Этот загадочный Строкач.
Ну вот мы и дошли до главного обвинения, которое, как козырного короля, сразу же выложил на стол Маленков (козырной туз был выложен 26 июня).
Приводим его дословно.
«Несколько дней назад т. Строкач — начальник МВД Львовской области — сообщил в ЦК КПСС следующее.
"В апреле с. г. министр внутренних дел Украины Мешик дал мне как начальнику областного Управления МВД по Львовской области указание собрать и донести в МВД УССР сведения о национальном составе руководящих кадров партийных органов, начиная от парторганизаций колхозов, предприятий и до обкома партии включительно. Одновременно Мешик предложил сообщить о недостатках работы партийных органов в колхозах, на предприятиях, в учебных заведениях, среди интеллигенции и среди молодежи…
Считая такие указания неправильными, так как органы МВД не должны и не имеют права проверять работу партийных органов, я позвонил по ВЧ лично Мешику и проверил, действительно ли он дал такое указание. Мешик подтвердил, что это его указание, и потребовал ускорить исполнение. Думая, что Мешик по ошибке или по неопытности дал такое указание, я пытался убедить его, что собирать такие сведения о работе партийных органов через органы МВД недопустимо. Мешик обрушился на меня с ругательством и с большим раздражением сказал так: "Тебе вообще наших чекистских секретных заданий нельзя поручать, ты сейчас же пойдешь в обком и доложишь о них секретарю, но знай, что это задание тов. Берия и с выполнением его тянуть нельзя, потрудитесь выполнить его сегодня же ". Я не поверил Мешику, что это задание исходит от т. Берия, так как считаю, что т. Берия как член Президиума ЦК КПСС в любое время может такие данные получить в ЦК КПСС или в ЦК КП Украины.
Руководствуясь своим партийным долгом, я доложил секретарю обкома партии т. Сердюку о полученном мною от т. Мешика таком явно неправильном указании.
В тот же день вечером мне во Львов позвонил т. Берия и сказал дословно следующее: «Что вы там делаете, вы ничего не понимаете, зачем вы пошли в обком партии и рассказали Сердюку о полученном вами задании? Вместо оказания помощи вы подставляете подножку т.Мешику. Мы вас выгоним из органов, мы вас сотрем в порошок, в лагерную пыль вас превратим». И далее т. Берия в состоянии сильного раздражения несколько раз повторил следующее: "Ты понял это или нет, понял, понял? Так вот учти ". На мои попытки объясниться по этому вопросу т. Берия не стал меня слушать и положил трубку.
МВД СССР 12 июня с. г. меня сняло с должности начальника УМВД и отозвало в Москву. На мою просьбу оставить меня работать на Украине мне категорически в этом отказали.
Тов. Мешик, зная о разговоре Берия со мною, дважды напоминал мне: «Ну как, попало тебе от т. Берия ? Впредь умнее будешь». Далее т.Мешик в издевательской форме говорил мне буквально следующее: «А т. Мельников — секретарь ЦК — плохой чекист. Он тебя как шпиона ЦК сразу выдал, звонит мне и прямо говорит, что Строкач доложил секретарю обкома Сердюку о том, что я, Мешик, собираю сведения о партийных органах. Разве так можно расконспирировать свою агентуру».
Характерно отметить, что и заместитель министра внутренних дел УССР т. Мильштейн ведет такие же разговоры. Например, в марте с. г. он мне и т. Ивашутину, бывшему заместителю министра внутренних дел УССР, говорил, что теперь все будет по‑новому, партийные органы не будут вмешиваться так, как это было раньше, в работу чекистских органов. Начальники УМВД областей должны и будут независимы от секретаря обкома партии.
Генерал‑лейтенант Кобулов А. 3. (брат заместителя министра Кобулова Б. 3.) также сказал мне: «Вы не учли того, что к руководству МВД СССР пришел т. Берия и что теперь органы МВД не будут в такой зависимости от партийных органов, как это было раньше. Вы не представляете себе, какими правами пользуется т. Берия. Он решительно ломает все старые порядки не только в нашей стране, но и в демократических странах».
Как теперь стало известно, точно такие же задания Берия дал и по другим республикам…»
Обратим внимание на фразу: «Органы МВД не должны и не имеют права проверять работу партийных органов». Чтобы она среди текста не затерялась. А теперь пусть продолжает товарищ Маленков:
«…Вы помните, товарищи, что совсем недавно, в декабре 1952 года, ЦК КПСС дал директиву партийным организациям в отношении органов МГБ. В этой директиве… было сказано:
Считать важнейшей и неотложной задачей партии, руководящих партийных органов, партийных организаций… осуществление контроля за работой органов Министерства госбезопасности. Необходимо решительно покончить с бесконтрольностью в деятельности органов Министерства госбезопасности и поставить их работу в центре и на местах под систематический и постоянный контроль партии, ее руководящих партийных органов, партийных организаций».
