УПП

Цитата момента



Трудное — это то, что можно сделать сразу; невозможное — то, на что потребуется некоторое время.
Джордж Сантаяна

Синтон - тренинг центрАссоциация профессионалов развития личности
Университет практической психологии

Книга момента



Мои прежние мысли были похожи на мысли макаки, которая сидит в клетке и говорит:
— Если они там за решеткой такие умные, как ты говоришь, почему я этого не знаю? Почему они не демонстрируют? Почему нам не объясняют? Почему нам не помогают, то есть не дают целую гору бананов?

Мирзакарим Норбеков. «Где зимует кузькина мать, или как достать халявный миллион решений»

Читать далее >>


Фото момента



http://old.nkozlov.ru/library/fotogalereya/d4097/
Белое море

Нет на свете Запада и Востока с их вековечным киплинговским противостоянием, а есть Цивилизация и Варварство. Технологии и Отсталость. Нет у Востока таких волшебных ценностей, которые можно было бы взять и инкорпорировать в Цивилизацию, радуясь чудесной конвергенции. Потому что второе имя Восточных Ценностей – Бедность. Или, по-другому, Деревня.

Социальный прогресс всегда идет на шаг впереди религии. Или, что то же самое, религия всегда на шаг отстает от прогресса. То есть является фактором, тормозящим социальную эволюцию. Смотришь на религию древних римлян, видишь тут и там отголоски древнейших обычаев и верований и поражаешься – как могут столь цивилизованные люди, строящие великолепные акведуки, мосты, управляющие странами, верить во всю эту чушь?

Они и не верили. Развитое общество вообще очень критично относится к сказкам. Здесь я имею в виду не все общество, разумеется, а его наиболее образованную часть – элиту. Потому что абсолютное крестьянско-пролетарское большинство Рима было крайне религиозным. Крестьяне по складу характера и образу жизни вообще склонны к суевериям. Тенденция тут простая – чем выше образование, тем меньше человек склонен верить в сказки и больше в себя, в науку…

Размывающее влияние всеобщего образования и технического прогресса на религию было замечено мыслителями уже давно. Еще Блаженный Августин говорил про ученых, что «эти упрямые начетчики и педанты не успокоятся, пока не изгонят Творца из всего нашего мироздания». Со времен эпохи Просвещения десакрализация быта и жизни пошла уже полным ходом – чем больше становилось паровозов и прочих чудес техники, тем меньше места оставалось для Бога.

Здесь я не могу не вспомнить про Россию, потому что читатель уже вспомнил про нее без меня: «А у нас-то религиозное возрождение на фоне экономического подъема!» Нет, читатель, это не возрождение. Это колебание в противофазе – просто распрямилась сжатая когда-то большевиками пружина. Пружине еще помогает нынешняя российская власть, по глупости взявшая курс на поддержку «титульной религии». Таким образом Кремль, наверное, старается сохранить подувядшую карфагенскую идентичность, вместо того, чтобы взять на вооружение прекрасно работающую западную модель или хотя бы не мешать ее неизбежному наступлению. Однако общемировые тенденции неизбежно сработают и в России. В конце концов, выбор у нас небольшой – либо мы будем бедные и очень религиозные, либо станем жить, как на Западе…

Другими словами, американская вера – это просто вера в деньги и справедливое устройство мира. Бог американцев непритязателен и никаких особых подвигов от подопечных не требует, а требует он лишь того, что и без него необходимо динамичной экономике – работать и потреблять.

Кстати, любопытный момент. В Америке, как мы уже отметили, засилье варваров – черные тучи клубятся по южным штатам вдоль границы Цивилизации. Но и обратное верно – светлые облачка начинают кучковаться внутри темного варварского мира – в Южной Америке невероятными темпами растет число протестантов.

