УПП

Цитата момента



Жизнь прекрасна и удивительна!
Важно только правильно подобрать антидепрессант.

Синтон - тренинг центрАссоциация профессионалов развития личности
Университет практической психологии

Книга момента



Единственная вещь, с помощью которой можно убить мечту, - компромисс.

Ричард Бах. «Карманный справочник Мессии»

Читать далее >>


Фото момента



http://old.nkozlov.ru/library/fotogalereya/s374/d4612/
Мещера-Угра 2011



Рис. 2.4.
«Если это — достоинство, значит, это имеет отношение ко мне» (или к моему лучшему другу).

 

По данным Джоэла Джонсона и его коллег, участники их экспериментов следующим образом оценивали лестные характеристики (например, такую: «ему (ей) нетрудно быть откровенным и убедительным»): 1) как не очень соответствующую их случайным знакомым; 2) как более соответствующую их друзьям и 3) как ещё более соответствующую им самим. (Источник: Johnson et al., 1985)

— Нам нравится связывать себя с успехами других. Если какая-нибудь знаменитость посетит нашу школу, мы чувствуем себя причастными к её славе. Если же оказывается, что мы каким-то образом связаны с сомнительной личностью (например, родились в один и тот же день с каким-нибудь мошенником), то поддерживаем себя тем, что начинаем относиться к нему более терпимо (Finch & Cialdini, 1989).



(— Признаю, что это выглядит эффектно. Но вы же сами знаете, что сегодня все выпускники будут из десяти лучших в своем классе.)

 

Можем ли мы все быть лучше «середняков»?

Итак, что же можно сказать относительно идеи, пропагандируемой популярной психологической литературой и заключающейся в том, что большинство людей страдают от низкой самооценки и от недостаточной любви к себе? Есть немало свидетельств в пользу того, что на самом деле все наоборот. Перефразируя Элизабет Баррет Браунинг, можно сказать: «Могу ли я сказать, за что люблю себя? Конечно! Сейчас сосчитаю и скажу!»

Мотивация самоуважения

Почему люди склонны преувеличивать свои достоинства? Одно из объяснений происхождения предрасположения в пользу своего Я заключается в том, что оно является «побочным продуктом» обработки и запоминания нами информации о самих себе. Вспомните результаты исследования семейных пар: люди считают, что делают по дому больше, чем их «половины». Возможно, правы Майкл Росс и Фиоре Сиколи, полагающие, что причина заключается в том, что мы лучше запоминаем собственные действия, чем действия других или свои наблюдения за ними (Ross & Sicoly, 1979)? Мне гораздо проще представить себе, как я сам подбираю с пола грязное белье, чем то, что я рассеянно наблюдаю за другим, когда он делает это.

Не является ли в таком случае предвзятое восприятие всего лишь перцептивной ошибкой, не связанным с эмоциями искажением процесса обработки информации? Или в нем «участвуют» и мотивы в пользу своего Я? Результаты исследований позволяют ответить на последний вопрос утвердительно: у нас есть множество мотивов. Стремясь познать самих себя, мы жаждем оценить свою компетентность (Dunning, 1995). Самоутверждаясь, мы жаждем убедиться в том, что наши Я-концепции верны (Sanitioso et al., 1990; Swann, 1996, 1997). Стремление к самоутверждению — источник особых мотивов для расширения своего Я-образа (Sedikides, 1993).

Результаты экспериментов свидетельствуют о том, что наша «когнитивная машинерия» приводится в движение мотивацией (Dunning, 1999; Kunda, 1990). Перед лицом неудач люди с сильно развитым чувством самоуважения поддерживают его, думая о том, что другие тоже не застрахованы от провалов, и преувеличивая свое превосходство над ними (Agostinelli et al., 1992; Brown & Gallagher, 1992). Чем выше физиологическое возбуждение человека после неудачи, тем вероятнее, что для её объяснения он прибегнет к защитным атрибуциям (Brown & Rogers, 1991). Люди — отнюдь не бесстрастные машины для обработки информации.

