ПОДВОДЯ ИТОГИ
Прежде чем мы перейдем к рассмотрению отдельных черт характера, следует сделать краткий обзор уже рассмотренных тезисов. Мы доказали важное положение, согласно которому невозможно понять природу человека, анализируя события его жизни изолированно, вырвав их из психологического контекста. Чтобы достичь ее понимания, необходимо сравнить по крайней мере два события, разделенные между собой как можно более длительным промежутком времени, и связать их между собой одной унифицированной поведенческой установкой. Этот метод оказался весьма полезным. Он позволяет нам собрать всю массу впечатлений и, выстроив их в систему, получить объективную оценку характера. Если бы нам приходилось основывать наше суждение на изолированных явлениях, мы бы встретились с теми же трудностями, которые встают на пути других психологов и педагогов, и нам пришлось бы вернуться к тем традиционным критериям, которые всегда обнаруживали свою бесполезность и бесплодность. Однако если нам удастся найти ряд ключевых пунктов, где мы можем применить нашу систему и соединить их в единую картину, у нас получится система, общее направление развития которой очевидно и которая даст ясную и полную оценку человеческого существа. Только тогда мы обретем под ногами солидную научную почву.
Ранее обсуждались различные способы и средства создания такой системы, и в качестве иллюстрации мы использовали истории болезней, взятые из нашего личного врачебного опыта или такие, которые можно считать общеизвестными примерами человеческого поведения. Далее, мы настаиваем на том, что один из факторов созданной нами системы неопровержимо является основополагающим, и это фактор социальный. Мало эмпирически наблюдать психические явления. Их всегда необходимо рассматривать в разрезе общественной жизни. Наиболее важный и ценный ключевой тезис нашей общественной жизни следующий: характер человека никогда не является основой морального суждения. Мы предпочитаем руководствоваться социальной оценкой отношения этого человека к окружающей его действительности и качеством его взаимоотношений с обществом, в котором он живет.
При развитии этих идей мы открыли два характерных для всего человечества явления. Первое — это всеобщность существования социального чувства, которое соединяет человечество в единое целое; это социальное чувство, или общественный дух, и стоит у истоков великих достижений нашей цивилизации. Вклад в общественное дело является единственным критерием социального чувства того или иного индивидуума. Мы выстраиваем картину человеческой психики, узнавая, в каких отношениях данный индивидуум находится с обществом, в чем выражается его сопричастность всему человечеству, что делает его жизнь значимой и осмысленной.
Вторым критерием характера является оценка тех факторов, которые наиболее враждебны социальному чувству: склонности к борьбе за личную власть и преобладанию над другими. Рассматривая взаимоотношения между людьми с этих двух точек зрения, мы понимаем, как на них влияет степень развития социального чувства людей и, с другой стороны, — их стремление к самовозвеличению, две тенденции, находящиеся в вечном противоборстве. Таково динамическое взаимодействие, комбинация сил, которая внешне проявляется в том, что мы называем характером.
11. АГРЕССИВНЫЕ ЧЕРТЫ ХАРАКТЕРА
ТЩЕСЛАВИЕ И ЧЕСТОЛЮБИЕ
Как только стремление к самоутверждению берет верх, оно провоцирует увеличение психического напряжения. Соответственно, когда все более значимой целью для индивидуума становится власть и превосходство над другими, он добивается этой цели со все возрастающим напряжением сил и ожесточенностью и живет ожиданием великих триумфов. Такой индивидуум теряет чувство реальности и упускает из виду реальную жизнь, поскольку он вечно поглощен решением вопроса о том, что думают о нем другие люди и какое впечатление он производит на мир. Его свобода действий чрезвычайно ограничена из-за его стиля жизни, а наиболее явная черта его характера — это тщеславие.
Вероятно, каждое человеческое существо до некоторой степени тщеславно; однако выставлять свое тщеславие напоказ не принято. Поэтому тщеславие скрывают или маскируют. Например, имеется разновидность скромности, которая, в сущности, есть не что иное, как замаскированное тщеславие. Один человек может быть настолько тщеславен, что он никогда не прислушивается к мнению других; другой жадно стремится получить общественное одобрение и использует его в своих интересах.
Зайдя слишком далеко, тщеславие становится чрезвычайно опасным. Кроме того факта, что тщеславие заставляет индивидуума заниматься всевозможными видами бесполезной деятельности, которые затрагивают больше внешность, нежели суть, и заставляет его постоянно думать либо о себе, либо о мнении других людей о себе, самой большой опасностью тщеславия является отрыв индивидуума от реальности. Он теряет понимание межчеловеческих взаимоотношений, и его отношение к реальности становится искаженным. Он забывает свои обязанности человеческого существа и теряет представление о своей роли в обществе как едином целом. Никакой другой порок не в силах исказить свободное развитие человека так, как искажает его тщеславие, которое заставляет индивидуума подходить к любому человеку и любому событию с вопросом: «А что я за это буду иметь?»
Люди имеют обыкновение запутывать эту ситуацию, заменяя слова «тщеславие» или «гордыня» более благозвучным «честолюбие». Вспомните, сколько ваших знакомых гордятся своим честолюбием! Также к ним часто применяют эпитет «энергичный» или «деятельный». Пока их энергия действительно полезна для общества, мы можем признать ее ценность, однако чересчур часто слова «трудолюбие», «деятельность» и «энергичность» используются только для прикрытия чрезмерно развитого тщеславия.
