Случай близнецов: Дэвид Реймер, мальчик, который никогда не был девочкой
Брюс Реймер, старший из двух мальчиков-близнецов, родился 22 августа 1965 года. Восемь месяцев спустя при выполнении обычной операции обрезания его случайно лишили пениса. После консультации с признанным во всем мире исследователем проблем пола доктором Джоном Мани из Университета Джона Хопкинса (Балтимор) родители решили, что для Брюса будет лучше всего, если его станут воспитывать как девочку. Так Брюс стал Брендой. Такое решение подразумевало проведение хирургической операции по изменению пола и участие в двенадцатилетней программе социально-психологической адаптации. Этот случай был представлен в научной литературе как безоговорочный успех. Так, без ведома самого Брюса, он стал объектом знаменитого специального исследования — одного из наиболее часто упоминаемых в литературе по медицине и психологии. Так называемый «случай близнецов» способствовал более глубокому изучению вопросов гендерной идентичности и соотношения ролей природы и воспитания. Переопределение пола у детей, рожденных с неоднозначными гениталиями, до сих пор осуществляют с учетом тех данных, которые позволил собрать этот случай. Но в действительности эксперимент закончился полной неудачей. Выслушав рассказ о своем прошлом, «Бренда» захотела снова стать мужчиной, на этот раз Дэвидом Реймером. До недавнего времени Дэвид Реймер жил со своей женой и другими членами семьи в Виннипеге (Канада).[46] Однако в 2004 году в его жизни произошел трагический поворот. После того, как Дэвид Реймер потерял работу, разошелся с женой и похоронил своего брата-близнеца, он покончил жизнь самоубийством. Ему было тридцать восемь лет.
Общие сведения
Рон Реймер и его будущая жена Джанет выросли в сельском районе Канады в окрестностях города Виннипег. Оба они происходили из семей, принадлежащих к религиозной секте меннонитов. Оба подростка страдали от жестких религиозных ограничений и при первой же возможности перебрались в город. Джейн нашла работу официантки, а Рон устроился на скотобойню. Оба они зарабатывали себе на жизнь нелегким, но честным трудом. Рон и Джейн поженились 19 декабря 1964 года. Молодые супруги мечтали иметь детей-близнецов. Уже через несколько месяцев их мечта стала реальностью. Они назвали своих мальчиков-близнецов Брюсом и Брайаном. Хотя мальчики были двойняшками, Джанет и Рон научились видеть различия между ними. В частности, они заметили, что Брюс был намного активнее своего брата. Семью ожидала спокойная и счастливая жизнь.
Когда близнецам исполнилось по семь месяцев, Джанет заметила, что они испытывают трудности с мочеиспусканием. Она отвезла детей к врачу, который обнаружил у них фимоз (phimosis) — патологическое сужение отверстия крайней плоти. Обычно такая ситуация легко исправляется с помощью процедуры обрезания. Джейн договорилась о проведении операции 27 апреля 1966 года. Но в этот день штатный хирург не мог выйти на работу, и поэтому его место у операционного стола занял врач общей практики Жан-Мари Гуо (Jean-Marie Huot).
По поводу деталей операции имеется много неясностей, но, по-видимому, для фиксации крайней плоти Брюса был использован обычный зажим для артерий. Затем вместо того, чтобы отрезать крайнюю плоть скальпелем, доктор Гуо решил воспользоваться термокаутером (устройством для прижигания раны). В этом устройстве совместно с острым режущим инструментом используется электрический ток, чтобы прижигать край обрезанной ткани и таким образом «закупоривать» кровеносные сосуды для предотвращения кровотечения. Однако необходимо было использовать и зажим, и термокаутер — что само по себе было опасно, так как через металлический зажим электрический ток мог попасть на пенис. После того, как нож термокаутера не справился с операцией обрезания с первого раза, врач решил увеличить силу тока. Это решение имело катастрофические последствия — пенис Брюса был выжжен до основания. Ребенку вставили катетер, и операция на этом закончилась. Через две недели остатки пениса Брюса подсохли и были полностью удалены, так что место раны стало совершенно гладким. Восстановить утраченный орган в первоначальном виде было невозможно. В местной больнице Рону и Джанет сказали, что наилучший вариант заключается в том, чтобы вживить Брюсу искусственный фаллос до того, как он пойдет в школу. Фаллопластика в 1960-х годах только начинала развиваться, поэтому один известный психиатр счел нужным предупредить родителей, что в будущем Брюсу предстоит осознать «свою физическую неполноценность и жить в одиночестве».