Черные тучи «нас злобно гнетут». Золотые облака – внушают надежду…

Наполеон когда-то, не задумываясь, поменял свою племенную корсиканскую идентичность на идентичность цивилизаторскую – французскую. Он мог возглавить национально-освободительное движение на Корсике и с его способностями стал бы владыкой родины. Но он был человек образованный, а, стало быть, далекий от националистических предрассудков и понимал, что его гению будет тесно на острове. Между родиной и цивилизацией Наполеон не колеблясь выбрал цивилизацию. Ему нужен был масштаб Европы. А люди не масштабные, мелкие душой тянутся в пыльный патриотически-национальный угол, с зеленой тоской в глазах наблюдая, как паровоз цивилизации проносится мимо. Им не нравится, что на этом паровозе развеваются флаги других культур. Им своя пареная репа слаще.

Обратите внимание, где именно на земном шаре сложились самые удачные цивилизаторские проекты. Ну, естественно, Европа – прямой наследник Древнего Рима и рассадник цивилизаторства на планете. Далее – Северная Америка, Австралия, Новая Зеландия. Вот, пожалуй, и все. То есть только там, где европейцы осуществили полную «культурную зачистку» местности и заселили территории, теперь самый высокий уровень жизни и самые передовые страны. Есть еще Япония, где Четвертый Рим поставил в середине ХХ века свои легионы, запретив местным держать армию. И где были скалькированы западные социальные институции.

Колонизатор – плохой человек, он ходит в пробковом шлеме или римской каске и делает всем прививки от оспы либо строит водопровод. Что может быть в этом хорошего? Это наглое и циничное надругательство над самобытной культурой!

«Колонизация» – плохое слово. Правда, оно стало таковым примерно к концу социалистического XIX века. А до этого было просто синонимом слова «освоение». Колонизация – это освоение. Многие думают, что колониализм – это плохо, потому как несправедливая эксплуатация наших туземных братьев. Что ж, давайте тогда обратим внимание на некоторые любопытные цифры и факты этой «эксплуатации» и ее отсутствия… До своего ухода «проклятые эксплуататоры» построили в Индии больше железных дорог, чем у себя дома, в Англии. В начале ХХ века 42 % британских внутренних накоплений инвестировалось в Индию. Британцы расширили площади орошаемых земель Индии в 8 раз…

После того, как британцы ушли из Индии, уровень жизни в стране резко упал. И то же самое происходило с другими европейскими колониями.

Вообще говоря, россиянину все, что выше написано, интуитивно должно быть понятно и так. В самом деле, разве можно назвать колонизацией или эксплуатацией ту великую цивилизаторскую миссию, которую Российская империя, а позже СССР осуществили в Средней Азии, на Крайнем Севере и Сибири? Ниязов и Назарбаев теперь ходят в европейских костюмах и хотя бы делают вид, что играют по цивилизованным правилам. Спасибо белому царю…

Но почему именно Европа так преуспела и стала цивилизационным поводырем для всего остального мира? А потому, что получив античное наследство (я еще раз его перечислю ввиду важности: главенство закона, святость частной собственности, равноправие свободных людей и вытекающая из этого свобода слова, демократия и выборность, самоуправление на местах, общая договоренность о размере допустимых изъятий)… так вот, получив в виде зерен античное наследство и потратив немало веков на их проращивание, Европа установила к XVI–XVII векам такие социальные институты, которые на тот момент были максимально прогрессивными, максимально саморегулирующимися, способствующими экономическому росту. Действительно, если все равны и это защищено законом и независимым судом, если размеры изъятий (налоги) невелики, есть смысл работать и зарабатывать – никто не отнимет! Зарабатывать и производить, чтобы потреблять, чтобы жить лучше. Именно европейские социальные институты неминуемо ведут к экономике потребления. А другой экономики – не бывает…

Если кто-то все же бросит мне в упрек жестокое уничтожение индейцев в Америке и бушменов в Австралии, я отвечу: вы бы еще геноцид неандертальцев припомнили! Это все дела давно минувших дней, жестокое детство человечества. К нему нет возврата, потому что прогресс на месте не стоит, а новые технологии приносят богатство и потому неизбежно гуманизируют людей. Мы гуманны и благодушны ровно настолько, насколько можем себе это позволить.

