ФИТЮЛЬКА
Однажды в Мурманске, в сквере, я слышал, как отец рассказывал сыну о рыбах: о палтусе и пинагоре.
— Палтус,— говорил он,— плоский, как пирог. Глаза и рот у него свернуты набок. А пинагор — рыба как рыба. Палтус живет на дне. Пинагор— у самого берега. В отлив море отходит от берегов, и они с пинагорихой плещутся в лужицах. Мать-палтусиха выметывает икру и вместе с отцом уплывает. У пинагоров уплывает одна мать, отец остается. В отлив, чтобы икра не усохла, он смачивает ее водой изо рта. Отец-палтус никогда не видит своих детей. Пинагор ждет, когда мальки выведутся, и тогда плавает вместе с ними: впереди папа-пинагор, позади косячком пинагорята.
Я спросил:
— Простите, вы, наверно, рыбак. Какая рыба лучше — палтус или пинагор?
— Что за вопрос, конечно, палтус! — ответил рассказчик.— Из него и котлеты, и филе. Весу в нем килограммов сто. А пинагор что — фитюлька!
— Совсем не фитюлька! —обиделся сын.— Он хороший.
Мальчик присел на корточки и щепкой нарисовал на песке головастую рыбку. За ней дружною стайкой плыли маленькие точки.
МОРСКИЕ ПТИЦЫ
|
|
Мы идем мимо высокой скалы. Что-то белое вьется, мельтешит у обрывистого берега. Будто клочья тумана срываются со скал и, описав круг, возвращаются назад. Это птицы. Это их гнездовье — знаменитый птичий базар. Вот кто живет на этом базаре. Тупик лучше плавает, чем летает. Под водой он может пробыть до трех минут. Глупыш не глупее других птиц. Имя свое он получил несправедливо – за верность птенцам. Самка глупыша не улетает, даже если человек подойдет к ним совсем вплотную. |
|
|
|
|
|
Птичий базар – колония кайр. |
ВОДА ЗА БОРТОМ
Будете на палубе, подойдите к поручням. Наклонитесь. Внизу — вода. У самого борта она зеленая, с золотыми пылинками солнечного света, дальше — темная, как камень, у горизонта—холодная, стальная.
Я люблю присматриваться к воде, следить, как она меняет свой цвет.
КАКОГО ЦВЕТА МОРЕ?
Случилось это летом. На Севере.
Собрались на вершине большой скалы молодые чайки-каюхи.
Сидят, ждут, что им расскажет старый чистик. А тот стал столбиком, голову кверху задрал, вспоминает. Думал, думал — надумал.
— Сегодня я расскажу вам, какого цвета море… — начал было старик.
— Вздор! — выкрикнул молодой каюха.— Кто не знает, что море синее?
— Ну хорошо,—задумчиво согласился чистик.— Если так, я не буду про это рассказывать… Я расскажу про Фомку-поморника. Про то, каким злодейским способом добывает он себе пищу…
А чайкам уже надоело сидеть спокойно. «Фр-р! Оп-оп!» — разлетелись. С шумом, хохотом…
Пришла зима.
Рыбы опустились на глубину. Охотиться за ними стало трудно.
Полетел как-то молодой каюха за добычей. Пять дней искал. Возвращается — нет на скале чаек. В чем дело?
Ждал, ждал. Только несколько чистиков крутятся возле скалы. Подлетел к ним каюха. Видит — знакомый старик чистик.
Забыл он, как старика летом обидел.
— Скажи, — просит, — куда улетели чайки?
Чистик по привычке задумался.
— На юг, — подумав, сообщил он.— На юг улетела твоя стая.
— Как же мне теперь догнать ее?
— Лети туда, где в полдень бывает солнце. Когда море трижды изменит свой цвет, ты и догонишь стаю.
Бросился каюха со скалы, только мелькнула внизу белая пена. Скорее на юг!
Прошел день, второй. Летит каюха. Море под ним то светлее, то темнее, а всё — синее.
«Может быть, старик напутал? Может быть, мне никогда не увидать стаи?»
Но что это? Глядит — впереди желтая полоса. Она ближе, ближе — и вот уже вся вода под ним желтая-желтая. Большая река впадает здесь в море и красит воду глиной и песком своих берегов.
Первый раз море изменило цвет!
