— Боже! — сказала я, глядя на нее во все глаза. — Случилось что-нибудь страшное?
— Нет, — беззаботно ответила Вика, входя в квартиру. — Просто я, во-первых, болела, а во-вторых, проспала. Поэтому прическа получилась, если честно, не фонтан.
— Викусик, — сказала я. — Дело, конечно, твое, но внешний вид свидетельницы косвенным образом бросает тень и на невесту. Прическа у тебя получилась как раз вполне фонтан. Бахчисарайский. Но я не уверена, что молодая симпатичная девушка, вроде тебя, должна этот фонтан носить на голове.
— Фигня вопрос, — беззаботно махнула рукой Вика, которая ни к чему в этой жизни серьезно не относилась. — Сейчас поправим. Не хочешь фонтан — сделаем «каре». Кстати, дорогая моя, должна тебе заметить, что ты сама сейчас похожа то ли на боцмана пиратского судна после захвата очередного города, то ли на содержательницу притона.
— Знаю, — печально сказала я. — Это просто мы вчера до трех утра играли в игры для школьников младшего возраста.
— С Серегой? — удивилась Вика.
— С Юрой, — ответила я. — И с папулькой.
— Ну ты, мать, сильна, — развеселилась Вика. — Ладно, давай мне фен, я пойду прическу корректировать.
Получив требуемое, Вика удалилась в ванную, а я бросилась наводить предстартовый макияж.
Последние минут двадцать перед выездом в доме стоял форменный бедлам. Папулька носился туда-сюда по квартире, находясь в непрерывном поиске своих запонок, и орал, как крокодил, перерабатываемый в сумочку. Я бегала туда-сюда, надевая платье и отмахиваясь от мамульки, которая пыталась накрасить мне один глаз. Вика бегала туда-сюда, требуя от меня то заколки, то щетку для укладки волос, то помаду под цвет рисунка на ее шелковом платке. Один дядя Юра никуда не бегал, а просто невозмутимо сидел на кухне, попивая кофе, и читал газету, чем вызывал жуткое раздражение у всех присутствующих.
Наконец все более-менее подготовились к выезду. Мне даже ухитрились соорудить какую-то фату, элегантно закрывающую последствия ночных школьных игр, хотя изначально никакая фата не планировалась. Минут десять семья в полном сборе стояла у дверей, ожидая услышать звонок Сергея, который прибыл со свадебным экипажем, но звонок все не раздавался и не раздавался. Я, разумеется, на всякий случай брякнула ему домой, но там никто не подходил. Устав ждать под дверью, мы отправились на кухню и стали нервно пить кофе.
— Что-то не видать жениха нашего, — бестактно сказала Вика, громко прихлебывая кофе.
— Сейчас приедет, — мрачно ответила я, внутренне подозревая, что уже никто никуда не приедет.
— Я нервничаю, — объявил всем папа Боря. — А когда я нервничаю, то могу пролить кофе на смокинг.
— Кофе черный и смокинг черный, так что ничего страшного — резонно заметила мамулька. — Ты, главное, на рубашку ничего не пролей.
— Ир, а у меня мысль классная родилась! — подал голос дядя Юра. — Если твой сектант не приедет, выходи за меня замуж. А то как-то неудобно получится, если гости съедутся, а свадьбы не будет. Боб наверняка стол оплатил и выпивку. Чего зря столу пропадать, не говоря уже о выпивке? — распалял себя дядя Юра. — Кроме того, я старый друг вашей семьи! Боб, — обратился он к папе Боре. — Хочешь меня в качестве зятя?
— Юрец, — мрачно молвил папа Боря. — Я изо всех сил пытаюсь не пролить кофе на белоснежную рубашку, а ты мне такие слова говоришь. Пей свой кофе и не болтай во время еды. Зря мы, что ли, вчера играли в младший школьный возраст? Какой главный закон у пионэра — «когда я ем, я глух и нем»!
— Вот видите, дядя Юра, папа вас не одобрил, — кольнула его я. — Я уж не говорю о том, что вы для меня старый, пузатый и с жуткими холостяцкими привычками. Но все это не беда, а вот то, что вас папа не одобрил, — через это я преступить не могу. Уж извиняйте, дядя Юра, не бывать нашей свадьбы. Полный вам, как говорится, от ворот поворот.
