|
|
|
|
Как вы, наверное, заметили, виденье детьми себя совпадало с отношением учителей, только вот о том, как их воспринимают дети, учителя здесь не думали.
Из бесед с родителями выяснилось, что один ребенок занимается в музыкальной школе, другой – в студии танца, третий – в театральной студии, четвертый – почти мастер по плаванью. И ни в одном коллективе, кроме школы, на детей жалоб нет. Напротив, это талантливые ребята, получающие призы и награды на различных городских и региональных конкурсах.
История: В начальной школе учитель детей любила, они прекрасно ладили. А 4 сентября в 5 классе на родительском собрании новый классный руководитель заявила, что дети ужасные и педагогика бессильна. Этот вывод не скрыли от детей. Стало модно желать удачи учителям, отправляющимся в этот класс, делиться рассказами о проделках пятиклассников между собой. Вокруг них просто концентрировалась атмосфера недоверия и проблемности.
Я, помнится, стремясь поднять рейтинг детей в школе, делилась радостями от работы с ними, их успехами и добрыми начинаниями. Не тут-то было: «Вы их не нахваливайте, это дети трудные, на них ничего не действует». Хотела я предложить коллективу перестать на время замечать негативные проявления десятилетних «неисправимых» и подчеркнуто обратить внимание на их положительные проявления. Да где там. В мае услышала разговор двух учителей: «А на следующий год к нам вообще жуткий класс идет, они ничего не понимают, творят, что хотят?» - «Ты с ними работала?» - «Нет, слава богу, Людмила там музыку ведет, рассказывала». Ох, слова, слова…
Униженные и оскорбленные, или укрощение строптивых…эмоций.
Гуляют Винни-пух с Пятачком. Вдруг Винни-пух разворачивается и как даст Пятачку в глаз. Пятачок вылезает из лужи: «За что, Винни?» - «Идешь, свинья, молчишь, про меня всякие гадости думаешь!»
Анекдот
Из слов складываются легенды, а мифы рождаются из взглядов, интонаций, мимики, случайных поступков. Древние люди, как вещает нам история, жили в огромном, непознаваемом мире. Необъяснимые явления природы, как все неизвестное, вызывали страх и требовали осмысления. Не имея развитой науки, наши предки придумывали понятные им причины тех или иных явлений. Гром гремит – Илья-пророк на колеснице едет, молния – бог прогневался, стрелы на землю бросает. Удивительно, но дело, видимо, не в невежестве предков, а в чем-то другом. Учителей в безграмотности не обвинишь. Но мифы они создают быстро, верят в них свято, мир при этом, в отличие от предков, они воспринимают как очень понятный, совсем несправедливый и часто враждебный.
У Игнатьева вид сонный? – К предмету равнодушен.
Безбородько своими делами занимается? – Нарочно злит меня.
Рудинская смотрит неприветливо? – Демонстрации устраивает.
Стас руку не поднимает? Теорему уже третий урок не учит?— Он меня не уважает.
Девочки из седьмого класса галдеж под окнами устроили! – Специально работать мешают.
Родион на уроке рисует? - Какая невоспитанность!
Древние во время бурь и гроз испытывали суеверный страх. Учителя, наблюдая вышеописанные явления природы, переживают иные чувства: «Это оскорбительно!!! Такого унижения мне еще не приходилось испытывать!»
Почему в преподавательской среде принята такая трактовка событий, а отношение к миру в целом складывается недоверчиво-оборонительное? Причины есть.
Учителя делают очень большую и очень трудную работу. Каждый день они дают сорокаминутные концерты. У каждого концерта свой сценарий, своя музыка, свои декорации. Задача артиста не только донести свою песню до слушателей, а сделать их активными участниками происходящего, пригласить их к сотворчеству. Успешным концерт будет тогда, когда учителю удастся стать в нем дирижером, управляющим оркестром, если учитель на уроке сыграл роль актера, а дети остались пассивными слушателями – неудача. И таких концертов преподаватели дают по 4, 5, 6 в день. Тяжело. Тяжело физически, непросто психологически. Постоянно быть в центре внимания, ежеминутно контролировать себя и класс. Наверное, мало кто об этом задумывался, но оценивающий детей учитель сам всегда находится в состоянии оценки. И наиболее строгим судьей является не ученик, не коллега, не администрация, а он сам. Но преподаватели, по-моему, этого не замечают. Чувствуя себя неуверенно, видя свои промахи (которые, кроме них, никто и не заметил), не добившись заданной цели, они частенько начинают защищаться, объявляя охоту на ведьм. Обвиняют детей в равнодушии, неуважении.
