Джордж:
Это позволит мне узнать о том, как я привлекателен для других женщин, и позволит мне ощутить свою значительность.
Каждый раз, когда я задаю вопрос, направленный на определение результата, я расшатываю контекст, в котором проявляется данное поведение. Так я приобретаю большую свободу действий. Скорее всего, Джордж не будет возражать, чтобы у вас было чувство безопасности, а она не будет возражать против того, чтобы он чувствовал свою значительность и привлекательность. Они возражают против конкретного поведения, а не против результата, не против намерения.
А сейчас я могу использовать эту информацию, чтобы сформулировать общий результат, с которым они оба согласятся. Итак, я совершенно прав в том, что вы оба хотели бы найти взаимоприемлемое решение, когда бы вы, Джин, ощущали себя в безопасности и чувствовали бы, что вы желанная женщина для Джорджа; а вы, Джордж, вы чувствовали бы себя привлекательным и значительным.
Если Джин и Джордж соглашаются с этим, я получаю общую рамку, относительно которой они находятся в согласии и могут начать заключение договора. Сейчас я могу приступить к выработке конкретного решения, Я могу спросить Джин: "Как иначе он может повести себя, чтобы у вас возникло ощущение безопасности, к которому вы стремитесь?" А Джорджа я могу спросить: "Какие другие способы поведения могут дать вам возможность почувствовать себя значительным и привлекательным?"
Мужчина:
Допустим, что она говорит: "Нет, это единственный способ". И он тоже говорит: "Нет, это единственный способ".
Я лично в этом сомневаюсь. Я убежден, что за данным поведением всегда скрывается что-либо еще, равно как и другие способы достижения этого "чего-то еще". Но, если они оба убеждены в отсутствии альтернатив, я возьму под сомнение рамку, которую я создал.
Видите ли, я не знаю, опираясь на что мы могли бы начать сейчас переговоры. Есть ли у вас двоих такая опора? Давайте будем говорить откровенно. Я не хочу тратить зря свое время, равно как и ваше время и деньги. Заинтересованы ли вы в том, чтобы потратить определенное количество времени и энергии, чтобы определить, можно ли у вас это изменить так, чтобы пребывание вместе снова вызывало у вас интерес и волнение? Или же вы уже решили делать что-то другое?
Если они в этом случае не обнаружат никаких позитивных намерений, может статься, что базы для заключения договора нет. Допустим, что кто-то из них полюбил кого-то безумной любовью, и вопрос состоит в том, чтобы решиться на развод. Это то, что часто называют "скрытой повесткой дня". Добиться ясности в вопросе о наличии оснований для договора и построения рамки всего процесса сделает явной эту скрытую повестку дня, а это принесет пользу каждому!
Женщина:
Если дело обстоит так, и вашей задачей не является сохранить эту пару, не должна ли она в дальнейшем проработать процесс развода с вами? Не должна ли она проработать с вами процесс того, как она расстанется с этим мужчиной и уйдет к другому?
Да, если она к этому готова. - А ему я помогу определить, какие части его личности заинтересованы, чтобы бытье ней. Такое открытое обсуждение рамки часто пугает клиентов и тем самым мотивирует их к тому, чтобы интенсивнее искать взаимоприемлемого решения. Затем я могу перейти к результатам, или метарезультатам, то есть результатам результатов.
"Джин, зачем вам ощущение безопасности?" "Джордж, зачем вам чувствовать себя привлекательным по отношению к другим женщинам?"
Оба в конце концов скажут, по всей вероятности: "Ну, тогда бы я стал ощущать собственную ценность, чего сейчас не ощущаю".
Сейчас, таким образом, я еще больше расширил рамку. Чтобы расширить рамку, я могу перейти от результатов к метарезультатам, или метаметарезультатам.
"Джин, существуют ли для вас другие способы почувствовать собственную ценность?" Обычно, чем больше я углубляюсь в намерение, тем больше поведенческих реакций могут удовлетворить данную потребность. И когда вы переходите к настолько общим намерениям, что вы должны делать очень много проверок, поскольку люди действительно хотят знать, будут ли приемлемыми альтернативные поведелческие реакции.
