УПП

Цитата момента



Не надо зудеть, ворчать и пилить! Кто это делает — тот пилит не супруга, а семейные отношения.
Семьевед со стажем

Синтон - тренинг центрАссоциация профессионалов развития личности
Университет практической психологии

Книга момента



Устройство этой прекрасной страны было необычайно демократичным, ни о каком принуждении граждан не могло быть и речи, все были богаты и свободны от забот, и даже самый последний землепашец имел не менее трех рабов…

Аркадий и Борис Стругацкие. «Понедельник начинается в субботу»

Читать далее…


Фото момента



http://old.nkozlov.ru/library/fotogalereya/israil/
Израиль

48 любимых детей Шуры Деревской



На самом деле их было больше – сирот, которых пригрело ее материнское сердце: 65! Но только сорок восемь из них (31 сына и 17 дочерей) она успела довести до совершеннолетия, прежде чем безвременно ушла из жизни. И каждые 5 лет на день рождения Мамы седые уже дети и дети детей со всех концов бывшего Союза собираются в Ромнах, чтобы почтить ее память.

щелкните, и изображение увеличится

щелкните, и изображение увеличитсяВремя неумолимо, их становится все меньше, но узы дружбы и любви не ослабевают. Не у всех родных по крови людей встретишь такие отношения! Многие старшие члены семьи поддерживали младших, пока те получали профессию и становились на ноги, предоставляя им кров и помощь. До сих пор Деревские в любое время дня и ночи готовы приветить друг друга, как завещала Мама: «Всегда открывайте дверь своим братьям и сестрам. Они будут приезжать, я знаю. Поделитесь с ними последним, разделите радость и горе, и тогда ваша жизнь будет такой же счастливой, как моя».

Собравшись в Ромнах, в доме своего детства на улице Интернациональной, возле которого растут все те же яблони, они приходят к могиле, где на памятнике выгравировано «Земной поклон тебе, наша незабываемая!» с 48 подписями… И – сквозь слезы - вспоминают, вспоминают…



- Мамочка! Вот я. Иди сюда, мне тебя не видно!

Детские ручонки потянулись к Шуре.

Женщину как огнем полоснуло по сердцу, она рванулась к кроватке.

- Вот этот будет мой, оформляйте.

- Но девочка почти незрячая, у нее куриная слепота из-за авитаминоза.

- Я медик, как-нибудь справимся с этой бедой. Слыхали, она меня узнала!

Так у супругов Александры и Емельяна Деревских появилась дочка Валя. И хотя она стала четвертым ребенком в семье, фактически с этой девочки начался отсчет беспримерной родительской самоотдачи. Ведь первые трое были связаны с Емельяном Деревским родственными (Митя, Тимофей) или соседскими (Панна) узами… Шура упорно будет брать и выхаживать самых больных, запущенных, безнадежных детей. И в ее волшебных руках гадкие утята превратятся в прекрасных лебедей.

Кстати, Валентина Деревская (в замужестве Потехина) не только исправила зрение, но и, повзрослев, написала о своих приемных родителях книгу уникальных воспоминаний «Все начинается с семьи».

В судьбе Александры столько перипетий, что хватило бы на десять жизней. Ее имя мифологизировали, возводя в ранг культового советского персонажа, затем уничтожали память о ней, и, наконец, высветили материнский подвиг во всей глубине и святости. Имя Александры Аврамовны Деревской присвоено Малой планете номер 2400, открытой учеными Крыма…

Парадоксально, но к восстановлению справедливости приложил усилия один из тех людей, которые в свое время сделал все для плановой «ликвидации» семьи Деревских – бывший инспектор роно, а впоследстиии директор интерната имени Деревской Григорий Купченко. Это было его искупление: просто однажды он понял, ЧТО сотворил. Фильмы, памятники, присвоение улице и школы имени Деревской, музей, издание книг, пафосно обставленные встречи братьев и сестер в Ромнах – все это его заслуга. Что ж, от ошибок, даже роковых, никто не застрахован…

