Он был миротворцем, восстанавливающим гармонию.
Каждый день профессиональные арбитры делают именно то, что сделал Младший; хорошие боссы пытаются уладить раздоры; учителя становятся между яростными спорщиками на детской площадке. И не имеет значения, двое против одного или две сотни против одного. Здесь применяются одни и те же принципы и решения.
3. ОНИ МЕНЯ ОКРУЖИЛИ
Конечно, не со всеми множественными атаками можно справиться так же легко, как с Сандвичем и Перетягиванием Каната. Некоторые из них выглядят скорее так:
|
Как мы видим, В окружен пятью атакующими. Вот он. Ничего Не Делает, а весь мир, похоже, собирается сделать его. Это не так.
Перестроим ситуацию. Теперь посмотрите на эту картинку с такой точки зрения:
|
Посмотрите, что происходит на самом деле, только забудьте, что бедный В осажден врагами, проблемами и атакующими. А и Аз толкают друг друга, А2 и А4 толкают друг друга, а а! вообще выводит все из равновесия! В действительности, всем А необходимо присутствие В, иначе они просто кучей повалятся на пол! Все, что необходимо сделать В, так это стать кругом и начать вращаться в любом направлении. Из-за природы той силы, которую используют атакующие, они начнут соскальзывать и въезжать один в другого:
|
А съезжает по направлению к А1 и А2 сталкиваются и направляются к Аз, в то время как А4 въезжает в А. Как только начинается цепная реакция, В выскальзывает и становится за А4, там, где он может столкнуть всю стройную линию хора в беспорядочную кучу. Некогда невинная жертва,
теперь он стоит за толпой, направляя ее туда, куда ему нужно.
Процесс может повторяться независимо от того, сколько нападающих имеется в наличии.
Теперь заметьте, что после того, как В оказывается не в середине, по сути дела, он движется так:
|
Если все А захотят перенаправить свою агрессию на В, им на самом деле придется карабкаться друг через друга, чтобы добраться до него. В может заняться А4 и утихомирить его, но А и остальные должны миновать А4, чтобы снова атаковать В. Это первое правило относительно того, как справиться с любой множественной атакой, и особенно атакой типа “Они Меня Окружили”:
Всегда держите атакующего между собой и остальными атакующими.
Другими словами, используйте одного атакующего для того, чтобы прикрываться от остальных.
Это сложно, поэтому давайте еще раз посмотрим последовательность действий, которые вы предпринимаете, когда вас окружили.
Во-первых:
вы восстанавливаете свой центр и становитесь кругообразными.
Во-вторых:
вы начинаете разворачиваться из своего центра.
В-третьих:
как только атакующие начнут сталкиваться друг с другом, вы выскальзываете из центра и становитесь за ними, направляя их общее движение.
В-четвертых:
вы держите по меньшей мере одного атакующего между собой и остальными.
На протяжении всего маневра вы ни на мгновение не позволяете себе поверить в то, что вы окружены,
По всей видимости, вам неоднократно приходилось сталкиваться с подобного рода атаками. Попробуйте вспомнить, как вы справились хотя бы с одной из них. Как вы на нее реагировали? Каков был результат? Посмотрите, как Линда справляется с одной из них.
Линде тридцать лет, она учительница средних классов. Линда верит в то, что может всесторонне развить личность ребенка в своей классной комнате, и она не делает слишком большого упора на конкретные навыки и умения, она пытается пробудить в детях самосознание и вдохновить их любопытство. В эпоху уменьшающегося рынка труда и увеличивающейся образовательной ответственности многие родители из семей среднего класса стали обращать свое внимание на приобретение их детьми определенных навыков. Линда оказалась загнанной в угол. Она верит в то, что делает, но если она будет это делать, то она открыто бросит вызов потребностям родителей своих учеников.
Она делает то, во что верит.
Сперва Линде удается как-то выходить из положения. Однако постепенно она начинает осознавать, что за ее спиной в ее адрес делаются язвительные замечания — круговая атака нескольких родителей. Она знает, что дальше так не может продолжаться, поэтому двигается по прямой линии, чтобы привести эти атаки к прямой конфронтации. Она созывает родительское собрание, чтобы обсудить учебную программу, которой она придерживается.
Этим вечером Линда лицом к лицу сталкивается с устрашающим войском. Добрая дюжина пар родителей появилась на этом собрании. И из этой дюжины десять пар родителей хочет снять с Линды скальп. Возвратимся к нашей геометрической картинке. Линда окружена двадцатью треугольниками, которые направлены на ее центр. Остальные четыре по большей части — квадраты, которые ждут, что же произойдет.