Где-то в промежутке между Колониальной эпохой и эпохой Гуманитарной помощи два человека придумали слово «прогрессорство». Эти два человека были фантастами. Братья Стругацкие ввели в фантастический обиход термин, который позже вышел из рамок чисто литературных и обозначил целую проблему – проблему столкновения двух разноплановых цивилизаций. Причем результатом столкновения всегда являлось неравнозначное разрушение – низкая цивилизация переставала существовать в своей самобытности, а высокую начинали терзать муки совести – она наживала «комплекс бывшего колонизатора» и синдром политкорректности.

Братья Стругацкие решили проблему, спроецировав ее на далекое будущее, в котором высокая цивилизация «из сострадания» спрямляла исторический путь низкой цивилизации незаметным вмешательством с помощью внедренных шпионов. Насчет будущего сказать трудно, но как нам сегодня относиться к прогрессорству?

Повторю: современный цивилизатор-легионер – это потребитель.

Его меч – доллар.

Поэтому я и говорю, что потребители – рабочие винтики экономики – последний резерв глобальных проектов. Уточню – последний традиционный резерв. Далее придется изыскивать иные резервы. Именно это я и имел в виду, когда сказал Черному, что главная задача цивилизации – не сохранить человечество, главное – не дать погаснуть факелу разума.

Разные вещи, согласитесь…

А я бы хотел остановиться вот на каком моменте. Моя апологетика общества потребления и среднего класса вовсе не абсолютна. И я вовсе не американец, твердо уверовавший в то, что народам мира нужно нести демократию. Демократия и цивилизованность – не одно и тоже. Аристократ XIX века гораздо цивилизованнее и культурнее внутренне, чем городской плебей начала XXI века. Вообще, чем ближе человек к народу, тем меньше он человек.

Да, друзья мои. Я не люблю народ. Точнее, народы. Отдельные люди попадаются замечательные! Но как только они собираются в толпу или, еще хуже, в народ – пиши пропало. Караван судов идет как самое медленное судно. Народ мыслит как самые глупые его представители. Ну или, в лучшем случае, как средние…

От «народности» нужно избавляться, а не стремиться к ней с объятиями политкорректности и мультикультурализма. И букет демократии, как это делают морские пехотинцы США, нести народам, тем более отсталым, весьма опасно. Римляне, кстати, не носили, а старались оставить у варваров то правление, к которому они привыкли, будь то царь или религиозный парламент – синедрион. Особенно опасен народ, вооруженный демократией, в отсталых странах. Там все эти игры в демократию быстро заканчиваются анархией и приходом к власти диктатора. И тут Запад сам виноват: нельзя распространять правила «взрослых» стран на «недоразвитые».

В последнее время в разных изданиях по всему миру замелькала такая цифра: если в стране, где внедряется демократия, доход на душу населения менее 3000 долларов в год, росток демократии не приживается – через 8–15 лет мучений демократия неминуемо перерождается в авторитаризм или даже в тоталитаризм. Эту цифру (3000$) газетчики списали у американского мыслителя пакистанского происхождения Фарида Закарии (прекрасно ассимилированный варвар!), который приводит ее в своей книжке «Будущее свободы». В России начала девяностых, когда росток демократии был приживлен, доход держался на отметке много меньше роковой суммы. Прошло десять лет. Итог закономерен…

Запад в европейских университетах вырастил всю туземную элиту всех своих бывших колоний. И вот, оставшись без присмотра, загородившись от Запада ширмой демократии, туземные элиты начали жадно хапать, поскольку отчетливо сознавали, что, руководя своим народом, жить, как народ они не хотят. Просто потому, что видели гораздо лучшую жизнь – в Европе. И себе такой жизни хотят. И прекрасно понимают, что их страна всем гражданам такой уровень жизни обеспечить не сможет. Отсюда волчья грызня между элитами, гражданские войны, продажа всего, что может продаться, на тот же Запад… Компрадорство, короче.

