Змея И14, И18
Целью гештальт-терапии является воссоздание гармонии человеческой психики и организма. С помощью эмоции (часто негативной) терапевт помогает клиенту перенести незавершенную ранее ситуацию в “здесь и сейчас” и позволить себе сделать и сказать все то, что хотелось, но не было сделано тогда… Для этого часто используется “пустой стул”, на который можно в своем воображении посадить кого угодно из знакомых или ту часть самого себя, с которой необходимо провести “мирные переговоры”.
Солнышко Д2
Солнышко Ф1
Солнышко Ф6
Солнышко Ф9
В результате качественно проведенной гештальт-терапии человек избавляется от некоторых “деталей”, позаимствованных у других людей, и восстанавливает собственную гармонию и целостность. Он получает возможность находиться в состоянии “здесь и сейчас”, целостно реагируя на то, что реально происходит вокруг него, а не на травмирующие воспоминания, чувства, не относящиеся к данному событию, или страхи перед будущим развитием событий… Тогда реакции становятся действительно достаточно мягкими и адекватными.
Сторонники бихевиорального направления, наблюдая сам процесс гештальт-терапии, часто бывают очень удивлены, настолько это противоречит привычному для них подходу. Клиент в присутствии терапевта и группы представляет на стоящем перед ним пустом стуле того человека, отношения с которым вызывают у него напряжение (начальника, папу, соседа…). Терапевт поощряет открытое и недвусмысленное выражение своих эмоций, в результате через несколько минут клиент громко кричит нехорошие слова, сжимает кулаки и, кажется, готов убить воображаемого собеседника. Когда же поток этих чувств иссякает, то вся группа обычно нежно прикасается к клиенту, поглаживает, говорит комплименты. Сторонники бихевиоральной терапии опасаются, что после такой “дрессировки” клиенты гештальтиста и вправду начнут открыто набрасываться с кулаками на всех встречных… Однако, когда находишься внутри процесса (в роли как терапевта, так и клиента), то знаешь, что пребывание в ситуации терапии продолжается до тех пор, пока за слоем гнева не обнаружатся иные, более позитивные чувства к собеседнику. Просто до них не было возможности добраться, пока все силы уходили на то, чтобы сдерживать гнев…
Змея Л5
Солнышко Л5
Грегори Бейтсон выдвинул теорию о так называемой двойной связи (double bind). При исследовании семей, в которых дети страдали психическими расстройствами, он обнаружил, что их родители (чаще матери) общаются с ребенком при помощи двойной связи. Их просьбы были настолько противоречивы, что, выполнив какое-то одно требование или правило, ребенок автоматически нарушал другое. За этим достаточно часто следовало наказание.
Я наблюдала это поведение у своих клиентов в процессе консультации. На 4—5-летнего ребенка почти без пауз обрушиваются указания типа: “Сиди, молчи, подойди к столу и отвечай на вопросы…” Так как одновременно сидеть и идти к столу, отвечать и молчать ребенок (да и взрослый) не может просто физически, то часть распоряжений не выполняется. Ребенок чувствует себя виноватым и достаточно быстро приобретает привычку не делать вообще ничего, чтобы не навлечь на себя гнев родителей. Но это не помогает, и они начинают упрекать его в лени и бездеятельности (продолжая наказывать за проявления активности) и потом жалуются психологу на апатию и вспышки непонятных эмоций у подростка.
Более сложно и более коварно устроена “двойная связь”, когда имеется рассогласование между эмоциями матери и тем, что она выражает словами. Если в действительности мать эмоционально отвергает ребенка по какой-либо причине, а на словах или в действиях, движимая чувством долга, пытается проявить любовь и заботу, то ее поведение становится фальшивым и искусственным. Что бы ни делал ребенок, он не может получить целостную, истинную реакцию матери. Вскоре и его собственное поведение становится закрытым и противоречивым, появляются симптомы, похожие на начало психического заболевания.
Змея И8, И17, И19
Но учение о двойной связи раскрывает не только механизм формирования патологической реакции, но и предоставляет интересный способ с ней справиться.
