Трудности в общении часто возникают из-за низкой коммуникативной компетентности супругов и использования ими высказываний типа коммуникационных барьеров, затрудняющих процесс эффективного общения. Типы неэффективных высказываний включают: приказания, прямое инструктирование; предостережения, угрозы; нотации, морализаторство; советы и разъяснения; логическую аргументацию; прямую негативную оценку; высмеивание, навешивание ярлыков; похвалу; интерпретацию поведения, постановку диагноза; расследование, допрос; утешение, успокаивание; отвлечение внимания, уход от проблемы [Гордон, 1997]. Причинами нарушения межличностного общения в семье также выступают перегруженность информационного канала и требование учета системы опосредующих образов, неадекватность самих опосредующих образов, личностные особенности супругов.
Если трудности общения приобретают хронический характер, возникает так называемая «коммуникационная проблема» [Эйдемиллер, Юстицкис, 1999], связанная с существованием актуальной потребности одного из членов семьи в помощи или содействии партнера и неадекватностью способа передачи информации. Э.Г. Эйдемиллер выделяет три этапа развития коммуникационной проблемы: информационно-дефицитный, этап замещающе-искаженного коммуницирования и поведенчески-коммуникационный. В супружеских отношениях достаточно часто дефицитной информацией, т.е. информацией, передача которой оказывается затруднена, является просьба о подтверждении любви, обращение за эмоциональной поддержкой и сопереживанием. Например, муж испытывает потребность в выражении любви, поддержки со стороны жены, однако обращение с подобной просьбой не согласуется с его представлениями о маскулинности и о себе как сильной личности. На первом, информационно-дефицитном этапе реальная коммуникация заменяется воображаемой, частично невербальной — поведение мужа представляет собой молчание, «сверлящий» и умоляющий взгляд вслед уходящей жене, мысленные призывы. На следующем этапе происходит замещение и искажение информации, поскольку непосредственное выражение супругом своих потребностей диссонирует с его ожиданиями и предписанным сценарием ролевого поведения («когда приходится, быть сильным, а хочется быть слабым…»). Например, муж, вместо того чтобы сказать: «Побудь со мной, мне не хватает твоего внимания, и вообще я сегодня устал и чувствую себя жалким», говорит: «Что-то я плохо себя чувствую…» Жена, бросая все, мчится в аптеку и, возвращаясь, обнаруживает «тяжелобольного», почти умирающего полчаса назад мужа развалившимся в кресле перед телевизором. Скандал. Наконец, на поведенческом этапе начинается манипулирование партнером с целью заставить его делать то, что желает носитель «дефицитной информации». В нашем случае муж использует любые средства для того, чтобы заставить жену все время проводить дома рядом с ним (упреки, использование мнения родственников в целях давления и пр.). Отношения катастрофически ухудшаются, наблюдается потеря взаимного доверия, эскалация конфликта. Исходная потребность так и не удовлетворена, более того, шансов на эмоциональную поддержку и взаимопонимание уже почти не осталось.
«Отклоненная» коммуникация представляет собой односторонний процесс, в котором один из партнеров, по сути, занимает позицию изоляции и молчаливого отказа от коммуникации. Внешне такая коммуникация выступает как монолог вместо диалога, в общении партнеров отсутствует зрительный контакт. Блестящей иллюстрацией отклоненной коммуникации может стать картина совместного ужина, изображенного на картине В. Ван Гога «Едоки картофеля». Вечер, крестьяне собрались за столом за скудным ужином. Казалось бы, совместная трапеза объединяет, едоки вроде глядят друг на друга, однако продолжение линии взора легко обнаруживает, что на самом деле ни один из них не смотрит на сотрапезника, взгляд каждого из них устремлен в никуда — коммуникация разорвана!
Парадоксальная коммуникация представляет собой передачу по коммуникационному каналу одновременно двух взаимоисключающих сообщений, каждое из которых должно быть воспринято партнером как истинное [Эйдемиллер, Юстицкис, 1999]. Противоречивое сообщение подкрепляется еще и запретом его замечать или комментировать. Например, супруг, вернувшись домой, застает заплаканную жену и встревоженно спрашивает: «Что случилось?». Следует ответ со слезами на глазах: «Все в порядке, у меня все хорошо!»