Чтобы заключить договор, я прежде всего устанавливаю 3-х месячный мораторий на всякие сексуальные отношения вне супружеских. В течение этого времени у него будет возможность испытать многие поведенческие реакции, с помощью которых он удовлетворит те свои потребности, которые, как он считает, сейчас при моногамии удовлетворить нельзя. Она тоже получит возможность вовлечь все свои ресурсы в поисках способов развития ощущения собственной безопасности до такой степени, чтобы его связь с другой женщиной больше не угрожала ей так, как раньше.
Как я и говорил раньше, я могу послать их в мир, чтобы они поискали там модели. Я могу спросить жену: "Состоят ли некоторые женщины, которых вы знаете и уважаете, вне моногамных отношений с мужчинам? Каким образом они добиваются того, чтобы испытывать ощущение собственной безопасности?" А мужу я могу сказать: "Известны ли вам мужчины, которых вы уважаете и которые находятся в исключительно моногамных отношениях с женщиной и при этом ощущают себя привлекательными?"
Хорошо, я хочу, чтобы вы понаблюдали за ними и узнали, как они это делают.
Поиски новых поведенческих реакций можно осуществлять внутренне, используя ваши подсознательные ресурсы и модели. Не бойтесь давать клиентам домашние задания. Заставьте их поискать реальные модели, за которыми они могут наблюдать и слушать их.
Женщина:
Вы утверждали, что если есть база для договора, то есть и рамка, контекст, в котором возможны изменения.
Эти два понятия синонимичны.
Под рамкой, контекстом или базисом для договора Я подразумеваю следующее: "Есть ли какой-либо результат, какая-нибудь общая цель, с которой вы оба согласны? Например, готовы ли вы приложить усилия к тому, чтобы остаться с этой женщиной? Готовы ли приложить усилия к тому, чтобы остаться с этим мужчиной?" Это может быть единственным контекстом, общим для них, и, конечно, каждый из них может предъявить какие-то требования.
Если вы обнаружили общую цель, то можете переходить к способам ее достижения. "Джордж, существует определенный набор поведенческих реакций, который мог бы удовлетворить ваши потребности, и при этом вы бы остались жить с этой женщиной". "Джин, существует определенный набор поведенческих реакций, который мы должны найти и который позволит вам остаться с этим мужчиной, но все-таки при этом испытывать чувство безопасности, к которому вы стремитесь". И сейчас мы должны определить, каковы эти поведенческие реакции.
Мужчина:
А если вы задаете вопрос об общей цели, а кто-то из них отвечает: "А я не знаю, хочу ли я с ней жить или нет". Как вы действуете дальше?
Тогда я договариваюсь с ними об испытательном сроке, в течение которого они будут проверять эффективность новых поведенческих реакций (стратегий). "Джордж, готов ли ты на 3 месяца принять ограничение, ведущее к моногамии, хотя оно тебе кажется искусственным?" Или: "Джин, готовы ли вы отказаться на 3 месяца от своего стремления к безопасности, чтобы найти другой способ, с помощью которого сможете удовлетворить себя, оставаясь с этим мужчиной?"
Здесь нужно быть очень откровенными и выражаться ясно. Если существует честное несогласие относительно какого-либо фрагмента поведения, то вы должны переходить к общим целям и найти такую цель, которая приемлема для обоих. Если вы ее нашли, вы можете продвинуться. Если такой цели нет, вы можете сказать об этом весьма откровенно, чтобы сэкономить и ваше время, и время клиентов.
Нахождение общей цели или рамки согласия между членами пары. семьи или организации - это очень нужный шаг, который многие терапевты и консультанты пропускают. Они слишком быстро приступают к поискам новых решений, и это вызывает возражения. Сейчас я хочу, чтобы вы приступили к упражнению, в котором вашей основной задачей будет нахождение общей цели. Если у вас останется время на поиски разумного рабочего решения, то это будет хорошо. Разделитесь на группы по 4 человека. А и Б будут представлять пару супругов или членов организации. В будет программистом. Д - будет мета-комментатором. Я хочу, чтобы В определил контекст, происходит ли это в организации или в ходе психотерапии. А и Б содержат некоторый конфликт, а программист В будет делать следующее: , Упражнение на поиск рамки согласия
1. Спросите А и Б, чего конкретно они хотят и снова констатируйте это к удовлетворению каждого. Это будет присоединение.