Линда восстанавливает свой центр. Сам акт центрирования помогает ей вспомнить, что родители здесь на самом деле не затем, чтобы расправиться с ней. Они волнуются о своих детях, беспокоятся о том, что, возможно, они плохо их воспитывали, они обеспокоены своим собственным, финансовым будущим, и вообще, им внушает страх тот мир, в котором они выросли. Эти родители объединены одним лишь желанием сделать своих детей умными — но не просто такими же умными, как все остальные дети! Через несколько лет эти дети будут соревноваться друг с другом за поступление в колледж, школу юристов и т. д. Таким образом, так же, как на рисунке, этим треугольникам на самом деле нужно, чтобы Линда была в середине, а не то они просто передерутся между собой.
После вступительных замечаний разгорается битва. Миссис Андерсон самая смелая и наиболее прямая,
Миссис Андерсон: У нас есть пять требований, выполнить которые мы требуем немедленно, иначе мы будем вынуждены требовать, чтобы вас заменили как преподавателя наших детей. В этом нет ничего личного, Линда, но мы настроены достаточно решительно по этому поводу.
Линда обращает внимание на свое дыхание, чтобы помочь себе сохранить свой центр и удержаться от того, чтобы крикнуть в ответ: “Послушай, сестра, я профессиональный преподаватель и мне лучше знать, что лучше для ваших детей!” Она понимает, что миссис Андерсон, в лучших традициях агрессии, атаковала с такой силой, что практически потеряла равновесие. Лучший вариант для Линды стать кругообразной для того, чтобы позволить миссис Андерсон соскользнуть в сторону других атакующих.
Линда: Спасибо вам, миссис Андерсон, за вашу прямоту. А остальные родители уже ознакомились со списком требований?
Миссис Андерсон: Да, я думаю, некоторые уже ознакомились. Но я не уверена, что все.
Линда: Так почему бы вам не зачитать его нам?
Миссис Андерсон: Ну, хорошо. Первое: мы хотим, чтобы каждый день один час уделялся чтению. Второе: мы хотим, чтобы такое же количество времени уделялось математике. Третье: мы хотим, чтобы вы делали меньший упор на музыку и искусство. Четвертое: мы хотим курс учебных предметов, и пятое: мы хотим проведения регулярных контрольных работ.
Линда: Спасибо. Я ценю вашу заботу. Жаль, что не все родители так заботятся о своих детях, как вы. Все согласны с этими пятью пунктами, которые перечислила миссис Андерсон?
Если бы Линда приняла вызов по всем пяти пунктам и стала кричать о необходимости музыки и искусства и т. д., это бы ни к чему не привело. Вместо этого она спокойно развернулась из своего центра, позволяя миссис Андерсон столкнуться лицом к лицу с остальными.
Миссис Барбер: Я не так уверена в необходимости урезания занятий по музыке и искусству.
Миссис Карпентер: Кому нужна музыка и искусство для того, чтобы получить работу? Мы здесь говорим именно об этом, не так ли?
Миссис Барбер: А разве мы говорим об этом?
Мистер Диксон: А что это за контрольные? Лонни не очень хорошо пишет контрольные…
Миссис Барбер: Я хочу знать, в чем цель хорошего образования!
Миссис Эдисон: В наши дни контрольные очень важны.
Миссис Андерсон: Господа! Мы уходим от цели того, ради чего мы здесь собрались!
Линда: Да, миссис Андерсон абсолютно права. Вы пришли сюда потому, что вы беспокоитесь о своих детях.
Линда, уйдя с дороги, теперь управляет всем из-за спины миссис Андерсон. Миссис Андерсон же, похоже, попалась, а остальные родители, как геометрические формы, не могу помочь ей выпутаться, они слишком заняты тем, что врезаются один в другого.
Миссис Андерсон: Я бы хотела услышать, что Линда может сказать по поводу этих пяти требований.
Со стороны миссис Андерсон это была прекрасная попытка снова направить атаку к цели. Но если Линда будет придерживаться круга, перенаправляя новые удары, то она прекрасно справится и с этим.
Линда: Я уважаю те потребности, которые стоят за этими требованиями, но поскольку я учу ваших детей, то гораздо важнее, что вы думаете о них. Я могу очень долго говорить, но все по-прежнему будет сводиться к тому, что вы хотите для своих детей. Мне необходим ваш вклад.
