3.2. Как понимать идею абсолютной ценности человека?
Действительно, первый, самый важный пункт гуманистического кодекса – это идея абсолютной ценности человека. Разъяснить ее крайне важно. Тем более, что она вызывает наибольшие возражения со стороны критиков гуманизма.
Есть три различных группы несогласных с этой идеей: первая группа – религиозная, вторая – коммунальная или тоталитарная и третья – экофашистская.
Религиозные критики гуманизма говорят, что признавать абсолютной ценностью можно только Бога, творца человека. Если же такой ценностью считать человека, то это будет гордыней, нечестивым самовосхвалением, то есть грехом. Коммунальщики и тоталитаристы настаивают на том, что общество, государство, класс, нация или олицетворяющий их, говорящий от их имени вождь (царь, президент, начальник и т.д.) выше и ценнее отдельной личности, поэтому говорить об абсолютной ценности человека, значит пропагандировать индивидуализм и эгоизм, социальную анархию, беспорядки и т.п. Наконец, экофашисты, появившиеся на общественной сцене относительно недавно, всего несколько десятилетий тому назад, всерьез доказывают, что род людской – это тупиковая и разрушительная ветвь мировой эволюции, природы как высшей ценности бытия. Чтобы спасти Землю, разграбляемую и оскверняемую людьми, нужно стереть с лица планеты эту «плесень», т.е. человека и человечество.
Что может возразить современный гуманист противникам идеи абсолютной ценности человека? Прежде, нужно уточнить, о какой абсолютности идет речь. Совершенно очевидно, что человек не выше и не ниже природы. Он ее часть, хотя и равноправная и суверенная, и, с точки зрения организации, по-видимому наиболее совершенная.
Человеку присущи такие уникальные качества, как способность к мышлению, накоплению знаний, самосовершенствованию, творчеству – от орудий труда до произведений искусства; есть в нем способность учитывать не только опыт добра и созидания, но и опыт зла и разрушения и т.д. Но и это не делает его абсолютной ценностью мира и в мире, т.е. абсолютным по сравнению с ним или другими основополагающими реальностями.
Речь идет об особого рода абсолютной ценности человека, о его ценности по отношению к самому себе. Такого рода абсолютность означает только одно: жизнь человека, его существование принадлежит ему самому, а сам он принадлежит своей жизни, своему существованию.
Это вытекает из самой сущности всех созданий бесконечно богатой и мудрой, саморазвивающейся матери-природы. На самоценность всего живого указывает уже инстинкт его самосохранения. Можно, конечно, сказать, что мы принадлежим природе, своей стране, Богу (если человек в него верит). Но это будет лишь указанием на ту почву, на исток, откуда берет начало человек.
В буквальном, точном смысле не только каждый человек, но и всякое одушевленное существо, принадлежит, прежде всего, самому себе. Иначе его существование невозможно.
Принадлежность человека самому себе особенно очевидна ввиду того, что он обладает развитым сознанием и самосознанием, с помощью которых он обнаруживает собственное существование. Растение или микроорганизм, скорее всего, не отдают себе отчета в своем бытии, поскольку у них нет способности к рефлексии. Но и это вовсе не означает, что их существование отделено от них самих. Такой разрыв между сущностью и существованием даже представить себе невозможно.
Но и признание неразрывности существования от того, кто (или что) существует – в нашем случае от человека, – как кажется, еще не основание заявлять о его абсолютной ценности. Почему человек – абсолютная для самого себя ценность? По той самой причине, что человек есть человек. Вот самое точное определение человека (хотя и минимальное по содержанию; это тот редкий случай, когда тавтология уместна). Все остальные определения отражают лишь его отдельные качества, проявления или то общее, что связывает его с человечеством, органическим и животным миром, космосом, наконец. Но чтобы отыскать абсолютное человека, именно от всех относительных определений, указывающих на относительное в нем, нам и надо отвлечься
Итак, самое существенное в уже возникшем, сотворенном и существующем человеке, его ось и точка отсчета, выражается в утверждении: человек есть человек.