2. Спросите А и Б, зачем нужен каждому из них данный специфический результат (мета-результат), и снова констатируйте это.
3. Найдите общий результат, причем такой, что когда вы его выскажете, то А и Б согласятся с тем, что это именно то, чего они хотят: "Итак, вы оба хотите, чтобы…"
Если вы программист, я прошу вас оставаться на таком уровне обобщения, в котором вы нуждаетесь для того, чтобы найти такой результат, с которым согласятся оба партнера. Иногда каждый из вас может добиться от них согласия, сказав следующее: "Вы оба здесь, чтобы найти способ продолжения и сохранения ваших отношений к вашей общей пользе и удовлетворению".
Определение рамки согласия дает вам возможность сортировать поведенческие реакции по признаку релевантности в ходе самого процесса обсуждения. Это особенно важно на производственных собраниях и совещаниях. Обычно примерно около 80% времени, отведенного для совещания, тратится напрасно, поскольку люди говорят то, что не имеет о "ношения к результату. Это происходит примерно так: обсуждается мероприятие Х для достижения цели Y, и Джин говорит: "Ах, вы знаете, вот что, например, мы могли бы сделать, чтобы достичь цели Z!" Возможно, это прекрасная идея. Она может быть даже творческой, но совершенно иррелевантной в данном контексте.
Если вы отреагируете на первое иррелевантное замечание, вы спустите с цепи целый поток свободных ассоциаций, которым место скорее на психоаналитической кушетке, нежели на производственном собрании. Впоследствии вы потратите еще 10 минут на то, чтобы снова людей переориентировать на рамку согласия. Если вы с самого начала четко и открыто определите рамку согласия, цель обсуждения, то у вас будет базис и критерий для того, чтобы отличить релевантные реакции от иррелевантных. Мы называем это "вызов релевантности".
Когда кто-то высказывает иррелевантное замечание, вы можете сказать: "Джин, я не понимаю, какую связь ваше замечание имеет с тем, о чем мы говорим с самого начала и с чем все согласились. Почему бы вам не вернуться к вашему вопросу в пятницу?" В следующий раз, когда он сделает не относящееся к нашему вопросу замечание, я скажу: "Видите ли, я не знаю, как то, о чем вы говорите, связано с тем, что мы здесь делаем?" и укажу пальцем на диаграмму. И в следующий раз, когда он сделает такое же замечание, мне, по всей вероятности, будет достаточно бросить взгляд на диаграмму, и тогда он остановится.
В организациях, в которых мы установили программы, через некоторое время каждое совещание не продолжалось более 45 минут. Люди на совещании смотрели вперед, ориентировались на цель собрания, поскольку критерии релевантности были четкими и очевидными для всех. Вызов релевантности не очень-то распространен в наших организациях, хотя для того, чтобы эффективно действовать, они в нем нуждаются.
Тот же самый процесс проявляется более ярко в ситуациях арбитража. Вот перед вами две группы, они настолько спелись друг с другом в борьбе, что совершенно забыли весь контекст. Целевая рамка полностью забыта, большинство их поведенческих реакций являются иррелевант-ными по отношению к этой рамке. Большинство посредников скажут вам, что их приглашают в самое неподходящее время, а именно, когда они находятся в тупике. Лично я думаю, что это самое лучшее время, потому что все точки над «i» четко поставлены и различия между партиями групп очевидны. Вы точно знаете, что надо делать.
Мое первое действие заключается в том, чтобы разделить группы, развести их, а затем я начинаю расшатывать рамку. Я должен установить широкую целевую рамку, и это традиционное понятие базы для заключения какого-либо соглашения. Как только я установил рамку, я тут же получаю базис для вызова релевантности. Я могу теперь отвергать определенные вещи как непродуктивные, поскольку обе стороны открыто согласились относительно общей цели и выразили готовность прилагать усилия для достижения этой цели.