Миссис Барбер; Я все-таки хочу знать, в чем смысл образования моего сына.
Миссис Карпентер: Уж во всяком случае, не в рисовании картинок и распевании песен, это я вам говорю.
Мистер Диксон: Почему Лонни постоянно должен будет писать контрольные работы?
Миссис Эдисон: Мой Джордж тоже не очень хорошо справлялся с контрольными, но он постоянно упражнялся…
Линда: Похоже, что у нас есть несколько противоположных мнений.
Миссис Барбер: Но вы же профессионал. Что вы скажете?
Теперь, если Линда станет квадратом и предложит свою собственную программу, состоящую из пяти пунктов, то она закончит тем, что предоставит миссис Андерсон вполне конкретную цель. Линда же остается кругообразной.
Линда: Спасибо, миссис Барбер, но я не могу отреагировать на ваш вопрос так, как вам бы того хотелось. Здесь собралась группа чрезвычайно озабоченных и чрезвычайно обеспокоенных родителей. Вы озабочены потому, что хотите своим детям добра; вы обеспокоены потому, что никто из вас толком не знает, что же на самом деле нужно вашим детям в десять или двенадцать лет. У вас есть свои мнения, некоторые мнения разумны, некоторые эмоциональны. Я могу раздать всем вам некоторые тексты, которые, по моему мнению, весьма важны, и мы можем регулярно встречаться для того, чтобы обсуждать их, но я не могу стоять здесь и говорить вам, правы вы или не правы. Дальше, мы можем рассмотреть пункты, предложенные миссис Андерсон, один за другим и попытаться достичь согласия.
Линда обязательно должна вернуться к списку требований, поскольку миссис Андерсон — это тот треугольник, который она держит между собой и остальными потенциальными атакующими.
Результатом множественной атаки на Линду стало то, что у нее появилась возможность учить родителей своих учеников.
Она провела серию групповых дискуссий и назначила миссис Андерсон председательствующей с тем, чтобы концентрировать внимание на процессе обучения, а не на методах ее преподавания. К концу года ей удалось подвести группу обеспокоенных родителей к пониманию того, почему так важно воспитывать личность, которая умеет учиться, а не сдавать контрольные работы.
Линда “выиграла”, но выиграли и родители — а также и их дети.
Потенциально дисгармоничная ситуация, наполненная злобой и враждой, превратилась в полноценный жизненный опыт для всех, кто был в этом заинтересован.
Не имеет значения, идет ли речь о борьбе между учительницей и родителями, начальником отдела и персоналом, председателем совета директоров и членами правления. В действии все та же геометрия и динамика.
Проблема состоит в том, что большинство из нас в таких ситуациях начинают неистовствовать и кричать о своих правах и мнениях. Мы гремим решетками клеток наших эго до тех пор, пока кто-нибудь нам не скажет, что мы просто великолепны.
Мы думаем, что если мы окажем Отпор, то нас заметят, оценят и полюбят. Это совершенно не так.
Даже если группа атакующих предстает абсолютно сплоченной, абсолютно единодушной во всем, то и здесь работает та же самая геометрия. Если бы все двадцать родителей договорились по всем пяти пунктам, выскальзывание Линды из середины все равно бы посеяло недоверие и неуверенность в нападающих. Они бы могли даже согласиться на урезание занятий по музыке и изобразительному искусству, но они бы все равно разошлись бы во мнениях по поводу чего-нибудь еще — а этого Линде вполне достаточно для того, чтобы снова выйти вперед и повести всю группу к гармонии.
И вы не “разделяете и властвуете”.
Линда ничего не покорила, кроме своего старого страха провала.
Она работала в духе защиты и помогла каждому из своих потенциальных мучителей лучше понять, чего же они на самом деле хотят. Если бы она была нечестной, если бы она тайно радовалась про себя своей победе, то те же самые родители почувствовали бы это и Линда не дотянула бы и до конца семестра, Айки-тактика — это не мишура для отвода глаз; она не для демагогов.
Подведем итог :
Реагировать на множественную атаку — Сандвич, Перетягивание Каната и Они Меня Окружили — вовсе не просто, когда вы сталкиваетесь с ними в первый раз. Вам придется крепко сконцентрироваться на своем центре, чтобы ваши старые восприятия не “убедили” вас в том, что вы должны стать треугольными и проткнуть каждого атакующего. Вы должны научиться медленно выдыхать и расслабляться, чтобы по-другому увидеть то, что вашим глазам предстает как миллион орущих воинов, пытающихся поджечь ваш Форт Апачи.