Хорошие, любимые мои коллеги!!! Сколько раз я это слышала, сколько раз выясняла, какое такое отношение у оскорбителей к униженным и оскорбленным! Хочу вас огорчить: по большей части какое-либо отношение в данных конкретных случаях отсутствует! Кроме учителей, трудно представить, но это факт, в жизни детей есть много разных других людей и дел, для них, увы, более важных. Это мы не спим ночами, придумывая индивидуальную карточку какому-нибудь одаренному Родиону, это наши мужья обнаруживают на столе тетрадки вместо ужина, а на ночь терпеливо слушают отрывки из сочинений! Мы в жизни детей занимаем гораздо меньше места. В подтверждение привожу несколько достаточно типичных ситуаций, в которые я смогла увидеть с обеих сторон: глазами и учителя, и ребенка.
Как обычно, интересуюсь у учителей, работающих в моем классе, как идут дела, чем мои зайчики порадовали, какие трудности, могу ли помочь?
– Не знаю, что делать с твоей Зосимовой! Бесконечно сонная, пассивная, к доске выходит, будто одолжение делает.
Странно, Лена никогда активной не была, с Е.В. работает второй год, контакт у них был хороший, всегда друг друга понимали.
– Уроки делает, материал отвечает?
– Да по учебе к ней никаких претензий нет. Меня возмущает отношение! Принцесса на горошине! И подруга у нее такая же, спящая царевна!
Ну, слава богу, с предметом Лена не поссорилась, а про отношение разузнаем. Не тут-то было… Спрашиваю девочку, как дела, как неделя прошла, с английским все в порядке? – Все нормально.– С Е.В. не ссорились? – Я не знаю, чем она недовольна, – пожимает плечами. Проходит какое-то время, Е.В. опять высказывает свое возмущение Лениным отношением к уроку и ее манерой поведения. Мои наблюдения ничего мне не поясняют. Учится ребенок, как учился. Грустная, правда, ходит, молчаливая, но ничего особенного не рассказывает, а на мое любопытство в связи с английским языком удивленно поднимает брови. Если трудности и есть, то у Е.В. Лене, похоже, вообще не до нее. Англичанка возмущается громко, часто, привлекая общественность. Ее коллега тоже теперь возмущается высокомерием «этой девочки». Однажды Лена и ее подруга Света не пришли вовремя на уроки. Я нашла их у Светланы, к телефону подошла мама:
– Вы знаете, только не выдавайте меня, пожалуйста, Лена и ее мама очень не хотели, чтобы об этом узнали в школе. Леночкин папа 2 месяца болел раком и вчера умер. Ей нужна Светина помощь, в школу девочки придут послезавтра…
Преподаватель английского жалуется на хамское отношение Ани к ней и к уроку. Проявляется оно в насупленном взгляде, обиженном выражении лица, на уроке, когда ее вызвали отвечать, сказала, что отвечать не хочет. На ее хмурость жалуются и другие учителя, принимая это на свой счет. После уроков подзываю Анюту к себе. Спрашиваю, как дела? – Все в порядке. Взгляд, и правда, исподлобья, только я, зная маму девочки, могу сказать, что он ничего не выражает, просто у них в семье так носят лица.
– Знаешь, Анют, некоторым людям кажется, что ты на них на что-то сердита…
– Да, мне многие говорят, чего хмуришься, а я не хмурюсь.
Я зеркалю ее лицо и повторяю последнюю фразу. Она хихикает.
– Попробуй голову держать повыше и улыбаться почаще. Кстати, ты чего к доске отказалась идти на английском.
– Настроение было плохое.
– Это не дело…
– Я понимаю, была не права, только скажите мне, зачем накануне Е.В. меня свинюшкой обозвала?..
На следующий день Анечка радостно сообщила, что люди ей стали улыбаться.