Абрахам Тессер из Университета штата Джорджия считает, что такой мотив, как «поддержание самоуважения», прогнозирует множество интересных феноменов, в том числе даже трения между родными братьями и сестрами (Tesser, 1988). Есть ли у вас брат (или сестра) примерно вашего возраста? Если есть, возможно, когда вы росли, окружающие сравнивали вас. По мнению Тессера, то, что люди воспринимают одного из вас как более способного, будет мотивировать такое поведение менее способного, которое позволит ему (или ей) сохранить самоуважение. (Тессер полагает, что наибольшая опасность грозит самоуважению старшего ребенка, имеющего очень способных младшего брата или сестру.) Мужчины, имеющие братьев, более или менее способных, чем они сами, обычно говорят о том, что между ними не было особой близости; мужчины, имеющие братьев с примерно такими же способностями, как и их собственные, чаще говорят об отсутствии трений.

{Когда в семье несколько детей, труднее всего приходится старшему: ему непросто сохранить самоуважение, если рядом подрастает очень способный ребенок — младший брат или младшая сестра}

И в дружбе, и в браке тоже таятся опасности для самоуважения. Хотя общие интересы и благотворны, идентичные карьерные цели способны стать причиной напряженности или зависти (Clark & Bennett, 1992), а большую ревность у влюбленных вызывают соперники, добивающиеся успехов в области собственных устремлений (DeSteno & Salovey, 1996).

Что лежит в основе мотивации к поддержанию самоуважения или к его повышению? По мнению Марка Лири, наше чувство самоуважения есть не что иное, как своеобразный индикатор уровня топлива (Leary, 1998; 1999). Как уже отмечалось выше, для выживания и благополучия нам необходимы отношения с окружающими. А это значит, что индикатор уровня самоуважения не позволяет нам «проспать» угрозу социального отторжения и мотивирует наши действия, направленные на то, чтобы как можно полнее оправдать ожидания окружающих. Результаты исследований подтверждают, что социальное отторжение снижает самоуважение, усиливая потребность человека в одобрении. Отвергнутые или обманутые, мы чувствуем себя непривлекательными или неадекватными. Эта пульсирующая боль, напоминающая мигающую на приборной доске лампочку, способна подтолкнуть нас к действиям — к самосовершенствованию и к поиску другого окружения, готового нас принять.

Темная сторона самоуважения

Низкий уровень самоуважения предвещает повышенный риск депрессии, наркомании и некоторых форм правонарушений. Между тем мальчики-тинэйджеры, начавшие сексуальную жизнь в «недопустимо раннем возрасте», склонны к самоуважению выше среднего уровня. Этим же грешат и подростки — главари банд, националисты экстремистского толка и террористы (Dawes, 1994; 1998).

Обнаружив, что чувству собственного достоинства грозит опасность, люди зачастую реагируют на подобную угрозу тем, что унижают других, нередко проявляя при этом жестокость. Если молодой человек с большим самомнением чувствует, что его высокой самооценке грозит опасность или снижение вследствие социального отторжения, он становится потенциально опасным. В одном из своих экспериментов Тодд Хартертон и Кетлин Вос пригрозили студентам-мужчинам, входившим в состав экспериментальной группы, неудачей во время тестирования способностей (Heatherton & Vohs, 2000). В ответ на это только мужчины, обладавшие высокой самооценкой, стали вести себя значительно более враждебно (рис. 2.5).

Рис. 2.5.Когда высокому самомнению брошен вызов, только люди с завышенной самооценкой, чувствуя, что ей грозит опасность, начинают вести себя значительно более враждебно — высокомерно, грубо и недружелюбно. (Источник: Heartherton & Vohs, 2000)

 

Брэд Бушман и Рой Баумейстер провели эксперимент. 540 его участников — студенты, не имеющие ещё степени бакалавра, — должны были написать эссе, которое затем восхвалял («Прекрасная работа!) или подвергал разгромной критике («В жизни не читал более неудачного эссе!») другой участник эксперимента — «подсадная утка», игравший роль студента (Bushman & Baumeister, 1998). Затем все авторы играли со своими «критиками» в игру на быстроту реакции. Если «критик» проигрывал, «писатель» получал право подвергнуть его наказанию шумом любой интенсивности и любой продолжительности. После критики «авторы» с завышенным самомнением становились «особенно агрессивными» и устраивали своим обидчикам в три раза более мучительную аудиальную пытку, нежели «писатели» с нормальной самооценкой.