Снова внизу синие волны. Высмотрел каюха косяк селедки, метнулся к воде — есть добыча!
Вдруг над головой у него как засвистят чьи-то большущие крылья. Берегись Фомки-поморника!
Выронил каюха селедку. Фомка на лету ее хвать — и проглотил.
Увязался за каюхой. Только поймает тот рыбешку, Фомка тут как тут — налетит и вырвет изо рта.
Насилу удрал от него ночью.
Долетел до гор. Жарко. Внизу змеей вьется залив. Вода в нем красная. Приспустился каюха. В воде кишмя кишат малюсенькие красные червячки. Второй раз изменило цвет море!
Нет уже сил лететь.
Впереди кудрявые зеленые острова. Над ними тучи птиц.
Вот бы где остановиться!
Все ниже и ниже каюха. Закрыл глаза, открывает — вода у островов зеленая! Густо, как рыбья икра, плавают в ней шарики-водоросли. Как весенняя тундра, зеленеет море.
А вот и стая: летят, торопятся со всех сторон к каюхе товарищи.
Прошло полгода.
Летом чайки вернулись на Север. Снова стала белой от птиц большая скала. Как-то опустился каюха в толпу молодых чаек. Отдыхали они после полетов, слушали рассказы бывалых птиц.
— Хотите, я расскажу вам, какого цвета море? — начал каюха, когда очередь дошла до него.
— Какие пустяки! — громко сказала самая молодая чайка. — Кто не знает, что море синее…
КРАБЫ В ПЕРЧАТКАХ
В Баренцево море недавно весной вместе с чайками прилетели необычные гости.
Низко над самыми сопками прошел серебристый самолет, пробежал по аэродрому, взревел последний раз моторами и затих.
Из самолета стали выгружать гостей. Гости не простые — в ящиках.
На каждом ящике надпись: «Камчатка», «срочный груз» и нарисована рюмочка. Это значит «Осторожно— не ронять!».
Сняли ящики, погрузили в автомашину, повезли на берег моря.
На берегу ящики стали распечатывать. Снимут верхние доски, посмотрят, все ли в порядке,— и бултых содержимое на брезент.
Не разбили?
Нет. Его не разобьешь.
В ящиках — крабы. Камчатские, длинноногие, колючие.
Только маленькие.
Это еще и не крабы, а крабишки, крабовы детеныши.
Лежат друг на дружке, как яблоки, шевелят глазами, норовят друг друга клешней за ногу ухватить.
Клешни у крабишек крепкие: ухватит, повернет — и нет ноги.
Поди, половина без ног прилетела?
А вот и нет! Все с ногами. На каждой клешне у крабят по кусочку резиновой трубки. Это им на Камчатке надели. Так драчуны в перчатках и летели.
Здесь, на Севере, будет их новый дом.
Торопятся люди, перебирают крабов — с клешней сдирают трубочки, относят путешественников на причал.
Перчатки сняли? Теперь бегом в воду!
|
|
Рыба-платусКак называют рыб? Случается, всяко. Вытащат из воды рыбину, посмотрят на нее и назовут рыба-пила или, скажем, рыба-прилипала. На что похожа, чем занимаешься — тем и называйся. А вот откуда пошли такие имена, как треска и палтус? Обе рыбы северные, у обеих своя история. Треской прозвали поморы рыбу, которую, заготавливая впрок, сушили и вялили. Толи она при сушке трескалась, трещала, то ли вялили и сушили ее на специальных колах-тресках, но название к ней прилипло. |
Другой северной рыбе — палтусу — имя дали по ошибке. Не «палтус» называли ее заморские купцы, а «платесса» или «платус» — «плоский». Поморы переставили одну букву — и получился палтус. Помните, какой он? И верно, плоский.
Ревет белугой
— Ишь белугой ревет! — издавна говорят о человеке в горе.
Но при чем здесь белуга? Белуга — рыба безгласная, вытащат ее на берег, она лежит, только рот разевает.
Видно, не та белуга?
Не та.
Ревет не белуга, а белуха — небольшой кит молочно-белого цвета. Он водится в наших северных морях и может, выпуская воздух через дыхало, издавать звуки, напоминающие паровозные гудки или свистки. Это хорошо знали поморы. Выражение «ревет белухой» попало от них в Центральную Россию. А там его переделали. Белуху здесь не видали, а белугу — отварную да с пучком зелени во рту — представлял каждый.