Однажды я присутствовала на занятиях по психологии в 5 классе. Звонок. Ребята рассаживаются на поставленных в круг стульях, продолжая начатое на перемене обсуждение своих дел. Кто-то досказывает анекдот, кто-то вчерашний фильм, кто-то выясняет, кто кого первый толкнул на перемене… По ходу успевают потолкаться из-за того, кто где сидит, разобраться, рассесться… и все это, не прекращая оживленных диалогов, меняясь собеседниками, соответственно местами на стульях и снова разбирательствами… Все очень тихо (звонок-то был, учителя в классе). Психолог Д.Э. сидит с ребятами в круге и, нисколько не мешая оживленному процессу, повторяет: «Послушайте, ребята! Внимание! Послушайте… Сегодня на занятии… Вы меня не слушаете… - в этот момент один мальчик падает вместе со стулом. - Лукичев! Успокойся! Так, все, тишина! Вы будете меня слушать или нет?» В общем-то, она никому не мешает. Даже интересно… Руслан сидит рядом с ней и чувствует, что что-то не так, Д.Э. начинает нервничать. Он тогда толкает соседа в бок: «Тихо!» - Тут же получает пинок обратно и приникает головой к плечу Д. Э. «Ты что себе позволяешь?!» - еле сдерживаясь, что бы не закричать, скрежещет Д.Э. Теперь и у Руслана дело есть: надо же объяснить соседу, кто он такой. Единственный свободный человек в этой деловой компании, Д.Э. не выдерживает одиночества и, покрывшись красными пятнами, выходит из класса со словами: «Я в такой обстановке работать не буду!» Ее уход ничего не меняет. Проходит минута, две, три… Я с глубоким интересом смотрю на оживленных пятиклассников. «Тихо, замолчите, Е.А. на нас смотрит!» - восклицает Дима, заметив мой неподдельный интерес и заподозрив что-то неладное. «А? – Вадим оглядывается на меня. – А чего? - пожимает плечом, оглядывается так, как будто только что вынырнул из воды и снял маску. – А где Д.Э.?» Ко мне поворачиваются любопытные лица: «А вы не знаете, куда ушла Д.Э.?» Этого они узнать не успевают, потому что Д.Э. с торжествующим видом появляется в классе, с удовольствием слушает тишину, возвращается на место и говорит: «Ну что ж, теперь начнем работать. Сегодня на занятии мы с вами… Вадим опять начинаешь?.. Мы с вами…Тихо! Слушаем меня…» В сущности, она опять никому не мешает…
Нет никакого неуважения у Стаса к И.В., когда он в пятый раз переписывает самостоятельную на "двойку". Он к ней очень душевно относится, но учиться в лицее с повышенными требованиями и нагрузками он не хочет и изо всех сил старается из него вылететь, чтоб не мучить ни себя, ни учителей. Родион действительно рисует на уроках истории, когда учитель в пятый раз объясняет одно и то же для ребят, которые усваивают материал в три раза медленнее его. Что оскорбительного в том, что ребенок себя занял сам, без помощи учителя, не мешая остальным? Н.В. возмущена наглостью Лены. Еще бы! Отпросилась на минуточку и пропала на весь урок! Ленка к ней объясняться, та — слушать тебя не хочу. Разбираюсь. У девочки начались критические дни, она не подготовилась, бегом в медкабинет — медсестра вышла, благо, живет рядом. Прибежала домой — с ключами проблемы, а в это время история идет! Пока все решила, урок закончился. Теперь Наталья Васильевна с ней не разговаривает! Иду к учителю, объясняю ситуацию. Слышу: могла бы зайти и предупредить! Ага, думаю, посреди урока объяснить в двух словах произошедшее в ее положении, ну представьте себя на ее месте!
Учитель тоже человек. Конечно, он имеет право на слабость и на самые разные чувства. А что делать? Как справиться со своими чувствами, когда всегда на виду, а прямо на уроке?
Во-первых, осознать и принять сейчас свое чувство. Чувства – существа с характером. Они требуют к себе внимания и уважения. Если их не узнать вовремя и не назвать по имени, они могут отомстить за это, окружив вас «плохими» людьми, и тогда есть опасность, что вы начнете мстить этим людям. Во-вторых, выпустить эмоции на волю в безопасном для окружающих обличии.
- Оставить их внутри бывает небезопасно для самого себя.
Костюмы безопасности для разгулявшихся эмоций.