«Диапазон восторженных утверждений, связанных с проявлением завышенной самооценки, ранжировался от фантазий до откровенной чуши», — пишет Баумейстер, полагающий, что «имеет больше публикаций по этой проблеме, чем кто-либо другой». «Влияние самооценки незначительно, ограниченно и не всегда позитивно» (Baumeister, 1996). По мнению Баумейстера, люди с высоким самомнением, как правило, несносны: они склонны перебивать собеседников, диалогу предпочитают собственные монологи (в отличие от людей с низкой самооценкой, которые более скромны, застенчивы и легко смущаются). «Я считаю, что самоконтроль в десять раз дороже самомнения».

Правда ли, что чрезмерное самомнение людей, совершающих порой предосудительные поступки, — маска, за которой скрывается неуверенность в себе и низкая самооценка? Правда ли, что напористые, страдающие нарциссизмом люди на самом имеют уязвимое «эго» и старательно прячут его за фасадом самоуверенности? Многие исследователи пытались отыскать за внешней броней низкую самооценку. Однако изучение хулиганов, членов различных банд, диктаторов, правление которых отмечено геноцидом, и откровенных себялюбцев не выявило и намека на нее. «Скрываемая от посторонних глаз низкая самооценка — это “эфир” психологов нашего времени, — пишет Дейвс. — “Эфир” — это субстанция, которая, по мнению наших предшественников, заполняла все пространство и играла роль “транспортного средства” для световых волн. Доказать её существование никто не смог, и когда Эйнштейн создал свою теорию относительности, от этой концепции отказались. Вера в то, что причиной нежелательного поведения является низкая самооценка, которую невозможно обнаружить, ещё менее правдоподобна; все доступные нам свидетельства опровергают её».

Негативные проявления завышенной самооценки, её оборотная сторона, не очень хорошо согласуются с данными о том, что у людей с низкой самооценкой несколько чаще возникают соответствующие клинические проблемы, включая тревожность, одиночество, а также нарушения пищеварения. Когда такие люди плохо чувствуют себя или ощущают опасность, они склонны все видеть в мрачном свете, замечать и запоминать самые плохие поступки окружающих и думать о том, что близкие не любят их (Murray et al., 1998; Ybarra, 1999).

Более того, по данным Кристины Салмивялли и её коллег (Университет города Турку, Финляндия), самооценка служит хулиганам для самозащиты и самовозвеличивания (Salmivalli et al., 1999). Люди с «врожденным самоуважением», т. е. те, кому не нужно ни стремиться быть в центре внимания, ни злиться на критику, чтобы ощутить свою значимость, чаще выступают в роли защитников жертв насилия. Люди, уверенные в своих достоинствах, не спешат «занимать оборону» (Epstein & Feist, 1988). Они также менее уязвимы для критики и не спешат выносить суждения: они меньше склонны переоценивать тех, кто их любит, и ругать тех, кто не любит (Baumgardner et al., 1989).

Размышления о самоэффективности и предрасположении в пользу своего Я

Я абсолютно уверен: многие читатели сочтут, что предрасположение в пользу своего Я либо вызывает депрессию, либо противоречит знакомому им по собственному опыту чувству неадекватности. К вашему сведению: даже люди, которым свойственно предрасположение в пользу своего Я, тем не менее чувствуют, что невыгодно отличаются от некоторых конкретных индивидуумов, и в первую очередь от тех, кто немного успешнее, привлекательнее и компетентнее их. И вовсе не всем присуще предрасположение в пользу своего Я. Есть люди, которые действительно страдают от недостатка самоуважения.