Егор-сорви шапку
Мне очень нравится морской язык, особенно тот, на котором говорили моряки в старину.
Для одного только ветра у наших дедов вон сколько было названий: горник, во догон, веток, егор-сорви-шапку, лобач, моряна, обедник, оттор, перекат, побережник, подносуха, полуношник, свежак, падун…
Такие слова и объяснять не надо.
Горник — ветер с гор, водогон — с моря, веток — с востока, лобач — противный встречный ветер, обедник — дует в обед, полуношник — в полночь, оттор — оттирает судно от берега, побережник — дует вдоль него, перекат — поможет переправиться через пролив, подносуха — поднесет куда надо, свежак — резкий шквалистый ветер, падун — падает, начинается неожиданно.
А лучше всех — егор-сорви-шапку.
|
|
— Откуда корзина яиц?
— На базаре был.
— Купил?
— Так взял.
— Да ты что, неужели стащил?
— Нет, руку протянул…
— Значит, спопрошайничал?
— Не тарахти! Нагнулся и поднял. Базар-то птичий!
— Вот оно что. От порта далеко?
— Не очень. Шагов сто по ровному месту да шагов тысячу вниз, по скале.
— Вот так скалища!
— Нет, скала как скала, можно сказать — даже небольшая. Да когда вниз по ней спускаешься, семенишь, шаги делаешь ма-а-а-лень-кие.
— А что, вопрос, почему штурмана так тонко карандаши точат, действительно глупый?
Нет, почему. Штурман чертит на карте. Чем тоньше линия, тем меньше ошибка в курсе. Жирная точка на карте масштаба 1 : 1 000 000 — это круг диаметром в один километр. С толстым карандашом недолго и до беды!
ЗАГАДОЧНЫЙ РИСУНОК • ЗАГАДОЧНЫЙ • РИСУНОК • ЗАГАДОЧНЫЙ РИСУНОК
|
|
|
На карте перепутаны названия двух островов. Найдите их. |
ВИКТОРИНА МОРСКИХ СЛЕДОПЫТОВ
1. Куда показывает магнитный компас на Северном полюсе?
2. Какая рыба, кроме пинагора, заботится о своих детях?
3. Какое море лежит между Северным и Баренцевым?
4. Водятся ли в Северном полушарии пингвины?
5. Есть ли у корабля ребра?
ОТВЕТЫ НА ВОПРОСЫ, ЗАДАННЫЕ В РАЗДЕЛЕ «СЕВЕРНОЕ МОРЕ»
Загадочные рисунки
А) килектор; Б) база китобойной флотилии; В) ледокол; Г) пассажирский теплоход; Д) подводная лодка; Е) буксирный пароход; Ж) землечерпалка; З) танкер.
Викторина
1. Компас показывает курс не «север», а несколько отличный (на величину поправки компаса).
2. Бесплатно путешествуют водоросли, рачки и моллюски, которые прикрепляются к днищу корабля. И еще рыба-прилипала.
3. Может, уже сейчас рекордная глубина погружения без приборов более
4. Наверное, человек. Ведь большинство обитателей моря издают звуки и даже переговариваются между собой.
5. Потерпевшие аварию. Были случаи, когда судно ломалось пополам, нос его отбуксировывали в один порт, а корму — в другой. От носа до кормы такого корабля расстояние сотни миль!
|
|
СЕВЕРНЫЙ ЛЕДОВИТЫЙ ОКЕАНЗастывшие белые воды |
Для того чтобы выйти из Баренцева моря в Северный Ледовитый океан, надо подняться в высокие широты, обогнуть Новую Землю с севера, через плавающие льды проложить путь между Землей Франца-Иосифа и Новой Землей.
Редкий корабль может встретиться нам по пути. Что ему делать в этих краях? Даже ледоколы проходят со своими караванами южнее окраинными морями.
Застывшими белыми водами называли в древности эти места. А еще называли их царством вечной зимы.
ЛОЦИЯ. Северный Ледовитый океан занимает область, кольцом опоясывающую Северный полюс. Он расположен между Европой, Азией и Америкой. Вдоль их побережий цепочкой тянутся окраинные моря океана: Карское, Лаптевых, Восточно-Сибирское, Чукотское, Бофорта, Ваффина, Гренландское, Норвежское, Баренцево и Белое. Самый крупный залив — Гудзонов. Наибольшая глубина океана
ЧТО РАССКАЗЫВАЮТ МОРЯКИ
Неласковы эти края зимой.