То есть вопрос стоял так: партия имеет право контролировать все. В ходе обсуждения на пленуме то и дело слышалось возмущение по поводу того, что партийным деятелям не удается контролировать МВД, что их не пускают в тюрьмы, не дают присутствовать на допросах.
Получается, что, с точки зрения, высказанной на пленуме, партия имеет право контролировать все, а ее, партию, не смеет контролировать никто. Ибо каким образом, кроме как через органы МВД, может правительство получить информацию о том, что делается в единственной партии СССР? А может, там готовится измена, свержение существующего строя, может быть, они готовятся совершить радикальные преобразования, провести приватизацию общенациональной собственности, продать промышленность иностранным хозяевам, развалить страну на отдельные государства. А распродав все, взять деньги и уехать куда‑нибудь на Багамы, предоставив страну и народ их собственной судьбе? Разве есть гарантия, что такого не могло быть? Как же можно не контролировать такую огромную силу?
…Но что здесь любопытно. У Хрущева явно какой‑то особый интерес в Строкаче. Даже в постановлении об аресте Берия упоминается:
«Обязать т. Руденко… немедленно приступить… к выявлению и расследованию фактов враждебной антипартийной и антигосударственной деятельности Берия… а также к расследованию вопросов, связанных со снятием т. Строкача».
Мало ли кого снимал Берия на своем веку. Этому‑то за что такая честь?
Т. А Строкач — украинский чекист. С 1940 по 1942 годы был заместителем наркома внутренних дел Украины — как раз в то время, когда первым секретарем там был Хрущев. Кстати, с Мешиком Строкач познакомился отнюдь не в 1953 году, а в 1941‑м, когда тот был назначен наркомом внутренних дел Украины. В 1946 году министром внутренних дел республики стал Строкач, и благополучно сидел на этом посту до 1953 года, пока Берия не снял его и не отправил служить начальником УМВД Львовской области, вновь поставив на его место Меши‑ка, а в июне и вовсе отозвал Строкача в Москву. Строкач утверждает, что причиной было то, что он поставил партийные органы в известность по поводу коварных планов Берия, но это сам Строкач говорит, а за что его на самом деле сняли — это еще вопрос. Он явно человек Хрущева, тем более что после смерти Берия тут же был назначен обратно на пост министра, а вскоре стал заместителем министра внутренних дел СССР.
Но было на пленуме еще одно свидетельство — на нем выступал секретарь Львовского обкома товарищ Сердюк. Он дал Строкачу красноречивую характеристику.
«Строкач — партийный человек, преданнейший коммунист, он ходит в областной комитет, информирует и меня, как секретаря обкома, что он думает делать и что от него требует назначенный Берия какой‑то Мешик».
Так вот: Сердюк тоже рассказал об этом инциденте со сбором сведений. Но несколько в ином ключе, поскольку говорил, похоже, не по писаному, да и особым умом, видимо, не блистал — впрочем, как и абсолютное большинство ораторов.
По его рассказу, дело было так: Строкач получил от Берия задание — проверить, сколько в партаппарате работает русских, сколько украинцев, столько местных. О поиске недостатков в работе парторганизаций ни слова сказано не было.
Строкач кинулся к Сердюку: «Я не знаю, как мне быть». Это Сердюк так говорит, а скорее всего, Строкачу просто было лень напрягаться и собирать сведения, вот он и решил проехаться на статистике обкома. Сердюк ему сведений не дал, сказав: «Если бы звонили из ЦК, то через час у них были бы все сведения, а МГБ я не дам». И не дал. Как же так — верному бойцу партии, которого он столь высоко ценил, преданному осведомителю, рискнувшему ради партии должностью, — и не дал. Вот и служи после этого КПСС!
Но это к слову. Дело в том, что в выступлении Сердюка есть одна фраза, которая совершенно четко и недвусмысленно объясняет, в чем суть всей этой истории. Вот она, эта фраза: «Товарищ Мельников был тогда секретарем ЦК». Что это означает?
Означает эта фраза очень простую вещь — что вся эта история происходила до того, как было принято постановление ЦК КПСС от 26 мая 1953 года «О политическом и хозяйственном состоянии западных областей Украинской ССР», потому что этим самым постановлением товарищ Мельников с поста секретаря ЦК был снят<Подробно об этом в главе «Сто дней Лаврентия Берия»> . А само постановление было подготовлено Берия на основании данных, полученных через систему МВД. Это никогда не скрывалось, Президиум ЦК прекрасно был обо всем осведомлен, более того, записка Берия была передана в обкомы и горкомы для изучения вместе с постановлением. И то, что об этом никто на пленуме не вспомнил, говорит лишь об исключительной подлости партийного руководства, а то, что это было выдвинуто в качестве основного обвинения против Берия, говорит о том, что подлость центрального руководства славной коммунистической партии уже не исключительная, а просто запредельная.
И все же: за что сняли Строкача в июне 1953 года? Одно из двух: либо в связи с данным постановлением как человека «некоренной» национальности, либо за то, за что Берия всегда снимал и предавал суду чекистов: за перегибы, за дутые дела, за избиения при допросах. Строкач — явно человек Хрущева, а Хрущев известен тем, что сначала развернул репрессии в Москве, а потом — на Украине, да так рьяно, что, когда по стране уже все утихло, Украина еще продолжала сажать и стрелять. Как бы то ни было, если уже один раз снятого Строкача сняли снова и вызвали в Москву, то уж явно не для того, чтобы наградить и повысить.
Великое дело — оказаться в нужное время и в нужном месте. Хрущев и компания все время говорили о том, что Берия следит за их передвижениями через охрану, что прослушивает их телефоны — но все это было как‑то несерьезно. Коль скоро он отвечает за охрану правительственной верхушки, то и должен следить за их передвижениями. А вдруг Хрущева в заложники возьмут — куда тогда высылать группу захвата? На деревню дедушке? С правительственными телефонами то же самое — вспомним хотя бы бессмертный фильм «Семнадцать мгновений весны», там эта работа очень хорошо показана. Нет, несолидно как‑то это все. А Пленум близится… И тут подвернулся Строкач, и кому‑то пришло в голову — а пусть он напишет письмо!
Он написал, и разговор сразу принял иной тон. Вот, и на местах МВД следит за партией — не иначе, что‑то затевается! Любопытно, что принципиальный правдолюбец Строкач написал свое письмо 28 июня, через два дня после событий. А Сердюк изложенное подтвердил.
В этом деле вообще как‑то уж очень много украинских деятелей. Руденко, Москаленко, Батицкий (с ним мы еще встретимся), теперь вот Сердюк со Строкачем.
Кстати, Маленков сказал: «Как теперь стало известно, точно такие же задания Берия дал и по другим республикам…». Но что‑то из других республик никто с подобными разоблачениями не выступил, несмотря на то, что нечто подобное совершенно точно имело место в Литве и предположительно — в Западной Белоруссии, Эстонии, Латвии и Молдавии. По‑видимому, тамошние деятели еще не окончательно совесть растеряли…
Существовал и еще один человек, который мог бы пролить свет на эту темную историю — министр внутренних дел Украины Мешик. Но Мешик ничего сказать на Пленуме не мог, поскольку к тому времени сидел на Лубянке. Он, кстати, был единственным из осужденных и расстрелянных по «делу Берия», не принадлежавший к его давней команде. «Из первичных материалов нельзя понять, почему Мешика арестовывают в связи с делом Берия, — пишет А. Сухомлинов. — Его жизненный путь и послужной список безупречны». Может быть, чтобы не мешал своими высказываниями разыгрываемой партии?..
…А может быть, все было и еще более знакомо и просто. Воспоминания Павла Судоплатова показывают ситуацию несколько в ином ракурсе:
«На Украине разгорелся конфликт между вновь назначенным министром внутренних дел Мешиком и местными партийными чиновниками, а также сотрудниками аппарата МВД Украины. Мешик во что бы то ни стало стремился выгнать с работы хрущевского протеже Строкача, которого в 1941 году уволили из органов за то, что он не сумел вывезти часть архива НКВД, когда немцы окружили Киев. К тому же Мешик не ладил с партийными руководителями Украины Сердюком и Шелестом. Сердюк пытался отобрать у МВД дом, использовавшийся под детский сад для детей сотрудников министерства: он облюбовал этот особняк во Львове для себя и своей семьи…
Хотя на заседании украинского ЦК принято было говорить по‑русски, Мешик позволил себе дерзко обратиться к присутствующим на украинском языке, порекомендовав шокированным русским, включая первого секретаря ЦК Мельникова, учить русский язык…»76
А может быть, арест Мешика был частью хрущевской платы Строкачу и Сердюку за помощь на Пленуме? Помощь‑то была немаленькая. Подумаешь, шлепнуть еще одного человека — что им, привыкать, что ли? Так украинец Мешик и попал в «грузинскую» команду Лаврентия Берия.
Итак, обвинения Маленкова нам известны. Есть в них хоть что‑то, объясняющее причины ареста Берия?
Почему Хрущев так пекся о Строкаче и так щедро с ним расплатился, ясно, как день. Ведь именно его письмо легло в основу осуждения Берия на Пленуме — без него еще неизвестно, какой оборот приняли бы события. Скорее всего, расправившись с Берия, Хрущев вызвал своего находившегося в Москве старого верного вассала, объяснил, что надо делать, и тот написал свое письмо, за что и получил обратно пост министра внутренних дел Украины. Потом надо было договориться с Сердюком — это нетрудно, и убрать с дороги Мешика — того арестовали 30 июня. Надо сказать, Строкач здорово их выручил. Потому что все остальное, сказанное на этом Пленуме, — такая ахинея!
Впрочем, главная цель была достигнута: Пленум постановил исключить Берия из партии и предать его суду.
За что? Ну, был бы человек, а статья найдется. В конце концов, для того и работает новый генеральный прокурор, чтобы подкрепить фактами решение Президиума. Для того и заводится дело.
И что же содержится в этом деле?