Те испытуемые, чью самооценку по ходу эксперимента временно снижали (например, им говорили, что у них плохие результаты теста интеллекта), проявляли большую склонность к тому, чтобы унижать других (Beauregard & Dunning, 1998). Люди, чье эго недавно было травмировано, тоже более склонны к тому, чтобы объяснять успех или поражение, пользуясь стратегиями самосохранения, в отличие от тех, кто получил подтверждение своей значимости (McCarrey et al., 1982). Следовательно, все, что угрожает самооценке, способно спровоцировать «защитную реакцию». Чувствуя, что «почва уходит у них из-под ног», люди могут прибегнуть к самоутверждению с помощью похвал в собственный адрес, к извиняющим их обстоятельствам или к принижению достоинств других. В принципе же, люди, которые недооценивают себя, склонны недооценивать и других. О том, кто насмехается, насмешка говорит ничуть не меньше, чем о его жертве.


(— Дорогой дневник, прости, но я опять вынужден побеспокоить тебя.)

 

Низкая самооценка

Тем не менее высокая самооценка идет рука об руку с восприятием, которое можно объяснить предрасположением в пользу своего Я. Люди, получающие высокие баллы по результатам тестирования самооценки (т. е. те, кто лестно отзываются о себе), столь же лестно отзываются о себе и тогда, когда объясняют свои успехи и неудачи (Ickes & Layden, 1978; Levine & Uleman, 1979; Rosenfeld, 1979), когда оценивают свои группы (Brown et al., 1988) и когда сравнивают себя с другими (Brown, 1986).

Предрасположение в пользу своего Я как проявление способности к адаптации

Предрасположение в пользу своего Я и сопровождающие его оправдания собственных промахов защищают людей от депрессии (Snyder & Higgins, 1988). У тех участников экспериментов, которые находятся в нормальном состоянии, всегда наготове причина, помешавшая им выполнить задание исследователя, им также кажется, что они контролируют ситуацию в большей степени, чем это есть на самом деле. Самооценки переживающих депрессию более точны: возможно, они менее лестные, зато более мудрые. (Подробнее этот вопрос освещен в Модуле А.)

«Нарциссизм, как и эгоизм, — это чрезмерная компенсация изначального недостатка любви к себе.

Эрих Фромм, Бегство от свободы, 1941»

Рассмотрим и такой аспект. Благодаря свойственному нам нежеланию принимать критику, мы легко можем приписать окружающим более лестное мнение о нас, чем есть на самом деле (DePaulo et al., 1987; Kenny & Albright, 1987). Люди, пребывающие в состоянии умеренной депрессии, смотрят на вещи более трезво, и обычно их мнение о самих себе совпадает с мнением окружающих, что — и это понятно — может в некоторых случаях вызвать депрессию (Lewinsohn et al., 1980). Невольно начинаешь думать, что Паскаль, возможно, прав: «Если бы все мужчины знали, что говорят о них другие, в мире не было бы и двух пар друзей. Я считаю это непреложным фактом».

«В глаза никто не скажет нам того, что говорят за глаза.

Паскаль, Мысли, 1670»

Авторы «теории управления страхом» (terror management theory) Джефф Гринберг, Шелдон Соломон и Том Пышински предлагают другое объяснение адаптивности позитивной самооценки (Greenberg, Solomon & Pyszczynski, 1997): они считают её неким амортизатором тревожности, в том числе и тревожности, причиной которой является наша неминуемая смерть. В детстве мы усваиваем, что если ведем себя так, как учат родители, нас любят и защищают, если же демонстрируем непослушание, нам может быть отказано и в том и в другом. А это приводит к тому, что позитивная самооценка начинает ассоциироваться с чувством защищенности. Гринберг и его коллеги утверждают, что позитивная самооценка — т. е. восприятие самого себя как хорошего и защищенного — даже спасает нас от страха перед собственной неизбежной кончиной. Результаты их исследований свидетельствуют: напомнив людям о том, что они смертны (например, предложив им написать небольшое эссе о смерти), можно укрепить их во мнении о собственной значимости. Более того, высокая самооценка спасает человека от излишней тревожности при столкновении с опасностью.