Зимой над океаном стоит ночь. Солнце зашло. Только сполохи освещают ледяную пустыню. Ледяные поля движутся. Ветер и течения несут их к Гренландии. Льдины громоздятся друг на друга, растут ледяные холмы — торосы. Над торосами то завывает пурга, то беззвучно развертывает в небе голубые ленты северное сияние. И так— до весны.
Весной светлеет край горизонта. Над ледяной пустыней поднимается солнце. Оно движется кругами над краем ледяного поля, кружит, как птица, разучившаяся летать за долгую зиму.
В воздухе нет-нет да промчится самолет ледовой разведки. Он ищет разводья во льдах, указывает дорогу караванам. Впереди караванов — ледоколы. Стрекоча и размахивая лопастями винта, боком пролетит вертолет.
Летом ледяные поля отступают от материка. Только отдельные ледовые языки висят над судоходным прибрежным путем, грозя перекрыть его. Коротко и безветренно лето в Арктике. Торопятся по стылой белесой воде пароходы — надо до осени перевезти грузы и укрыться в портах.
ЛОЦИЯ. Климат Арктики отличается суровостью. Температура воздуха над океаном зимой опускается до —50, —40°, летом в среднем не превышает +6°. Сильные ветры здесь редки. Летом часто бывают туманы.
Лед занимает 2/3 поверхности океана. Среди ледяных полей встречаются отдельные айсберги и даже ледяные острова: огромные куски многолетнего льда, толщиной в сотни метров, возвышаются над окружающими их полями.
Течения в Северном Ледовитом океане постоянны. Сюда вливаются массы воды: из Атлантического океана — через Баренцево море, из Тихого океана — через Берингов пролив. Выходит течение, которое следует на юг вдоль восточного берега Гренландии. Ледяные острова движутся по кругу между своей родиной — Землей Элсмира, Северным полюсом и островом Врангеля. Приливы в океане незначительны. Соленость 32—34‰. Грунт — ил, песок.
Кто плавал в этих водах
КАПИТАН ГУДЗОН И ЕГО СЫН
На карте Гудзонова залива, в самой южной его части, есть небольшой залив. Он называется залив Джемса.
Трагическая история капитана Гудзона поражает всякого, кто знакомится с ней.
Стремясь открыть в арктических морях проход в Тихий океан, Гудзон совершил три путешествия. Слава первооткрывателя не давала ему покоя. Он совершал одну ошибку за другой. Команды его кораблей были набраны из случайных людей — матросов, привыкших плавать в теплых, тропических морях. Дважды, достигнув льдов, они поднимали бунт. Суровость полярных мест и дерзость капитанской мечты пугали их.
|
|
|
Гудзон с сыном и товарищами в шлюпке. |
Перед последней экспедицией умерла жена Гудзона, и капитан взял с собой в плавание сына-подростка.
Доверие к Гудзону было подорвано. Лондонские купцы, снарядившие судно, посадили на него второго капитана, дав ему право отменять решения Гудзона. Едва отплыв из Лондона, Гудзон высадил этого человека на берегу Темзы.
Во время стоянки в исландском порту экипаж судна взбунтовался. Подавив бунт, Гудзон поплыл с ненадежным экипажем к берегам Америки. Он решил обойти ее с севера и попасть в Китай и Японию через полярные льды.
Обогнув пустынный полуостров Лабрадор, Гудзон увидел, что берег круто повернул к югу. Может, это и есть долгожданный проход? Но вскоре перед кораблем стеной встал западный берег залива. Было начало ноября. Гудзон решил остаться на зимовку, а летом вновь продолжить плавание.
Зима прошла, к общему удивлению, благополучно. Удачная охота на птиц пополняла скудные корабельные запасы.
Наступило лето, льды ушли из залива. Корабль снялся с якоря. Но тут вспыхнул бунт. Испуганные настойчивостью капитана, боясь новых поисков и зимовок, матросы связали Гудзона и, посадив его с сыном и семью верными матросами в шлюпку, оставили их.
Корабль ушел в Англию. Больше о судьбе Гудзона, его сына и матросов ничего не известно. Они, конечно, погибли… Я долго пытался узнать, как звали сына бесстрашного капитана. Хотелось верить, что маленький залив на картах называется именем мальчика.