Как это ни странно, но вскоре вы обнаружите, что множественные атаки и ваше гармоничное их разрешение воздаются сторицей.
Они заставляют вас почувствовать себя абсолютно уверенными в своей способности справиться с любыми крутыми ситуациями, которые возникают у вас в жизни.
XI НО НЕ СЛОЖНО ЛИ ИЗМЕНИТЬСЯ?
И он изменил свое поведение перед ними, и представился безумным в руки их…
Да.
Но это не так сложно и не так травматично, как изменение Давида перед лицом Ахиша, короля Гата. Айки-тактика не просит вас симулировать сумасшествие. И, наоборот, если вы попробуете применить Айки-тактику, люди не заметят исходящего от вас свечения и не будут подходить к вам на улице, чтобы спросить, почему вы выглядите настолько уверенными. Привлекательные мужчины и женщины не будут из кожи вон лезть ради того, чтобы заполучить ключ от вашей двери.
Но вам уже будет ни к чему такое внимание.
Вы почувствуете новую связь с самим собой и со всем человечеством.
Вы будете проводить гораздо меньше времени, беспокоясь о том, что вы сделали или не сделали.
Вы уже не будете себя чувствовать виноватым и неконтролируемым, как раньше. Вы больше не будете чувствовать себя жертвой.
Хорошо, но как же начать? В течение многих лет вы разбирались со своими конфликтами каким-то определенным способом, и вам будет достаточно сложно попробовать какой-нибудь другой. Как можно после стольких лет борьбы с братьями и сестрами, с родителями и коллегами ни с того ни с сего стать спокойным, отцентрированным и кругообразным или квадратным?
Это просто. Вы сможете это сделать.
У нашего знакомого психиатра был пациент клептоман, который был вынужден продолжать воровать. На первом же сеансе, сидя на диване психоаналитика, клептоман сказал:
“Я хочу прекратить воровать!”
Психиатр, очень мудрый человек, подумал с полсекунды и сказал:
“Ну? Так прекратите воровать”.
На первый взгляд, непонятно, кто пациент, а кто доктор.
Но если вы подумаете об этом, то что неверного в подходе нашего Доктора Медицины? Клептоман говорит, что хочет прекратить. Просто выражая, что одного желания должно быть достаточно, не так ли? Он знает в чем проблема, и ДМ дает ему решение: прекратить воровать.
Если пациент не может прекратить, то в чем же причина? Это неудача или воля? Неудача супер-эго контролировать подсознание? Неудача психиатра оказать помощь пациенту? Отсутствие самодисциплины? Развал закона и порядка?
Это имеет отношение к одному ключевому слову: хотеть.
Что вы хотите? Ответ совсем не прост. Вы на самом деле хотите этого? Ответить на этот вопрос еще тяжелее?
Мы находимся на относительно безопасной семантической основе, если говорим, что клептоман хочет прекратить воровать. Но он говорит, что он не может. Что-то внутри него просто не дает ему прекратить. Мы должны предположить, что что-то внутри него не хочет прекратить, потому что если бы он целиком, весь действительно захотел бы прекратить, то он бы прекратил. Задача психиатра состоит в том, чтобы помочь ему найти, что это за другое желание, чтобы, говоря “Я хочу прекратить воровать”, он весь хотел этого.
Если вы на самом деле хотите прекратить “проигрывать бои”, или вы хотите прекратить всех доставать, или вы хотите прекратить постоянно спорить, то вы получите практически такой же совет, какой получил наш друг с липкими пальцами от своего психиатра:
“Ну так прекратите”.
Но вначале вы должны стать честными, честными до боли, и обнаружить, какая часть вас самих не хочет этого прекращать. Нет никакой биологической потребности в том, чтобы вступать в драку каждый раз, когда кто-то просигналит вам на светофоре; нет никакой биологической потребности в том, чтобы орать, когда орут на вас; нет никакой экономической необходимости, которая требовала бы от каждой жертвы контратаковать в ответ на каждый джеб в свою сторону.
Так что где-то глубоко внутри вам должны нравиться:
Драки
Поражения
Дисгармония
(Кому, мне? Как мне может нравиться все это?)
