Выводы из приведенных соотношений очевидны: можно предположить, что противоправная деятельность, связанная с пренебрежением интересами других людей, в наибольшей степени соответствует эгоцентрической жизненной позиции, в наименьшей – гуманистической. Негативистическая жизненная позиция связана, прежде всего, с длительным и разрушающим воздействием стрессового давления на личность и включает пренебрежительное отношение к чужой и к своей личности. Общее число испытуемых составило 236 человек, так что выводы можно признать вполне достоверными.
Эгоцентрическая жизненная позиция охарактеризована Д.А. Леонтьевым как импульсивный путь развития. «Для людей этого типа, – пишет он, – характерно неинтегрированное, диффузное, неустойчивое самоотношение, скорее с положительным, чем с отрицательным знаком, внутренние критерии принятия решения при ощущении независимости Результатов действий от собственных усилий. Отношение Родителей к ним противоречиво: в нем как бы подчеркивается несостоятельность ребенка без явного отвержения. Позитивное в целом самоотношение дает такому подростку внутреннее право на активность, однако неразвитая саморегуляция делает недостижимой подлинную свободу, место которой занимает импульсивный протест, противопоставление себя другим»44. (44 Леонтьев ДА. Очерк психологии личности. М, 1993. С. 37).
Группа авторов с участием К. Бартеломью в
Согласно нашим исследованиям, эгоцентрический тип жизненной позиции отличается максимумом в выражении практически всех форм агрессии, кроме косвенных, и проявлением негативизма. Ориентация на общение, по сравнению с гуманистическим вариантом, значительно понижена, также как и тревожность, однако находится в пределах нормы и субнормы; тенденции экстернальности-интернальности во взаимоотношениях сбалансированы. Социальная адаптация – в пределах нормы. В конфликтных ситуациях испытуемые этого типа прибегали преимущественно к соперничеству или компромиссу. Жизненная перспектива в нашей выборке была представлена следующими терминальными ценностями: здоровье, материальная обеспеченность, общественное признание, престижная работа, уверенность в себе, получение удовольствия от жизни. Из инструментальных ценностей наиболее часто встречаются жизнерадостность, смелость, твердая воля, высокие запросы, нетерпимость к недостаткам в себе и в других, рационализм. Подростки этого типа сосредоточены на собственных интересах, отличаются завышенной самооценкой, стремятся брать как можно больше от общества, игнорируя потребности и интересы других людей. Эти испытуемые эмоционально устойчивы, выдержаны, работоспособны, осторожны в поступках, эгоцентричны, в некоторых случаях может иметь место эмоциональная ригидность и нечувствительность. Подростки с такой жизненной позицией в большинстве случаев властны, независимы, самоуверенны, упрямы до агрессивности, требуют подчинения от друзей, сами же не признают давления со стороны. Им свойственна прямолинейность и непосредственность поведения. Чаще всего они не стремятся понять других людей, помочь им, поскольку чужие проблемы и интересы таким подросткам, по большому счету, безразличны, а основная их цель – самоутверждение за счет кого угодно. Они испытывают эмоциональный комфорт, когда другие согласны с их мнением, разделяют их симпатии и антипатии. Стремление к власти и доминированию для них естественно. В целом, подростки этого типа удовлетворены своим поведением, состояние тревожности им не свойственно. Они умеют приспособиться в социуме. Можно ожидать большую возможность самореализации людей такого типа скорее в предметной сфере труда или в административно-управленческой области, нежели в сфере межличностных отношений, в особенности – семейных. Следует отметить тяготение такого типа личности к авторитарному стилю взаимоотношений, а также испытываемые ими сложности в понимании людей иных типов личностной направленности.
Система отношений, которой свойственна депрессивная или социоцентрическая жизненная позиция, связанная с неприятием себя и принятием другого, определяется Дж. Баулби - К. Бартеломью как чрезмерная привязанность. Д.А. Леонтьев говорит в этом случае о конформном личностном типе. «У людей, относящихся к этому типу, самоотношение неустойчиво, преобладает опора на внешние критерии принятия решения и чувство независимости результатов действий от собственных усилий. Для родителей таких людей характерно скрытое отвержение, выражающееся в формальном воспитании, ориентирующем личность на внешние формальные стандарты (как все). Это же обстоятельство способствует становлению условно-позитивного самоотношения, зависящего от внешней оценки, которую можно заузить, ведя себя сообразно внешним требованиям. Такой человек может успешно адаптироваться к жизни ценой безоговорочного принятия внешних требований и оценок в качестве руководства к действию»46. (46 Леонтъев Д.А. Очерк психологии личности. М., 1993. С. 37-38).
Наши исследования показали, что люди подобного склада могут отличаться острой сверхнормативной формой практически всех видов агрессии, предельно высоким показателем чувства вины, подозрительностью, высоким показателем внутреннего контроля, высокой экстернальностью и пониженной социальной адаптированностью. Возможны также высокая виктимность и низкая способность к самостоятельным решениям.