Ясно, что «отменить» демократию в современных развитых, полуразвитых и совсем недоразвитых обществах уже невозможно. Поэтому у меня деловое предложение: предлагаю вернуться к римскому рецепту. И это будет особенно актуально для стран переходных, догоняющих, типа России… У римлян был период, когда имущие граждане принимали участие в жизни страны большее, нежели неимущие.

Объясняю суть идеи. Избирательное право отнять у плебеев уже нельзя. Но и доверять им голосовать по всякому поводу – все равно что доверить решения флюгеру. Есть выход – платная демократия! Хочешь голосовать на выборах президента, заплати в казну государства сто долларов (условная цифра, просто деньги должны быть ощутимыми). Хочешь принять участие в выборах парламента (не в качестве кандидата в депутаты, а в качестве избирателя) – 50 долларов. Мэра избираем – 30 баксов в кассу города будь добр отслюнявить. В Городскую Думу выборы – 10 долларов. Местные выборы – бесплатно.

Управление республикой – это привилегия гражданина. А за привилегии нужно платить. Это нужно не для того, чтобы пополнить бюджет, разумеется. А только и исключительно для того, чтобы повысить градус ответственности человека за его выбор – хотя бы в пределах жалких ста долларов. Это абсолютно другое психологическое ощущение! Люди ценят только то, за что платят. Вынимая деньги из кармана, сто раз подумаешь, за кого голосовать – вот первое преимущество платной демократии. Второе преимущество – финансовый барьер отсечет от урн самый опасный контингент – люмпенов: алкоголиков, малограмотных, ленивых, тупых, ностальгирующих по прежним временам и пр. Так мы поставим цивилизационный барьер против волны «внутреннего варварства».

Так вот, государству с предлагаемой мною системой платной… нет, лучше сказать ответственной демократии, которая ставит барьер перед люмпенами, не страшна даже волна внешней варваризации. Потому как все ясно и прозрачно: хочешь что-то решать в этой стране – зарабатывай.

Такая система будет прекрасной преградой перед волнами внешнего и внутреннего варварства.

Но последняя империя – Четвертый Рим, Соединенные Штаты Америки – все-таки рушится!

Рушится. Но не последняя. Будет еще Пятый Рим – Глобальная империя. Планетарная. Но империей это сообщество можно будет назвать с большим трудом. Равно как и демократией. Равно как и государством вообще.

Антиглобалисты очень боятся, что образуется один центр власти, диктующий миру, как ему жить. Нет, это будет, скорее, сетевое общество – комплекс жизнеобеспечивающих систем с многочисленными центрами власти. Систем транспортных, информационных, охранных, консультационно-координирующих, производящих, развлекательных, финансовых… Общим будет только минимальный набор юридических, экономических и прочих правил, на которых станет нарастать цивилизационное мясо в каждом конкретном географическом месте – в зависимости от природных условий этого места. Итак, в глубине – единая решетка, а сверху – живые и разнообразные цветы гражданского общества. андартизация по базе, но разнообразие в проявлениях.

– Война между культурами движет технологии, – это, пожалуй, последний аргумент против сетевого мира. – Если все будут жить в едином сетевом мире без войн, прогресс замрет. Отвечаю. Война – это просто одна из форм конкурентной борьбы. Урбанизированное общество, то бишь Город, не может поддерживать большую войну. У него нет на это ни мобилизационных, ни психологических ресурсов. А новые технологии сейчас рождаются не только и не столько в ВПК, сколько на острие конкурентной рыночной борьбы, которая вынуждает выбрасывать на рынок каждые несколько месяцев новую модель автомобиля, телефона, компьютерной игры, телевизионной передачи… Не война держав, не имперские замашки, не битва идей, а безыдейная ненасытность среднего класса движет прогресс.

– Вот именно! Безыдейная! – горячо восклицают многие, поправляя очки. – Но имея за плечами большую цель, человеку жить легче. А вы нам тут предлагаете биомассу какую-то… Да может ли вообще человек хоть мало-мальски интеллектуальный жить без рефлексии, без мучительных поисков смысла жизни?

Конечно! А почему нет, читатель? Я же могу…



Страница сформирована за 0.71 сек
SQL запросов: 171