ГЛАВА 12. Р-В-Д И МОРАЛЬНЫЕ ЦЕННОСТИ
Я убежден, что противоречие между наукой и верой может быть устранено не за счет отрицания и противопоставления, а путем синтеза.
Шестилетний сын прибежал к вам с разбитым носом, а вы потребовали, чтоб он пошел и дал сдачи обидчику. Почему вы так поступили?
Вы вышли на демонстрацию протеста против войны во Вьетнаме. Почему?
Вы отдаете десятую часть своего дохода церкви. Почему?
Ваш друг пошел на серьезную финансовую махинацию, а вы не заявили об этом в налоговую инспекцию. Почему?
Вы взяли на себя ответственность за ошибку вашего подчиненного. Почему?
Вы — сторонник справедливого жилищного законодательства, но забыли за него проголосовать. Почему?
Вы запрещаете своей дочери встречаться с парнем, потому что вам не нравится его семья. Почему вы так поступаете?
Вы не доложили о злоупотреблениях одного из своих коллег, хотя знаете, что многим людям был нанесен ущерб. Почему?
Вы не разрешаете детям смотреть телесериал о семейных проблемах, однако им можно смотреть фильмы о шпионах. Почему?
Каждый день большинство людей сталкивается с необходимостью принимать подобные решения, которые представляют собой моральный выбор: поступить правильно или неправильно. Откуда берутся данные, на основе которых принимаются такие решения? От Родителя, Взрослого и Дитя. После того, как вы оценили все данные своего Родителя, какие-то отбросили, какие-то сохранили, как вы поступите, если не чувствуете в себе достаточной опоры для принятия решения? Не постараетесь ли от него уклониться? А имея раскрепощенного Взрослого, что вы станете делать? Сможете ли вы сами разобраться в моральных проблемах или вам необходима опора на "авторитет"? Может ли каждый из нас быть моралистом? Или это удел немногих мудрецов?
Если дела идут неважно, где нам почерпнуть новые данные? В чем состоит наша проблема? Какого рода реальность должен исследовать Взрослый?
Реальность — вот самый важный инструмент лечения. Реальность, осознаваемая посредством изучения истории и наблюдения за человеком, является также средством формирования мировоззрения. Было бы, однако, неверно считать, что реальность, касающаяся отдельного человека, всецело определяется его личным опытом. Для одних людей реальность шире, чем для других, потому что они дольше прожили, больше видели, читали, переживали и думали. А может быть, их реальность просто совсем иная, чем у других.
Потребность знать направление своего жизненного пути сродни навигационным проблемам авиатора. На заре авиации пилоты вели свои машины, сверяя то, что они видели внизу своими глазами, с разложенной на коленях картой. Это, разумеется, было крайне затруднительно при ограниченной, хотя и на короткое время, видимости. Поэтому были созданы навигационные приборы для определения местоположения "по двум точкам". (В качестве этих двух точек выступали две специальные радиостанции. Каждая из них посылает сигналы, сообщая летчику пеленг, на котором находится его самолет относительно данной радиостанции.) Он прочерчивает на карте два пеленга, пересечение которых указывает его местоположение. С помощью только одного источника местоположение определить невозможно. Допустим, пилот мог установить, что он находится на экваторе. Но — где на экваторе? Чтобы ответить на этот вопрос, необходим еще один источник информации.
По-моему, многие психологи и психиатры грешат тем, что практикуют лечение "из одной точки". Они все время посвящают рассмотрению только одной реальности — прошлой жизни пациента, того, что он делал, и по большей части игнорируют ту реальность, которая помогла бы пациенту понять, что ему следует делать.
Безнадежно примитивен такой подход, при котором психическая болезнь увязывается с некими обстоятельствами, например: "Я такой-то и такой-то вследствие того, что когда мне было три года, мама ударила папу моим горшком накануне Рождества в Цинциннати". Рассуждения такого рода напоминают мне рассказ Аллена Смита о маленькой девочке, которая написала бабушке письмо с благодарностью за присланную в подарок книгу о пингвинах: "Дорогая бабушка! Большое спасибо за книгу о пингвинах, которую ты мне прислала к Рождеству. В ней содержится гораздо больше информации о пингвинах, чем мне нужно."