Костюм № 1. «Отчаянно открытый наезд»
Русский язык. Класс работает хорошо. Атмосфера радостного творчества. Самой интересно. В середине урока Антон и Саша начинают выпадать из общего процесса, отвлекаются, переговариваются. Раз замечание, два — никакой реакции. Остальные работают, задают вопросы, я целиком в процессе объяснения материала, посвящать время нарушителям порядка и сбивать ритм не хочу, тем более, что мешают они только мне, остальные не обращают на них внимания. Но меня они раздражают страшно.
- Не я раздражаюсь (раздражаю себя), а ОНИ меня раздражают! На самом деле они своим заняты, им до меня и дела нет. Но уже проснувшееся во мне чувство не было мною узнано и начало свою провокационную работу: обвинять других в том, что делается в моей душе.
Я просто злюсь. И злоба моя крепко связалась (связала себя) с мальчишками. Как теперь этот узел развязать, никого не задев ненароком? Хорошо, что накануне я была на курсах в Синтоне, занятие как раз было посвящено эмоциям и некоторым техникам обращения с ними. К звонку мое раздражение достигло всяческих пределов, меня так и разбирало желание сделать что-нибудь страшное с двумя невоспитанными оболтусами. Я им так и сказала:
– Антон и Саша, из-за вашей болтовни на уроке я страшно разозлилась и меня разбирает жажда мщения! Я не намерена быть справедливой! Несите тетради, и я с пристрастием проверю сегодняшнюю работу каждого. Скажу честно, очень хочу поставить вам плохие отметки! – произношу все это громко, значительно.
Если бы вы видели, с каким восторгом мальчишки помогали мне искать их ошибки и подсказывали, к чему придраться. Мы вместе к взаимному удовлетворению вывели по "тройке", а ребята извинились и в следующий раз трудились изо всех сил.
Костюм № 2. «Веселая агрессия»
Позже, когда раздражение или злость охватывали меня на уроке, я говорила:
– Извините, что отвлекусь. Но я хочу рассказать вам, что от того, как вы работаете, у меня в душе выросла огромная злюка, вот такая! И рисую ее на доске.
Пока рисую, душевная туча превращается в веселое облачко.
– Вот, видите, во что превратилась ваша учительница? Хотите, чтоб она такой тучей и дальше вас учила? Нет? Тогда думайте, как меня спасать будем.
Я вас уверяю, мотивация у детей резко возрастает в считанные секунды.
Костюм №3. «Свобода слову!»
Объясняете вы, к примеру, какому-то не самому сообразительному детенышу, особенно если он раза в два вас шире и выше на голову, решение задачи. Объяснили. Не понял. Ничего, объяснили еще раз. Опять не понял. Гм… пробуете другим способом… О, откликается, дошло, наконец-то. - Ура! - про себя торжествуете вы, и предлагаете решить задачу по аналогии. Не тут-то было. Алгоритм – это для вас он алгоритм, а для «детеныша» новая задача – новая туманность Андромеды. Начинаем все сначала… Где-то на шестом витке так и попросится на язык: «Нельзя же быть таким невнимательным», - интонационно это фраза будет оформлена так, как оформляют слова: «Ну ты дура-ак!» Ваша фраза, конечно, мягче, но что от нее ребенку? Чувство собственной неполноценности и, как следствие, неприязнь к предмету. Что делать? Душа-то кипит! Слово просится. Дайте, дайте ему свободу! Только сперва принарядите: найдите, за что ребенка похвалить, и подберите про себя интонацию искреннего восхищения (ну или радостного удивления).
- Оба чувства очень близки к вашему иск5реннему возмущению: в их основе – непонимание и неожиданность, только в одном случае радостное непонимание (удивление), а в другом – сердитое (возмущение).
А теперь с улыбкой произнесите: «Надо же, какой ты…усидчивый!» Ребенку хорошо, а мне, не знаю, как вам, в такие минуты так смешно становится, что всякая вредность в душе исчезает.
Костюм №4 «Ябеда»
Антон домашние задания не делал, не любил… На уроке у него было много важных дел: ткнуть Данила ручкой, проверить, что шумит за окном, нарисовать карикатуру и немедленно (такие дела промедлений не терпят!) продемонстрировать ее всему классу… Учитель объясняет в это время не больше не меньше, как своеобразие поэзии Тютчева. Объясняет с большой любовью, очень эмоционально, рассказывает историю взаимоотношений поэта с Денисьевой, повествует о ее трагической гибели, о романе в стихах, который Тютчев посвятил памяти любимой женщины. Начинает читать:
О, как убийственно мы любим,
Как в буйной слепоте страстей
Мы то всего вернее губим,
Что сердцу нашему милей.
