ПРИЕМНАЯ СЕМЬЯ И ДЕТСКИЙ ДОМ - симбиоз или соперничество?
Почему все-таки общинная форма существования - лучшая для создания развивающей среды?
Потому что именно эта форма социального устройства требует от человека сознательного существования в измерении ДОБРА.
Почему нельзя было попытаться создать развивающую среду на базе детского дома?
Потому, что развитие цивилизации, приводя к изменениям в массовом сознании, меняет и общепринятый взгляд на задачи воспитания.
Системы воспитания и образования, принятые в обществе за норму, находятся в прямой зависимости от стадии общественного развития. Нет ни плохих, ни хороших систем, есть исторически обусловленная потребность развивать в людях те или иные качества. Драматическая борьба за выживание, которую вел наш народ всю свою историю, заставляла, прежде всего, стремиться к решению самых неотложных задач выживания и консолидации. Так, например, в годы испытаний собрать беспризорников в детском доме, накормить, обогреть и дать профессию, тоже было важной государственной задачей.
Административная система (будь то в Британии, США или России) рассматривает организацию процесса воспитания маленького человека, как аналог хорошо налаженного производства, например, штамповку заменяемых деталей для общественного механизма. Сама собой выстраивается привычная цепочка – план, порядок операций, набор станков, зарплата и четкое следование технологии. Таким заводом управлять легко. Вот только он в принципе не предназначен для воспитания граждан, способных нормально выжить в современных условиях.
70 лет в России перед детдомами ставилась главная задача – накормить и одеть ребенка. Воспитывало его общество. Кстати, оно неплохо справлялось с этой задачей. Но в современном обществе куда больше соблазнов и куда меньше общественной поддержки, чем было в эпоху СССР.
Теперь детские дома признаны устаревшими во всем мире. (Хотя никто не доказал, что воспитание в коллективе хуже, чем воспитание в семье.) Просто теперь общество предоставляет огромное количество альтернатив, забрав большую часть ограничений, запретов и гарантий. Жизнь усложнилась настолько, что ребенок, вышедший из детского дома, оказывается просто не в состоянии разумно выбрать дальнейший путь между различными альтернативами. Стоит ли удивляться тому, что теперь официальная статистика почти машинально зачисляет всех выпускников детских домов в группу риска.
То, что сорок лет назад выглядело нормой, теперь воспринимается нами как патология. Развитие цивилизации, приводя к изменениям в массовом сознании, меняет и общепринятый взгляд на задачи воспитания.
На второй международной конференции «Дети и попечение в интернатных учреждениях», прошедшей в Стокгольме в 2003 году, была принята декларация, фактически объявившая любые детдома и интернатные учреждения вне закона. Казалось бы – торжество гуманизма.
Новая эпоха не требует производства усредненного законопослушного обывателя – интегральной единицы в обществе массового производства и идеологического монолита. Истинная цель образования, семейного воспитания, терапии – открыть в человеке его истинное предназначение, облегчить самореализацию в условиях стремительно развивающейся цивилизации. Детские дома, выполнив свою историческую функцию, отошли на второй план во многих странах.
Но не мало специалистов считает, что приемная семья - далеко не всегда лучший способ решения проблемы.
Житейский опыт со всей очевидностью свидетельствует, что далеко не во всякой семье ребенку лучше, чем в детском доме. Или правильнее будет сформулировать это так – не каждая семья, даже если в ней внешне соблюдаются семейные традиции, действительно способствует развитию и формированию полноценной личности ребенка, обеспечивает ему нормальное будущее. Увы, простите за каламбур - хуже детского дома, (который все-таки дает некоторую свободу джунглей для маленькой личности) может быть только семья, в которой ребенка считают собственностью или вообще не видят.
Наш опыт общения с приемными семьями в Калужской области показывает, что у этого способа устройства детей есть свои недостатки. Слишком многое здесь зависит от внешних факторов – от среды, в которой живет семья, от школы, которую посещают дети, от друзей во дворе, да и от элементарной психологической грамотности приемных родителей.