В одной из старых книг о плаваниях в Арктике я наконец нашел: сына Гудзона звали Джон, а маленький залив в южной части Гудзонова залива носит имя капитана, посетившего эти места лет двадцать спустя после последнего плавания Генри Гудзона.
Капитана Гудзона можно упрекнуть во многих ошибках. Он не знал одного — колебаний в достижении цели.
ЧЕЛЮСКИНЦЫ
Летом 1933 года по узкой полосе воды между чукотским берегом и кромкой океанского льда плыл
пароход. Это было новое ледокольное судно «Челюскин». «Челюскин» шел из Мурманска опытным рейсом через Арктику на Дальний Восток.
Ничто не предвещало беды. До Тихого океана оставалось менее
Неожиданно с севера появилась низкая слоистая облачность. На облаках играли белые зайчики. Это освещал облака лед. Надвигались сплошные ледяные поля.
19 сентября льды окружили пароход. «Челюскин» остановился. Несколько раз он пытался вырваться из плена, с разгона таранил тонкие льды. Но все было напрасно. Зажатое льдом судно начало дрейфовать назад. Около борта образовались торосы. Лед давил на обшивку корабля. По ночам трещало железо…
|
|
|
«Челюскин» во льдах. |
Наступила полярная ночь. Тяжелые ледяные глыбы громоздились вокруг судна. Не выдержав их напора, разошлись швы, внутрь судна поступила вода. Команда и пассажиры готовились покинуть корабль.
В ночь на 13 февраля 1934 года раздавленный льдами «Челюскин» пошел на дно. Люди остались на льдине одни посреди океана.
История Арктики знает много трагедий. Раздавленные льдами, погибли немецкий корабль «Ганза», американские «Эдванс» и «Жаннета». Только остатки зимовий да могильные кресты, найденные много лет спустя на пустынных берегах, сообщили миру о последних днях и маршрутах их экипажей.
Но на этот раз все было иначе.
На помощь челюскинцам пришла вся страна. Слабые радиосигналы, летевшие в эфир со льдины, ловили станции от Чукотки до Крыма. К месту гибели «Челюскина» вылетели самолеты. Жители чукотского селения Ванкарем построили за несколько дней на вечно мерзлой земле аэродром.
На помощь дрейфующему лагерю вышли ледоколы. Они торопились: приближалось полярное лето, вот-вот могло начаться таяние и торошение льда.
И челюскинцы знали — помощь идет. Неподалеку от лагеря они расчистили узкую полосу — ледовый аэродром. Эту почти незаметную сверху площадку должны были найти в бескрайней ледяной пустыне летчики. И они нашли ее.
5 марта над лагерем появился самолет. Сделав несколько кругов, он сел на льдину. Фамилия летчика была Ляпидевский. В тот же день он вывез из лагеря на Большую землю женщин и детей.
С 5 марта по 13 апреля вывозили по воздуху челюскинцев. Наконец последний самолет с пассажирами взлетел над льдиной и, качнув крыльями, взял курс на юг. Вскоре челюскинцев и их спасителей встречала Москва. Так началась новая страница в истории Арктики. Попавшие в беду в Ледовитом океане теперь знают: «Помощь придет!»
«ЛЕНИН» И «ЛАДОГА»
Уже с вечера от самолетов ледовой разведки поступили тревожные вести: переменился ветер. Плоские ледяные поля, белыми пятнами кочевавшие в беспорядке за Таймыром, двинулись на запад. Они подошли к горлу пролива и, кроша друг друга, начали вползать в него.
Ледокольный пароход «Ладога» привел караван. Четыре транспорта стали под берегом. От наступающих льдов их защищала подводная гряда. На нее лезли, поднимаясь один выше другого, торосы. Белые их зубья охватили караван полукольцом. Чистой воды оставалось пустяк.
Два дня окалывала «Ладога» кромку наступающего льда.
«Продержитесь еще сутки,— слала радиограммы Большая земля.— К вам подходит «Ленин».
Атомный ледокол шел напрямик. Каждые четыре часа штурман «Ладоги» вычерчивал прямую линию его пути.
На третий день показались дымки. Дымили пароходы, которые двигались за атомоходом. Курчавые султанчики качались на горизонте, как флаги идущей на спасение армии.