А в этот момент Антон как раз закончил очередной шарж и под звуки глубокой душевной исповеди сообщает соседу сзади, что «Эта картинка просто клево получилась». Стихи дочитывать до конца было уже нельзя… Урок скомкан… Чувства учителя? Это сложнее, чем обида и или унижение…
После уроков они случайно встретились, выходя из школы.
- Знаешь, Антош, хочу тебе пожаловаться… Ничего, если я тебе поябедничаю немножко, а то так на душе холодно.
- Конечно,- удивленно говорит Антон.
- Сегодня к уроку готовилась, стихи любимые выбирала, думала, как же судьба с людьми обходится, как неожиданно, бывает, жизнь повернется… До чего же страшно было Тютчеву потерять любимого человека… И ведь ничего мы о ней не знаем, кроме того, что он написал, и как написал! Думала, прочитаю ребятам самое любимое… Знаешь, как из самого сердца, а тут прямо посередине стиха на весь класс: «Клево…» Как пощечина, так обидно стало, ты себе представить не можешь. Я, как дура, о самом сокровенном, а кому это надо?.. Вот, поябедничала, легче стало.
Все эти способы (а вы, наверное, знаете какие-то другие) нужны, чтобы выразить свои чувства в безопасной для окружающих форме, но не как способ манипуляции. Их задача не педагогическая, а терапевтическая, и направлены они не на ребенка, а на педагога. Учителю нужна помощь, а дети имеют право его чувствам помочь или никак не отреагировать.
- Повторяю: имеют право не отреагировать!!!
Чувства учителей требуют особенного уважения и внимания. Я бы в педагогических институтах ввела такую дисциплину: «Владение эмоциями» Почему именно учителей? Потому что их работа – оказывать воспитательное воздействие на детей. Воспитательное, т.е. питающее новым, опытом, ведущее к формированию новых ячеек в личностных сотах ученика. Если же учитель находится во власти своих чувств, а не властвует ими, то занят он своими чувствами, а не учеником. Воздействие при этом, конечно, оказывается, но к педагогике, как правило, отношения оно не имеет. Банальная ситуация:
10 минут от урока учитель посвящает тому, что опоздания недопустимы, в конце монолога делает резюме: «Петров отнял у меня 10 минут урока!» Вопрос: чем и кем занимался учитель 10 минут? Вроде бы Петровым и классом. Результат его педагогической деятельности – класс с Петровым скучали 10 минут, опаздывать все равно будут, а учитель пар спустил, раздражение снял. Кем и чем он был занят? Причем тут дети?
Неумение владеть своими чувствами подчас преподносится как большое достоинство – «Он все принимает близко к сердцу»
- Помните Дикого из «Грозы» А.Н.Островского? Он свою любовь к брани объясняет очень понятно, по-житейски: «…у меня сердце такое!»
А уровень чувствительности (или эмоциональной неуравновешенности) преподавателя может служить критерием определения тяжести какого-то проступка ученика: «Представляете, какое безобразие! – восклицает учитель, обнаружив на рояле неприличное слово. - У меня даже руки трясутся от возмущения!» Только, если вы заняты своими переживаниями, то разглядеть из-за них ребенка очень трудно.
КПД эмоциональности
Я вошла в кабинет на перемене. Учитель возмущался тем, что во время урока Дима обозвал одноклассника карликом (тот ниже всех в классе). На лице у Димки была нарисована уверенность в своей правоте, полное нежелание слышать взрослого.
- Впрочем, в лице учителя он видел свое отражение.
– Ну, поймите! Послушайте меня! – с полными слез глазами пытался вставить какое-то очень для него важное слово в гневный монолог преподавателя мальчик.
И слушать тебя не хочу! Нет тебе оправдания! – коллега попытался привлечь меня в союзники своему справедливому гневу. – Только представьте себе, как обидел ребенка! Да как язык повернулся!
- Учитель, как видите, занят выражением своего возмущения.