Змея Л16, Л17
В работах Джея Хейли и Клу Маданес рассказывается о том, как семья или отдельный клиент могут использовать принципы двойной связи.
Сам симптом часто служит способом решения той или иной проблемы, но к существованию симптома клиент добавляет интересное “саморугание” (“Я больной… Не такой, как…”), что усиливает тревожность. При терапии, построенной на основе двойной связи, психотерапевт предписывает то или иное действие, которое, с одной стороны, служит символическим выражением проблемы (иногда это усиление симптома), с другой — спасает клиента от “саморугания”.
У меня была клиентка, которая панически боялась приобретать продукты в магазинах — вдруг до нее туда заходил кто-то заразный и трогал их? Вдруг я тоже заражусь? В результате она часто заходила в магазин, долго стояла там, ничего не покупая, и мучилась сомнениями по этому поводу; часто она так и уходила. В периоды обострения своего состояния она питалась только консервированными продуктами без хлеба и прекрасно понимала, что такая “диета” уж точно опасна для здоровья.
Тщательно обсудив с клиенткой эту проблему, мы разработали следующий план (построенный по принципу двойной связи). Она наметила магазин, расположенный достаточно далеко от ее дома, и мы договорились, что все покупки она будет делать только там. Женщина должна была составить дома список необходимых покупок, направиться пешком в этот отдаленный магазин и, ни в коем случае ничего не покупая, простоять там 30 минут. Все это время она должна была бдительно высматривать “неряху”. Если за полчаса в магазин входил кто-то, кто, с ее точки зрения, мог быть источником инфекции, она должна была, ничего не покупая, уйти домой, тоже пешком. И если захочет кушать — повторить эту процедуру. В результате у клиентки стало нарастать напряжение, и она довольно быстро (через 5 дней) нарушила запрет: быстро купила хлеба и молока…
При такого рода предписаниях, основанных на двойной связи, клиент оказывается в выигрыше, что бы ни сделал: либо он выполняет предписания терапевта (и тем самым избавляется от угрызений совести и тревоги), либо нарушает предписание и ведет себя в соответствии с общепринятой нормой. Постепенно клиент обучается не реагировать на чьи-то предписания, родительские или любимого терапевта, и жить своим умом, ориентируясь на ощущения в теле и собственную логику мышления.
Еще одним направлением психологии, ориентированным на достижение гармонии внутри личности клиента и гармонизацию его отношений с окружением, является экзистенциальная психология. Она зарождалась в Европе и США после Второй мировой войны, когда позади остался ад войны, концлагерей, гетто… На первый план вышли вечные вопросы психологии и философии — не столько “Как жить?”, сколько “Зачем?”. С проблемами смысла жизни и реализации этих смыслов и работали экзистенциальные терапевты.
Для меня наиболее ценными являются подходы и исследования В. Франкла и Б. Беттельгейма. Они оба прошли фашистские концлагеря, смогли выжить и использовали этот опыт выживания в экстремальной ситуации. Опыт Б. Беттельгейма помог ему сформировать простые правила сохранения нормальной психики в таких условиях (эти правила кажутся отнюдь не лишними и в обычной жизни):
- если от тебя в данный момент ничего не требуют — делай что хочешь (спи, молись, вспоминай стихи…);
- обязательно делай то, что привык делать на воле и можешь делать в лагере (умывайся, делай зарядку…);
- если что-то приказывают, не бросайся выполнять сразу, сделай маленькую паузу и осознай: “Я выполняю приказ…”;
- постарайся найти что-либо, ради чего стоит выжить: семью, веру в Бога, следующую весну…
Люди, которые придерживались этих правил, смогли выжить, несмотря на нехватку пищи, холод, издевательства гитлеровцев. Правила позволяли сохранить максимально возможную свободу воли: свободу вспоминать стихи, верить в Бога… Если же человек лишался этой внутренней свободы и становился марионеткой, бездумно выполняющей приказы, то его дни были сочтены…
Похожие наблюдения были и у В. Франкла. Согласно его теории, каждая жизнь имеет смысл; если даже человек не осознает его (в силу умственной недостаточности), то сам факт его существования наполняет новыми смыслами и возможностями жизнь его близких.