Но ветер переменился вновь. За считанные часы отодвинулась от кораблей черно-белая кромка торосов. Зеленью вспыхнуло на горизонте море. Громадное поле, белое с зубцами по краям, начало поворачиваться и отступать.
Два каравана встретились у выхода из пролива. Атомоход плыл черной горой, тесня тупым носом волну. На высоких, как дома, его надстройках цепочками стояли люди. Длинный хвост транспортов тянулся за ним. «Ладога» прошла у самого борта гиганта. У нее был добела ободран о льдины нос. Под примятой торосами обшивкой обозначились ребра-шпангоуты. Ее маленький отряд шел за ней.
Корабли обменялись гудками. Первой, тонко и коротко, проговорила привет «Ладога». Атомоход ответил. Протяжный и долгий его гудок расплылся над водой проливе и перекатывался от берега к берегу все время, пока корабли шли друг мимо друга.
|
|
|
|
|
|
ЛОТ
|
|
— Какой прибор на нашем судне самый простой? — Лот. — А самый сложный? — Тоже лот… Это шутка? Не совсем. Самый простой и верно ручной лот: веревка, на конце – свинцовый груз. Бросили груз в воду – измерили глубину. А вот электрический эхолот – прибор хитрый, хотя, конечно, не самый сложный на судне. Когда мы будем стоять на якоре около какого-нибудь скалистого берега, станьте к нему лицом и крикните «Ау-у-у!» Звук уйдет, замолкнет и вдруг вернется отраженный от каменной стены «…аууу-уу!» Эхолот работает точно так же. «Клиньг!» - пошел вниз под корабль тоненький звук, посланный прибором. Он дошел до дна, отразился и, проделав обратный путь через толщу воды, вернулся на прибор: «…клиньг!» Чем дольше странствовал звук, тем больше глубина. По времени возвращения сигнала ее просто узнать: |
СКОРОСТЬ ЗВУКА Х ВРЕМЯ=УДВОЕННАЯ ГЛУБИНА
— Так какой же прибор на суд не самый сложный?
— Утюг. На судах, где матросов много, в специальных гладилках есть паровые утюги. Настроить его — легче пуд соли съесть: то он шипит, то жжет брюки, то холодный как лед. После него работать с эхолотом — сущее удовольствие!.. А еще сложный прибор — телевизор, только его у нас нет.
— А на других судах телевизоры бывают?
— Бывают.
— Чтобы кино смотреть, да?
ТЕЛЕВИЗОР ПОД ВОДОЙ
Два водолаза стояли в каюте командира спасательного судна и рассказывали, что видели под водой.
— Затонувший пароход лежит на правом борту,—сказал первый водолаз.
Второй покачал головой.
— На левом,— возразил он.
— Судно до половины зарылось в песок,— сказал первый.
— На одну треть, не более,— поправил его товарищ.
— Корпус судна имеет несколько пробоин, штук десять.
— Больше, до двадцати!
— Посмотрим, что покажет телевизор,— сказал командир.
Вспыхнул голубой экран. Из сложного сплетения полос и пятен выступили очертания судна. Оно лежало на дне. Не на правом борту, не на левом, а на ровном киле.
— Приготовьте фотоаппарат, — сказал командир отряда.—Будем фотографировать пробоины. Надо выбрать способ подъема…
Телевизор работает под водой так: на стальных тросах опускают телевизионную камеру и медленно проносят ее над затонувшим судном, осматривая его.
Телевизор работает под водой так: на стальных тросах опускают телевизионную камеру и медленно проносят ее над затонувшим судном, осматривая его.
Осмотрели? Теперь можно решать, как поднимать судно.
НОСЫ
|
|
У меня в каюте лежит тоненькая яркая книжечка: Виталий Бианки «Чей нос лучше?». Удивительные, оказывается, носы у птиц. Есть нос - шишки лущить, есть – червяков из-под коры доставать, и нос-шило есть, и нос-крючок… Носов много, а чей лучше — неизвестно. Но ведь у кораблей тоже есть носы. Может, здесь найдем самый лучший? |
|
|
Ну, так какой же корабельный нос лучше? Наверное, как у птиц — каждый хорош по-своему!
АДРЕСА В ОКЕАНЕ
В Северном Ледовитом океане мало островов, не видны берега. Но плывут между ледяных полей корабли.