Я, как всегда при виде плачущего ребенка (в нарушение педагогической солидарности), кладу ему руку на плечо и говорю:
– Слушаю тебя.
– У меня не было другого выхода! – с отчаянием произносит Димка. – Он меня перед этим жирдяем обозвал. – Димка самый толстый в классе. – Не мог же я пропустить это мимо ушей и сидеть спокойно.
– Ты не знал, что еще можно сделать, когда тебя обзывают?
– А что можно сделать?
– Вариант первый: сказать Руслану, что тебе очень неприятно, когда тебя так обзывают и попросить его больше этого не делать.
– Он не перестанет.
– Возможно, но попробовать стоит. Давай порепетируем, вот Руслан обозвал тебя жирдяем, что ты ему скажешь?
С некоторым недоверием Димка все-таки произносит мои слова от первого лица.
- Спорить смысла нет, я ведь с ним во всем согласна. О великая магия «Тотального «Да»! Это еще одно упражнение дистанции: научись согласиться со всем, что ты слышишь и принять любую точку зрения.
– Отлично. Путь второй: если он продолжает после этого обзываться, то, по-моему, с ним просто нет смысла связываться и вообще обращать на его слова внимание.
Его же собственная мысль, но в другой оболочке теперь кажется Димке вполне жизнеспособной.
- Это тоже прием из синтез-технологии, и нас этому просто учили: менять оболочку высказывания, встраиваясь в систему собеседника. Вам тоже это нравится?
На всякий случай он все же немножко бодается, хлюпая носом:
– Ну, не знаю.
– Знаешь, что? – с азартом делюсь ну совершенно внезапно посетившей меня идеей, - а давай проверим, какой способ работает лучше! Я так подозреваю, что некоторые хорошие люди
- Вы, конечно, знаете, что ничто так не сближает, как дружба против третьего. Это к синтез-технологии не относится, но работает и с детьми, и со взрослыми.
захотят сегодня тебя обозвать как-нибудь, а ты примени по очереди оба варианта. Вечером расскажешь о результатах.
- Со стороны преподавателя, который с недоумением слушает нашу беседу, все это кажется, наверное, полным сумасшедшим домом.
В конце дня Дима сообщит, что открытое называние своих чувств работает не со всеми, а игнорирование грубости через некоторое время действует очень хорошо. Все это он скажет с интересом и достоинством, за этот день он стал гораздо сильнее, увереннее. Он избавился от необходимости защищаться унижающими его самого способами. Конечно, не навсегда, и завтра он сорвется и не даст спуску какому-нибудь задире, а то и сам начнет перебранку. Но у него уже есть новый опыт. Он знает другой выход.
А эмоции тут ни при чем.
А судьи кто?
«Мало ли, как тебя обозвали! А ты не должен грубить, отвечай за себя!» — возмущаются учителя. Каждый ребенок может составить длинный список того, чего он не должен, а вот что ему делать можно и нужно, чтобы достойно выглядеть в глазах задиристых сверстников, подсказывают редко. Почему? Не знаю, но подозреваю, что частенько потому, что взрослые сами не знают, как по-другому. Как-то на занятиях по психологии ребята устроили большой шум по поводу Димки, который, шутя, больно ударил Тимошку по ушам
- Это у них игра такая. Подбегаешь сзади, поочередно ударяешь по плечам, в конце – по ушам со словами: «Плюс, минус – три пятнадцать!»
«Надо его поколотить! Я его портфель из окна выброшу!» А что еще делать? Я поспешила: «Эту ситуацию очень легко разрешить без конфликта. Сейчас мы с Д.Э. покажем, как это сделать». Подмигиваю психологу, говорю, что я изображу Диму, она – Тимофея. Я в полной уверенности, что она покажет вариант с «Я - высказыванием»:
– Дим, мне больно, я не люблю эту игру. -
или с «Открытой просьбой»:
– У меня к тебе убедительная просьба, не делай так больше, пожалуйста, мне больно.
Не тут-то было. Подбегаю к ней, изображаю удар: «Плюс, минус – три пятнадцать!» — и в ту же секунду получаю ловкий ответ двумя руками по ушам. Я дар речи потеряла на некоторое время.
Почему дети так себя ведут? Потому что они научились этому у взрослых.
