УПП

Цитата момента



Душевно здоровый человек унижен и оскорблен быть не может.
Так, проверим!

Синтон - тренинг центрАссоциация профессионалов развития личности
Университет практической психологии

Книга момента



Мужчину успехи в науке чаще всего делают личностью. Женщина уже изначально является личностью (если только является) и безо всякой там науки. Женственность, то есть нечто непередаваемое, что, по мнению Белинского, «так облагораживающе, так смягчающе действует на грубую натуру мужчины», формируется у женщин сама собой - под влиянием атмосферы в родительской семье…

Кот Бегемот. «99 признаков женщин, знакомиться с которыми не стоит»

Читать далее >>


Фото момента



http://old.nkozlov.ru/library/fotogalereya/france/
Франция. Страсбург

Чередующиеся ритмы внушаемости

Р: Есть только мгновения, когда терапевт может эффективно управлять чем-то, что хочет пережить пациент. Но это очень хрупко и неустойчиво. Мгновения, когда внушения могут быть приняты, чередуются с мгновениями, когда это невозможно.

Э: И терапевт может в этой ситуации продолжать чувствовать себя комфортно.

Р: Да, это очень важно знать начинающему терапевту: у пациента есть естественный ритм, который терапевт научается признавать и подстраиваться к нему. раньше я, работая с пациентами, весь напрягался от мысли: “Ой, это не работает, и это тоже не работает, и вообще все не получается”. Такое отношение, как я теперь понимаю, было смешным.

Э: Это до того смешно! Никогда не создавайте у пациента впечатления, что вы должны постоянно быть настороже. создайте у них впечатление, что они несут свою долю ответственности за успех работы. С. выразила свою уверенность, что когда она ведет гипнотерапию, она должна оставаться с пациентом все время. Поэтому когда у меня был отвлеченный вид, это дало ей основание пробудиться.

Трансовое обучение и утилизация

С: Какова логика того, что вы делаете?

Э: В ситуации обучения вы должны учиться сами. Я хочу, чтобы вы учились намного быстрее, чем учился я. Мне на обучение понадобилось лет тридцать, и в этом нет никакого смысла. Если бы я вас от чего-нибудь лечил, я бы оставался с вами и обеспечивал поддержку в определенные моменты. Но вы в процессе обучения просто нащупываете, каково это.

С: Но так получается, что я просто брожу кругами, пока мне не наскучит и я не выйду.

Э: Вы уверены, что выходите, потому что вам наскучило?

С: Это все равно, как если бы я засыпала оттого, что поймала себя на том, что клюю носом.

Э: Что происходило слева от вас на некотором расстоянии? Вы что-то искали?

[Далее Эриксон задает серию детальных вопросов С. по поводу субъективных переживаний, которые ассоциировались с ее поведением в трансе, таких как движение глаз и головы влево и вправо, мелкие мимические движения, изменения дыхания и т.д. Эриксон раскрывает, что он заметил намного больше деталей поведения С. в трансе, чем она сама может вспомнить.]

Р: Своим вопросом С. демонстрирует в высшей степени рациональный подход. Вот почему вы большую часть этого сеанса потратили на то, чтобы советовать ей отказаться от контроля сознания. Не могли бы вы подробнее сказать, что же именно вы хотели, чтобы она узнала сама? Это выглядит почти как самогипноз, когда человек должен делать все самостоятельно. Вы говорите ей, чтобы она научилась позволять событиям происходить?

Э: Совершенно верно.

Р: Если начнется зуд, не беспокойтесь, не отвлекайтесь на него. Если возникнет тяжесть, хорошо, останьтесь с ней. Если придут воспоминания, великолепно! Если вы внутри своего сознания движетесь прыжками и вспышками — великолепно!