«Замаскированная» коммуникация, или мистификация, часто используется супругами в условиях актуального или хронического семейного конфликта и представляет собой маскирование и затушевывание противоречий и конфликтов в отношениях с целью сохранить статус-кво, не объективировать конфликтную ситуацию. Мистификация состоит в том, что один член семьи отвергает адекватную интерпретацию семейной ситуации, своих чувств и переживаний, предлагаемую партнером.
Борьба за коммуникационный канал выступает как попытка одного из членов семьи установить безусловное доминирование и главенство над партнером в форме стремления сохранить за собой «последнее слово», утвердить первенство и создать ощущение, что именно ему принадлежит право на решение всех семейных проблем независимо от их ранга. В основе подобного нарушения межличностной коммуникации лежит неразрешенная проблема главенства в семье.
Межличностное общение в семье является ключевым моментом ее жизнедеятельности, определяет эффективность ее функционирования и ресурсы роста и развития. Наиболее перспективным направлением работы с дисгармоничной семьей признается оптимизация внутрисемейного общения.
Семейное информационное пространство неоднородно как с точки зрения его содержания, так и открытости для всех членов семьи. «Семейные тайны», или «скелеты в шкафу», включают информацию о криминальных
и этически ненормативных поступках членов семьи, «неестественных» смертях, трагических событиях, психических заболеваниях и других «позорных» болезнях; супружеских изменах; некоторых мотивах и обстоятельствах заключения брака; конфликтах супругов, актах насилия в семье и пр. Доступ к такой семейной информации наиболее ограничен для детей. Информация о многих событиях семейной жизни и истории оказывается для них закрытой или табуированной до достижения ими определенного возраста. Например, под запретом оказывается интимная жизнь родителей, события, которые могут нанести ущерб репутации родителей и других членов семьи [Разумова, 2001].
Распределение ролей и характер общения определяют формы взаимодействия и сотрудничества в семье. СВ. Ковалев [1987, 1988] предлагает следующую классификацию типов взаимодействия в семье:
- сотрудничество — гибкое распределение ролей в зависимости от стадии жизненного цикла семьи, конкретной ситуации, индивидуальных особенностей членов семьи; взаимная поддержка и взаимопомощь, высокий уровень эмпатии, готовность вместе решать конфликтные ситуации;
- паритетные отношения — союз, основанный на взаимной выгоде и равных правах партнеров. По сравнению с сотрудничеством паритетные отношения характеризуются более низкой степенью эмпатии и взаимопомощи. При разрешении конфликтных ситуаций каждый партнер стремится к личной выгоде, игнорируя интересы семьи как целого. Вместе с тем есть готовность искать компромиссное решение, понимание преимуществ сотрудничества с партнером;
- соревнование — явно выраженное стремление к первенству на фоне сохранения доброжелательности к партнеру. В семье сочетаются, с одной стороны, кооперация на основе решения общих задач, интересов, эмоциональная поддержка, эмпатия, с другой — стремление утвердить свое превосходство в чем-либо —' в профессиональной деятельности, карьере, претензиях на любовь и уважение детей. Однако самоутверждение осуществляется не за счет унижения партнера, а достижения реального превосходства;
- конкуренция — желание обойти и «подавить» партнера любыми средствами. Превосходство над ним рассматривается как единственный вариант самоутверждения. Отношения супругов окрашены завистью, ревностью к успехам друг друга, ожесточением в борьбе за лидерство и единоличное главенство. Однако и при ярко выраженной конкуренции центростремительные силы обеспечивают сохранение семьи за счет общих задач, интересов и эмоциональной привязанности;
- антагонизм — дисфункциональность и дисгармоничность семьи, несовместимость, противоречивость интересов ее членов, хронический всеобъемлющий конфликт, переходящий в кризис, искажение или утрата эмоциональной привязанности. Как правило, антагонизм интересов и отношений супругов приводит к распаду семьи.