Современная наука накопила уже достаточно свидетельств того, что формирование полноценной человеческой личности – это сложный, многогранный процесс. И успеха можно добиться, только выстраивая ЦЕЛОСТНЫЙ МИР, способный стимулировать эффективную реабилитацию, адаптацию и, в конечном счете, «догоняющее» или ускоренное развитие детей-сирот.
Ребенок, воспитывающийся в родной семье изо дня усваивает образ поведения и взгляды родителей, обучаясь многим полезным навыкам, как бы, между прочим. Вышедший из детского дома – может иметь самые неожиданные пробелы в Образе Мира. Некоторые из них заполняются образами заимствованными из виртуальной реальности современного кино, некоторые – из устного придания тинэйджеров.
Восьмиклассник Леша был отправлен на неделю к нашим друзьям – фермерам для обучения основам их ремесла. Тут-то и оказалось, что у него есть несколько весьма дорогостоящих аристократических привычек. Где только он успел их почерпнуть в нашей тихой общине?
Фермер - Не стирай носки порошком. Так слишком дорого. Носки надо стирать мылом!
Леша - Оно воняет рыбой. Дайте мне одеколон, я побреюсь перед сном.
Фермер - На ночь не бреются и, тем более, не душатся, кто тебя ночью будет нюхать…
Леша закрыл дверь в свою комнату. Через пять минут он вышел оттуда в чрезвычайном возбуждении с горящими глазами и разводя руками громко заговорил – Ну, вот такой я, вот такой! Я бреюсь на ночь и стираю носки порошком…
Тут же обнаружился еще один досадный недостаток нашего свободного общества. Леша не выполнял команды. Он их сначала пытался обсудить, и если считал, что они нарушают его комфортное существование, то обижался.
-Зачем в пять часов утра выгонять коров на пастбище?
-Потому что трава вкуснее с росой… Впрочем, кто ты такой, чтоб спрашивать. А ну, марш в поле.
Представляете, в реальной жизни Леша потребует у начальника объяснения смысла его указаний или подискутирует о продолжительности рабочего дня на фирме. С такими навыками общения ему будет место только в армии безработных. Но откуда он мог получить реальный опыт опасности такой манеры поведения? Наши объяснения далеко не всегда срабатывают. Вся жизнь в общине вырабатывает прямо противоположные рефлексы. Значит, даже в нашем случае необходимо дозированное знакомство с реалиями взрослой жизни. Растущая личность должна иметь возможность черпать информацию из разных источников и примерять на себя разные роли, профессии, Образы Миров.
Разумеется, эта комплексная работа не под силу отдельно взятой семье - необходима координация усилий семьи, учителей, врачей-специалистов и просто всех окружающих.
Поэтому, наилучшим способом решения проблемы устройства, воспитания и развития детей-сирот мы считаем терапевтическое сообщество, модель которого мы и создаем в Китеже.
ПРИЕМНЫЙ РЕБЕНОК И КАК ЕГО ПОНЯТЬ
Одно из главных открытий, которое поджидает вас в общении с приемным ребенком, состоит в том, что он вовсе не стремится испытывать благодарность к вам за «все, что вы для него сделали».
Вам-то, конечно, кажется, что раз вы кормите, поите и говорите ласковые слова, то ребенок просто обязан сделать неизбежный вывод о вашей любви, увидеть богатство вашей натуры, принять ваш взгляд на мир. ЭТО ЖЕ ОЧЕВИДНО!
Но поставьте себя на его место…
В первые годы работы в Китеже нас умиляла картинка – приемный родитель спешит на работу, а за ним, как привязанный, следует его ребенок. Только со временем мы осознали, что такое следование за родителями означает тревогу потерять их и попытку контролировать их безопасность. Очевидности так часто мешают нам понять истину. (Вы должны терпеливо приучать ребенка к мысли, что вы всегда возвращаетесь, и он вас не потеряет. Без прохождения этой стадии доверия ребенок никогда не излечится от внутренней тревоги, а она, в свою очередь, не даст ему нормально развиваться.)