(Эриксон рассказывает забавную историю о том, как муж и жена пытались соревноваться в выращивании помидоров. Через некоторое время после посадки жена решила, что им нужно больше солнца, поэтому она их пересадила, позже ей показалось, что им нужно больше тени, поэтому она их еще раз пересадила и т.д. Она все еще пересаживала помидоры, когда муж уже собирал урожай).

Р: Так как же этот рассказ относится к тому, что мы обсуждали?

Э: Дайте теме разрастись!

Р: А, они научаются делать что-то свое со своей скоростью. Вы даете им расти и не мешаете их естественному процессу роста.

Э: Чему я научился за долгие годы, так это тому, что я слишком сильно старался направлять пациента. Мне понадобилось много времени для того, чтобы просто начать позволять вещам проявляться, и использовать то, что проявляется.

Р: Это объяснение вашей разработки техник утилизации — один из ваших основных вкладов в современный гипноз. Вы используете собственное поведение пациента, чтобы ввести его в транс, заставить исследовать самого себя и т.д.

Неэффективность внушения, не учитывающего нужды пациентаc "не учитывающего нужды пациента"

С: Когда я попыталась поднять руки, в конце, делая усилие проснуться, у меня закружилась голова.

Э: Почему, вы думаете, у вас закружилась голова?

С: Было такое ощущение, будто я только что проснулась утром и чувствовала себя еще в полусне. это была такая дезориентация, как будто я могла в любую сторону качнуться. Было странное ощущение во всем теле… Я сама наслаждалась трансом вначале; затем я стала терапевтом, гадающим, какого черта вы мне не говорите, что делать.

Р: Я думаю, С. начинает терять с нами терпение.

Э: Терять терпение любопытным образом, а это всегда ставит барьер.

С: Ну, может, я хочу знать практические вещи про гипноз: что это такое, как вы справляетесь с проблемами, что делать с курением, с проблемой веса и т.д.

Р: С. привыкла к интеллектуальному знанию, а не к обучению в трансе на собственном опыте.

[Эриксон завершает этот сеанс серией примеров опытного обучения и знания в противовес интеллектуальному обучению.]

Р: Вы пытались продлить ее трансовое обучение на этом сеансе, дав ей интересное постгипнотическое внушение забыть, что она в трансе. Чтобы выполнить это внушение успешно, она должна была полагаться на свое собственное бессознательное, как делала на предыдущем сеансе, когда переживала восхитительную возрастную регрессию, гипермнезию. Но на этом сеансе она была раздражена из-за того, что вы не удовлетворили ее предвзятые ожидания того, насколько пристальное внимание вы должны уделять ей во время транса. Из-за этих личных эмоциональных претензий, которые не были удовлетворены, ваше косвенное постгипнотическое внушение поблекло и не было воспринято. То, что она испытывала транс, видно по тяжести в ее руках, но затем наблюдатель-терапевт внутри нее, вероятно, вмешался и помешал дальнейшему опытному обучению на этом сеансе. Это ясное указание на то, как важно признавать и каким-то образом удовлетворять эмоциональные нужды пациента, прежде чем мы можем ожидать, что они расслабятся до такой степени, чтобы полагаться на собственное бессознательное при исполнении внушений.

Трансовое обучение и утилизацияc "Трансовое обучение и утилизация"

В этом комментарии Эриксон делает в высшей степени значимое заявление: “Чему я научился за долгие годы, так это тому, что слишком сильно старался направлять пациента. Мне понадобилось много времени для того, чтобы просто начать позволять вещам проявляться, и использовать то, что проявляется”. Весь этот сеанс с С. со стороны Эриксона был попыткой научить ее позволять событиям происходить спонтанно и бессознательно. Основа обучения в гипнотической работе состоит в том, чтобы дать возможность бессознательному функционировать независимо от приобретенных привычек и программ сознания.

Эриксону понадобилось много времени, чтобы усвоить: это — первое и основное в гипнотерапевтической работе. Пациенты стали пациентами потому, что вышли из раппорта со своим собственным бессознательным. Транс позволяет пациенту освободить свое бессознательное от ограничений сознательных установок. Как только эта бессознательная модель функционирования становится явной, можно помочь пациенту утилизировать ее для терапевтических целей.