Тщеславие быстро отучает индивидуума играть по правилам. Очень часто оно заставляет его расстраивать игру другим людям. Таким образом, можно обнаружить, что те индивидуумы, которые неспособны удовлетворить свое собственное тщеславие, зачастую стремятся не дать другим сполна наслаждаться жизнью. Дети, чье тщеславие еще только растет, демонстрируют свою храбрость в опасных ситуациях и любят показать более слабым детям свою силу. Другие дети, которые уже на чем-то обожглись, попытаются удовлетворить свое тщеславие при помощи всяческих мыслимых и немыслимых мелочей. Они будут избегать основного поля человеческой деятельности и пытаться удовлетворить свое стремление к самоутверждению, играя героическую роль на какой-нибудь провинциальной сцене жизни, которая придется им по вкусу. Люди, все время жалующиеся на то, сколь тяжка жизнь и как плохо обошлась с ними судьба, принадлежат именно к этой категории. Именно они хотели бы заставить нас верить, будто если бы они не получили такое плохое образование или их не постигло бы какое-нибудь другое несчастье, они бы себя показали. Они все время ищут себе оправданий за то, что держатся в стороне от переднего края жизни; единственным удовлетворением их тщеславия могут быть созданные ими мечты. Для нормального человека общение с такими индивидуумами затруднено, поскольку он не знает, как их оценивать или критиковать. Тщеславный субъект всегда сумеет переложить ответственность за любые свои ошибки на чужие плечи. Он всегда прав, остальные всегда не правы. В повседневной жизни, однако, не так уж важно, кто прав, а кто не прав, поскольку здесь единственное, что имеет значение, — это добиться результата и внести свою лепту в улучшение жизни других. Вместо того чтобы внести такую лепту, тщеславный индивидуум постоянно занят жалобами, оправданиями и поиском алиби. Тут мы имеем дело с различными психологическими хитростями, которые люди используют, пытаясь любой ценой сохранить свое чувство превосходства и защитить свое тщеславие от любых посягательств.
На это часто возражают, что без больших амбиций человечество было бы не в силах достичь тех высот, которых оно достигло. Это неправильный взгляд с искаженной перспективой. Никто из нас не лишен тщеславия начисто; до некоторой степени оно присутствует в душе каждого. Однако не только благодаря тщеславию деятельность индивидуума направляется в полезном для всех направлении, и отнюдь не тщеславие дает ему силы для великих свершений. Стимулом для таких свершений может быть лишь социальное чувство. Творение гения становится ценным лишь в социальном контексте. Любое проявленное при его создании тщеславие лишь умаляет его ценность — и в реальном творчестве гения роль тщеславия незначительна.
Однако в общественной атмосфере нашего времени совершенно отрешиться от некоторого тщеславия невозможно. Признание нами этого факта само по себе имеет большую ценность. Этим признанием мы затрагиваем болевую точку нашей цивилизации, причину вечной неудовлетворенности многих людей. Это те несчастные, которые не в силах ни с кем найти общего языка и приспособиться к жизни, поскольку их главная цель — казаться более значительными, нежели они есть на самом деле. Неудивительно, что они вечно со всеми на ножах, так как их единственная забота — это их репутация.
Всякий раз, когда мы разбираем чрезвычайно запутанную ситуацию, оказывается, что главной проблемой была чья-то неудавшаяся попытка удовлетворить свое тщеславие. Когда мы пытаемся понять какую-нибудь непростую личность, важно суметь определить степень выраженности ее тщеславия, направление, которое принимает это тщеславие, и средства, при помощи которых оно достигает своих целей. Благодаря такому пониманию всегда удастся обнаружить, какой вред причиняет тщеславие социальному чувству. Тщеславие просто не может сосуществовать с заботой о себе подобных. Эти две черты характера никогда не смогут ужиться, так как тщеславие не позволит подчинить себя нуждам общества.
Тщеславие в основе своей эгоцентрично. Однако его развитию непрерывно угрожают те логические возражения, которые возникают в ходе коллективной жизни. Необходимость жизни в обществе и коллективе — абсолютный и неопровержимый принцип. Поэтому тщеславие на самых ранних стадиях своего развития вынуждено уйти в подполье. Оно надевает маску и идет к цели кружным путем. Тщеславный человек всегда будет жертвой мрачных мыслей относительно своей способности совершить те победы, которых, как ему кажется, требует его тщеславие; пока он мечтает и размышляет, время уходит. А когда время ушло, у нашего честолюбца появляется то оправдание, что ему так и не представилась возможность показать, на что он способен.
Последовательность событий обычно примерно следующая. Наш честолюбец добивается какого-нибудь привилегированного положения, отходит в сторону от главного течения жизни и, стоя в сторонке, наблюдает за возней остального человечества с некоторым недоверием; в каждом себе подобном он видит врага. Тщеславным людям всегда приходится занимать наступательные и оборонительные позиции. Часто мы видим их погруженными в сомнения, запутанными в важных соображениях, которые своей мнимой логичностью дают им сознание правоты; однако, занимаясь этими размышлениями, они упускают свои возможности, теряют контакты с жизнью и обществом и уклоняются от общеобязательных дел.