Если дети в самом начале своей жизни испытали несправедливости и обиды, то подсознательно они будут продолжать ожидать их и от всей остальной жизни, подмечая именно те нюансы, которые подтверждают эту позицию. Попытки взрослых доказать обратное не убеждают, ведь ребенок верит собственному опыту, а не «сказкам».
А еще он помнит, что вы отказали ему в покупке мяча, насильно усаживаете за уроки и т.д. Он принимает все ваши знаки внимания, а его СОБСТВЕННЫЙ ЖИЗНЕНЫЙ ОПЫТ кричит – не верь! Страшно подумать, но это самый главный жизненный опыт, который вообще стал теперь отправной точкой его суждений о мире.
Могут понадобиться годы, чтобы ребенок снова научился доверять тем, кто его любит.
Впрочем, здесь возможны варианты…
ПЕРВЫЙ ВАРИАНТ – «БЛАГОПОЛУЧНЫЙ»
Прежде чем брать понравившегося вам ребенка в семью, выясните, какими были первые годы его жизни. Если хотя бы в младенчестве он был окружен лаской и заботой родителей, значит, в его сознании успел сформироваться положительный образ семейной жизни. Дальше вам остается только совместить этот образ с окружающей реальностью, чтобы убедить ребенка в том, что он уже обрел то, к чему подсознательно стремился.
Если ребенка передали вам сразу после потери родителей, то он не успел потерять привычки к «домашней» жизни. Это отчасти поможет ему понять, чего вы от него хотите в повседневном быту, но надо выяснить, что он уже умеет и к чему привык. Не торопитесь его переучивать. Попытайтесь на базе привычных и потому приемлемых для него форм поведения построить взаимное доверие и понимание. Это куда важнее, чем соблюдение необходимых с вашей точки зрения правил поведения.
И не расслабляйтесь: спустя несколько недель «медовый месяц» закончится, и ребенок начнет проверку вашей надежности.
ВТОРОЙ ВАРИАНТ – ребенок из детского дома или детприемника
Это более распространенный вариант в нашей действительности, потому что социальные службы еще не осознали необходимости любой ценой уберечь сирот хотя бы от опыта «такой» коллективной жизни.
Для маленькой личности, привыкшей к защищенной жизни в семье, попасть в детдом то же самое, что вам оказаться на войне или в концлагере. Он никогда раньше не встречался с внешней агрессией. Теперь ему придется быть начеку, давать отпор, таить свои чувства, так как именно открытость делает маленького человека уязвимым в среде своих сверстников. Ребенок закрывается, учится защищаться и одновременно отсекает от себя весь поток информации о внешнем мире. Он лишается возможности открыто налаживать отношения с окружающими детьми (его просто заставляют жить в стае), боится «обратной связи», скрывает эмоции, страшится доверительных отношений. Все это приводит к задержке в развитии.
Именно поэтому приемные родители вынуждены, прежде всего, решать терапевтические задачи. Они должны стать символом новой реальности, позволяющей ребенку спрятаться от беспокойства, страха, чувства вины.
ТРЕТИЙ ВАРИАНТ – ребенок из «джунглей»
К этой категории можно отнести детей, имеющих опыт беспризорной жизни или попавших в такой детский дом, где им приходилось в буквальном смысле слова бороться за выживание. Они собранны и активны, у них к 11–12 годам уже формируется стержень характера (на войне рано взрослеют), складывается свой, не лестный взгляд на мир взрослых. Они могут воспринимать новую информацию и подлаживаться под изменяющиеся обстоятельства. Но что бы они ни увидели вокруг себя в новой семье, они воспринимают это через призму многократно проверенного на практике НЕГАТИВНОГО ОБРАЗА МИРА. Добиться их доверия и любви чрезвычайно трудно, так как они не верят в ваши добрые намерения, а все слова и поступки, призванные смягчить их характер и создать новый, «социально приемлемый» взгляд на мир, они просто считают лицемерием. Если они вдруг начинают вести себя, как послушные дети, и говорить вам правильные слова, прежде всего проверьте: не попытка ли это манипулировать вами в целях получения каких-то благ.