И. Ялом применил теории экзистенциальной терапии к практике работы с клиентами. С его точки зрения, в основе любого невроза лежат базовые страхи человека перед жестокой реальностью бытия. На первом месте стоит страх смерти, который маскируется, проявляясь во множестве невротических фобий — перед открытыми и закрытыми пространствами, людьми и болезнями… Он побуждает человека к рискованным и реально опасным поступкам, иногда даже самоубийству — чтобы властвовать самому, а не оказаться во власти внезапной смерти.
Змея И18
Змея И21
Когда же в процессе терапии клиент сталкивается с этой проблемой лицом к лицу и проходит через свой страх, смерть может стать ресурсом — тем Союзником, что стоит в полутора метрах за левым плечом и позволяет жить каждый день с полной отдачей, так, как если бы этот день был последним…
Солнышко У6
Солнышко У28
Солнышко Ф18
Солнышко Ф23
Солнышко Ф30
Такой же силой, как страх смерти (а иногда и большей), является страх одиночества. Чтобы избежать его, человек пытается построить семью не на любви, а на страхах: “Я без него пропаду…”; “Он без меня не сможет…”
Попытки объединиться в секты, партии, сколотить группу “своих” и пойти “разобраться” с “чужими” — следствие все того же страха, панической боязни остаться одному. Осознание своего одиночества как естественного состояния, как возможности быть действительно самим собой, а не частью чего-то иного, дает новую силу и возможность жить. Но этот шаг действительно требует мужества. А потом, как ни странно, едва только одиночество понято и принято всем сердцем — появляются люди, подобные тебе, и с ними устанавливаются очень хорошие и немного необычные отношения…
Далее на пути человека встает страх перед свободой и ответственностью. Всем хороша свобода — что хочу, то и делаю! Но и имею в результате то, что захотел и что наделал… И не удается спрятаться за привычные отговорки: “Да я не хотел… Да меня уговорили… Да на меня нашло…” И тогда человек находит для себя ограничения, долги, обязательства… Трудно, обладая такой свободой, постоянно ощущать себя в точке выбора — налево пойти, направо? Сделать так или иначе? Научившись делать самостоятельный выбор, человек сам, не ссылаясь на соседа и обстоятельства, начинает строить свою жизнь и действительно ощущает свободу как удовольствие. Зная, что человек (Ты сам!) одинок и смертен и сам вынужден выбирать свой путь на этой земле.
Солнышко Ф18
Спрашивает человек у всех и у себя самого: в чем смысл его жизни? И не находит внятного ответа. Попытки сделать смыслом своей жизни любовь, или заботу о детях, или работу рано или поздно приводят к неврозу…
Змея Д4, Ж7
И тогда колесо размышлений крутится назад: смысл не в работе, не в детях, не в Боге… Нигде… Возникает очень характерное состояние: “Жизнь пуста и бессмысленна” — словно мокрой тряпкой с доски стерли все, что было когда-то важно. Это похоже на депрессию, кризис… А потом добавляется вторая половинка: жизнь пуста и бессмысленна, и это пусто и бессмысленно, что жизнь пуста и бессмысленна…
И вокруг — пустое белое пространство, которое дарит радость и возможность заполнять его тем неосознаваемым, невыразимым словами смыслом, что есть сама Жизнь.
Т5. Как стать совершенным?
В 70-е годы ХХ века на смену противоборству разных психологических направлений — бихевиорального, психоаналитического, гештальта и гуманистического — пришла естественная мысль: все эти методы психотерапии работают. Быстрее или медленнее, тем или иным способом клиенты продвигаются к выздоровлению… И какими бы теоретическими подходами ни объясняли свое поведение во время сеанса психотерапевты, они ведут себя достаточно сходным образом.
В это время стали интенсивно развиваться компьютерные технологии. Стало понятно, что во многих областях эффективно создавать некую виртуальную модель, изучать ее функционирование, доводить до полного совершенства и затем воплощать в реальных объектах (в машиностроении — проектирование автомобиля, самолета; в социологии и рекламе — прогнозирование поведения масс, и т.д.).