Результаты новых исследований депрессии и тревожности позволяют предположить, что в предрасположении в пользу своего Я таится некая практическая мудрость. Возможно, из стратегических соображений правильно считать себя умнее, сильнее и социально более успешными, чем мы есть на самом деле. Обманщики, желающие убедить окружающих в своей честности, могут добиться больших успехов, если сами считают себя порядочными людьми. Вера в собственное превосходство способна быть и мотиватором наших достижений (сбывающиеся пророчества), и источником оптимизма в трудные времена.

Предрасположение в пользу своего Я как причина плохой адаптации

Хотя предрасположение в пользу своего Я и может защитить нас от депрессии, иногда оно становится причиной плохой адаптации. Люди, обвиняющие в своих социальных проблемах окружающих, нередко бывают более несчастными, чем те, кто способен признать свои ошибки (C. A. Anderson et al., 1983; Newman & Langer, 1981; Peterson et al., 1981). Более того, наиболее самоуверенные «экземпляры» нередко воспринимаются другими как эгоцентричные, надменные и лживые люди (Colvin et al., 1995). В истории человечества есть и диктаторы, проводившие политику геноцида, и сторонники идеи превосходства белой расы, и пьяницы, издевавшиеся над своими супругами, но общее для всех них — необузданное эго (Baumeister et al., 1996). Критика или насмешка окружающих, выражающих сомнение в обоснованности притязаний подобных личностей, вызывают такую ярость, что инцидент нередко заканчивается трагически.

«У победы — сотни отцов, но поражение — всегда сирота.

Граф Галеаццо Чиано, Дневники, 1938»

Результаты исследований Барри Шленкера позволяют также говорить и о том, что предрасположение в пользу своего Я способно развалить коллектив (Schlenker, 1976; Schlenker & Miller, 1977a; 1977b). Шленкер, выступавший в студенческие годы как гитарист в составе одной рок-группы, пишет: «Как правило, рок-музыканты преувеличивали собственный вклад в успехи группы и недооценивали свою вину в её неудачах. На моих глазах из-за этой их склонности к самовосхвалению распалось немало хороших групп». Став впоследствии социальным психологом и работая в Университете штата Флорида, Шленкер изучал проявления самозащиты в группах. Он провел 9 экспериментов, участники которых сообща работали над определенными заданиями. Затем он говорил им, что они либо успешно справились с заданием, либо выполнили его плохо. И то и другое было неправдой. Во всех случаях члены «успешных» групп брали на себя большую ответственность за результат, нежели члены групп, не справившихся с заданием. Большинство членов «успешных» групп старались приписать себе основную заслугу, и лишь немногие признавали, что сделали меньше, чем другие.

«Показная демонстрация собственной ничтожности — это ложное смирение. Истинное смирение — это осознание присутствия рядом настоящего величия.

Джонатан Сакс, Главный раввин Великобритании, 2000»

Если большинство членов какой-либо группы полагают, что их вклад в общее дело выше среднего уровня, а его оплата и оценка не соответствуют ему, весьма вероятны и разногласия, и зависть. Президенты колледжей и деканы разных факультетов знакомы с подобными ситуациями не понаслышке. Не менее 90 % преподавателей колледжа (а иногда и больше) считают, что их уровень выше среднего (Blackburn et al., 1980; Cross, 1977). Поэтому нет ничего удивительного в том, что когда становится известно об увеличении зарплаты и оказывается, что половина получила среднюю или даже меньшую, чем средняя, прибавку, многие воспринимают это как проявление несправедливости по отношению к ним.

«Чужие грехи всегда у нас перед глазами, а собственные — за спиной.

Сенека, De Ira, 43 г. н. э.»

Предрасположение в пользу себя также мешает людям правильно оценивать группы, к которым они принадлежат. Даже если группы не сильно отличаются друг от друга, большинство людей все равно считают свою группу лучшей (Codol, 1976; Jourden & Heath, 1996; Taylor & Doria, 1981). Рассмотрим несколько примеров.

— Большинство членов университетских женских клубов полагают, что члены их клуба значительно меньше склонны к тщеславию и зазнайству, чем члены других аналогичных клубов (Biernat et al., 1996).

— 53 % голландцев считают свой брак (зарегистрированный или гражданский) более удачным, чем большинство других браков; только 1 % опрошенных считают, что им повезло меньше, чем остальным (Bruunk & van der Eijnden, 1997).