Мы употребляем слово “нравиться” весьма вольно. Никому на самом деле не нравится проигрывать. Но нечто внутри каждого из нас требует определенного рода рискованного равновесия, зависящего от старых образцов конфликтов, преследований, проигрышей. Эти старые образцы дают нам ощущение того, что мы в равновесии, даже за счет нашего умственного здоровья. Сознательно мы действительно хотим прекратить все это. Помимо всего того прочего, что они могут с нами сделать, драки делают нас неспокойными, заставляют чувствовать себя варварами, заставляют бояться потерять контроль. И все же мы продолжаем драться.
Мы пытаемся уравновесить нашу неуравновешенность, делая подобного плана деструктивные выборы.
Например, возьмите Роя — “нормального” во всех отношениях, но где-то глубоко внутри себя самого он не думает, что он такая уж стоящая личность. Он хороший парень, и все в вагоне пригородного поезда знают его в лицо, если не по имени. У Роя есть жена, двое детей, закладная и старуха мать, которая живет в его семье.
Рой неудачник.
Не такой, о которых люди снимают фильмы. Ничего особенно трагического или удручающего. Просто когда бы ни произошло какое-нибудь большое конфликтное событие — в теннисе, в бизнесе или в обществе, —Рой старается изо всех сил, а оказывается несчастным. Он либо воспринимает все слишком близко к сердцу и начинает злиться, либо теряет самообладание на полдороге и начинает себя жалеть.
Когда мы впервые встретились с Роем, он со всей откровенностью нам сказал, что ему надоело “задыхаться” и терять спокойствие всякий раз, когда он сталкивается с конфликтом. Он устал от постоянных трений дома, мелких перебранок и бурных столкновений. Ему также “не нравились” конфликты на работе, и он хотел бы быть в состоянии сыграть хотя бы один теннисный матч, не беспокоясь о необходимости самоутвердиться.
Рой хотел выигрывать.
Его не привело в бурный восторг наше “отступление” на тему игр с нулевой и ненулевой суммой, но он согласился, что, да, жизнь его неверно информировала насчет выигрышей и проигрышей. Он сказал нам, что хотел бы “преуспеть” в духе и образе действий Айки-тактики.
Рой очень быстро выучил все концепции. В то время он еще не знал, что, хотя его сознание и понимало то, чему мы его учили, но нечто глубоко внутри переживало по-настоящему тяжелые времена.
Когда он начал применять Айки-тактику, он уладил несколько первых своих конфликтов достаточно успешно. Он доложил нам, что некоторые люди, с которыми он никогда не мог “управиться”, теперь были замечательно покладистыми и что он чувствовал эйфорию по поводу своих успехов. Его страхи, что его слова будут звучать ненатурально, пропали.
Но вскоре Рою стало как-то не по себе в связи с тем, что с ним произошло. Его первоначальная эйфория развеялась. Постепенно он вернулся к своим старым моделям поведения. Для того чтобы снять самого себя с крючка, он обвинил Айки-тактику, сказав :
“Это хорошо для мелочей, но не для по-настоящему важных конфликтов”.
Он принес нам истории, чтобы показать нам, где наша система провалилась. Он предпринял несколько круговых атак на нас, таких, как “Я не хочу сказать, что вы не правы, но…” и так далее.
Используя Айки-тактику, мы двинулись на Роя по прямой линии, чтобы заставить его в открытую выступить против нас.
Мы: Рой, что ты этим хочешь нам сказать? Ты ходишь вокруг да около, пытаешься нам помочь, но очевидно, что ты что-то скрываешь.
Рой: Это не работает!
Мы: Помоги нам еще немного. Будь более конкретным.
Рой: Вы, ребята, не знаете, о чем говорите.
Мы: Возможно, но ты должен сказать нам, где мы ошибаемся.
Рой: Ну, во-первых, вы абсолютно упустили тот простой факт, что иногда драться чертовски весело. Ничего неправильного в драке нет. Иногда неплохо вытряхнуть все это из своей системы!
Мы: Расскажи нам о драках, которые улучшают самочувствие.
О терапевтических драках. (Мы были неподдельно заинтересованы, поэтому перейти в Айки не составляло никакой проблемы.)
Рой: Ну, например, парень обещал мне, что телевизор починят к субботе, а когда я пришел к нему в субботу утром, он мне сказал, что телевизор будет готов не раньше понедельника. Тут он у меня и отхватил. Обычно, наверное, я бы просто покивал головой и сказал “о'кей”, но на этот раз я просто взбесился.
Мы: Так кто атаковал тебя в этой ситуации?
Рой: Никто. Просто сукин сын не починил мой телевизор.