В этот момент у меня появляется достаточная возможность для нахождения способа балансирования между двумя предложениями и я могу выступить с формулировкой некоторого компромисса. Я буду настаивать на том, что с самого начала обе договаривающиеся стороны вложили в целевую рамку критерии того, какие элементы являются существенными и какие несущественными, бросовыми по отношению к главной цели товарообмена. Перед тем, как действовать, я должен задать себе пространство маневрирования. Если у меня не будет этого пространства, то я зайду в тупик.
Мужчина:
Иногда в моей работе у меня появляется трудность в установлении рамки согласия. Когда я пытаюсь ее установить, клиенты сопротивляются этому.
Разрешите мне дать вам мою рамку для установления рамки согласия Смотрите, я профессионал. Я не хочу, чтобы мы здесь вели себя случайным образом. У меня есть определенные критерии для оценки - моего собственного действия, и, пока мы с вами не определили, что могло бы явиться базисом, чтобы мы начали с вами продвигаться, я не хочу тратить мое время и умение". Такой подход подвел меня лишь однажды, когда клиент мне ответил: "Нет, я бы этого не хотел делать!" Я ответил: "Прекрасно. До свидания". Я оставляю за собой право выйти из любой транзакции, включая терапевтическую.
Кстати, если существует какая-то категория клиентов, работая с которыми вы испытываете трудности, то позаботьтесь о том, чтобы для начала таких клиентов поступало к вам как можно больше. Работа с ними обеспечит вам возможность развития вашей собственной гибкости. Однако, если вы уже к собственному удовлетворению продемонстрировали, что способны работать с такими клиентами, но они по-прежнему вам не нравятся, не работайте с ними. У каждого профессионала должны быть личные критерии для того, чтобы решать, браться ли ему за работу с данным клиентом или нет.
Но, однако, если учитывать широкий контекст профессиональной психотерапевтической помощи, я рекомендовал бы вам иметь список тех специалистов, к которым вы могли бы послать ваших клиентов для того, чтобы они чувствовали, что им есть куда идти. Это одна из профессиональных обязанностей. Но нет необходимости мучить себя. Некоторое время я работал с наркоманами, употребляющими героин, и убедился, что могу с ними работать, добиваясь успеха, но с тех пор я с ними не работаю, потому что мне не нравится находиться среди них.
Женщина:
Мне хотелось бы уметь поставить себя так, чтобы слышать и видеть стереотипы общения двух или большего количества людей одновременно. Я стараюсь осознать, как построена система семьи, но мне кажется, что это слишком большой кусок информации, и я бы хотела расширить свои возможности в этом плане. Не дали бы вы мне какой-нибудь полезный совет?
Когда вы обучаетесь использовать свой сенсорный опыт, вы должны дробить его на такие мелкие куски, какие вы можете в данный момент воспринять. Я могу назвать вам место, где я узнал больше всего о системах, состоящих из большого количества людей. Это рестораны. Сядьте за соседний столик, смотрите на семью, но никогда не смотрите на человека, который в данный момент говорит. Это позволит увидеть реакции остальных членов семьи на говорящего.
Женщина:
Мой вопрос касается валидизации своих впечатлений. Каким образом я могу различить то, что вижу и слышу, и то, о чем я галлюцинирую? Когда вы думаете, что это, быть может, является галлюцинацией, используете ли для проверки кого-либо другого, спросив его о том, что он видит или слышит.
Нет, я могу в ком угодно индуцировать любую систему убеждений, так что то, что вы предлагаете, не будет работать. Что, если я смогу убедить кого-либо в реальности моих галлюцинаций? В настоящее время на этом основано большинство терапевтических систем. Психотерапевт говорит: "Знаете, я испытываю чувство X. Чувствуете ли вы сейчас то же самое?" И человек отвечает: "Я не заметил, но когда вы об этом сказали, то я с вами согласился". И вот теперь мы имеем разделяемую галлюцинацию. И мы будем действовать так, как если бы она была основанием для выбора. Это не будет работать.