Т.М. Мишина [1987] дополняет приведенную классификацию, выделяя такие виды амбивалентных супружеских отношений, характеризующих дисфункциональную семью, как соперничество, псевдосотрудничество и изоляция. Соперничество отличается частыми открытыми столкновениями супругов, обусловленными несогласованностью семейных ролей и низким уровнем эффективности функционирования семьи; отношения супругов амбивалентны, враждебность соседствует с доброжелательностью. Псевдосотрудничество супругов выглядит как вполне благополучные отношения, забота о партнере нередко преподносится в гипертрофированном варианте. Однако реальной помощи и эмоциональной взаимной поддержки в такой семье нет. Изоляция предполагает дистантные отношения супругов, в которых внешняя согласованность действий сочетается с эмоциональной разобщенностью.
§ 10. Конфликты в семье
Любая семья сталкивается в процессе своей жизнедеятельности с проблемными ситуациями, разрешение которых осуществляется в условиях противоречивости индивидуальных потребностей, мотивов и интересов ее членов. Конфликт определяется как столкновение противоположно направленных целей, интересов, позиций, мнений субъектов взаимодействия.
Л.А. Петровская [1982] выделила следующие категориальные основания анализа конфликта: структура, динамика, функции, типология. Структура конфликта характеризуется конфликтной ситуацией (участники и объект конфликта) и инцидентом (открытое столкновение участников конфликта). В динамике конфликта выделяются этапы: возникновение объективной предконфликтной ситуации; осознание этой ситуации как конфликтной; инцидент; разрешение (завершение конфликта); послеконфликтная ситуация [Анцупов, Шипилов, 1992]. Можно говорить о позитивной (конструктивной) и негативной (деструктивной) функциях конфликта. Конструктивная функция состоит в объективировании источника разногласий и противоречий и создании условий для устранения конфликта, в профилактике стагнации отношений, стимулировании развития отношений и их оптимизации [Донцов, Полозова, 1980].
В современной психологии принято считать, что важно не столько уметь предотвращать конфликты, сколько эффективно их разрешать. Избегание конфликта не снимает проблемы противоречий в семье, а только усугубляет ее, сохраняя депривацию значимых потребностей членов семьи. Конфликт может быть конструктивным и деструктивным, повышать степень сплоченности, ценностно-смыслового единства и эффективности функционирования семьи либо, напротив, усиливать ее дисфункциональность [Петровская, 1982].
Конструктивный конфликт характеризуется следующими признаками:
- проблема разрешается на основе интеграции, компромисса и учета интересов всех членов семьи;
- в результате укрепляются отношения между супругами, улучшается взаимопонимание и возрастает способность эффективно разрешать конфликты, снижается уровень конфликтности в семье в целом;
- после наступает улучшение эмоционального климата в семье в целом и эмоционального статуса каждого члена семьи: исчезают тревоги, страхи, напряженность.
Деструктивный конфликт, в отличие от конструктивного, характеризуется тем, что:
- проблема не решается — происходит либо полное подчинение одним участником конфликта другого, силовое навязывание своего варианта решения проблемы, либо решается формально, либо наблюдается уход от проблемы — прерывание конфликта (мнимое перемирие) (СВ. Ковалев);
- противоречивость потребностей и интересов сохраняется, потребности члена семьи, вышедшего из конфликта «побежденным», остаются неудовлетворенными;
- в результате возникают эмоциональное отчуждение, дистанцирование, чувство одиночества, тревоги, безысходности (когда конфликты накапливаются); став хронической, такая ситуация может привести к невротизации и депрессии.
Таким образом, конструктивный конфликт — это конфликт, где «нет побежденных и победителей», где выигрывают обе стороны, а деструктивный — это «навязывание победителем своей воли побежденному» [Гордон, 1997].
В зависимости от динамики различают конфликты актуальные, т.е. реализуемые в настоящее время и непосредственно связанные с определенной проблемой, и прогрессирующие, в которых масштаб и интенсивность противостояния участников все более нарастает. Выделяют также привычные конфликты, возникающие по любому поводу и характеризующиеся эмоциональной усталостью партнеров, не прилагающих реальных усилий для их разрешения. За привычными конфликтами, как правило, скрыты глубинные противоречия, подавленные и вытесненные из сознания.
По степени выраженности конфликты могут быть открытыми, явно проявляющимися в поведении и неявными, скрытыми. Последние представляют особую опасность, так как приводят к возникновению коммуникационной проблемы, когда истинная причина конфликта не является предметом обсуждения и часто даже не осознается.