Терапевтический гипноз — это не просто еще одна методика программирования пациента. В результате интенсивного внешнего программирования пациенты утратили связь со своим внутренним “я”. Терапевтический транс — это переживание, в котором пациенты получают нечто изнутри самих себя. Знающий гипнотерапевт организует обстоятельства, обеспечивающие такую способность принимать внутренний опыт. Он позволяет пациенту узнать ценность его уникального внутреннего переживания и выдвигает предложения о том, как его можно использовать в терапевтических целях.

Такое определение терапевтического транса очень сходно с классическим понятием медитации. Слово “медитация” происходит от латинского meditari, пассивной формы глагола, который означает “сдвигание к центру”. Сознание остается пассивным по мере того, как сдвигается к центру (бессознательному), где оно может достичь целостности — в установлении союза с тем своим содержанием и склонностями, которые были отключены от него (Jung, 1960).

Динамика косвенного и прямого внушения

Использование Эриксоном скучного объяснения правил арифметики, для того чтобы утомить доктора С., особенно ясно выявляет некоторые его базовые принципы использования косвенного внушения. Эриксон не говорит прямо, что она должна расслабиться, чувствовать себя усталой или утомленной. Скорее он использовал арифметическое объяснение в качестве стимула (Sарифметика) для вызывания внешней реакции вежливости (Rвежливый), которая, в свою очередь, вызвала у доктора С. внутреннюю реакцию скуки (Rскука), которая привела к тому, что она почувствовала себя утомленной (Rутомление). Этот процесс внешнего стимулирования, внутреннего опосредования и затем поведенческой реакции можно изобразить, как показано на рис. 1. Между внушением (Sарифметика) и конечной реакцией (Rутомление) существует мало или вовсе не существует общего, такого, чтобы субъект мог заметить или как-то на это повлиять.

Sарифметика Rвежливый rутомление sутомление Rутомление

Рис. 1. Процесс косвенного внушения без какого-либо очевидного соотношения между внушением (Sарифметика) и реакцией (Rутомление)

Прописные буквы обозначают открытые внешние объективные события, в то время как строчные (r и s) — скрытые внутренние субъективные события, которые обычно не понимаются и даже не признаются пациентом.

Прямое внушение, наоборот, представляет для субъектов стимул, который отождествляется с тем, какой должна быть реакция. Часто терапевт, предлагающий прямые внушения, фактически точно сообщает субъектам, какие внутренние процессы они должны использовать, чтобы достичь нужной реакции. Давая прямое внушение, терапевт может только надеяться, что субъект захочет сотрудничать в соответствии с этим точным указанием, или найдет другие внутренние процессы, при помощи которых этой реакции можно достичь. Как достигается реакция внутри, субъект понимает, по крайней мере, хотя бы отчасти. Когда им это удается, субъекты обычно сообщают, что они вообразили себя, например, в утомляющей ситуации и затем по ассоциации сумели вызвать реакцию утомления, которое смогли реально почувствовать. Некоторые исследователи (Barber, Spanos, and Chaves, 1974) таким образом обучают своих субъектов использовать сознательную идеацию. Прямые внушения можно представить в качестве диаграммы, как показано на рис. 2, где ясно отождествляются начальное внушение, внутренне достигаемые реакции и внешние реакции, которые субъект может признать и оказать на них влияние.

Sутомление ситуация rутомление     sутомление Rутомление

Рис. 2. Процесс прямого внушения с очевидной связью между внушением (Sутомление) и реакцией (Rутомление). Внутренние промежуточные реакции (ситуация rутомление –а sутомление) отчасти признаются и понимаются пациентом.