Вы должны научиться отличать сенсорный опыт от галлюцинаций, и скорее всего лучше начать с семьи. Вы должны определить, что происходит при последовательно возникающей цепочке якорей. Допустим, вы замечаете, что она начинает оценивать получаемый сенсорный опыт кинестетически, но если он использует другой тон голоса," она оценивает визуально. Когда вы заметили эту связь, то можете проверить это бихевиорально. Конечно, вы всегда можете сделать это, употребляя кавычки. Вы можете сказать: "Если бы Джейн здесь и сейчас сказала вам…" и потом превратиться в Джейн. Когда вы это делаете, то наблюдайте за Ральфом и замечайте, возникает ли ожидаемая вами реакция. Затем вы можете превратиться в Ральфа и проверить другую порцию калибровки. "Если бы Ральф сказал…" Таким образом, вы всегда можете проверить свои калибровки совершенно открыто, используя цитаты. Или вы можете присвоить себе калибровочное аналоговое поведение, продемонстрировать его и посмотреть, что произойдет.
У меня есть друг мим. Он в совершенстве подражает мимике и голосовым проявлением любого человека. Вот мы разговариваем, и Денни может сказать: "Ох, знаете, однажды я видел Джимми… ", а затем он превращается в Джимми. Если при этом присутствует жена Джимми, то она начинает реагировать на Денни так, как будто она замужем за ним. Все системы, которые задействованы в общении между Джимми и его женой, будут сейчас задействованы между ней и Денни. А затем он может превратиться в кого-нибудь еще, нее реакция изменится.
Денни иногда шутит что, когда в аудиторию входят мои студенты, а он хочет заставить их сделать что-то определенное, он просто превращается в меня. Они реагируют немедленно, поскольку они запрограммированы на меня. Такую ролевую игру я применяю и в индивидуальной психотерапии. Я превращаюсь в одну из частей личности и работаю так, как я уже описал. Я определяю, как они реагируют на данную часть. Нихевиоральная проверка является единственным надежным способом валидизации вашего сенсорного опыта, если он касается отношений в системах. Вы, я и Линда, мы все можем иметь те же самые галлюцинации, но они не дадут нам базиса, на котором мы могли бы принять решения.
Мужчина:
Не могли бы вы продемонстрировать превращение в часть личности? Я уже и так занимаюсь этим два дня! Мужчина: Не могли бы вы обозначить это так, чтобы об этом знало мое сознание?
Я мог бы сделать это, но не буду. Я хочу рассказать вам о семье, с которой я работал однажды, чтобы привести пример того, как следует определять и использовать систему коммуникаций в семье. В этой - мать была абсолютным монархом. Ее бабушка основала церковь, и в этом городе была улица, названная ее именем. Эта женщина знала имя своей бабушки, которая давно умерла, но не могла назвать имя дедушки, который еще был жив!
Одну вещь в этой семье я заметил сразу - каждый в этой семье реагировал на мать. Стоило ей лишь только посмотреть на кого-либо из членов семьи, как тот съеживался от страха. Муж был алкоголиком, старший сын хулиганом, младшего сына только что выгнали из школы и видно было, что он пойдет по стопам старшего. Это типичный стереотип. Однако в семье была и пятилетняя девочка, очень умная и экспрессивная. Она вела себя так, что мать реагировала на нее позитивно, что бы та ни делала.
Чтобы совершить эффективное вмешательство в систему коммуникации семьи, мне надо было определить, как функционирует семья как система. Мне надо было знать, какова в этой семье натуральная последовательность интеракций. Лучший способ узнать это заключается в создании кризиса, то есть такой ситуации, которую тщательно избегают большинство семейных психотерапевтов. Чтобы создать кризис, я нарушаю большинство табу, существующих в мире семьи. Научила меня этому Вирджиния Сатир. Многие думают, что Вирджиния этого не делает, потому что, делая это, она всегда говорит приятным тихим голосом. Но она говорит обо всем, о чем семья не хочет говорить. Мой стиль ближе к стилю Франка Форелля, но в результате я достигаю того же самого.