Здесь, в этой точке, он абсолютно равен самому себе. Не «человек вообще». Такого никогда не было, нет и не будет. Человек – это всегда лицо, конкретный человек. Именно он живет, можно сказать проживает и одновременно длит и созидает по мере возможностей свою жизнь, потому что она абсолютно неотрывна от него. И ему, только ему жить этой своей жизнью. Человек есть, значит, человек существует. Когда его существование ставится под вопрос: быть мне или нет («быть или не быть»)? – это значит ставится вопрос о самом важном, абсолютно важном. Здесь нет никаких средних или переходных точек: человек либо есть, либо его нет. И то, и другое абсолютно. Именно поэтому человек по отношению к самому себе является абсолютной ценностью. Это абсолютная ценность существования или, как говорят философы и психологи, экзистенциальная ценность. (Термин «экзистенция» происходит от позднелатинского existentia, т.е. существование.)
Как легко видеть, речь совсем не идет о каком-то противопоставлении жизни и ценности данного человека жизни и ценности других людей, как и существованию и ценности мира или чего бы то ни было. По отношению к другим людям или природе ценность человека относительная, берущаяся всегда в каких-то определенных связях. Она в этих отношениях может быть какой угодно, но только не абсолютной и не нулевой, хотя, разумеется, люди вольно или невольно играют в мире все большую и заметную роль.
Если согласиться с таким пониманием абсолютной ценности человека, то тогда главные возражения против гуманистической трактовки личности отпадают сами собой.
Но люди гуманных убеждений идут дальше и утверждают, что в себе и для себя все в мире имеет абсолютную ценность. Каждая букашка или растение, каждая звезда или галактика уникальны и, сознают они это или нет, все они, как и все в мире, стремятся к тому, чтобы быть, к самосохранению всеми имеющимися у них возможностями.
Человечность противостоит любым формам неравенства:
межличностного, когда один человек стремится стать выше другого и тем самым, так или иначе, унизить его;
социального, когда какая-то группа людей, государство или общество в целом ставят себя выше личности и угнетают ее;
экологического, когда человек присваивает себе право быть выше природы, загрязнять и осквернять ее, господствовать над ней.
В своем стремлении к справедливости в широком смысле этого слова они ориентируются на два принципа: уважение и партнерство (сотрудничество). Это уважение одинаково абсолютно ценных в себе и для себя и равноправных в общении людей, человека и общества, человека и природы, общества и природы.
Конечно, мы не знаем, испытывает ли природа такие чувства, как уважение. Но она чутко и однозначно реагирует и на зло, причиняемое ей человеком, как бы платя ему тем же, и на добро, сторицей воздавая благом за благо. Строго говоря, для взаимосохраняющих и безопасных отношений между человеком и природой необходимо учитывать один фундаментальный принцип: закон адекватности ответной реакции. Любая катастрофа или стихийное бедствие связаны с какой-то ошибкой человека, нарушением, игнорированием или незнанием им каких-то законов природы. И наоборот. Всякий успех человека в отношениях с природой означает соблюдение, знание, учет, угадывание ее законов, согласованность и гармонию с ними.
Еще одним возражением против признания абсолютной ценности человека по отношению к самому себе может быть указание на очевидные различия в положении и благополучии людей. Да, действительно, в жизни абсолютного равенства во всем не соблюдается. Но это отнюдь не отменяет принципа абсолютной ценности человека. Ибо никакие сравнения одних людей с другими просто не затрагивают этого принципа.
Не случайно, во-первых, в любом мало-мальски цивилизованном обществе никто не имеет права ставить под сомнение абсолютную и неотчуждаемую ценность для человека его собственной жизни, тем более преднамеренно его убивать. Запрет на смертную казнь фактически признает абсолютную ценность человека.
Во-вторых, ценность жизни как таковой (а не совершенных человеком дел или принадлежащих ему вещей) в собственных глазах, скажем, гения или миллионера мало чем отличается от ценности жизни в собственных глазах самого неспособного, по общему мнению, человека или нищего. И тот и другой, каждый по-своему, исходя из имеющихся у них возможностей, знания жизни и себя, берегут свои жизни и не путают их с жизнью других людей.