Счастье вдребезги

Шурочка Семенова родилась в 1902 году Грозном в семье белошвейки Анны и нефтяника-бухгалтера Аврама. Ее мама была сиротой, воспитанницей жены английского лорда, - владельца нефтепромысла. Хозяева благоволили к молодым, даже подарили домик к свадьбе. Родители Шуры мечтали, что девочка поступит учиться в Институт благородных девиц. Но сложилось иначе: грянула революция, лорд спешно покинул Россию, и дело ограничилось гимназией. Между тем уже в 10 лет дочь проявила характер, выступив на защиту соседской малышки, которую наказывала мать: «Не смейте бить маленьких! Отдайте девочку мне, я сама ее воспитаю». Возможность проявить свои воспитательные таланты представилась довольно скоро: в 16 лет, после окончания 8 класса, Шурочку, выучившуюся, по примеру мамы, шить дорогие и тонкие платья руками, выдали замуж. Сватовство было условным: отец сам присмотрел будущего зятя, привел его к чаепитию, и вскоре без лишних проволочек сыграли свадьбу. У Шуры и Ивана родилась дочь Верочка, они ждали второго ребенка. Но эпидемия тифа разрушила семейное счастье: от болезни умирают и муж, и дочь. Не было уже на свете и родной матери Шуры…В порыве отчаяния молодая женщина решается на непоправимый шаг. «После аборта вы не сможете иметь детей», - сказал ей врач. Свой поступок она искупала до последнего вздоха – всей своей многострадальной и счастливой жизнью. Шура не просто стала матерью. Она осталась в памяти людей Роменской мадонной.

Медсестра и красноармеец

Пережив трагедию, смысл жизни Шура видит в спасении людей. Закончив курсы медсестер, с головой уходит в работу в госпитале, где лечатся раненые белогвардейцы: в начале 1920 году город был всецело в их власти. Стройная сероглазая красавица с длинной тяжелой косой пользуется среди выздоравливающих сногсшибательным успехом, и в ее сердце наконец тоже поселяется любовь. 19-летняя девушка, может быть, полюбила по-настоящему впервые в жизни. Ее избранник - главврач, человек потрясающей образованности и культуры. И… намного старше ее. Шура тайно мечтает разделить с ним жизнь и стать таким же первоклассным хирургом. А пока тщательно скрывает свои чувства и, рискуя жизнью, прячет раненого красноармейца – Емельяна Деревского. Выходец из села, ее новый знакомый немногословен, зато умеет слушать. А еще у него золотые руки и надежное плечо.

Мягко, но решительно любимый человек отнял у Шуры надежду на взаимность, заявив, что, мол, любит ее как дочь и не имеет морального права… С опустошенной душой Александра бросает родной дом, в котором уже давно хозяйничает мачеха, и уходит на фронт в составе санчасти подоспевшей к марту 1920 Красной армии – вместе с Емельяном Деревским. И хотя военных дорог, пройденных бок о бок, было немало, Шурочка по-прежнему тоскует о несбывшейся любви и воспринимает Емельяна лишь как боевого товарища. После победы они едут в казачью станицу Радыки, на родину Емельяна: там у него подрастает сын Митенька, оставшийся из-за неизлечимого недуга жены на попечении деда и бабки . «У него авитаминоз и рахит и может развиться дистрофия, ему надо в город»,- профессиональным взглядом оценила Шура состояние ребенка. – «Так ему же мать нужна, а как же я с ним один?». Шура колебалась недолго. «Будет у него мать»,- пообещала она. И слово свое сдержала. Так родилась семья Деревских.

Первое пополнение

Через год у Митеньки появилась сестренка – 10-летняя Панна, сиротка из родной деревни Емельяна. Потом в их крохотной съемной квартире поселился Тимофей, родной брат Емельяна. А когда Тимофей и Панна отделились и создали собственные семьи, Шура принесла из Дома ребенка двухлетнюю Валю… «Пусть у Мити-подростка воспитывается ответственность…», - так объяснила она свое решение. Казалось, с каждым новым ребенком у мамы Шуры прибавляется энергии. Навсегда впитает Валя неповторимый дух семьи Деревских тех времен – атмосферу уважения к труду, поддержки и участия…

Зажигательная, общительная Шура прекрасно дополняла молчаливого, рассудительного Емельяна, который освоил профессию нефтяника-бурильщика и стал специалистов высокого класса. Она хваталась на любую работу, благо, недостатка вакансий в строящемся государстве не было. А вскоре у Александры Деревской появилось Дело, идеально подходящее для ее активной натуры: Шура становится заведующей детдома в Сызрани, который пользовался дурной славой. То, что она увидела, привело ее в ужас: дети были ослабленными, исхудавшими, спали на не меняющихся вонючих, мокрых простынях…Через несколько месяцев, после увольнения нерадивых сотрудников и установления человеческих порядков, детдом стал образцовым, и в жизни обездоленных малышей появились смех и радость. О новом руководителе заговорили…Но не слава была смыслом Шуриной жизни.

- Александра Аврамовна, гляньте на этих новеньких.