В американской армии военные регулярно сдают нормативы по физической подготовке независимо от пола и возраста. Не можешь – до свидания!.. Вот бы в школе ввести такие тесты на проверку уровня воспитанности, например. Вопросы могли бы выглядеть так:
1. Всегда ли ваше лицо выражает доброжелательность, радость? Что чувствуете вы, когда дети нахмурены, озадачены, сердиты?
2. Как часто вы улыбаетесь? Часто ли вам улыбаются дети, коллеги? Что значат для вас их улыбки?
- Как-то я дежурила с ребятами на входе в школу. Мы решили посчитать, сколько человек входит в здание с улыбкой. Вошло 74 человека, улыбались среди них 7. Из них только один учитель.
3. Что вы отвечаете толстой женщине в автобусе, которая наступила вам на ногу, а сумкой проехалась по колготкам? Как предлагаете себя вести Ване, который отталкивает споткнувшегося об него Петю со словами: «Смотреть надо, куда идешь!»?
4. Вы делитесь с коллегой своими размышлениями о методах руководства директора, манере общения завуча, степени новизны и грамотности выступления психолога на совещании? Что говорите детям или родителям, когда слышите, что они обсуждают степень профессионализма и правильность поступков учителей?
5. Сколько времени на педсовете вы были заняты внимательным слушанием коллег, собственным выступлением, а сколько времени «отвлекались», т.е. составляли список продуктов к новогоднему столу, писали письмо подруге, обсуждали с соседкой новое платье директора и повышение цен на бензин? Как вы относитесь к тому, что дети во время урока пишут друг другу записки и рисуют в тетрадях?
- Я разрешаю и то, и другое. Это избавляет класс от лишнего шума
6. Сегодня курсы повышения квалификации. Дочка попросила погладить платье к вечернему выступлению в музыкальной школе. Муж получил повышение, принес бутылочку вина… Автобус по дороге сломался. Вы с опозданием на 15 минут тихонько пробираетесь на свое место. И вдруг гневный голос преподавателя: «Почему вы опоздали?» Вы должны объясняться, испытывать чувство вины? А ребенок, опоздавший на урок, должен?
7. Вы попали на экскурсию в музей. Экскурсовод – параллелепипедная дама в черном, в квадратных очках на стеклянноглазом лице, которое туго привязано к жиденькому пучку на затылке, иногда она бывает в тапочках – заводит монотонную песнь о датах, длинах и исходных материалах. Вы должны внимательно это слушать или вы имеете право отправиться в вольное путешествие среди экспонатов в свое удовольствие? А дети должны, право имеют?
- Мои архаровцы в «Музее Востока» просто развернулись спинами к экскурсоводу и отправились по собственному маршруту, задавая вопросы дежурным бабушкам. Я пыталась говорить им что-то о приличиях, в ответ услышала: «А зачем?» Мне нечего было им ответить.
Если ответы на первую и вторую части вопросов совпадают, поздравляю: вы честны по отношению к детям, а это уже много. По-моему, лучше непривлекательная честность, чем лицемерие в блестящей обложке. Перед глазами стоит следующая сцена. Группа учителей в кабинете директора. Неформальные посиделки. Некоторые курят. Одна из курящих учительниц выходит по делам. Через некоторое время она возвращается, ведя за руку раскрасневшегося восьмиклассника. В руке у нее пачка сигарет. При их появлении директор спешно тушит свою сигарету и прячет пепельницу под стол. «Представляете, - сообщает учительница., - до чего мы дожили! На крыльце, у всех на глазах курим!»
«Да как же тебе не стыдно! – укоризненно кивает директор. - Что же ты делаешь. Сначала сигареты, потом пивко, а том и на наркотики перейдешь? Ты знаешь, что это всегда так заканчивается?» Парнишка наблюдает уносящийся в вентиляционное отверстие дым и тяжело вздыхает. В объяснительной записке он написал: «Обещаю на крыльце больше не курить». Какой смысл внушать детям то, во что мы сами не верим, не знаю. Но думаю, что честно предложить им разные варианты не с оценками «хорошо», «плохо», а с объяснение последствий гораздо полезнее. Дайте детям право выбора.