— И в этом доме я провел ночь? — патетично воскликнул дядя Юра. — С этими людьми я делил хлеб и постель, а они вон как измываются над старым больным человеком!
— Это примерно десятая твоя ночь в этом доме, — сказал папулька, прихлебывая кофе.
— Четырнадцатая, — поправила его мамулька. — Но никто же не считает.
— Дядь Юр, — неожиданно встряла в разговор Вика. — Женись на мне. Чего тебе Ирка? Она слишком серьезная, и у нее требования очень высокие. К тому же, у нее этот программист — свет в окошке. Западает она на программистов. Это, вероятно, что-то генетическое. А вот я, — Вика кокетливо улыбнулась, — люблю зрелых мужчин. Вроде вас. Вы, кстати, сколько зарабатываете?
— Ну, — польщенно улыбнулся дядя Юра, — не так уж и много. Честно говоря, — тут дядя Юра почему-то развеселился, — довольно мало. Просто я пока еще внештатник.
— Ты всю жизнь — внештатник, — добавил папа Боря.
— Но меня обещали взять в штат, — объяснил дядя Юра. — Лет через пять.
— Понятно, — сказала Вика. — Ну тогда мое предложение снимается.
Дядя Юра надулся, но в этот момент раздался звонок в дверь. Я и так сидела как на иголках, поэтому даже и не помнила, как добежала из кухни до входной двери. Открыла дверь и… На пороге стоял Сергей!
Боже мой! Что у него был за вид! Какой, к черту, белый смокинг? Брюки у него, правда, были нормального черного цвета, но пиджак… — Какого черта ты надел пиджак ядовито-зеленого цвета? — спросила я шипящим шепотом, потому что не хотела, чтобы меня услышали на кухне.
— Ну вот, — расстроился Серега. — А я думал, что тебе понравится.
— Как мне может понравиться подобный пиджак? — ужасалась я. — И зачем, скажи на милость, ты нацепил эту огромную черную бабочку в золотых блестках? Ты не понимаешь, что похож на клоуна? У нас же сегодня свадьба! СВАДЬБА, понял? А не первый вечер на арене!
— Чего ты разоралась, не понимаю, — совсем разобиделся Сергей. — По-моему, очень прикольно.
— Прикольно, — согласилась я. — Для арены цирка. Но не для свадьбы. Поэтому у тебя только два варианта. Первый — ты срочно разыскиваешь Светлану Конеген и женишься на ней. Второй — ты пулей летишь домой, переодеваешься в тот костюм, который мы тебе купили, а через десять минут — не позже! — звонишь в дверь моей квартиры. Третий вариант — можешь отправляться в этом зеленом пиджаке гулять по болотам. Авось, тебя укусит за ляжку собака Баскервилей.
С этими словами я со злостью захлопнула дверь прямо перед его носом.
— Ир, — раздалось из-за двери. — Это уже три варианта, а ты обещала два.
Я немного постояла, прислушиваясь, что он будет делать, но через полминуты по лестнице прогрохотали шаги, и за дверью стало тихо. Я понадеялась, что он все-таки поехал домой, а не к Светлане Конеген, поэтому снова отправилась на кухню.
— Это кто там был? — спросил папулька.
— Соседка за солью приходила, — невозмутимо ответила я, потому что мне вовсе не хотелось посвящать домашних в свои семейные дела.
— Я и не знал, — сказал вредный дядя Юра, облизывая ложечку из-под варенья, — что за солью нынче нельзя приходить в зеленых пиджаках.
Но я на него бросила ТАКОЙ взгляд, что он быстро замолчал, и эту тему больше не поднимал, а бросил все свои силы на то, чтобы произвести благоприятное впечатление на Вику. А она хохотала во все горло, слушая болтовню этого вечного внештатника, из чего дядя Юра делал совершенно неправильные выводы, что Вике он понравился. На самом деле Вика хохотала когда угодно и над чем угодно.