Дети-сироты попадают в Китеж, уже пройдя через жестокость, насилие и прочие мерзости. Такой жизненный опыт и взрослого-то человека может сломать. Как же ребенку сохранить веру в разумность и изначальную доброту мира? Пьяные родители лишают еды и награждают побоями, милиция ловит по подвалам и отвозит в детприемники, учителя заставляют учить «ненужные» уроки. Для того чтобы выжить, надо уметь драться, никому не доверять, прятаться и воровать еду и деньги. В общем и целом, мир взрослых враждебен и чужд этим детям.
« Я смертельно боялся своих родителей и мог получить по морде от папы или мамы за любой вопрос. Бабушку еще можно было о чем-то спрашивать, но и она была дрянью и нас не любила.
- А в Китеже ты почему не общался со взрослыми?
- Я никогда не верил, что с вами можно разговаривать, и когда приехал в Китеж, то решил, что сбегу на другой день. Только потому, что вы ко мне не лезли, я решил здесь задержаться. Мне часто здесь бывает скучно, от скуки я мотался и в Барятино. (конкретнее – удирал выпить и накуриться к друзьям в районный центр, приезжал с синяками, но счастливый.) А ребята меня покрывали. В общем, мне и сейчас с вами не очень весело…» (Из откровений Миши - выпускника, который прожил в Китеже около пяти лет.)
Особенность человеческого сознания – замечать в окружающей реальности прежде всего то, что знакомо и узнается мышлением. Новое, если только его не впечатывают в сознание всей силой эмоций, может оставаться неосознанным довольно долго. Все прошедшие десять лет дети, попадая в Китеж, на первых порах не замечали глубинных отличий нашего образа жизни от той среды, в которой они находились раньше. Первичный анализ ограничивался констатацией факта, что в общине взрослые не ругаются матом и не бьют детей. На этом разум ребенка заканчивал свою работу. А его носитель, удостоверившись в личной безопасности, возвращался к своему обычному поведению, совершенно, не собираясь изучать новые правила и идеи.
Но это только сначала! Пройдет несколько месяцев, затем год, два – и ребенок начнет замечать отличия. Да, именно два года необходимо, чтобы началась трансформация. Долго? А куда мы спешим?
Такие темпы задает природа. Сделать ребенка бандитом или роботом можно, очевидно, и быстрее, но вот, чтобы вернуть его в РАЗУМ, нужно два года и ЦЕЛЫЙ МИР.
Внутренняя программа развития ребенка развертывается на фоне воздействия среды обитания, из которой он свободно и, по большей части непредсказуемо, вопреки нашим планам, черпает информацию и весь свой жизненный опыт.
Детский интеллект, эмоции, душа напитываются реальной жизнью, личность в соответствии со своей внутренней программой растет, набирается сил и опыта, уверенности в себе и окружающем мире. Препятствия укрепляют силы, закаляют волю.
Но то, что полезно для здорового, может оказаться опасным для того, чье развитие было деформировано или замедлено.
Ребенка воспитывает миллион случайностей, которые и составляют его среду обитания и не поддаются рациональному учету.
Любые попытки манипуляции со стороны взрослых обречены на провал. Сломить волю, превратить в «зомби», как поступают в сектах, конечно можно. Но вот легко и быстро воспитать из беспризорника свободную, полноценную личность прямыми директивами не удастся. Слишком глубоко запрятаны файлы с «порченной» программой, которая отбирает ценности и новый опыт!
Ребенок от рождения по своей природе более открыт миру, восприимчив. В мире, который он познает, нет мелочей. То, мимо чего пройдет взрослый, может навсегда изменить восприятие мира ребенком, придать новое направление его развитию. Надо сразу признать, что никакой взрослый не в состоянии предусмотреть все составляющие этого мира. Хорошие правила легко нарушаются, законы вызывают протест, поучения влетают в одно ухо, вылетают в другое. Любой родитель знает это на собственном опыте.
Одна похвала способна вселить силы и побудить к новым дерзаниям. Но мы еще не научились рассчитывать все обстоятельства, когда эта похвала может реально «сработать».