И прямые, и косвенные внушения могут быть в равной степени эффективными, но они имеют различный внутренний механизм опосредования, так что отношения с сознанием и волевым усилием у них разные. Прямое внушение проходит через такие внутренние процессы, которые субъект обычно в некоторой степени осознает. Субъекты признают, что реакция ими создана. Она более или менее находится под контролем воли. Косвенное внушение, напротив, как правило, происходит через посредство тех внутренних процессов, которые неведомы субъекту. Реакция, когда ее замечают, обычно признается субъектом с чувством удивления. Вероятно, она происходит непроизвольно и спонтанно. Реакция имеет особо диссоциированный и автономный аспект, который обычно называют “гипнотическим”.

При прямом внушении проблема заключается в том, что полученные реакции могут быть просто добровольным повиновением со стороны субъекта. Субъект может вполне сознательно пытаться сделать терапевту приятное. Так что теоретики, которые отождествили гипноз и транс с внушаемостью (подчинением прямым внушениям), попались на принижении автономных или непроизвольных аспектов гипнотического переживания. Таким образом, у нас есть теория транса как добровольной ролевой игры (Sarbin and Coe, 1972) или некоей формы добровольного сознательного сотрудничества в мыслях и воображении, согласно указаниям авторов теории (Barber, Spanos, and Chaves, 1974). Все эти теории на самом деле относятся к прямому внушению. Когда субъект принимает прямое внушение или действует на основании него, бессознательный или непроизвольный компонент может быть и не очевиден.

При косвенном внушении, однако, субъекты обычно не замечают связь между внушением и их собственным опытом. Таким образом, не может быть никакой речи о добровольном повиновении указаниям терапевта. Если реакция имеет место, значит она была вызвана через посредство непроизвольных процессов, находящихся вне непосредственного спектра осознания субъекта. Это непроизвольное опосредование реакций и есть то, что мы используем для определения подлинности трансового поведения. Непроизвольная или автономная реакция, которой сознание удивляется, как раз и отличает гипнотическое поведение от обычного поведения бодрствования. Такие автономные реакции могут быть вызваны прямыми внушениями — например, все внушения по стенфордской (Hilgard, 1965) и барберовской (Barber et al., 1974) шкале гипнотической внушаемости. Но при прямом внушении всегда возникает проблема симуляции: имела ли место реакция произвольным или непроизвольным образом? При косвенном внушении, однако, само появление реакции может быть удовлетворительным критерием ее непроизвольной природы, поскольку субъект не осознает, почему или как это происходит.

Вайценхоффер (Weitzenhoffer, 1967, 1974, 1975) подчеркивал, что определяющей чертой гипнотического внушения является отсутствие сознательного волевого усилия при возникновении гипнотической реакции. Мы согласны с этой базовой формулировкой. Для того, чтобы сделать первый шаг в проведении грани между прямым и косвенным внушением, мы в приведенной выше формуле рассмотрели роль осознания и намерения. При прямом внушении возможно, чтобы пациент имел некоторое сознательное представление о том, как гипнотическая реакция опосредуется внутри него, и тогда он сможет пытаться либо сдерживать ее, либо способствовать гипнотической реакции при помощи сознательного намерения. При косвенном внушении принимаются меры, чтобы средний пациент не осознал, каким образом опосредуется гипнотическая реакция; следовательно, есть меньше возможности для сознательного намерения либо способствовать, либо блокировать реакцию.

Косвенное обусловливание транса

Использование Эриксоном косвенного обусловливания движения век в этом сеансе — еще один прекрасный пример его косвенного подхода. Он использует в качестве обозначения медленного моргания (связанного с трансом) слово “нечетный” и для быстрого моргания — слово “четный”. Субъект не знала о связи между ее морганиями и этими словами. Ассоциация между скоростью моргания и словами “нечетный” и “четный” может проводиться без сознательного восприятия. Когда ассоциация установится, происходит следующее: если сказано слово “нечетный”, это обычно вызывает медленное моргание глазами, поскольку оно ассоциируется с началом транса через предыдущее наведение путем фиксации взгляда; об этом же свидетельствует повседневный жизненный опыт: мы действительно начинаем медленно моргать, когда переходим в измененное состояние сознания, такое как мечтательность или сон. Субъекты обнаруживают, что они медленно входят в транс, не зная точно почему.