Рон и Джанет вернулись домой в шоковом состоянии. Их расстройство еще более усилилось после того, как фимоз Брайана прошел сам по себе — фактически, для Брюса процедура обрезания не была абсолютно необходимой. Рон рассказал нескольким коллегам по работе о неудачной операции, но они лишь посмеялись над случившимся, и поэтому Рон и Джанет решили сохранить детали операции в тайне. Они надеялись, что это решение поможет оградить их от сплетен, но оно также способствовало и их изоляции. Они стали узниками в своем доме, так как не хотели приглашать к детям няню, чтобы она, меняя Брюсу пеленки, случайно не узнала правду.
Возможное решение
Однажды, через десять месяцев после операции, Рон и Джанет смотрели по телевизору информационно-развлекательную программу, не зная, что увиденное в ней станет катализатором последовательности еще более драматичных событий. В тот вечер гостем передачи был Джон Мани из балтиморского Университета Джона Хопкинса. Мани, один из ведущих в мире исследователей проблем пола, был ученым, обладавшим даром убеждения. Во время передачи он рассказал, что его команда успешно осуществляет операции транссексуальной хирургии (операции по изменению пола). Он утверждал, что изменение пола человека вполне возможно. Мани заявил, что биологический пол является наилучшим указателем будущего гендерного развития личности, после чего на экране появился транссексуал, рассказавший присутствующим, что теперь, став женщиной, он чувствует себя более счастливым и лучше принимаемым обществом. Затем речь зашла об интерсексуальных детях (детях, рожденных с неоднозначными гениталиями). Мани объяснил, что благодаря хирургической операции, социализации и гормональному замещению дети могут успешно адаптироваться к особенностям того пола, который выберут для них родители. Он утверждал, что генетический пол не обязательно должен соответствовать психологическому полу (т. е. гендерным характеристикам индивида).[47] Рон и Джанет были буквально загипнотизированы доктором Мани; они сразу же написали ему письмо, в котором подробно рассказали о своей ситуации. Мани, быстро поняв уникальную природу данного случая, отправил им письмо обратной почтой.
Мани знал, что этот случай имеет важное значение: сам он давно доказывал, что гендерная идентичность интерсексуальных детей не задается при рождении, и поэтому выдвинул теорию так называемой гендерной нейтральности. Он верил, что при работе с интерсексуальными детьми хирурги должны «задавать» наиболее подходящий пол сразу после рождения ребенка, поскольку такие дети появляются на свет «гендерно нейтральными». Его оппоненты утверждали, что эта теория применима только к ограниченной подгруппе детей — а именно детей, родившихся с неоднозначными гениталиями, или гермафродитов. Однако Мани верил, что его теорию гендерной нейтральности можно применять ко всем детям и что Брюс предоставлял ему уникальную возможность доказать правильность своей теории, особенно с учетом того, что его близнец, Брайан, идеально подходил для проведения контрольных сравнений. Если бы нормальный младенец мужского пола мог быть успешно воспитан как девочка, это, безусловно, показало бы, что половая принадлежность не дифференцируется при рождении у всех детей. Это помогло бы внести вклад в давний спор, который вели между собой психологи: являемся ли мы теми, кто мы есть, благодаря нашей генетической наследственности или же благодаря воспитанию и взаимодействиям с внешней средой, происходящим после нашего рождения? Если бы Мани мог разрешить этот спор в терминах половой принадлежности, то он стал бы одним из самых знаменитых и уважаемых в мире ученых. Он верил в свою счастливую звезду, а эта возможность была слишком заманчивой, чтобы ее упускать.