Тут требуются особые условия, отражающие все разнообразие «вызовов» мира. МИР, развивающий ребенка, должен быть реальным, прочным, внутренне непротиворечивым и потому облегчающим детям путь к познанию, к силе и любви.
Терапевтическая община – это не кирпичная стена, а живой, очень сложный ОРГАНИЗМ, который растет, видоизменяется, и в котором все органы находятся в постоянном взаимодействии друг с другом и внешней средой. Тем, кто пытается включиться в это взаимодействие, приходится отслеживать каждую мысль, каждый поступок, борясь с собственной гордыней, желанием брать, а не отдавать, со стремлением изменить окружающих, а не себя. Форма кирпича определена формой его окружения, ничто иное просто не вдавится в пространство в стене, составленное другими кирпичами. Так же и в жесткой общественной структуре развитие человека зависит уже не от промысла Божьего, и не от целей самореализации, а определяется давлением соседей. Внутренние законы самореализации будут развертываться и в нем, но развитие личности в условиях жесткого окружения деформируется. Так появляются на свет невротики, алкоголики, «лишние люди», короче, все те, кто не подходит под определение самоактуализирующейся личности.
С другой стороны, именно вызов окружающей среды служит лучшим стимулом развития, рычагом эволюции. Поэтому среда должна быть достаточно структурирована и активна, чтоб вызывать ответные реакции, тренировать разум, мускулы, волю. Пребывание в блаженстве лишает человека воли к развитию и самосовершенствованию. Общий вывод – наиболее эффективной средой для развития остается среда с жесткими правилами, представляющая «дозированный» набор посильных для ребенка вызов. При этом, достаточно демократичная, сохраняющая за индивидом свободу выбора, требующая именно сознательного, оценочного подхода ко всем окружающим явлениям.
ОБРАЗ МИРА
ГЛАВНАЯ ЦЕЛЬ КИТЕЖА – ПОМОЧЬ ДЕТЯМ, ПОПАВШИМ В БЕДУ, СОЗДАТЬ НОВЫЙ ОБРАЗ МИРА, ОСНОВАННЫЙ НА ДОБРЕ И РАЗУМЕ.
Стереть старое - больное и вырастить новое – здоровое. Помните, мы говорили в первой части книги о позитивном целостном Образе Мира, именно он может стать основой терапии, тем фундаментом, на котором выстроится новая личность.
Итак, как же стереть?
«Какой у меня внутренний мир, я не знаю. Мои папа и мама не говорят со мной о моем внутреннем мире. Но я очень боюсь, когда они кричат». Леша, 13 лет.
О структуре сознания существует много интересных теорий, но никто ничего не знает наверняка. Я уже приводил точку зрения А. Андреева, забыв оговориться, что она, как и иные научные теории, не подкреплена ничем, кроме интуитивного ощущения правоты.
Еще раз вернемся к понятию Образа Мира.
С самого рождения разреженное пространство сознания ребенка начинает заполняться разрозненной информацией, отражая окружающий мир в простейших образах. В пространстве сознания ребенка эти образы связываются взаимодействиями в некую единую картину мира. Так закладывается основание сознания - самый нижний его слой, простой, но и не поддающийся изменениям. Если в этом первичном слое что-то не связалось, то возникают проблемы. Их уже фиксируют современные психологи и педагоги-практики.
«Киплингова сказка (Маугли) - не фэнтези. Дети, воспитанные зверьми, время от времени встречаются… Есть аналогия: некоторые функции мозга, которые не развились в грудном возрасте, потом развить невозможно. Мозг как бы окостеневает. Некоторые нейропсихологи считают, что создание функции произвольной регуляции начинается еще в пренатальном периоде и связано с поведением матери. Но уж во всяком случае оно зависит от регулярности кормления, от смены мокрых пеленок, от приучения ходить на горшок и кушать кашку. От тысячи будничных мелочей, из которых складывается стабильность уклада жизни нормальной семьи. Это если нормальной…
Если мать пьянствует хотя бы не каждый день. Ну, хотя бы раз в неделю. Если орущее дитя не воспринимают как досадную помеху. Если хотя бы слышат, как оно орет, и отзываются, а не лежат в углу под кайфом. Если его кормят хотя бы раз в сутки. Если пеленки меняют хоть пару раз в неделю. Если бьют шлепком по попе за то, что не пошел на горшок. А не любым домашним предметом по голове за то, что усугубляет ломку ором».