Через десять минут снова раздался звонок в дверь. Я совершенно обреченно пошла открывать, открыла дверь и… На пороге стоял Сергей, одетый в тот самый костюм, который мы ему купили. Правда, белая рубашка под пиджаком была с позолоченными пуговицами, но это еще можно было пережить. Главное — он нацепил обычную черную бабочку безо всяких выкрутасов. Так что теперь было не стыдно отправляться в загс.
— Ну вот, — сказала я. — Так бы сразу. А то меня чуть сердечный приступ не хватил.
— Имей в виду, — чрезвычайно мрачным тоном сказал Сергей, — что настроение у меня испорчено на весь день. Я так старался сделать оригинальный костюм, а ты меня облажала по полной программе.
— Не волнуйся, любимый, — сказала я. — Мне лишь бы ты в загсе был в цивильном виде. На застолье можешь какой угодно пиджак надеть. Хоть желтый.
— Мне не надо желтый, — все так же мрачно ответил Сергей. — Мне надо зеленый.
— Хорошо, пупсик, зеленый, — согласилась я. — Хоть голубой. Но мы в загс поедем?
— Поедем, — уныло ответил Сергей. — Свадебный экипаж дожидается внизу. Но имей в виду, что ты мне на весь день испортила настроение.
— Дорогой, я это уже слышала и осознала глубину своего собственного морального падения, — терпеливо сказала я. — Но если ты еще раз скажешь хоть слово о своем настроении, то я тебе все расскажу о моем настроении, о твоем зеленом пиджаке и о том, что я делала те полчаса, на которые ты опоздал. И ГДЕ МОИ ЦВЕТЫ?!? ПОЧЕМУ ТЫ ЯВИЛСЯ БЕЗ ЦВЕТОВ? — заорала я, потому что нервы были уже совершенно на пределе.
— Цветы в машине, — испугался Сергей. — Сейчас принесу, — и он быстро побежал вниз по лестнице, забыв о своем дурном настроении.
Я крикнула, чтобы он дожидался нас внизу, вернулась в квартиру и скомандовала всем готовность номер ноль. Дядя Юра попробовал было задержаться, чтобы, как он сказал, допить чашку кофе, но я ему быстро объяснила, где именно сейчас окажется эта недопитая чашка, если он через две секунды не будет внизу. На остальных моя угроза произвела должное впечатление, поэтому через каких-то десять минут мы все уже спустились вниз. А во дворе… Честно говоря, после этого дурацкого сна я готова была ожидать все, что угодно, но только не желтое такси со светящимся табло на крыше, на котором красной краской было выведено: «Ира + Сережа = ?».
— Боже мой, что это? — спросила я потрясенно.
— Нравится? — улыбнулся Сергей.
— Что это? — повторила я.
— А-а-а-а, — догадался Сергей. — Так «Боже» — это я? Ты меня спрашивала?
— Серег, — совсем озверела я. — Ты мне объяснишь, наконец, что ЭТО такое?
— Наш свадебный экипаж, — объяснил Сергей, на лице которого появилась легкая тень беспокойства. — А что, тебе не понравилось? По-моему, довольно прикольно.
— Да уж, — сказала я. — Вот уж прикольно так прикольно. Так мы поедем на этом такси?
— Ну да, — подтвердил Сергей. — Зато сразу все поймут, что едет свадьба. Подожди, я сейчас на нее ленточки натяну. Я ленточки припас.
— Стоп, — сказала я. — А на чем поедет компания моих родителей с дядей Юрой?
— Так вот же машины, — сказал Сергей, махнув рукой в глубь двора.
— Пардон, — сказала я. — Просто я не поняла, что это машины.
И действительно, в глубине двора болтались три колымаги, весьма похожие на пиводвижущихся монстров из моих кошмарных снов.
— Подумаешь, — разобиделся Сергей, — машины тебе не понравились. Скажи спасибо, что ребята согласились поработать извозчиками… Ну да, машины не очень дорогие. Но они же фидошники, студенты. У них, уж извиняйте, нет денег на «Феррари».