В основе возникновения конфликта лежат причины, определяющие его зону [Петровская, 1982; Сысенко, 1989; Эйдемиллер, Юстицкис, 1999; Ковалев, 1987]:
- неадекватная мотивация брака, когда мотивы вступления в брак лежат вне сферы семейно-брачного союза;
- нарушение ролевой структуры семьи вследствие несогласованности представлений ее членов о семейном укладе, семейных ценностях; различий представлений о супружеских ролях, ролевых ожиданий; конфликтности роли и ролевой перегрузки (например, трудности совмещения женщиной карьерных целей, задач воспитания детей и функций «хозяйки дома»); некомпетентности выполнения роли и в силу этого недостаточного удовлетворения потребностей членов семьи;
- неразрешенность проблемы семейного лидерства в форме борьбы за него обоих супругов, существования непризнанного лидерства и лидерства за пределами нуклеарной семьи; реализация авторитарно-директивного стиля руководства в форме силового доминирования; неэффективность руководства и управления семьей;
- несогласованность и противоречивость представлений о ценностях, целях и методах воспитания детей;
- дисгармоничность сексуальных отношений, в основе которой в значительном числе случаев лежат более глубокие причины, связанные с нарушениями и искажениями чувства любви;
- нарушения и искажения чувства любви; переживание его утраты; отсутствие или дефицит эмоциональной поддержки и взаимопонимания;
- ограничение возможностей личностного роста, включая проблемы роста профессионального и самореализации каждого из членов семьи; низкая степень подтверждения самоценности Я в рамках семейной системы, ущемление личного достоинства, недостаточное уважение партнерами друг друга;
- осложнение межличностной коммуникации вследствие низкой коммуникативной компетентности и нарушений социальной перцепции, неадекватности образа партнера и характера отношений с ним;
- низкий уровень материального благополучия; стесненные жилищные условия; неэффективное планирование и исполнение бюджета; финансовые разногласия, связанные с преувеличенными материальными потребностями одного из членов семьи, с решением вопроса о вкладе каждого из супругов в семейный бюджет;
- низкий уровень кооперации, взаимопомощи и взаимоподдержки в решении хозяйственно-бытовых проблем семьи, разделении домашнего труда, уходе за детьми и стариками;
- неэффективная система отношений нуклеарной семьи с расширенной семьей вследствие чрезмерной размытости или жесткости границ; неспособность нуклеарной семьи к гибкой реконструкции границ семейной системы, особенно на переходных стадиях ее жизненного цикла;
- неэффективная система взаимодействия между родительской и детской подсистемами, чрезмерная жесткость их границ;
- ревность, супружеская измена;
- отклоняющееся поведение одного из членов семьи (алкоголизм, агрессия и насилие, использование психоактивных веществ, склонность к азартным играм и т.д.);
- несогласованность супружеских представлений об оптимальном режиме проведения досуга, отдыхе, характере отношений и общения с друзьями.
Указанные причины определяют зоны конфликта, которые могут быть соотнесены с основными функциями семьи.
В исследовании М.А. Уисмана, А.Э. Диксона и Б. Джонсона [1997] был проанализирован опыт семейных терапевтов, работающих с супругами. Критериями анализа стали частота проблемных ситуаций, трудности терапии данной проблемы и степень деструктивного влияния неразрешенной проблемы на семью. Наиболее распространенными проблемами в супружеских отношениях за последние десять лет были признаны нарушения общения (87%), борьба за власть и главенство (62%), нереалистические ожидания, предъявляемые к семье и супругу (50%), сексуальные проблемы (47%), неспособность эффективно разрешать семейные конфликты (47%), неудовлетворенность проявлением любви и привязанности супругом (45%), финансовые вопросы (43%), утрата чувства любви (40%), разный взгляд на воспитание детей (38%), серьезные личностные проблемы одного из супругов (38%), конфликт ценностей (35%), ролевой конфликт (32%). Наиболее трудно поддавались терапии утрата чувства любви, алкоголизм, борьба за власть и главенство, личностные проблемы, физическое насилие и агрессия, нарушения общения. По мнению опрошенных психотерапевтов, наиболее разрушительное воздействие и деструктогенный эффект оказывали на супружеские отношения физическое насилие и агрессия, алкоголизм, утрата чувства любви, инцест, нарушения коммуникации и борьба за власть и главенство. Сравнительный анализ показал, что наиболее разрушительные виды деструкции семьи оказываются и наиболее резистентными к терапии, т.е. терапевтический эффект достигается здесь с наибольшим трудом. Обобщение полученных данных позволило проранжировать проблемы семьи с учетом всех трех выделенных показателей — частоты обращений, трудностей терапевтического воздействия и деструктогенного эффекта. В результате наиболее проблемными областями семейных отношений были признаны утрата чувства любви, борьба за власть и главенство, межличностная коммуникация, нереалистические ожидания, предъявляемые к семье и супругу, алкоголизм, физическое насилие и агрессия.