Эриксон фактически использует многие формы косвенного или случайного функционирования, которые происходят совершенно самостоятельно. Часто он полагается на одни лишь естественные процессы ассоциативного обусловливания, которые образуются между переживанием транса и ситуацией, в которой произошел первый транс. Субъекты, у которых был успешный опыт транса, когда они впервые входили в офис Эриксона, будут иметь много ассоциативных связей, встроенных между трансовым переживанием, Эриксоном как человеком, его голосом, его манерой и другими характеристиками. Между трансом и присутствием субъекта в офисе и тем, что он сидит в том же самом кресле, что и в первый раз, будут возникать ассоциативные связи. Между тем, как комната выглядит, наличием стеклянного пресс-папье, которое Эриксон обычно использует как точку фиксации взгляда при входе в транс, и т.д. — появятся ассоциации. На самом деле для некоторых субъектов того простого факта, что они приходят в назначенное время к Эриксону, достаточно для того, чтобы инициировать ожидание транса, так что внутренние подвижки, способствующие переживанию транса, происходят даже когда субъекты еще только находятся на пути к месту встречи.

Эриксон лишь улавливает эти естественные процессы обусловливания для переживания транса. Когда пациенты входят в офис, Эриксон тщательно наблюдает за их поведением в поисках тонких признаков транса. Многие из них являются стандартными сигналами, которые вполне применимы к большинству людей: замедленное моргание, экономия движений, сглаженная лицевая мимика, повышенное реагирование и т.д. Некоторые признаки характерны для отдельного индивидуума: какая-то часть тела, которая неприметно входит в каталептическое состояние (например, палец одной из рук, согнутый характерным образом), конкретный взгляд или манера поведения. Когда Эриксон замечает возникновение этих признаков естественно обусловленного трансового поведения, он просто прибегает к своей обычной манере наведения транса. Он смотрит на пациента с характерным выражением ожидания, он может со значением взглянуть на стеклянное пресс-папье, глубоко вздохнуть и потом видимым образом расслабиться, он может даже на мгновение прикрыть глаза. Все это невербальные знаки для пациентов, для того чтобы войти глубже в транс, который, может быть, они уже испытывают. Пациенты с удивлением обнаруживают, как легко развивается транс, и часто не имеют никакого представления, как или почему. Даже когда у пациентов есть какое-то интеллектуальное восприятие того, как они были обусловлены к переживанию транса, они обнаруживают, что им удобнее следовать по этому пути, чем сопротивляться. Однако, если пациенты хотят сопротивляться развивающемуся трансу, они, разумеется, могут это сделать. Такие косвенно обусловленные трансы развиваются до значительной степени только в атмосфере доверия, комфорта и сотрудничества, где присутствует ожидание, что от этого переживания можно что-то получить.

Упражнения с косвенным или случайным обусловливанием трансаc "или случайным обусловливанием транса"

1. Научитесь тщательно наблюдать за вашими пациентами, когда они входят в терапевтическую ситуацию, после того как у них уже было переживание транса во время предыдущих сеансов. Можете ли вы различить признаки начинающегося транса?

2. Тщательно изучайте физическое расположение вашего собственного офиса, вашей собственной индукционной процедуры, чтобы обнаружить, какие косвенные ассоциации образуются между трансовым переживанием ваших пациентов и физическими характеристиками обстановки и вашего собственного поведения. Планируйте, как вы могли бы использовать их, чтобы способствовать дальнейшим трансам.