Возникла глобальная идея поиска оптимальной модели какого-либо аспекта человеческого поведения (общения, мышления, творчества) с дальнейшим привнесением этой успешной стратегии (модели) в жизнь других, менее успешных индивидов.
Вместо вопросов “почему?” и “зачем?” психологов стал интересовать вопрос “как?”, причем не столько “как устроена патология?”, сколько “как действуют (думают, чувствуют) здоровые и успешные люди?”
Нейролингвистическое программирование (НЛП) — это теория и практика моделирования мышления и поведения (а в дальнейшем и эмоций) успешных и эффективных людей.
Первоначально в качестве исходных “образцов” для моделирования использовалась работа очень эффективных психотерапевтов — Фрица Перлза (с которым вы уже познакомились в предыдущем разделе), Вирджинии Сатир, Милтона Эриксона. Они достигали быстрого изменения поведения своих клиентов, не всегда осознавая, как именно делали это. Моделирование позволило обучить этим навыкам других людей, специалистов в области общения с людьми (от психотерапевтов до продавцов…) В современном НЛП используется моделирование “стратегий гениев”, таких как Моцарт и Эйнштейн.
Змея Л10
В теорию НЛП (если там вообще есть теория!) вошло предположение о том, что наш мозг во многом похож на компьютер, который, в отличие от привычных ЭВМ, обладает способностью к самопрограммированию и работает с помощью непрерывной обратной связи. Источником подобных программ могут являться слова, родительские убеждения, какие-либо события, имевшие достаточную эмоциональную значимость (как приятные, так и неприятные). В результате этого процесса образуются устойчивые стратегии — последовательности стимулов и реакций, последовательности мыслительных операций. Если в каких-либо ситуациях эти последовательности оказываются эффективными, они начинают распространяться на другие обстоятельства.
С одной стороны, этот процесс очень способствует адаптации — он автоматизирует навык, создает индивидуальный стиль деятельности, избавляя человека от “мучительных раздумий” о том, как подносить ложку ко рту. С другой стороны — обстоятельства в течение жизни изменяются, и те стратегии, которые были успешными в детстве, перестают работать… Достаточно быстро человек это обнаруживает и оказывается перед выбором: изменить стратегию поведения на более эффективную в данных условиях — либо страдать “Я не такой и мир не такой…”
Ведущей ценностью для психологов этого направления является способность к изменению, большой вариативности поведения и мышления, позволяющей адаптироваться к самой разнообразной среде.
Змея К9
Солнышко Г1
Для того чтобы изменение произошло, необходимы следующие шаги:
1) определение того способа, каким организуется проблема;
2) поиск “мест наименьшего сопротивления”, точек выбора, в которые можно привнести изменение;
3) выбор более эффективных моделей поведения и мышления;
4) смена стратегии;
5) проверка эффективности нового поведения и присоединение его к будущему.
Обычно человек не отслеживает эти шаги, когда его поведение (мышление, эмоции) автоматизировано. Это относится к категории само собой разумеющихся норм. В таких случаях последовательность операций теряется. Заметьте, что у обычного человека такая деятельность может занимать половину времени.
На примере курения и отказа от курения с помощью НЛП можно легко проследить данный процесс. Для курильщика его действие описывается примерно так: “Ну, курю… Часто…” (№1). Уточняющие вопросы, которые задает человек сам себе или с помощью терапевта (процесс называется метамоделирование) приводит это осознание из модели №1 (практически лишенной информации) в описание по метамодели: “Сидя на своем рабочем месте, начинаю испытывать ощущение в груди. Вижу плакат “Мальборо” на стенке. Понимаю, что хочу курить. Выхожу в курилку. Достаю из кармана сигареты. Удерживая пачку в левой руке, правой достаю сигарету. Пачку кладу в карман. Достаю зажигалку. Щелкаю, прикуриваю… Курю. Бросаю окурок в пепельницу. Вспоминаю слова лечащего врача о гипертонии, необходимости бросить курить. Огорчен, нервничаю. Возвращаюсь на свое рабочее место”.