Мани немедленно пригласил семью Реймеров в Университет Джона Хопкинса для обсуждения ситуации. Приблизительно в то же время молодой аспирант Милтон Даймонд (Milton Diamond) начал работать над диссертацией, посвященной изучению влияния гормонов на поведение человека. Даймонд работал в Канзасском университете и не был убежден в правильности теории нейтральности, выдвинутой Мани. Он считал, что специфическое для каждого пола поведение программируется у человека в эмбриональном состоянии. Группа канзасских ученых проверила этот факт, «создавая» гермафродитных морских свинок. Этого результата достигали за счет введения тестостерона в организм беременных самок. В итоге у появлявшихся на свет самок морских свинок клитор имел размер пениса. Но вопрос заключался в том, какое поведение будут демонстрировать эти самки: мужское или женское? Оказалось, что подвергнувшиеся воздействию тестостерона самки вели себя как самцы и пытались покрывать обычных самок. Члены команды верили, что им удалось продемонстрировать влияние дородового опыта на последующее гендерное поведение. Другими словами, по крайней мере у морских свинок, мужское поведение могло быть запрограммировано до рождения независимо от фактического пола каждой особи. Казалось, что этот вывод в корне противоречит представлению о гендерной нейтральности при рождении, но все опыты ученые проводили только на животных, и оставалось неясным, будет ли этот вывод справедлив и для поведения людей.
Однако Даймонд был уверен в неправоте Мани. Он утверждал, что факторы, действующие до рождения, имеют основное значение для гендерной идентичности и что социализация играет вспомогательную роль. Даймонд считал, что хотя гермафродиты действительно могут обретать какой-то конкретный пол, все же теория гендерной нейтральности не применима ко всем «нормальным» новорожденным. Даймонд даже бросил перчатку Мани, заявив, что для подкрепления своей теории тот должен предоставить пример нормального мальчика, успешно воспитанного как девочка. «Случай близнецов» предоставлял Мани такую возможность, и в последующие годы идеи Даймонда, как правило, игнорировались.
От мальчика к девочке
Когда Реймеры впервые увидели Джона Мани, они сразу же почувствовали, что он был именно «тем» человеком. Джанет и Рон смотрели на него как на бога и были готовы всецело довериться ему. Мани объяснил, что Брюс мог бы успешно воспитываться как девочка и затем стать женщиной. Он мог бы вступать в половые отношения как женщина и мог бы стать привлекательным для мужчин. Рон и Джанет не знали, что Мани рекомендует программу действий, которая никогда не испытывалась прежде на детях, родившихся со всеми функциональными мужскими признаками. Мани проявлял нетерпение и торопил Рона и Джанет, так как он считал, что гендерное переопределение должно произойти прежде, чем ребенку исполнится один год. После серьезных размышлений Рон и Джанет приняли решение. Они посчитали, что Брюсу будет проще расти как представителю «слабого» пола и что проблемы, которые он будет испытывать как мужчина, не имеющий пениса, окажутся для него невыносимо тяжелыми. Третьего июля 1967 года Брюса кастрировали, после чего родители дали ему новое имя — Бренда, начинавшееся с той же буквы, что и старое. Супруги вернулись домой, получив от Мани строгие инструкции о том, как им воспитывать дочь. С тех пор они беспрекословно выполняли все указания Мани. Они отпустили Бренде длинные волосы, купили ей соответствующие игрушки и перестали упоминать в разговорах о произошедшей трагедии. Отныне в семье Реймеров были разнополые близнецы — мальчик и девочка.
Глядя на близнецов, посторонние люди видели двух хорошеньких, но неодинаковых малышей. У Брайана были коротко подстриженные каштановые волосы, а у Бренды волнистые волосы спускались до плеч. Однако различие между близнецами пропадало, как только Бренда начинала двигаться или говорить. Во всем, что она делала, проявлялась ее мужская сущность. Она никогда не играла с игрушками, которые давались ей как девочке. Интересовавшие ее игрушки она брала у Брайана. Ей нравились игрушечные пистолеты, она любила играть в подвижные игры и в солдатиков, охотно пользовалась игрушечными столярными инструментами, подаренными Брайану. Позднее Брайан сообщал, что она ходила как мальчик, сидела с широко расставленными ногами и побеждала во всех драках, которые случались между близнецами. Действительно, в этой паре Бренда описывалась как «мужской» лидер. Все это сбивало с толку Бренду и в какой-то мере огорчало Брайана. Мани называл такое поведение Бренды проявлениями характера «девочки с мальчишескими ухватками» и продолжал настаивать на том, чтобы Рон и Джанет воспитывали Бренду как девочку.