Можно всю жизнь копаться в наслоениях прошлого опыта, как будто это и есть единственная существующая реальность, и игнорировать любую другую реальность. Одной из таких реальностей является потребность в системе моральных ценностей.
Моральные суждения рассматриваются многими "учеными-психологами" как недопустимое отклонение от строгих научных методов, которого следует избегать любой ценой. Некоторые настаивают, что научное исследование к этой сфере неприменимо. "Это — моральное суждение; следовательно, оно не может быть изучено". "Это относится к сфере убеждений, а поэтому невозможно собрать достоверные данные". Из поля зрения выпадает тот факт, что сама научная методология полностью зависит от соблюдения морального принципа — доверия к сообщаемым ученым открытиям. Почему ученый говорит правду? Потому что он может ее экспериментально подтвердить? Натаниэль Брэнден посвятил статью серьезной проблеме, которая была поднята теми, кто считает, что ученые не связывают себя никакими моральными принципами. Он пишет:
Центральной для научной психологии является проблема мотивации. В основе науки лежит необходимость ответить на два фундаментальных вопроса: Почему человек поступает так, а не иначе? Как можно добиться, чтобы человек поступал иначе? Ключ к мотивации лежит в сфере ценностей. Трагедией современной психологии является то, что понятна "ценности" исключено из ее сферы. Неверно, что осознание внутренних конфликтов гарантирует их разрешение. Ответы на моральные вопросы не являются самоочевидными; они требуют философского размышления и анализа. Психотерапия, чтобы быть эффективной, нуждается в рациональной расшифровке системы этических ценностей, основанной на фактах действительности и связанной с жизненными потребностями человека.
Брэнден утверждает, что психиатры и психологи берут на себя огромную ответственность, если решаются заявить, что их "не заботят философские и моральные проблемы", и что "ученый не может выносить моральных суждений", если они "уклоняются от своего профессионального долга, прикрываясь тем, что рационального морального кодекса не существует, и тем самым своим молчанием санкционируют духовное убийство".
Что такое рациональный моральный кодекс?
На этот вопрос часто можно услышать ответ: "Это — если б все жили согласно Золотому Правилу; все тогда было бы отлично". Неадекватность такого ответа определяется тем фактом, что наше отношение к другим, даже если мы рассчитываем на такое же отношение к нам, может быть деструктивно. Человек, стремящийся разрешить свое неблагополучие в жесткой игре "Дай мне пинка", не вправе распространять такое "решение" на кого-то еще. Золотое Правило не есть абсолютная истина, и не потому, что большинство людей не располагает достаточной информацией о том, чего они для себя желают и почему. Они не умеют распознавать установку "Я неблагополучен — ты благополучен" и не понимают, в какие игры они играют для снятия напряжения. Люди не следуют Золотому Правилу и многим подобным заповедям, потому что в реальной жизни пользы от них мало.
Бертран Рассел писал:
Многие взрослые в душе продолжают верить всему, чему их учили, и сердятся, когда их жизнь не укладывается в рамки принципов, усвоенных в воскресной школе. Беда состоит не только в разрыве между сознательной разумной личностью [Взрослым. - Т.Х.] и неразумной инфантильной личностью [Дитя. — Т.Х.]; беда в том, что наряду с непригодными частями общепринятой морали дискредитируется ее истинная часть. Эта опасность неотделима от системы обучения молодежи некоторым убеждениям, которые они почти наверняка отбросят, став взрослыми.
Существует ли то, что Рассел определяет как "истинную часть общепринятой морали"? Одна из функций раскрепощенного Взрослого — это оценка Родителя, за счет чего он приобретает способность переосмысливать Родительские данные. Надо не отвергать Родителя полностью, а задаться вопросом: "Нет ли в нем чего-то такого, с чем следовало бы считаться?" Очевидно, что немалая часть родительских данных вполне надежна. В конце концов, именно за счет Родителя осуществляется преемственность культуры. Антрополог Ральф Линтон отмечает: "В отсутствие культуры, без накопления прошлых достижений и фиксации каждого успеха в интересах последующих поколений, гомо сапиенс оставался бы человекообразной обезьяной, пусть немного иначе устроенной и чуть более сообразительной, но такой же, как шимпанзе или горилла".
Таким образом, моральные ценности заключены главным образом в Родителе. "Можно" и "нужно" — понятия Родителя. Главный вопрос: могут ли они стать понятиями Взрослого ?