Социальное неравенство должно быть сведено к минимуму. Что до индивидуального неравенства как неизбежного различия между людьми, то и оно не делит их на первосортных и второсортных. Напротив, оно благодатно, ибо создает условия разнообразия и многообразия человеческого мира. Там, где ценится уникальность, категории «лучше» и «хуже» просто неприменимы.
В-третьих, в ряде случаев разрыв между нормой, т.е. тем, что должно быть и тем что есть, не означает, что норма ошибочна. Так, мы осуждаем смертную казнь и находим это нормой, а она в большинстве стран существует и большинство населения этих стран ее одобряет; мы говорим об абсолютной ценности человека как о естественном законе, однако только и видим, как низшие по социальной шкале унижаются высшими, а то и сами готовы унижаться. Возможно, наоборот, – ошибочна практика. Сколько угодно совершенно справедливых нравственных или юридических норм, которые, тем не менее, систематически нарушаются. И это не делает правовые нормы ошибочными.
В-четвертых, от абсолютной ценности жизни человека нужно отличать его достижения. Это далеко не одно и то же. Абсолютно ценен любой человек, любая человеческая жизнь, по меньшей мере, в собственных глазах человека. Но это вовсе не значит, что эта ценность имеет какие-то особые привилегии за пределами этой личности, в отношениях между людьми. Так же весьма ограничены и те привилегии, которые дают человеку его заслуги. Они сводятся к сугубо добровольной дани признательности со стороны других людей. И чем более развито общество, тем больше ценятся эти привилегии.
Как всякая точка отсчета, абсолютная ценность человека – не более чем «абсолютный ноль». Этот ноль подобен точке пересечения осей координат, и он абсолютен потому, что открывает возможность для бесконечного процесса восхождений, увеличения «рейтинга» индивида. Такой «ноль» открывает бесконечный «числовой ряд» достижений человека, его восхождения по пути совершенствования. Именно здесь в этой точке, у всех практически здоровых людей налицо абсолютное равенство возможностей. Другое дело – как человек распорядится этими возможностями. Здесь в ход вступает бесчисленное множество факторов: от физических и умственных способностей, места и времени рождения до среды обитания, положения в семье, массы счастливых и несчастливых случайностей и т.д.
Гуманизм предлагает людям такие методы мышления и практики, которые помогают наилучшим образом запустить в дело возможности людей, распорядиться тем, что имеется у каждого из нас. Тем самым гуманизм содействует снижению степени социального неравенства. Первый, самый надежный и доступный метод: создавать, делать самого себя, как можно полнее аккумулируя в себе подлинные общечеловеческие ценности, повышая тем самым свою жизнестойкость, продуктивность, творческую отдачу. Важно культивировать в себе, по выражению английского просветителя, Шефтсбери, «свое лучшее Я».
На этом пути достижения не заставят себя ждать.
Вопросы для самоконтроля
- Как в рамках принципов гуманизма определяется сущность человека?
- Какие пункты принципов говорят об индивиде, а какие об обществе?
- Как определяется отношение гуманистического мировоззрения к обществу?
- Каковы общие психологические черты гуманистического мировоззрения?
- Какие требования гуманизм предъявляет к самому себе?
- В чем особенности гуманистического просвещения?
- Каковы социальные функции гуманизма?
- Назовите основные опасности, угрожающие гуманизму изнутри.
- Как понимать идею «организованного гуманизма»?
- Назовите основных критиков идеи абсолютной ценности человека.
- Расскажите, как современный гуманизм понимает принцип абсолютной ценности человека.
- Что такое экзистенциальная ценность человека?
- В каком смысле ценность человека относительна?
- Как связаны человечность и ценность личности с принципом социальной справедливости?
Глава четвертая. Статус гуманистического мировоззрения
Слово «статус» происходит от латинского status, т.е. положение, состояние. В данном случае предстоит выяснить положение гуманизма по отношению к самому себе и другим явлениям как внутреннего мира человека, так внешнего мира: реальностям культуры, обществу и природе. Мы продолжим уточнение смысла некоторых основных характеристик гуманизма, а также соотнесем его с такими областями знания и человеческой деятельности, как философия, этика, наука, право, идеология, политика и религия.