— «Феррари» не «Феррари», — рассеяно сказала я, — а вон в том механизме явно угадывается «Форд-Т».
— Ну да, именно «Форд», — подтвердил Сергей. — Дениска его за пятьсот долларов купил. Представляешь, как повезло парню? Машина даже на ходу. Иногда.
— Так, — решительно заявила я. — Дядю Юру я туда еще посажу, а вот здоровье папульки и мамульки я этим танкам не доверю. Они поедут с нами в такси. И Вика тоже.
— Это будет уже пять человек, — растерянно сказал Сергей. — Мы туда не влезем.
— Мы-то влезем, — сказала я. — А тебе придется поехать на «Форде» за пятьсот долларов.
— Ну здрассте! — возмутился Сергей. — По старому обычаю жениху с невестой полагается вместе на машине ехать.
— Древние обычаи не предполагали, — объяснила я, — что жених не обеспечит экипаж родителям невесты.
— Я обеспечил, — пытался было спорить Сергей, но в это время одна из машин — по-моему, «Москвич», хотя под пятнами ржавчины национальность экипажа разглядеть было затруднительно — дернулась с места, выстрелила выхлопной трубой, и у нее что-то со звоном отлетело. Сергей замолчал.
— Ладно, милый, — решительно сказала я. — Не время спорить. Время быстро принимать решения. Мы загружаемся в такси и едем в загс. Ты отправляешься туда же на одной из этих машин, а две остальные едут за ней, чтобы хоть на одной ты все-таки доехал. Если развалятся все три, тогда лови такси. Деньги-то у тебя есть?
— Есть, — ответил Сергей и понуро направился к «Форду».
В загс мы ехали почти без разговоров. Только Вика попыталась было спросить, куда делся муж, но получила ответ, что муж объелся груш, и по моему тону сразу все поняла. Мамулька с папулькой тоже все поняли и затихли. Только папулька высказал легкое беспокойство за судьбу своего лучшего друга Юры, которого бросили в «Форд» за пятьсот долларов, но мамулька сказала, что дяде Юре, как журналисту, приключения будут только на пользу, после чего папулька тоже успокоился.
У загса никого не было. Мы немного посидели в машине, но водитель сказал, что его нанимали только доехать до места, а работать спальным вагоном он не собирается. Пришлось вылезать.
— Так вот что мне кололо всю дорогу! — обрадовался папулька, поднимая с сидения какой-то сверток в прозрачной упаковке.
— Поздравляю, — мрачно сказала я. — Ты сидел на моем свадебном букете. Только это теперь не свадебный букет, а какой-то блин с шипами. Имей в виду, я с этим кошмаром в загс не пойду. Я последний раз панковала года три назад и с тех пор с этим течением завязала.
— Так я же не знал, — искренне удивился папулька. — Мне сказали садиться — я и сел.
— А букет ты и не заметил, — саркастично сказала я.
— Заметил, — признался папулька. — Но я подумал, что там, может быть, фрак жениха, который надо разгладить своим телом… Я безнадежно махнула рукой. И без этого происшествия было понятно, что из свадьбы ничего хорошего не получится.
Мы с Викой встали у стеклянных дверей при входе в загс, а мамулька с папулькой пошли к метро, чтобы купить цветов вместо безвременно погибшего под папулькиным седалищем букета. Сергей с остальной компанией так и не появлялся.
— У меня очень плохие предчувствия, — поделилась я с Викой, которая воспользовалась передышкой в плавном течении свадебных торжеств для того, чтобы покурить.
— Да брось ты, — откликнулась подруга, которая никогда в жизни ничего не воспринимала всерьез. — Сейчас все приедут, пойдем брачеваться, а потом на свадьбе салатика поедим. Расслабься, Ир, чего ты расстроилась?
— Да ну, — махнула рукой я. — Как с самого начала все наперекосяк пошло, так дальше все хуже и хуже. Серега как появился в дверях в ярко-зеленом пиджаке, так я и поняла, что это очень плохая примета. Я уже не удивлюсь, если выяснится, что или загс закрыт и нас не распишут, или в кафе взорвалась котлета и оттуда всех срочно эвакуировали, так что свадебного застолья не будет.