— 66 % американцев считают муниципальные школы, в которых учатся их старшие дети, «отличными» или «хорошими». Однако примерно столько же (64 % опрошенных) оценивают муниципальное среднее образование как таковое менее лестно — как «удовлетворительное» или даже «плохое» (Whitman, 1996).

— Большинство президентов корпораций и менеджеров по производству составляют завышенные прогнозы продуктивности и роста своих фирм (Kidd & Morgan, 1969; Larwood & Whittaker, 1977).

Иногда подобный излишний оптимизм чреват неприятностями. Тех биржевых маклеров или дилеров на рынке недвижимости, которые полагают, что превосходят своих конкурентов по деловой интуиции, может постичь жестокое разочарование. Ещё в XVII в. экономист Адам Смит, защитник экономического рационализма человека, предвидел, что люди будут переоценивать свои шансы на успех. Он писал, что «абсурдная вера в собственную удачу» есть порождение «той чрезмерной самонадеянности, с которой большинство людей оценивают собственные способности» (Spiegel, 1971, р. 243).

{Интервьюеры, которые судят о претенденте на работу по одному короткому разговору, склонны переоценивать свою интуицию}

То, что человеку свойственно благосклонное отношение к собственной персоне, ни для кого не новость: hubric, или гордыня, считалась пороком ещё в Древней Греции. Как и испытуемые в наших экспериментах, герои древнегреческих трагедий не совершали осознанных злодеяний, они лишь возомнили о себе слишком много. Тема гордыни и ловушек, в которые попадают обуреваемые ею люди, — одна из основных тем мировой литературы. В теологии гордыня долго занимала первое место в ряду «семи смертных грехов».



(— Значит, все согласны. У нас в Дании всегда полный порядок. Что-то прогнило в каком-то другом государстве.)

Гордыня, являющаяся следствием себялюбия, в условиях группы может быть особенно опасной

«И вот тут дьявол не смог сдержать усмешки, ибо нет греха, более любезного его сердцу, чем гордыня, которая рядится в одежды смирения.

Старинное присловье»

Если гордыня — следствие благосклонного отношения к себе, то что же такое смирение? Результат отсутствия самоуважения? И можно ли уважать себя и быть уверенным в своих силах без того, чтобы демонстрировать предрасположенность в пользу своего Я? Перефразируя английского ученого и писателя К. С. Льюиса, можно сказать, что быть смиренным не значит пытаться убедить себя в своей уродливости, если на самом деле ты красив, или считать себя глупцом, если ты умен. В действительности чье-либо смирение «выше среднего уровня» может оказаться не более чем гордыней, скрываемой под маской ложной скромности. По данным Джеймса Фридриха, большинство студентов получают удовольствие от ощущения себя «выше среднего», не думая о том, на основании чего они могли бы считаться таковыми (Friedrich, 1996). Настоящее смирение больше похоже на на способность забыть о себе, чем на ложную скромность. Благодаря ему люди могут искренне наслаждаться и собственными талантами, и талантами окружающих.

Резюме

Вопреки распространенному мнению, будто большинство людей страдают от низкой самооценки или от комплексов неполноценности, результаты исследований стабильно свидетельствуют об обратном: большинству из нас присуще предрасположение в пользу своего Я. И в повседневности, и в лабораторных экспериментах мы нередко объясняем свои неудачи внешними причинами, а успехи приписываем себе. По таким параметрам, как субъективные, желательные личностные качества и способности, мы, как правило, считаем себя выше «середняков». Вера в самих себя становится причиной неоправданного оптимизма относительно нашего будущего. Мы также склонны переоценивать распространенность наших мнений и недостатков (ложный консенсус) и недооценивать распространенность присущих нам способностей и добродетелей (ложная уникальность). Подобное восприятие является отчасти следствием стремления к поддержанию и повышению самооценки, которое хоть и защищает людей от депрессии, но вносит определенный вклад в их неправильные суждения и групповой конфликт.



Страница сформирована за 1.45 сек
SQL запросов: 195