3. Какие невербальные знаки вы можете научиться применять, чтобы создавать трансы у ваших прежних субъектов? Многие из них будут выражаться легкими изменениями вашего собственного поведения, когда вы способствуете переживанию транса у ваших субъектов. Может быть полезно, чтобы во время сеанса присутствовал обученный наблюдатель, способный фиксировать тонкие изменения в поведении, которые вы не отмечаете сами.

Голосовая динамика в трансеc "Голосовая динамика в трансе"

Использование Эриксоном голосовой динамики — это еще один существенный метод косвенного внушения. Использование голосовой динамики варьируется от простого прямого внушения, когда его голос будет вызывать личные ассоциации, до косвенного обусловливания, при котором он ассоциирует местоположение своего голоса с разными процессами внутри субъекта.

Чередование внимания к голосу терапевта как показатель трансового переживания

При традиционном стиле прямого внушения терапевт часто говорит пациенту, чтобы тот слушал его голос и не обращал внимания ни на что другое. Это подход, эффективный для прямого внушения. При косвенном внушении, наоборот, Эриксон обыкновенно говорит пациентам, что они могут не стараться слушать его голос. Когда пациенты позже сообщают, что во время транса они потеряли связь с голосом Эриксона и не всегда знали, о чем он говорит, это можно принять как показатель типичного развития транса. Исходно многие субъекты сообщают об изменениях в слушании или не слушании, или в направлении внимания. Эти спонтанные изменения могут соответствовать спонтанным изменениям глубины транса, который является характерной чертой гипнотического опыта.

Голос терапевта как носитель проекции

В этом сеансе Эриксон предложил, чтобы доктор С. научилась слышать его голос только как некий значимый шум, которому она может дать интерпретацию. То есть содержание слов Эриксона можно было игнорировать. Звук его голоса мог стать носителем собственных проекций доктора С. Часто Эриксон прямо говорит или имплицитно предполагает, что сказанное им не важно. Важна только интерпретация пациентом того, что он говорит. Из-за этого он любит использовать слова со множественными значениями, каламбуры, неполные предложения и незавершенные фразы, так чтобы бессознательное пациента могло проецировать значения, которые важны для него самого.

Местоположение голоса и громкость для пространственно-перцептивных ассоциаций

Один из уникальных вкладов Эриксона в использование местоположения голоса — это то, что мы могли бы назвать пространственно-перцептивной ассоциацией на него. Когда Эриксон говорит об ассоциациях и воспоминаниях из прошлого, он может отодвинуть свой стул дальше от пациента, заговорить тише или даже отвернуться от пациента, так что кажется, будто его голос идет издалека. Так же, как голос идет издалека, так и воспоминания пациента придут из далекого туманного прошлого. По мере того, как эти воспоминания поднимаются и становятся доступными восприятию пациента, Эриксон может наклонить свой стул вперед, приблизиться к пациенту и говорить более четко и громко. Его приемы всегда так тонки, что пациент не узнает, что именно он делает.

Бессознательное пациента, однако, может утилизировать эти различия в местоположении и громкости голоса в качестве стимулов, вызывающих измененные паттерны ассоциаций, которые могут дать доступ к ценным воспоминаниям. В одной поразительной демонстрации с субъектом, которая наблюдала предложенную сцену с закрытыми глазами, Эриксон повышал голос и затем проецировал его вверх, поднимая лицо, когда он хотел, чтобы пациентка увидела что-то наверху, в воздухе, и наоборот, понижал голос и опускал лицо, когда хотел, чтобы она увидела что-то ниже на своем внутреннем зрительном экране. Можно было наблюдать, как движения ее закрытых глаз абсолютно точно следовали за местоположением и тональностью его голоса. Пациентка позже отметила странные изменения по высоте, на которой ей являлись внушаемые образы. Эриксон (1973) рассказывал о том, как можно использовать местоположение голоса, для того чтобы вызвать морскую болезнь, головокружение и сходные состояния.



Страница сформирована за 1.43 сек
SQL запросов: 190