В работе В.П. Левкович и О.Э. Зуськовой [1985], посвященной супружеским конфликтам, исследовались объективно благополучные семьи, т.е. семьи с хорошими материальными и жилищными условиями, в которых алкоголизм, аморальное поведение супругов, измены отсутствовали. Оказалось, что наиболее частой причиной конфликтов в таких семьях было нарушение культуры общения, несоблюдение супругами норм повседневной жизни,
этических норм общения и взаимодействия. На второе место авторы поставили низкий уровень удовлетворения потребностей супругов в защите Я-концепции, ущемление личностного достоинства, недостаток уважения, умаление ценности Я. Третье место разделили две сферы супружеских взаимоотношений — ролевое взаимодействие и информированность о различных сторонах жизни партнера и мире его внутренних переживаний. Конфликты в этом случае возникали из-за несогласованности ролевых ожиданий и неудовлетворенности ролевым поведением партнера, неразрешенности проблемы лидерства и главенства, а также в силу недостатка близости, доверия и взаимопонимания между супругами.
В зависимости от частоты, глубины и характера выраженности конфликтов выделяют кризисные, конфликтные, проблемные и невротические семьи. В кризисной семье противоречия интересов и потребностей супругов охватывают все важные сферы жизнедеятельности семьи, партнеры проявляют враждебность и отсутствие конструктивного подхода к разрешению конфликтов. Конфликтная семья характеризуется постоянством столкновений интересов, однако усилия партнеров направлены на поиск пути разрешения конфликтов. Проблемная семья отличается длительным сохранением ситуации депривации потребностей членов семьи, что находит отражение в высокой готовности к конфликтам и обострении отношений между супругами. Высокий уровень семейной тревоги, эмоциональная напряженность и лабильность, фрустрированность членов семьи характеризуют семью невротическую.
Характеристики семейного конфликта включают инициатора (потенциального инициатора) конфликта, участников конфликта, состав которых может выходить за пределы нуклеарной семьи, способ разрешения (переработки) конфликта, динамику его протекания и результаты.
Поведение участников конфликта весьма разнообразно. Дж. Г. Скотт [1991] выделяет следующие стратегии, различающиеся по степени эффективности разрешения конфликта: доминирование; уход, избегание; уступчивость; компромисс; сотрудничество. Доминирование как стратегия ориентации лишь на собственные интересы при полном игнорировании интересов партнера изначально обречено на неуспех, так как пренебрежение интересами партнера в семье усугубляет ее дисфункциональность. Уход и избегание как отказ от своих интересов в сочетании с неготовностью пойти навстречу интересам партнера приводят к отложенному конфликту и преобразованию его в хронический. Уступчивость как отказ от своих интересов и готовность пойти навстречу партнеру — к хронической фрустрации одного из партнеров, несимметричности отношений, дисбалансу в распределении прав, ответственности, власти, к снижению устойчивости и стабильности функционирования семьи. Достаточно эффективным способом разрешения конфликтов является компромисс между его участниками, сориентированными на поиск взаимоприемлемого решения проблемы путем взаимных уступок. Сотрудничество как поиск решения, в максимальной степени отвечающего интересам обоих партнеров, не только позволяет успешно преодолеть противоречия, но и способствует личностному росту участников конфликта, повышает общий уровень их коммуникативной компетентности, открывая принципиально новый способ взаимодействия в конфликтной ситуации.