— Подумаешь, наперекосяк пошло, — фыркнула Вика. — Ты мою свадьбу вспомни. Вот уже где наперекосяк так наперекосяк. Мой ненаглядный Гамлет вообще за мной приехал пьяный в дупель. К нему, видите ли, накануне брат приехал с малюсенькой бутылочкой чачи, которая еле в дверь пролезла.
— Да уж, было дело, — вспомнила я. — А потом его чуть со мной не расписали.
— Во-во, — подтвердила Вика. — Ты еще вспомни, как он после первого тоста заснул в салате. Вот это свадьба была — всем свадьбам свадьба.
— Ты сама виновата, — сказала я. — Это Гамлет — он же совсем дикий был. Только-только с гор спустился.
— Зато страстный, — вздохнула Вика. — Бывало, как зашевелит усами, да как скажет: «Я тебя, Вик, никто не отдам», — у меня сердце так и заходится.
— Ну да — язвительно сказала я. — Только потом выяснилось, что у него этой страстности — на половину Москвы хватит. Хорошо еще, что ты с ним быстро развелась.
— Развелась — ну и развелась, — рассеянно сказала Вика. — Зато пережила бурную игру страстей. А теперь — никакого в жизни азарта.
— Да брось ты, — возмутилась я. — У тебя же этот… как его… Митя Кошкин. Богатый, умный, непьющий, деловой, красивый, — стала перечислять я. — Все подружки просто обзавидовались.
— Понимаешь, — вздохнула Вика, — мужик всем хорош, врать не буду, но куража в нем нет. Давеча в ресторане на меня очередной дикий Гамлет выпал — пригласил танцевать. И что, ты думаешь, Кошкин сделал?
— Пристрелил его? — высказала я свое предположение.
— Щас, пристрелил! — негодуя, ответила Вика. — Он сказала: «Викуся, детка, потанцуй пока с мальчиком, а то мне с человеком надо пообщаться». Это, видите ли, был деловой ужин.
— И чего ты возмущаешься? — полюбопытствовала я. — Тебе разрешают пообщаться с твоим любимым дитем гор. Вот и развлекалась бы.
— Можно подумать, — фыркнула Вика, — Кошкин что-нибудь пустит на самотек. Танцы с диким Гамлетом происходили под внимательным взглядом Коли с Витюшей, Димкиных охранников. Ты просто Витюшу никогда не видела. Под его взглядом любой Гамлет начинает очень чисто говорить по-русски и во время танца ближе чем на три метра не подходит.
— То есть, — подытожила я, — богатые тоже плачут?
— Еще как, — вздохнула Вика и вдруг захохотала.
— Ты чего смеешься, дуреха? — спросила я, чувствуя, что снова прихожу в хорошее настроение: с Викой долго грустить было невозможно.
— Да я вспомню, как первый Гамлет со мной на все лекции от ревности ходил, — заливалась Вика, — так просто умираю от хохота. Один раз заметила его выражение лица на лекции по теоретический механике, когда Гольдерг рассказывал про кориолисово ускорение, так смешнее ничего в жизни не видела.
Я живо представила лицо спустившегося с гор Гамлета, рассматривающего длиннющее уравнение, и мне тоже стало очень смешно. А тут Вика захохотала просто на всю улицу.
— Чего еще вспомнила? — поинтересовалась я, тоже смеясь.
— Я вспомнила, как Кошкин играл со мной в эротические игры, — простонала Вика, сгибаясь пополам от хохота.
— Как?
— Он насмотрелся «Девять с половиной недель», — проговорила Вика, задыхаясь, — и решил изобразить нечто похожее.
— Ну?
— Ну и стал катать у меня по животу яблоко, изображая дикую страсть, идиот, — выдавила из себя Вика, у которой по щекам уже катились слезы от смеха.
— И чего?
— Да ничего, — из последних сил проговорила Вика. — Просто яблоко он за две минуты до начала этой сугубо эротической сцены достал из морозилки, поэтому я сначала подпрыгнула метра на два, а потом ему как следует въехала подушкой. Митя обиделся и заявил, что у него пропало сексуальное настроение. У него… сексуальное… настроение… Как вспомню его рожу… — и тут Вика в изнеможении повисла на перилах.