Важно уточнить, что собственно человеку больше хочется — бросить курить или перестать огорчаться по поводу слов своего врача?
Этот вопрос специфичен именно для НЛП. Если во всех остальных теориях (даже гуманистической) есть определенное представление о том, “как правильно”, то для данного подхода важно, что человек сам знает, в каком именно изменении он нуждается. Для уточнения запроса существует очень важный элемент НЛП — экологическая проверка. Ее необходимость понятна из того, что было изложено в разделе Т4. Реально она проводится по двум направлениям — что произойдет с окружением человека, если он внесет данное изменение, и что произойдет с ним самим после достижения желаемого результата.
Например, последствия достижения результата “бросаю курить” могут быть следующими:
— быстрее выполняю свою работу, не отвлекаясь на перекуры;
— лучше себя чувствую;
— меня хвалят жена и лечащий врач;
— не могу обсудить многие проблемы с сотрудниками в курилке. Это ухудшает взаимоотношения с ними…
Если этот аспект — ухудшение взаимоотношений с сотрудниками — не был предусмотрен заранее, то возможен такой результат: человек бросает курить и замечает, что по непонятной причине взаимоотношения с коллективом стали хуже. Он нервничает, усиливается гипертония… И рано или поздно происходит возврат к исходному поведению.
Второй составляющей экологической проверки является сбор информации о целостности потребности в достижении желаемого результата. У некоторых людей с достаточно развитым организмическим доверием это происходит легко: “Я вроде бы хочу, но что-то не пускает”. Если же доверие к своему организму развито слабо, то человек не замечает этих сигналов нецелостности и нуждается в помощи со стороны. Признаками нецелостности поведения или желания могут быть такие явления:
- выраженная асимметрия между правой и левой сторонами тела или лица;
- специфические жесты — когда одна рука пытается как бы “зажать рот” или “сдавить горло”;
- движения тела, не соответствующие речи — “Я так туда хочу!” сопровождается отстранением корпуса назад;
- рассогласование между текстом сообщения и интонацией.
В некоторых психотерапевтических подходах (когнитивном, аналитическом) терапевт больше ориентируется на текст сообщения, считая движения мешающим “шумом”. В гештальт-терапии и других подходах, уделяющих особое внимание спонтанному самовыражению, внимание терапевта сосредоточено только на движениях, интонациях, эмоциях; текст же воспринимается как нечто второстепенное или негативное — “интерпретация”, “защитная рационализация”. В НЛП обе (иногда более) части сообщения воспринимаются как одинаково ценные, и задачей клиента и терапевта является заключение “договора о сотрудничестве” между ними.
Змея Д2
Большая часть книг и семинаров по НЛП насыщена не теоретическими постулатами, так или иначе объясняющими, почему люди страдают, а конкретными упражнениями, помогающими достичь изменения в желаемом направлении.
Солнышко У1
Солнышко У2
Солнышко У5
Солнышко У9
Солнышко У10
Солнышко У12
Примерно на тех же теоретических основаниях, что и НЛП, и параллельно с ним (часто теми же авторами) развивается направление эриксонианского и неоэриксонианского гипноза. При этом подходе в психике человека выделяются две основные части: сознание, ответственное за рациональное и логическое мышление, функционирующее часть времени бодрствования и считающее себя очень сильным и ответственным, и бессознательное — “носитель” интуиции, само собой разумеющихся норм, организмического доверия. Эта часть отвечает за безопасность организма (так, как она это понимает) и мешает сознанию совершить что-то, способное разрушить сложившееся равновесие. Бессознательное также стремится к изменению и адаптации, но его язык, способ, которым оно это делает, не всегда понятен сознанию…
Эриксоника — это поиск языка и специфических стратегий, с помощью которых можно договориться с бессознательным человека, помочь ему совершить необходимое изменение. Этим языком с начала времен пользовалась религия — в притчах, молитвах, дзенских коанах. Пока сознание размышляет над тем, почему “сущность Будды — коровье дерьмо…”, бессознательное обучается видеть-чувствовать Будду во всем (в том числе и в коровьем дерьме…) Существуют определенные принципы построения сказок и терапевтических метафор.