Мы: Так это ты атаковал его.
Рой: Я был вне себя от ярости. А что, у меня не было на это права?
Мы: Конечно, у тебя было право разозлиться. Но Айки-тактика — это форма самозащиты, а не способ нападения на дряных мастеров. Дай нам пример того, как наш подход подвел тебя, когда атаковали тебя.
Рой: Ну, моя жена наорала на меня прошлой ночью только потому, что я не сделал какую-то идиотскую работу по дому, и я наорал на нее в ответ. Я не собирался становиться для нее кругом, ну уж нет. И я вам скажу, это было здорово, выдать ей то, что она выдала мне.
Мы: А о чем она кричала?
Рой: Я пообещал ей почистить аквариум с тропическими рыбками на прошлой неделе, но я был слишком занят.
Мы: Что же она сказала? Конкретно…
Рой: Она сказала: “Почисть этот проклятый аквариум, или все эти проклятые рыбки подохнут!”
Мы: А что ты крикнул в ответ?
Рой: “Я почищу этот проклятый аквариум, когда у меня будет настроение и я буду готов!”
Мы: Что произошло потом?
Рой: Я разгорячился. Она назвала меня ленивым эгоистичным ублюдком, а я назвал ее кретинкой и сказал ей, что если она так заботится о рыбках, то могла бы почистить аквариум сама!
Мы: Чем дело закончилось?
Рой: Она выскочила из комнаты, хлопнула дверью и поплакала немного в постели.
Мы: Но ты чувствовал себя хорошо потому, что победил?
Рой: Я дал этому выйти наружу! Вот в чем проблема с Айки-тактикой. Она не дает тебе выплеснуть все это из своей системы. Это неестественно.
Мы: А ты был зол только потому, что на тебя накричали по поводу аквариума с рыбками?
Рой: Нет… У меня был плохой день. Аквариум был просто последней каплей.
Мы: Что же произошло на работе такого, что ты был так зол?
Рой: Начальник моего отдела велел мне переделать заново работу, над которой я работал полторы недели.
Мы: Почему ты не выплеснул это из своей системы, накричав в ответ на него?
Рой: И потерял работу? С ним я был кругообразным.
Мы: Но ты же оказал отпор своей жене?
Рой: Я знаю, это было несправедливо, но я был в ярости.
Мы: Что первое ты сказал после стычки своей жене? Можешь вспомнить?
Рой: Я сказал, что мне жаль.
Мы: О чем же ты сожалел?
Рой: О том, что я накричал на нее, хотя это была не только ее вина. И о том, какими словами я ее обзывал.
Мы: Она приняла твои извинения?
Рой: Она была не очень счастлива по поводу случившегося. Я думаю, приняла.
Мы: И как ты себя после этого почувствовал?
Рой: Немного глупо.
Мы: А когда твой босс накричал на тебя, ты чувствовал себя так же?
Рой: Практически так же.
Мы: А как ты себя чувствовал, когда успокоился после схватки с телевизионным мастером?
Рой: Сначала я чувствовал себя великолепно, затем я подумал о том, что, возможно, я потерял самообладание. Свой самоконтроль. Я не знаю. Я чувствовал себя ребенком.
Мы: Всякий раз, когда ты теряешь самообладание или контроль, ты чувствуешь себя по-детски?
Рой: Да.
Мы: Так, может быть, именно так хочет себя чувствовать какая-то часть тебя?
Рой: Это глупо.
Мы: Неужели? Некоторое время ты неплохо справлялся, но затем ты начал соскальзывать назад. Так, как будто какая-то часть тебя самого не могла справиться с тем, что ты уже взрослый и нужно брать на себя полную ответственность за улаживание конфликтов. Ребенок вновь заявил о себе, и ты стал терять контроль и самообладание, а в конце концов просто начал проигрывать. А сейчас ты возлагаешь на нас роль твоих родителей, которые говорят тебе, где ты пошел неверно. Ты хочешь прекратить. Ты должен покорить ту часть себя самого, которая этого не хочет.
Рой: Как?
Мы: Сначала признай таковой часть, играющую в маленького мальчика, а затем, когда почувствуешь, что она снова о себе напоминает, усмехнись, пожми плечами и скажи: “Нет. Только не в этот раз”.
Рой: Я попробую.
Подобно большинству людей. Рой начал с жалоб, которые имели мало общего с тем, что на самом деле его беспокоило: он сказал нам, что наша система не дает людям возможности дать выход злости.