Проблема содержания и динамики переработки конфликта в семье получила подробное и глубокое освещение в концепции позитивной семейной психотерапии Н. Пезешкиана [1993]. Он выделяет четыре основные формы переработки конфликтов: телесную — через ощущение и восприятие; деятельностную — через разум и деятельность; социально-коммуникативную — через контакты, использование традиций; и общения — через воображение и интуицию. Эффективную переработку конфликта обеспечивают единство и согласованное взаимодействие всех четырех форм. Тело дает верное отражение ситуации; социальные контакты и традиции — возможность воспользоваться мудростью родителей и опытом предшествующих поколений; воображение и интуиция помогают прогнозировать будущее и найти решение; разум и деятельность позволяют воплотить это решение в жизнь. При доминировании одной из форм — телесной, деятельностной, сферы воображения или социальной — неизбежно возникает ограниченность возможностей разрешения конфликта и, как следствие, неэффективность результата.
В случае преимущественной переработки конфликта лишь по одному из «каналов» возникают дисфункциональные нарушения, обнаруживающие себя в определенных симптомах. При доминировании телесных реакций наблюдаются нарушения сна (бессонница или повышенная сонливость), функций питания (анорексия или булимия — невоздержанность в еде, обжорство), сексуальные нарушения (невоздержанность по типу донжуанства, нимфомании или, напротив, отвращение к сексу), а также разнообразные психосоматические расстройства.
При неадекватном превалировании активно-деятельностного способа преобразования конфликтной ситуации наблюдаются варианты ухода от реальной проблемы. В одном случае уход проявляется в феномене бегства в работу, в профессиональную или же какую-либо другую замещающую деятельность — хобби, увлечения, — в другом, наоборот, обнаруживается пассивность, апатия, отказ от деятельности либо ее дезорганизация. Симптомами преобладания этой формы переработки конфликта являются направленность на достижение, результат (синдром отличника), боязнь успеха и боязнь неудачи, проблемы самооценки.
Если преобладает социально-коммуникационная форма переработки конфликта, то также могут наблюдаться две противоположные дезадаптивные стратегии поведения. Первая сводится к социальной гиперактивности, бегству в общение от реального разрешения проблем. Эта стратегия проявляется в стремлении к чрезмерно тесному интенсивному общению, в эмоциональной зависимости от группы, неосознанном желании реализовать неудовлетворенную потребность в привязанности, высокой социальной тревожности. По сути, это поверхностное псевдообщение, таящее в себе опасность некритического использования традиционных стереотипов разрешения конфликтов в приложении к собственной ситуации. Вторая стратегия представляет собой изоляцию и избегание контактов, уход от общения и, как следствие, лишение себя возможности получить социальную поддержку. Проявлениями этой стратегии являются боязнь контактов, аутистические тенденции, предрассудки.
Переработка конфликта посредством воображения, мифотворчества, искусства, фантазии может стать очень эффективным методом, поскольку опирается на творческий подход к разрешению конфликта, расширяет возможности рационального поля решений. Однако воображение, оторванное от разума, деятельности, традиций, телесности, уводит человека в мир мечты и иллюзорного разрешения проблемы, что часто влечет за собой лишь усугубление конфликта.
Н. Пезешкиан выделяет два типа конфликта — базовый и актуальный. Актуальный характеризуется актуальной структурой отношений, однако его генезис и развитие определяются базовым конфликтом. Чтобы понять происхождение и истинные причины актуального конфликта, нужно обратиться к анализу того, как строились отношения в родительской семье каждого из супругов. Базовый конфликт, носителем которого является человек, представляет собой как бы кристаллизацию истории рода. Родовой опыт актуализируется человеком в собственной семье и порождает актуальный конфликт. Образующими структурами базового конфликта являются взаимоотношения личности с родителями и сиблингами; взаимоотношения родителей между собой, представляющие образцы супружеского партнерства; взаимоотношения родителей и социального окружения, дающие модели межличностного взаимодействия, на основе которых выстраиваются подобные отношения в собственной семье; мировоззрение родителей, их жизненная философия и отношение к религии, оказывающие влияние на личностный выбор идеологии, религии, жизненной философии, общего мировоззрения, который определяет семейные ценности и цели; распределение ролей в семье и семейный уклад. Путь к разрешению актуального конфликта в психотерапии лежит через объективирование базового конфликта к выявлению причин и работе с ними в направлении их позитивного переосмысления.