Итак, семья входит, и я говорю: "Ну, что вы здесь делаете? Что идет плохо!" Мать сразу же отвечает: "Этот ребенок совершенно отбился от рук." Я могу повернуться к сыну и сказать: "Ты сукин сын!" А затем я снова повернусь к матери: "Что он делает, ругается матом что ли?" И тут же семья попадает в страну сумасшествия и система начинает работать. Я могу сказать: "Ну, и что же вы делаете, если он себя так ведет? Вы, наверное, его никогда не ругаете?" Она немедленно начинает в кавычках: "Нет, я просто говорю ему та-та-та-та." А сын немедленно убирает кавычки и говорит: "Проклятье, отстаньте от меня!" Затем отец говорит: "Могу ли я где-нибудь здесь попить?" Когда система семьи начинает функционировать, я сижу и наблюдаю, поскольку мне надо знать, как система функционирует без меня. Если взаимодействие начинает становиться менее интенсивным, я вступаю и довожу до прежней интенсивности. Я определяю наиболее чувствительные области для того, чтобы в нужное время запустить систему взаимодействия снова.
Кроме того, это истощает их терпение, что очень полезно. Это делает всю работу еще легче. Я долго учил поступать таким образом моих студентов, но они все время вовлекались в содержание того. что делает семья и с тру - дом могли остаться вне взаимодействия и разрешить семье взаимодействовать друг с другом так, как они обычно взаимодействуют, и дать себе возможность понять, как это происходит.
Программа в этой семье была очень интересной. Когда мать говорила, ее муж реагировал как сумасшедший. Сын входил в состояние, которое психологи называют "пассивное отрицание". Он вжимался в кресло и накрывал себя подушками. Старший сын был сильнее материей рычал в ответ на нее. И чем сильнее он старался отразить ее удары, тем сильнее она атаковала его. Если я прерывал поведение матери, сын продолжал нападать на нее, но отец расслаблялся. Это было очень важно знать: отец не реагировал на сына, он реагировал только на то, что делает мать.
Женщина:
Что вы такого делали, что отец расслабляются?
Я на некоторое время выключал мать. Я просто становился перед ним, и сын был вынужден рычать через меня. Стоя перед матерью, я загораживал ее от отца, и он при этом вздыхал и расслаблялся, хотя сын продолжал орать во все горло. Когда я уходил на свое место, отец немедленно напрягался снова. Однако вы никогда не сможете провести такую программу, если вы, как большинство психотерапевтов, будете привязаны к своему креслу.
В этой семье младший сын положительно реагировал на своего старшего брата. И когда мать нападала на старшего брата, она с тем же успехом нападала на младшего, поскольку он реагировал именно так, как будто мать нападала на него. Он полностью подавлял себя своим старшим братом. Если вы обращались прямо к нему, он всегда смотрел за спину, независимо от того, где он в этот момент сидел. Он действительно делал это. Я спросил его: "Что ты об этом думаешь?" Он посмотрел за спину и ответил: "Ну, зх, ну я не знаю." Выглядело так, как будто здесь его вообще нет. Но он действительно реагировал на то, что делала его мать, даже если она делала это не по отношению к нему, а к старшему брату или отцу.
Мать боролась против меня, действуя при этом зубами и ногтями, а надо сказать, что она была почти моего калибра. Она могла открыто выступать против меня, тогда как есть очень немного людей, которые могут это сделать. Но у меня есть некоторые действительно тайные приемы борьбы. Я могу менять логические приемы так быстро, что я и делал в этом случае, что чуть-чуть опередил ее, но мне для этого пришлось потрудиться. В комнате, кроме меня и семьи, находились еще двое студентов юношей и одна девушка. Она посмотрела на мать и обратилась к ней - поведение матери совершенно изменилось. Девушка сказала что-то типа: "Вы так несправедливы к своему сыну", мать повернулась к ней и сказала почти нежно: "Видишь ли, дорогая, через некоторое время ты повзрослеешь, и если окажешься на моем месте…" Это была совершенно другая программа. Если бы мужчина сказал бы ей то же самое, она. дала бы ему в ухо.
Программы коммуникаций этой женщины были совершенно разными в зависимости от того, с мужчинами или с женщинами она взаимодействует… Ее дочка вела себя довольно странно во время сеанса: она перебирала мои бумаги на столе, перебивала разговор, шумела. Если сын хоть немного отвлекался от происходившего, она орала на него: "Будь внимателен! ", но дочке это не грозило.