Хотя по вопросам курения, спиртного, нецензурной лексики и неприветливых лиц я выбора бы не оставляла. Так заведено. Ты хочешь учиться в этой школе? Пожалуйста, без сигарет, без алкоголя, вежливо и доброжелательно. Но! Для административного решения этих вопросов учителя должны дать детям альтернативу – образец образа жизни без этих вредных составляющих. Пусть дети видят авторитетных, интересных, «крутых» и «классных» учителей без сигарет, веселые, раскованные дискотеки и вечера без спиртного. Деловитость без хмурости, внутреннюю силу без грубости. Научите их жить так в вашей школе, и не придется искать по туалетам бутылки…
- Такая атмосфера мастерски создана в Синтоне, куда никому в голову не придет принести запах пива (это дурной тон). На синтоновских слетах и в лагерях собираются люди от 18 до 60 лет из разных городов, разных социальных слоев. Собираются на несколько дней у костров с палатками. И ни у кого нет потребности «расслабиться» с помощью алкоголя. Во-первых, некогда, во-вторых, некуда. В атмосфере абсолютного доверия, взаимопонимания и уважения каждый чувствует себя и так свободно и радостно. А кто хочет курить – ваше право, можете уединиться, как и для удовлетворения других своих потребностей, там, где вас никто не видит, а вы точно никому не мешаете.
А если здоровый образ жизни – это только декларация, не врите детям, не поможет. Уважаемые взрослые, почему-то дети выбирают не правильный образ жизни, а такой, как у нас. Причем, чем он у нас менее правильный, тем больше у нас подражателей.
- У меня была замечательная учительница литературы. Но она не любила роман Горького «Мать». Не лежала у нее душа к этому произведению. Она так нам об этом и сказала, а чтобы не портить наше впечатление от книги своим отношением, она пригласила провести уроки по этой теме своего друга и коллегу. Он этот роман изучал отдельно и прекрасно знал и любил текст. У меня и об этих уроках, и о романе остались самые теплые воспоминания. На переменах мы продолжали полемику, делились на сторонников одного и другого учителя. Самое главное, учились формировать свою точку зрения. Не правильную или неправильную, а свою. А еще учились с уважением относиться к чужому мнению.
Существует огромное количество систем воспитания. Еще больше споров и разговоров о том, какая из них правильнее. А может ли быть такая? Можно ли придумать алгоритм формирования личности? Да имеет ли кто-то право, будь то родители или тем более учителя формировать личность? Разве реально спрогнозировать, что будет хорошо, а что плохо для конкретного человека, ребенка? Сознательно создать личный опыт другого? Ведь по большей части ребенок впитывает все подсознательно, ориентируясь на пример, подражая или противореча. Исходя из этого, возможно единственный истинный метод воспитания – собственный пример. Так же, видимо, нельзя научить любить предмет, воспитать интерес к нему, но можно поделиться своей любовью и интересом. Здесь одно средство – искренность.
Отличие воспитательной работы от развлекательной.
- Ты зачем, Машенька, плачешь?
- Не зачем, а потому что. Потому что меня Витька ударил!
- Витька тебя ударил, а плачешь ты зачем?
Подчас план воспитательной работы школы напоминает календарь знаменательных дат. Приближается праздник, который встречает вся страна, и мы должны его отметить. А зачем? Зачем мы не учимся в День конституции и в начале ноября, но учимся 23 февраля? И вообще, почему воспитательная работа так часто связывается с праздниками? Получается она не воспитательная, а развлекательная. Хотя праздники могут служить прекрасным поводом для проведения полезных мероприятий, если они остаются поводом, а не целью. Очень важно различать мероприятия воспитательные и развлекательные. Критерий отличия – результат.
- Пользуясь терминологией Синтона, «сухой остаток».
Результат развлекательных мероприятий – хорошее настроение, весело или приятно проведенное время. К таким мероприятиям, на мой взгляд, относятся капустники, дискотеки, посещение кино и театра, огоньки, содержанием которых является чаепитие и изображение детьми современных музыкальных групп под фонограмму, выпуск стенгазет с перепечатками из Интернета или журналов, предложенных учителем, конкурсы Эрудитов. Результат воспитательных мероприятий – новообразования в знаниях, душах, навыках детей. Что узнали, чему научились? Мероприятия первой группы, наверное, нужны, но только как украшение обложки в книге. Не стоит подменять ими содержание.
Хотя… Воспитательным мероприятием может стать и дискотека…
Если она решает определенные воспитательные задачи, например:
