ЕСТЕСТВЕННЫЕ НАУКИ. ГЕОГРАФИЯ И Т.Д…
В одном романе герой и героиня праздновали годовщину их первого поцелуя. "Они нашли маленькую скамейку и сели рядышком, прижавшись друг к другу. Луна светила точно так же, как и два года назад, тишина тоже была верна им" (Рат-Вег "Октябрьская роза", с. 163). Это невозможно. Тишина может сохранить верность влюбленным, Луна нет. Потому что если они в определенном году, в определенном месяце и в определенный день с наивозможной смелостью целовались при полной луне, то по случаю годовщины им подмигивал лишь крохотный рожок. Луна не приспосабливается к писательскому воображению.
"Дождь лил как из ведра, и термометр показывал холод ниже нуля градусов" ("Ле Журналь", 1911, октябрь, 13).
"Лондон, январь, 2. (Соб. кор.) Мороз велик. Барометр упал на несколько градусов ниже нуля" ("Ле Матэн", 1907, январь, 3).
"Действие пьесы идет двумя параллельными линиями, которые в нужный момент пересекаются" (Написал Сарси в "Ле Солей" согласно 11 номеру за сентябрь 1897 года).
От французских дам мы не можем требовать слишком глубоких знаний, но все же мы не можем разделить печаль с героем Адели Эсквирос, который оплакивал, главным образом, то, что сгорели его кружева и расплавились бриллианты ("un vieux bas-blen ").
Удивительно по-новому употребляет полюбившееся всем сравнение с лавиной политический комментатор лиможской "Курьер дю сантр" (1908, май, 19): "Лавина — это то, что все время рвется вверх и вверх. Законы тяжести столь же фатальны в политике, как и в естественных науках".
Жюль Жанен, критик с искрометным юмором, мог бы произнести такую остроту: "Не люблю смотреть пьесу, о которой придется писать. Так я, по крайней мере, уверен, что не поддаюсь никакому влиянию". Кажется, он не поддавался даже влиянию научной четкости. Это он изобрел остроумное прозвище для морского краба — морской кардинал1. Он никогда не видел краба живым, встречая его только на ресторанном столе, когда он уже сварен и красный. Точно также город Смирну он обозвал островом, заставил Рону впадать в море у Марселя и постоянно говорит о двойной славе города Канн (Cannes): здесь высадился Бонапарт, и здесь Ганнибал разбил римлян якобы. Правда, Ганнибал победил при Каннах (Cannas)2. Но почему римский город зовут тоже Каннами? Так ему и надо. Географических нелепостей можно набрать несколько страниц, но в большинстве своем они очень монотонны. Достаточно будет некоторых из них:
"Госпожа Сара Бернар продолжает свое триумфальное турне по Южной Америке. Вчера ей аплодировала публика в Цинциннати" ("Ле Фигаро", 1910, март, 20).
"И хотя Стромболи закрыл небо кроваво-красными облаками, на другое утро у жителей Неаполя вновь проснулась надежда" ("Ле Журналь", 1909, январь, 6). Перепутал Везувий со Стромболи французский академик Габриэль Аното.
Если уж академик спотыкается, то что упрекать простого газетчика, который не совсем в курсе географии своей родины:
"Господин Пуанкаре был в Швейцарии и взбирался на Монблан" ("Ле Омм де Жур", 1913, сентябрь, 13).
"Вот одна чисто лондонская история, наполненная туманным настроением Темзы: одна женщина взволнованно ходит взад и вперед по Бруклинскому мосту…" ("Ля Ви Паризьен", 1928, январь, 7).
"Белград в известном смысле является перекрестком дорог из Западной в Восточную Европу: он лежит на середине пути между Парижем и Берлином, с одной стороны, а с другой стороны, Константинополем и Варшавой" ("Л'Эр Нувелль", 1926, август, 26).
ИСТОРИЯ ЛИТЕРАТУРЫ
"Sic transit gloria mundi" ("Так проходит мирская слава"), как поет Гомер" ("Комедия", 1910, декабрь, 12).
Другие писатели эту классически звучащую пословицу обычно приписывают Горацию. И ни один из них не берет на себя труд взять любой лексикон. Он нашел бы там, что во время коронации римского папы сжигают горсть пакли, и когда она истлевает в пепел, церемониймейстер произносит:
"Святой отец, так проходит мирская слава"3.
"Один польский еженедельник публикует список подозрительных книг. Среди запрещенных французских книг мы видим Гулливера и Робинзона" ("Ля Ревю", 1907, май, 1).
"Фильм "Железная маска" вдохновил французского писателя-романиста Александра Дюма, который вставил его в роман "Виконт де Бражелон". Но нам придется его упрекнуть, что действием волнующего фильма Дугласа Фербенкса он воспользовался слишком свободно". (Сообщение в одном американском журнале. Его злорадно пересказал "Нувелль Литтрари", 1931, декабрь, N 26).
Отечественная литературная новость:
"Драму по рассказу Диккенса "Рождественская песнь" написал Боз" ("Мадьярорсаг", 1935, декабрь, 19). Если я не обманываюсь, Йокаи использовал литературный псевдоним Диккенс для шутки. Что де как трудно научиться английскому правописанию. Пишут Диккенс, произносят Боз.
НОВАЯ ИСТОРИЯ ВЕНЕРЫ МИЛОССКОЙ
Я рассматриваю только новую карьеру Венеры Милосской через французскую прессу. Известно, что богиню нашли в 1820 году на греческом острове Милосе или Мило.
"Настоящее чудо эта удивительная скульптура, творение большого художника Мило, чье имя дошло до нас через столетия" ("Ле Петит Паризьен", 1911, февраль, 1).
"Он опустился на колено и запечатлел почтительный поцелуй на ее руке, которая была бела и пухловата, как у Венеры Милосской" ("Ле Волер", 1879, январь, 31).
"Так сказала она и подняла белую, отсвечивающую мрамором руку, которая соперничала с руками Венеры Милосской" ("Ля Насьон", 1889, июль, 19).
Газета Л'Опиньон в 15 номере за октябрь 1885 года вспоминает об аукционе в отеле "Друот" и рассказывает, что, когда служка поставил на стол копию Венеры Милосской, трубным голосом выкликнул в публику: "Если найдем недостающие руки, вручим покупателю".
Возможно, это просто анекдот. Но, по всей вероятности, правда то, что сообщила из Сан-Франциско "Ле Радикаль" (1887, март, 19). Один тамошний ценитель искусства выписал из Парижа копию Венеры Милосской. Копия прибыла, естественно, без рук. Ценитель потребовал через суд возмещения убытков от Централ Пасифик Компани. И вот тут последовало самое неожиданное: суд вынес решение, что железнодорожная компания отвечает за обломанные при транспортировке руки.
МУЗЫКА
"Для большего контраста братья Изола а нашем театре перед "Саломеей" исполнят "Севильского цирюльника" божественного Моцарта" ("Л'Энтрансижан", 1910, апрель, 24).
"Вопрос, которая из дочерей Рихарда Вагнера, например, мадам Вагнер Козима…" ("Комедия", 1913, январь, 20).
"Господин Р. еще раз растрогал преданную ему аудиторию бравурным исполнением "Марша Ракоци", который Лист переработал для фортепиано из "Фантастической симфонии" Берлиоза" ("Ля Депеш Алжеринн, 1926, январь, 19).
"Сегодня, в пятницу, в восемь часов утра начались репетиции "Пламени", на вечернее исполнение которого прибывает сам автор, Респиги" ("Эшти уйшаг", 1938, май, 7). Вообще-то мог бы и приехать, да на беду современной музыки большой музыкант был уже два года мертв.
"Интересный эксперимент: у колыбели венгерской вагнерианской оперы". Под таким заголовком "Мадьярорсаг" от 25 декабря 1935 года поместил пространную статью о первой опере молодого композитора Д. К., которую сам автор исполнил перед небольшой аудиторией. "Прошло два с половиной часа, — пишет журнал,
-К. устало, но с блестящими глазами встал от рояля. Он сыграл и съел всю свою Hors D'oeuvre"1.
В Чикаго давал концерты один иностранный оркестр. Исполнялись произведения Бетховена. После концерта банкет. Оратор начал свою торжественную речь так:
"Леди и джентельмены! Все мы находимся под впечатлением от Бетховена! (Это имя он произнес с английским акцентом — Битховен.) Чикаго по откорму свиней и выделке кож — единственный в мире. Но я считаю, не будет преувеличением сказать, что в нашем городе не найдется и двух десятков таких людей, которые могли бы Сочинить такую симфонию…" (Сообщение "Уйшаг", 1936, июнь, 23).
Зная, какова музыкальная подготовка достойного среднего американского гражданина, я ни капли не сомневаюсь, что такой случай имел место. По той же причине у меня нет повода сомневаться в том, что произошло с квартетом Ленера. Тоже американское турне, большой кассовый успех, торжественный банкет. Выступает мэр города и, как настоящий спортсмен, более всего распространяется о рекордной сумме сбора. "Будем надеяться, — заключил он свою речь, — что результатом рекордного сбора станет то, что мистер Ленер в будущем сезоне уже сможет увеличить вдвое количество ваших великолепных музыкантов-коллег по искусству" ("Эшт", 1936, январь, 4).
Давайте проведем параллель между простым американцем и официальным представителем французской системы образования, министром народного просвещения. И вот две параллельные пересекутся, как и говорил Сарси. Эта необычная встреча произошла 1 января 1890 года. Преподаватели Парижской консерватории во главе с Тома приветствовали министра народного просвещения Комбе. Министр от души поблагодарил за поздравления:
"Я рад, господа, что вы удостоили меня такой чести. Я тоже люблю музыку, особенно веселую, потому что она освежает ум. Господа! Мы живем в век прогресса! Все вокруг совершенствуется, особенно машиностроение достигает в наши дни удивительного прогресса и, наверное, понемногу поможет и в ваших тяготах, с которыми, глядя на вас, сопряжено владение вашими инструментами…" (Й. Б. Векерлин "Dernier Musiciana", Париж, 1899, с. 319).
ИЗ НАУЧНОГО АРСЕНАЛА
С авторитетом науки спорить не принято. Примем, не противореча, утверждение одного философического труда:
"Нет сомнения, что люди чрезвычайные своими успехами обязаны отчасти своим прекрасным свойствам, которыми природа их одарила" (Дамирон "Cows De Philosophie").
Еще больший авторитет нужен ученому, коль скоро он и в государственном организме занимает самый высокий пост. Наполеону III принадлежит такая убедительная сентенция:
"Богатство нации зависит от общего благосостояния".
А вот еще одно утверждение сомнительной научной ценности:
"Когда француз переступает границу, он оказывается на чужой территории". (Цитаты из досье Флобера).
Из "Гигиены" Фодора:
"Человек в течение всей жизни может когда угодно заболеть и умереть" (с. 1).
С оправданным сомнением однако нам следует воспринимать такой закрученный вывод великолепного естествоиспытателя Тувенеля:
"Что такое актер по сравнению с актрисой?! Ничего или очень мало. Природа, сотворив грудь мужчины плоской, тем самым определенно лишила его самого прекрасного способа выражения страсти" ("Ле Монд де Озе"). Далее он развивает свою теорию так:
"Воистину две самые великие нации в мире - англичане и русские, чьи мужчины более всего стараются походить на женщин: англичанин постоянно бреется, а русский набивает себе грудь" (Там же). Он же упоминает одного путешественника-европейца, которого прибивает к неизвестному берегу, он бродит туда-сюда, наконец замечает виселицу и, упав на колени, возносит хвалы провидению, что привело его именно на цивилизованную землю ("L'esprit De Betes").
Осмотрительный ученый редко впадает в ошибку неверной формулировки, как мы это видели на многих примерах периодической прессы. Как пример для подражания привожу вдумчиво отшлифованную фразу одного из лучших наших ученых-правоведов:
"Дарение (учреждение чего-либо путем дарения) есть не что иное, как конкуренция с переменным балансом между двумя (уже олицетворенным и безличным, персонифицируемом в новое лицо) участниками предоставления той же делибационной интенционности" (Жегед "Главы из области нашего обязательственного права". 1897, т.1, с.119, 8 строка снизу).
Известно, что слушатели Будапештского технического университета имени наместника Йожефа1 с удвоенным вниманием следят за речью преподавателя. Во-первых, для того, чтобы усвоить его объяснения, во-вторых, чтобы моментально зафиксировать его ляпсусы. Затем, чтобы потом опубликовать их в своем альманахе "Дачный штопор", выпускаемом с великолепным юмором. Несколько образцов из альманаха:
"Производство кирпичей в усеченной Венгрии составляет двадцать миллионов штук в год, то есть у нас на голову каждого жителя падает в год два целых кирпича".
"Вам, господа, как будущим инженерам-машиностроителям, стоит проштудировать основательно эту дисциплину. Все же мы будем с вами заниматься такими административными понятиями, которые должны вас заинтересовать. Например, выдача паспортов, ведение книги актов гражданского состояния, вопросами, связанными с браком и незаконными детьми и т. д." (Административное право).
"Предположим, я, как барышня-конторщица, буду записывать в книжечку даже самые мелкие расходы…
предположим, что я зерноторговец и умею калькулировать…
предположим, что я, как генеральный директор, представил отчет…
предположим, что я — газовый завод, который производит газ только одного вида…" (Частная экономика. Из материалов разных лекций).
"Человеку свойственно поступать даже против самых прекрасных законов природы. Мы не раз тянемся туда, куда не следует, притом левой рукой, даже обе наши левые руки так и тянет туда" (Общее право).
"Для архитектора крепостной базар то же, что для женатого человека жена. Он видит ее изо дня в день, и наконец это ему перестает нравиться" (Архитектура).
ЛЕКСИКОНЫ — ЭНЦИКЛОПЕДИЧЕСКИЕ СЛОВАРИ
В 1840 году одно парижское издательство затеяло издание большого научного энциклопедического словаря под заглавием "Dictionnaire des dales" ("Словарь данных"). Работа издавалась по частям. Когда уже дошли до вокабул, начинающихся на "ми", редакция с испугом обнаружила, что из словаря выпали Медичи. Это была роковая ошибка, ее как-то надо было исправить. Но как, когда буквенный порядок уже не позволял вставить на нужное место это известнейшее семейство? Беде помогла находчивость. Нашли место среди вокабул на ми и вставили нужную статью, так изменив вокабулярное слово:
Мидичи, правильнее Медичи.
Антуан Фюретьер (1619-1688), ярый враг французской академии наук, сам издал научную энциклопедию "Dictionnaire universel" ("Универсальный словарь"). Там он пишет про жирафа: "Дикий зверь, упоминаемый многими авторами, но еще никем не виданный. Вообще есть мнение, что не существует вовсе".
У молодежного писателя Б. А. Бонифаца в 1836 году вышла книга "Mosaique litteraire" ("Литературная мозаика"). Среди подписчиков красовались сам король и королевское семейство. Книга представляла прекрасное патриотическое чтение: прекрасные цитаты о том, как нужно любить родину. Автор приводит цитату даже из немецкой литературы, прибавляя при этом: "В самом деле, как трогательно чувство, с каким Миньон поет: "Знаешь ли ты родину, где цветет лимон?" После имени Миньон стоит знак сноски, а в самой сноске добросовестный автор делает следующее примечание: "имени этого автора в биографическом лексиконе нет" ("Intermediaire des chercheurs et curieux", 1864, февраль, 15).
Итак, французскому автору якобы не положено знать произведения Гете. Но и венгерскому тоже. Один наш писатель-психоаналитик, переведший известную книгу-кладезь знаний, говорит о кулаке Гете. Он прав. Фауст согласно словарю означает "кулак" (Открытие Гезы Шупки, в "Литературе", 1935, июль, N 15).
Жил в XVI веке французский поэт И. Лемер. Свою книгу
"Торжество зеленого возлюбленного" ("Triomphe de I'amant
vert") он посвятил Маргарите Австрийской, дочери императора Максимилиана.
Два с половиной века спустя ученый аббат Гуже написал огромный, в 18 томах,
труд по историй литературы ("Bibliotheque francoise ou histoire litteraire
de Поэт уже давно истлел и не мог защитить себя, он не мог
сказать, что написал правду: возлюбленный герцогини действительно ходил в
зеленом наряде и родился в Эфиопии. Ведь это был любимец герцогини зеленый
попугай.
В 1929 году в Лейпциге вышел один увесистый том:
"Minerva-Lexikon beruhmter Person-lichkeiten aller
Zeitalter" ("Минерва-Лексикон известных личностей всех эпох").
Это претенциозное название он дополнил в предисловии таким гордым девизом:
"Знание — Сила!"
Я нашел в нем следующие данные по Венгрии:
Святая Елизавета. Дочь баварского короля и т. д.
Хуняди. Правитель Венгрии около Йокаи Мор. Национальный поэт Венгрии. Бесконечно
прилежный, одаренный достойным удивления талантом рассказчика. Написал 300
томов и нажил этим большое состояние. Сегодня самые волнующие его романы
преданы забвению.
Матиаш, король венгерский, если не было денег на плату
солдатам, по ночам выигрывал у своих офицеров их деньги за наемную службу.
Однажды, одевшись крестьянином, отправился в турецкий лагерь и целый день
торговал ячменем перед шатром турецкого императора. Вечером, нашпионившись,
вернулся домой в целости.
Ракоши, Ене, венгерский журналист. Сверх журналистской
работы написал за свою жизнь 219000 писем и роздал 483000 автографов. Прочел
11000 книг и произнес торжественных речей на 6240 пиршествах. Интересно также,
что он был крестным отцом 2000 детей и открыл круглым числом 6000 талантов.
Я поискал в этом лексиконе таких известных людей, как
Ференц Ракоци, Кошут, Деак, Мункачи — ни один из них мне не попался.
В то же время там есть некие Страшнофф Игнац и Риго Янчи.
Знание — страшная сила!
С ораторской трибуны французского парламента скатились
нижеследующие жемчужины. Имена ораторов сообщать излишне, быстрым переменам
цвета в политике сопутствует и то, что, если вчера кто-то кричал, как выпь,
сотрясая голосом стены парламентского дворца, сегодня уже "растянулся со
сложенными руками на дне болота, как лягушка" (это тоже одна из жемчужин).
"Моряки безусловно нужны, без них мореплавание
невозможно."
"У вас довольно громкий голос, чтобы кричать, а вот
чтобы слушать, для этого совсем нет."
"Поддерживать свиноводство — это все равно, что
поддерживать самих себя."
"На бомбе террориста взрываются не только чиновники,
но и невинные люди."
"Республика — это такая мать, которой нельзя
причинить боль, даже боль родовых мук."
"Под курткой простого рабочего бьется сердце, и такое
же достойное, как и то, что бьется под цилиндром буржуа."
"В этих облезлых кожаных штанах бьется сердце
смелых."
"Я не желаю излишне волновать моих коллег, депутатов,
поэтому закрываю главное фиговым листком."
"Они настолько связали себе руки, что уже не знают,
на какую ногу им встать."
"Нельзя допускать, чтобы мужчин таким образом
отрывали от их жен, детей, вдов."
"Поскольку употребление в пищу лошадиного мяса
распространяется, лошадей ждет новое будущее."
"Против этого предложения мы крикнем — поп
possumus1; мы даже можем крикнуть поп possumi, потому что нас много."
"Когда шахтер с черной физиономией выходит из шахты,
он с завистью думает о живущем на солнышке капиталисте, который бел от рисовой
пудры изобилия."
"Вы стоите на перекрестке. Два пути открываются перед
вами: один ведет к прогрессу, другой — это путь равнодушия, а третий
— это путь к краху. Выбирайте!" (Из речи министра).
"Да! Они с радостью умрут за дело, но только один
раз, да и то в своей постели!"
"Поймите же и слово тех, кто не говорит."
В жизни ирландского парламента неистощимым поставщиком
bull-ов был известный сэр Бойль Рош. Он вошел в состав ирландского парламента в
1775 году. Среди его изречений самыми известными были такие:
"Беда никогда не приходит одна. За самыми большими
ударами на нашу нацию обрушивались еще большие."
"Господин председатель! Долг каждого гражданина,
верного родине, — принести в жертву даже последний золотой, чтобы спасти
тем самым остальные."
А вот самое известное из известнейших его изречений:
"Не понимаю, почему все время ссылаются на будущие
поколения? Почему мы должны приносить жертвы ради будущих поколений? Разве это
будущее поколение что-то сделало ради наших интересов?"
Разразившееся веселье вынудило оратора к объяснениям:
"Под будущим поколением (posterity), естественно,
надо понимать не предков, а то поколение, которое следовало непосредственно за
предками".
В тот день больше заседать было невозможно. Другой
ирландский bull вызвал всеобщее возмущение по причине личности, его
допустившей. Это был лидер партии Home Rule, имя которого было Шоу. Его упрекали
в том, что он из-за арендаторов-землепашцев и фермеров провел заседание в
воскресный день. Отбивался он так:
"Меня обвиняют в том, что я нарушил святость
воскресного дня. Но ведь допускается же, если чей-то вол или осел попадет в
яму, вытаскивать его даже в воскресенье? А наши братья арендаторы-землепашцы и
фермеры точно так же попали в яму, значит, нам надо их вытаскивать, даже если и
в воскресенье".
НИЗКА ЖЕМЧУЖИН ИЗ ПАРЛАМЕНТА