4.1. Является ли гуманизм философской системой?
Гуманизм апеллирует, т.е. обращается к природе человека, прежде всего к таким его естественным качествам, как разум и свобода, и их детищу – здравому смыслу. Можно сказать, что гуманизм – это философия разума, свободы и здравого смысла. Но это значит, что он по существу не предлагает никакой собственной философии или особой метафизической системы, ограничиваясь минимальным: признанием и осмыслением того, что присуще каждому и чего отрицать невозможно. Именно, – выделенные выше качества. Как таковые они одинаковы для всех. Можно отрицать разумность того или иного индивида, но не разум как таковой; можно спорить о свободе или несвободе человеческой воли, но факт, что человек ставит перед собою цели, а не действует автоматически, неоспорим; можно сколько угодно вдаваться в тонкости того, что мы понимаем под здравым смыслом, но то, что должны существовать категории и представления общезначимые, очевидно. И разум, и свобода, и здравый смысл одни на всех; случись человеку общаться с инопланетными существами, он и в них предположил бы, и не ошибся, те же разум, свободу и здравый смысл. Потенциально они распределены между всеми и в этом смысле даны каждому от рождения в равной мере.
Принципиально отказываясь от всяких претензий на общеобязательность, гуманизм подчеркивает наличие суверенных областей существования человека, на которые не может покушаться никто и ничто. Это область нашего внутреннего мира с нашим я в его центре, область нашей свободы, убеждений и верований. Дело лишь за тем, чтобы каждый научился признавать заповедность этой сферы и в каждом другом.
Гуманизм – это свободомыслие, свобода совести, свобода убеждений.
Таким образом, гуманизм предполагает терпимость к мыслям и убеждениям других, в том числе и веротерпимость. Психологически он учит терпеть чужую свободу мыслить и верить. В моральном и юридическом смысле он учит нас признавать ее.
Человеческое согласие, за которое ратует гуманизм, – это согласие в разуме и свободе преследовать каждому из нас разные цели, как в дружной семье, состоящей из членов разных политических партий или имеющих разные системы верований. Сам человек остается важнее идей, которые он высказывает и защищает, и общностей, членом которых он является. Приоритет базовых ценностей – жизни и добрососедства, – вытекающий из определения гуманизма как утверждения прав и достоинств человеческого естества, есть самое глубокое выражение терпимости.
Терпимости заслуживает все, кроме того, что объявляет терпимости бой: насилие, фанатизм, зло в любых их проявлениях. В противовес известной формуле нетерпимости, гуманисты могли бы сказать: не с нами только тот, кто против нас.
4.2. Гуманизм и этика
Гуманизм – это этика человечности. Вот самое краткое определение этики гуманизма. Но как таковая она не претендует быть строго формализованной этической системой, последовательно размежевавшейся со всеми другими системами. Она опирается на многие этические учения, поскольку, кроме учений явно античеловеческих, в каждом из них налицо хотя бы начатки гуманизма. Она принимает в себя все выработанные человеческой мудростью этические ценности, составляет их каталог. Однако то главное, что гуманизм вносит в этику от себя – это убеждение здравого смысла в том, что первичны естественные начала добра в человеке, а не этические нормы, которые мы формулируем, познавая добро и наивно рассчитывая иметь в них рекомендации на все случаи жизни.
Добро первично – моральные нормы вторичны.
Таково одно из исходных положений этики человечности.
Другое ее положение – Свобода и ответственность за нравственное решение, выбор, поступок лежат на индивиде.