Я тоже хохотала так, что чуть не свалилась с крыльца загса. Нет, с Викой точно не соскучишься!
В этот момент к загсу подкатила кавалькада из трех колымаг, которые Сергей в минуту рассеянности назвал машинами, и мне сразу расхотелось смеяться. Из «Форда» выполз Сергей с дядей Юрой, и вот тут мне поплохело совершенно определенно.
— Боже мой, что это? — застонала я, глядя на их перемазанные костюмы и грязные руки.
— Колесо прокололи, — весело сказал Сергей. — Буквально в двухстах метрах отсюда схватили гвоздя. Вот и пришлось в аварийном порядке производить замену.
— Ирка, клянусь, как на «Формуле-1», — похвастался дядя Юра, у которого грязная полоса проходила через все его круглое лицо. — Двенадцать минут и двадцать две секунды, чтоб я сдох!
— Дядя Юра, молчи, — властно сказала я. — С тобой потом разберемся. А ты? — обратилась я к Сергею. — Ты-то куда полез? Посмотри, на кого ты теперь похож? Как это все отчищать? Почему этот Денис не мог колесо поменять? Он же водитель.
В этот момент из «Форда» вылез Денис. И тут я поняла, почему Денис не мог поменять колесо. Этот парень был такого изящного телосложения, что для смены колеса потребовалось подобных денисов штук пять, не меньше.
— Понимаешь, — объяснил Серега. — Денис скрипач. Ему нельзя пальцы калечить.
— А женихам, — лучезарно улыбнулась я, — можно?
— Блин, Ир, — возмутился Сергей, — чего ты меня пилишь-то сегодня весь день? То пиджак тебе не понравился, то машина, то колесо нельзя было менять! Ты не рановато приступила к столярным работам, а? Медовый месяц еще не начался, а у меня уже очень плохие предчувствия.
— У меня они еще хуже, — мрачно сказала я.
— Але, молодожены, — вмешалась Вика. — Это что еще за упаднические настроения? Ну-ка, марш в загс на роспись!
— Надо родителей подождать, — сказала я.
— И моих ребят, — добавил Сергей.
— Каких ребят? — заинтересовалась я.
— Знакомых, — объяснил Серега. — Они должны на бракосочетание прийти. Обещали.
— А зачем нам ребята на бракосочетании? — спросила я.
— Увидишь, — коротко ответил Сергей.
— Подожди, — осторожно сказала я, почувствовав, что в голове у меня уже все перемешалось. — Так что, перед загсом все-таки состоится демонстрация линуксоидов? Всякие красные шапочки и мандрыки?
Сергей с совершенно изумленным видом посмотрел на меня.
— Ир, — спросил он осторожно, — ты перед выездом ничего не пила? Какие демонстрации линуксоидов? Какие «Мандрейки»? Что с тобой?
— Пила, — призналась я. — Но вчера вечером. Ладно, не обращай внимания. Раз не будет демонстрации, значит все в порядке. Ты только скажи, кого мы ждем и зачем.
— Ждем моих свидетелей, — объяснил Серегей.
— Каких свидетелей? — удивилась я. — Разве у тебя не Денис будет свидетелем?
— Давайте мне Дениса в свидетели, — заволновалась Вика. — У меня еще никогда не было мальчика, который умеет на скрипочке. У них такие тонкие и длинные пальчики… Денис, стоящий рядом с крыльцом, раскраснелся, как маков цвет.
— Денис, — объяснил Сергей, — еще маленький. А раскраснелся он не потому что вы подумали, а потому что он подумал, что вы подумали о нем чего-то не то.
— Очень информативно, — заметила Вика.
— А в свидетели, — продолжил Сергей, — я пригласил трех своих самых близких фидошных друзей. Пришлось всех троих приглашать, потому что иначе была бы обида на всю жизнь.
— Понятно, — сказала я, хотя мне еще ничего толком не было понятно. — Как они хоть выглядят-то, твои свидетели?