Александра с болью смотрела на сморщенные, больные рахитом тельца двухлетних малышей. Сережа и Веня. Одного нашли в пустом вагоне, родителей другого убили грабители.

- Я возьму их домой на первое время. Выхожу и верну.

Но вернуть уже не смогла: сердце не отпустило. Тем более что обожаемого Митеньку призвали в армию.

Мать всех сирот

Грозный, Нефтегорск, Сахалин, Казахстан, Куйбышев, Украина – куда только не забрасывало Емельяна по службе. Известие о начале войны застала семью в селе Отважном, что под Куйбышевым, на Волге. Как ценного работника Емельяна на фронт не взяли. Он продолжал бурить скважины на стратегически важных точках, жил там же, появляясь дома только наездами. А Шуру не переставала грызть тоска по старшим сыновьям, Тимофее и Мите, от которых так скудно приходили весточки. Тимофея они так и не дождутся…

Осенью 1941 по Волге потянулись пароходы, везущие эвакуированных детей. Капитаны обращались с жителям окрестных сел по рупору с просьбой приютить на время заболевших малышей, не допустить их гибели.

Разве могла Шура не откликнуться?

Домой она пришла, держа за руку 4-летнюю Ниночку. Пройдет два года, и в большую семью вольются сбежавшие из детдома родные братья и сестры Нины - Коля, Марийка и Митя. А еще - дети блокадного Ленинграда, беспомощные и едва живые. День и ночь выхаживала их Шура, выкармливая с ложечки…Слава о маме всех сирот росла как на дрожжах. Она не могла отказать никому. Иногда детей просто подбрасывали - тайком, ночью, на крыльцо.

«Дети продолжали прибывать в семью. Каждый раз, возвратясь с работы домой, Емельян обнаруживал одного-двух, а то и трех новеньких,- пишет в книге «Все начинается с семьи» Валентина Деревская.- Руки мамы всегда были до язв разъедены известью от стирки. Каждый день она становилась к ребристой доске. Все запасенные перед войной свои наряды Александра перешивала, оставшиеся лоскутки шли на починку белья».

В полку Деревских прибывало…

Плановая ликвидация

После Победы семья Деревских, насчитывающая 29 детей, оказалась на Украине, в Ромнах Сумской области. Яблочный край стал и последним пристанищем Александры Аврамовны.

Шура относилась к той породе женщин, которые никогда и никого ничего не просят, рассчитывая только на себя. Когда ее спрашивали, будет ли она еще усыновлять детей, отвечала сдержанно, но решительно: «Буду! Пока сил хватит!». Между тем детей становилось больше, а сил - все меньше. Одержимая материнством, она пустила на самотек свои отношения с мужем. О какой личной жизни может идти речь, когда в доме «полна рукавичка» детей, а на отдых не остается буквально ни минуты?

Стоит ли удивляться, что у молодого, красивого мужчины, каким был Емельян, появились увлечения на стороне? Несмотря на мужской протест, Емельян продолжал отдавать деньги в семью и принимал активное участие в воспитании мальчиков. А потом сломался. «Ты взяла непосильное бремя. Всех сирот не приютишь. Прошу тебя, остановись!», - умолял он супругу, прежде чем покинуть дом навсегда в 1954. Но она уже не могла остановиться. И хотя жизнь семьи была четко организована, дети сами выращивали и собирали овощи, работали по хозяйству, ухаживали за скотиной, старшие присматривали за младшими, в их распоряжении была машина, это не могло компенсировать ужасного напряжения, которое испытывала Шура с утра до ночи. «Руки и голова всегда должны быть заняты чем-нибудь полезным», - говорила она.

Разлад отношений с мужем и работа на износ подкосили здоровье Александры Аврамовны. О себе она не думала, а когда спохватилась, было поздно: запущенный ревматоидный артрит не оставлял шансов на излечение…

И государство, которое писало о семье хвалебные очерки, государство, которое убедило ее вступить в партию и стать депутатом, начало операцию по «плановой ликвидации семьи Деревских». Этот план был чудовищным в своем цинизме – пока мать лежала в больнице, в дом зачастили комиссии, а потом появились грубые люди на грузовиках, которые без согласований и объяснений вывезли детей в неизвестном направлении. Как оказалось, в разные интернаты и детдома. Следы некоторых потерялись навсегда.

В 1959 году Александры Аврамовны не стало. В этом же году, так до конца и не понявший ее, ушел из жизни Емельян Деревский, с которым они прожили 30 лет и 3 года… Говорят, умирая, он звал в бреду свою Шурочку…



Страница сформирована за 0.71 сек
SQL запросов: 171