Читая эти строки Михаила Кордонского в интернете, я испытал мгновенное чувство узнавания. Человек абсолютно точно знает то, о чем пишет. Да, именно так, мелко и грязно у маленьких детей, попавших волею случая к сволочам-родителям формируется негативный Образ Мира. Он закладывается быстро в боли и страхе, а чтобы стереть его и заменить на Образ добра и доверия, у нас в Китеже уходят годы.
С овладением речью на это основание накладываются следующие слои, куда более сложные, а потому более мутные, противоречивые.
Растущая личность создает новые Образы Миров, вкладывая в них новые открытия, мечты, даже научные знания.
Но основание при этом не изменяется. Там на всю жизнь остаются самые общие не проявленные образы взаимодействий, о которых взрослый человек обычно не задумывается.
И теперь представьте себе, что в сознании каждого из нас, как в гигантском котле, перемешаны воспоминания и мечты, детские фантазии и взрослые обиды, обрывки научных знаний и просто догмы школьной программы.
Французский мыслитель, посвятивший свою жизнь изучению духовного опыта Индии Сатпрем, тоже пытался понять архитектуру нашего сознания. В его распоряжении были откровения таких выдающихся мыслителей и практиков йоги, как Шри Ауробиндо и его соратницы, известной под именем Мать. Вот, что Сатпрем сообщает нам:
«Хотя бы «высшая», если можно так выразиться, часть физического ума нам знакома: она, подобно неугомонной, беседующей с самой собой старушке без конца твердит мелкие, пустые мысли, касающихся житейских проблем материальной стороны жизни. Памятливость его неумолима… Он будет тщательно перемалывать решительно все: малейший жест, обрывок фразы – он с безукоризненной точностью вспомнит об этом и двадцать лет спустя. …Любое событие оставляет в нем свой след. …Мы опутаны этой паутиной вплоть до тончайшего нерва, вплоть до каждой клеточки…. В «здравом смысле» равных ему нет. Это великий тюремщик всех видов: «Послушай, тебе не вырваться из аквариума, да и куда?» (Сатпрем «Разум клеток».)
Плен – собственное сознание?
В течение жизни человек, хочет он того или нет, набирает полную котомку негативного опыта. В ком из нас после сорока не пробудилось представление о трагичности жизни, неизбежности потерь? Из года в год каждый из нас тащит на своих плечах багаж памяти о промахах и ошибках, нереализованных планах, предавших друзьях, обманувших президентах.
Именно этот багаж и лишает нас способности летать во сне, верить в счастье, черпать в этой вере дополнительные силы. Мы обучаемся принимать удары, стиснув зубы, но этого действительно мало для прорывов в неведомое, новых дерзаний и надежд.
Иными словами, накопление негативного «приземляющего» опыта у большинства людей идет в жизни по возрастающей параллельно с осознанием собственных сил и развитием инстинкта самосохранения и житейской мудрости, которые многим заменяют счастье.
А теперь представьте, что все это сваливается по тем или иным причинам на голову неокрепшего ребенка. Он вообще не понимает, что произошло – почему его бросают родители, что значит – нет денег, почему орут учителя и сторонятся сверстники?
Груз неудачи ребенок несет на слабых плечах в детском саду, перетаскивает из класса в класс средней школы, рассматривая всю жизнь, все происходящее вокруг и дальнейшую перспективу через призму остро пережитого, личного опыта – «суть мира в потерях, одиночестве, страхе». Причем эта информация записывается на уровне безусловного инстинкта, где-то в глубинах подсознания, поэтому и стереть ее простым проявлением доброты, увещеваниями или назидательными беседами невозможно.
Отправить на печать