Руководствуясь тем или иным моральным правилом или нормой, мы не имеем право перекладывать ответственность с себя на эту норму. Наша личная ответственность вытекает из того, что в жизни решает не норма (она дает только формальное определение ситуации и ее формальное, типовое решение), а конкретный человек в конкретной ситуации, которая никогда вполне не укладывается ни в какую типологию, ни в какой этический кодекс. Даже самые верные, в общем виде, самые добрые заповеди не могут до конца исчерпать живой человеческой ситуации, и потому гуманизм предлагает человеку сочетать этику принципов и норм с так называемой ситуативной этикой, т.е. опираться и на норму, и на разум, на понимание ситуации. Именно разум является решающим фактором в деле нравственного выбора, если, конечно, у нас за душой есть не только естественная человечность, но и какое-то знание, точнее, понимание сущности норм этического поведения, способность точно увидеть и оценить ситуацию и роль действующих лиц в ней и т.д.
Вместе с внешними моральными (или аморальными) факторами эти нормы составляют основу и материал, важное подспорье в осмыслении ситуации и совершении выбора. Всякая мораль, говорит гуманизм, относительна, потому что безусловно лишь добро. Само по себе добро – святыня жизни, а добро в наших делах – это и есть все то, что этой святыне служит.
Итак, этика гуманизма сопрягает черты:
– этики абсолютов, поскольку человек – это абсолютная ценность;
– этики принципов, прежде всего золотое правило морали, призывающего каждого из нас поступать с другими так, как хочешь, чтобы и с тобой поступали;
– этики ситуативной, поскольку жизнь не являет собой специальный полигон для применения моральных правил, в ней сталкиваются не добро и зло в чистом виде, а комбинации разных видов возможного и действительного добра и зла, долженствования и возможности, заставляющие нас включать разум, осмыслять неизбежные в реальности нравственные коллизии и делать рациональный нравственный выбор, например, между большим или меньшим добром, выбирать наименьшее из зол, а то и воздерживаться от всякого выбора;
– этики добродетелей, которые складываются на базе позитивных человеческих качеств, в результате исторического культивирования и отбора нравственных норм, становящимися общими, так же как и в процессе индивидуального самосовершенствования. «В этике добродетелей необходимость ориентации личных мотивов деятельности на нравственные ценности может быть обоснована без апелляции к абстрактным метафизическим сущностям, без иллюзорного удвоения мира, необходимого для придания нравственным мотивам статуса бытия абсолютной значимости. Это является одним из проявлений реального гуманизма, так как снимает отчуждение, вызванное тем, что человеку навязываются внешние, непостижимые рациональным мышлением принципы поведения»[8].
4.3. Гуманизм и право
Гуманизм связан с правом не менее тесно, чем с этикой, потому что право – это и есть необходимый для общества этический минимум, закрепленный в законах. Можно сказать, что подлинное право – это гуманизм, поскольку его вообще можно формализовать, представить в виде кодекса общеобязательных правил. Исторически гуманизм укреплялся по мере укрепления авторитета и верховенства закона. В конституциях всех цивилизованных государств говорится о человеке как высшей ценности общества. 2 статья Конституции РФ гласит: «Человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина – обязанность государства».
Это, к сожалению, не значит, что Россия является в полном смысле правовым государством, в котором этот важнейший гуманистический принцип стал нормой повседневной жизни для подавляющего числа россиян. Формирование правового государства и уважения прав человека – задача чрезвычайно трудная и решение ее потребует много лет. Но важно подчеркнуть, что прогресс гуманизма стимулирует правовой прогресс общества, и наоборот, укрепление законности ведет к прогрессу гуманности.
Правовые проблемы, особенно вопросы уважения личности, ее права, достоинства и ответственности, являются коренными для гуманистического мировоззрения. Не случайно гуманистическое просвещение включает в себя правовое просвещение, воспитание правосознания, неотрывного от этической составляющей гуманизма.
Характерно, что постепенная глобализация гуманистических идей и движений, с их идеалом утверждения планетарной этики гуманности и всемирного гражданства, находит свое отражение в международном праве.
В области прав человека приоритет международного права по отношению к внутригосударственному является общепринятым принципом международного сообщества, разделяемым гуманизмом.
Эта формула – другое выражение провозглашаемого гуманизмом приоритета общечеловеческих ценностей над любыми частными – традиционными, конфессиональными, идеологическими, классовыми и т.д.