Имелись и другие более очевидные указания на прошлое Бренды. Писая в туалете, она стояла лицом к унитазу. Ее воспитательница в детском саду отмечала, что Бренда была «больше мальчиком, чем девочкой», и, разумеется, ее сверстники также замечали эти различия. Поведенческие и эмоциональные проблемы начались у Бренды после того, как она пошла в школу. Несмотря на изысканный внешний вид (Джанет всегда подбирала ей наиболее женские наряды), она часто дралась с мальчишками и приходила домой, испачканная грязью с головы до ног. Бренда прошла у Мани тест на IQ и набрала 90 баллов, т. е. чуть меньше значения, соответствующего среднему уровню умственного развития. Однако ее успехи в школе были гораздо хуже. Рон и Джанет никогда не рассказывали учителям печальную историю Бренды, но, чтобы не допустить ее перевода в более младший класс, они все же решились это сделать.
Трудности, которые испытывала Бренда в школе, резко контрастировали с тем успехом в научных кругах, которого добился Мани. С 1950-х годов он доказывал, что факторы внешней среды, действующие на ребенка после рождения, имеют важнейшее значение для гендерной идентичности. Он рассказывал истории интерсексуальных близнецов, которые успешно воспитывались как представители разных полов, а теперь он сам создал случай близнецов в поддержку своей теории. Наконец-то он имел двух идентичных мальчиков с нормальным мужским опытом в дородовой период, и один из них теперь успешно рос как девочка. Мани не рассказывал о проблемах Бренды и лишь упоминал о некоторых ее мальчишеских замашках, развившихся вследствие стремления подражать своему брату. Для сторонников Мани все было ясно: последний эксперимент показал, что мальчиками или девочками становятся, а не рождаются.
Случай близнецов немедленно стал сенсацией. Ученые бросились переписывать учебники и рассказывать в них о появлении доказательств ключевой роли воспитания в формировании гендерной идентичности. В это же время доминирующей парадигмой в психологии стал бихевиоризм, и идеи Мани, по-видимому, хорошо соответствовали этому подходу. Движение в защиту прав женщин также подняло эти идеи на щит, было заявлено, что биологические различия больше не объясняют гендерных различий. Хирурги и родители, которые в течение многих лет хотели узнать, как поступать с интерсексуальными детьми, стали охотнее соглашаться на немедленное проведение операции на детских гениталиях. Ведь, в конце концов, если ребенок мужского пола может успешно воспитываться как девочка, то ребенок-интерсексуал должен иметь еще меньше проблем. Случай близнецов имел далеко идущие последствия, и Мани наслаждался достигнутым эффектом.
Однако по крайней мере один человек имел на этот счет собственное мнение. Даймонд так и не признал теорию гендерной нейтральности. Он утверждал, что случай близнецов просто указывает на замечательные адаптационные способности человеческого поведения и что биология по-прежнему занимает центральное место в формировании половой идентичности. Даймонд не мог поверить в то, что биология не играет здесь ключевой роли, и действительно, к тому времени уже было известно несколько случаев, когда мальчики, рожденные с очень маленькими пенисами, посредством хирургической операции превращались в девочек только для того, чтобы вновь стать мальчиками в юношеском возрасте. Кроме того, стали очевидны методологические проблемы исследований, проведенных Мани. Несмотря на противодействие Мани и его сторонников, статью, в которой рассказывалось об этих проблемах, все же удалось опубликовать. Однако изложенные в ней аргументы не были восприняты всерьез. Мани был всемирно известным ученым, а случай близнецов рассматривался как решающее доказательство правильности его теории гендерной нейтральности. Мани был сторонником операций по изменению пола детей, рожденных с неоднозначными гениталиями, и эта процедура получила распространение во всех крупных странах мира, за исключением Китая. К счастью, теперь мы понимаем, что случай близнецов должен служить напоминанием об опасности слепого признания взглядов какого-то одного эксперта, даже если он считается ведущим специалистом в данной области.