Дрейфуют в палатках на льдинах ученые. Садятся на заснеженные аэродромы самолеты.
И все знают свое место. Каждого можно найти.
|
|
Что за адреса у них?
Широты и долготы.
Помните, сколько приключений пришлось испытать героям Жюля Верна, которые искали капитана Гранта?
Они объехали весь земной шар, прежде чем натолкнулись на его островок.
Чего не хватало в адресе?
Долготы.
В записке, вытащенной из брюха рыбы-молот, была указана широта острова. А долготу смыла морская вода.
Широта — это число градусов на север или на юг от экватора.
Долгота — это число градусов на запад или восток от Гринвичского меридиана.
Проверьте по глобусу: широта Москвы — 56° сев. Ее долгота — 37° вост. Широта Северного полюса — 90° сев. Долготы у полюса нет. На полюсе сходятся все меридианы, все долготы.
Широта любой точки на экваторе — 0°.
Найдите на глобусе долготу 180° — это меридиан, который идет от полюса к полюсу через Тихий океан. Для него все равно — к западу или к востоку вы отсчитали долготу.
Отсчитав от Гринвича (пригород Лондона) 180°, вы обошли как раз полземли.
СФЕРА НЕБЕСНАЯ
Полярной ночью над вмерзшим в лед судном висят звезды. Они висят крупные, как фонари. На корабельный мостик выходит штурман и, подняв к глазам измерительный прибор — секстан, определяет место судна.
Звезды медленно движутся между мачтами. Они опускаются к югу и снова начинают ползти вверх. Звезды движутся все вместе, словно огромная черная сфера с прикрепленными к ней огнями поворачивается над судном.
Это обман зрения — звезды неподвижны, вращается сама Земля. Так объясняют даже в школе.
Но есть люди, для которых небо по-прежнему вращается вокруг неподвижной Земли — моряки. Их учит этому наука—мореходная астрономия.
Почему?
Так проще. Морякам не нужны космические трассы, не нужно знать расстояния между звездами. Им достаточно неба, каким оно видится с судна, достаточно знать только высоту каждой звезды над горизонтом.
Ведь высота Полярной звезды — это широта места.
Высоты трех или двух звезд — сразу и широта и долгота.
…Ночью на мостики кораблей выходят штурманы. Они поднимают к глазам секстаны и, направив их на звезды, записывают высоты:
— Арктур — двадцать пять градусов!
— Вега — сорок градусов пятнадцать минут двадцать семь секунд!
— Денеб — тридцать три градуса!
Арктур, Вега, Денеб — звезды. Сейчас они скажут штурману: «Вы находитесь у Новой Земли!»
ЗВЕЗДНОЕ НЕБО
Звездное небо дрожит ночью над головой. Горят знаки созвездий. Они похожи сразу и на старинные гербы, и на чертежи математиков.
Штурманам их надо знать наизусть. За одну минуту должен штурман выбрать из тысячи звезд нужную, навести без ошибки на нее секстан, измерить высоту, записать отсчет времени.
Попросите моряка рассказать вам про звездное небо. Он не станет дожидаться ночи, разложит на столе лист бумаги и нарисует небо. Все штурмана могут сделать это. И все они рисуют небо в одном и том же порядке.
Сначала штурман нарисует Большую Медведицу.
— Это самое приметное и самое яркое созвездие северного неба,— скажет он.— Это та печка, от которой надо танцевать. Проведите через две крайние звезды ковша Медведицы прямую линию, и вы придете к Полярной звезде. Ею кончается ручка другого звездного ковша—Малой Медведицы. Этот ковш поменьше, и звезды его побледнее. На протяжении той же линии лежит звездный квадрат Пегаса. Рядом, в виде буквы «М», созвездие Кассиопеи. Вернемся к Большой Медведице. На продолжении изогнутой линии ее ручки — красная звезда Арктур в созвездии Волопаса. Внутри дуги — Гончие псы. Рядом — Северная корона и звездная кучка Плеяд, из созвездия Тельца.
Далее штурман нарисует вам треугольник Лира—Лебедь — Орел, начертит огромного Дракона, покажет Орион, похожий на паука, яркий его пояс, а на продолжении пояса Ориона — красивейшую звезду ночного неба, Сириус…
|
Страница сформирована за 0.78 сек
SQL запросов: 191 |