Позиция, которую И.Д. Егорычева определила как негативистическую, соответствует бесплодной позиции Э. Берна – Ф. Эрнста и страху привязанности Дж. Баулби – К. Бартеломью. Д.А. Леонтьев описывает данный симбиотический тип Развития личности как невротический. «Люди, отнесенные к этому типу, испытывали эмоциональное отвержение и КОНТРОЛЬ со стороны матери, отношение как к маленьким со стороны отца. Им присуще устойчивое и в целом негативное отношение, зависящее от родительской оценки, чувство личной ответственности за результат своих действий, но вместе с тем принятие решения, исходя из заданных извне критериев. Несвобода сочетается здесь с извращенной формой ответственности – с «ответственностью за реализацию не своих, а чужих ценностей». По-видимому, характерные для данного типа… отношения складываются в период взросления ребенка как реакция на это взросление. У родителей возникает страх самостоятельности ребенка, и они, чаще всего бессознательно, стремятся сохранить его зависимость от них, делая свою любовь условной наградой за желаемое поведение. Из страха потерять родительскую любовь, подросток сохраняет ориентацию на родительские ценности – внешнюю опору в поведении. Родители пристально контролируют и оценивают поведение ребенка, не принимая его в целом как личность. Тем самым у него формируется ориентация на «заработанное поведение»47. (47 Леонтьев Д.А. Очерк психологии личности. М., 1993. С. 37. 42).
Выше мы уже говорили о разрушающем влиянии массированного стресса на личность как об одном из широко распространенных явлений. Психолог Л. Китаев-Смык, работавший с солдатами федеральных войск в Чечне, выделяет среди них несколько типов личностей. Это – «сломанные», угнетенные страхом за свою жизнь, измученные им. По своему состоянию, они, наверное, ближе всего к социоцентрическому, депрессивному типу. Офицеры рассказывают, что у «сломавшихся» бывают приступы жестокости – как правило, по отношению к слабейшим: местным жителям, пленным. Психика «сломавшихся» как бы требует компенсаторного самоутверждения. «Остервеневшие» во время боев могут отличаться застойной злобностью и агрессией по отношению к кому угодно – солдатам, старшим по званию, мирным жителям, пленным. Иногда чрезмерная злобность лишает «остервеневших» способности адекватно реагировать на опасность. Возможно, этот тип отклонений лежит ближе к негативистической позиции, поскольку человек готов отрицать всех – и себя в том числе. Наиболее богат спектр отклонений, свидетельствующий о близости к эгоцентрической позиции, у «героических убийц». Это люди, испытывающие радость победы над страхом, порой преступившие грань нравственно дозволенного, и способные к жестокости, подлости, мерзости, приобретшие страсть к убийству и насилию. К этому типу близки также и «гиперсексуалы войны», более других склонные к насилию над любой женщиной, оказавшейся в поле зрения, даже несовершеннолетней. Это – мародеры, в деяниях которых лежат и месть за пережитый страх, и гипотетическое устройство своего будущего с помощью захваченного богатства. Всем этим изломанным личностям противостоит тип людей, наиболее устойчивый к стрессу, т.е. гуманистический. Они стойки, выносливы, смелы, нормально относятся к работе, конечно, с учетом боевой обстановки. Когда ты с ними, тебя не пугает опасность. «Гуманисты» становятся неистовыми только в критической ситуации. В остальное время они не выделяются среди прочих солдат. После войны люди этого типа быстро перестраиваются, энергично врастая в мирную жизнь. Существует и тип «лихого бойца», для которого опасность обостряет ясность ума, безошибочность действий, волю к победе. После войны, по мнению психологов, им не надо реабилитироваться, они будут искать себе новое экстремальное применение. Это типы пассионарных личностей, не преступающих норм военной морали. В мирную жизнь они войдут с чистой совестью48. (48 Китаев-Смык Л. Возвращенцы // Московский комсомолец. 1996. 10 октября).
В приведенном тексте мы попытались наложить на практическую типологию людей на войне, предложенную психологом Л. Китаевым-Смыком, четыре личностных типа обобщенной нами социально-психологической модели личности.
В последние годы в психологической литературе появилось относительно новое понятие толерантности, в смысловом отношении предельно близкое к основному предмету нашего обсуждения – жизненной позиции личности. Г.У. Солдатова, Л.А. Шайгерова, О.Д. Шарова в психологическом плане определяют понятие толерантности «прежде всего как уважение и признание равенства, отказ от доминирования и насилия, признание многомерности и многообразия человеческой культуры, норм, верований и отказ от сведения этого многообразия к единообразию или к преобладанию какой-то одной точки зрения. Толерантность предполагает готовность принять других такими, какие они есть, и взаимодействовать с ними на основе согласия. Толерантность не должна сводиться к индифферентности, конформизму, ущемлению собственных интересов. В первую очередь она предполагает взаимность и активную позицию всех заинтересованных сторон. Толерантность – важный компонент жизненной позиции зрелой личности, имеющей свои Ценности и интересы и готовой, если потребуется, их защищать, но одновременно с уважением относящейся к позициям и ценностям других людей. (…) Психологи считают, что интолерантная личность характеризуется представлением о собственной исключительности, стремлением переносить ответственность на окружение, высокой тревожностью, потребностью в порядке, желанием сильной власти»49. (49 Асмолов А.Г. и др. На пути к толерантному сознанию / Под ред. А.Г. Асмолова. М., 2000. С. 180-181).
Прежде всего обращает на себя внимание апелляция авторов к сознанию, между тем содержание понятия толерантности прямо указывает на его производность от категории жизненной позиции личности, а именно – от гуманистической направленности или паттерна уверенной привязанности, формирующейся в течение длительного периода, начиная с первых лет жизни. Осознаваемый компонент этой диспозиции (базовой социальной установки) необходимо объединен с аффективным, находится под сильным его воздействием, и как производное от них обоих возникает конативный (поведенческий) компонент, определяющий готовность действовать сообразно доминирующему отношению. Мы полагаем, что, рассматривая толерантность как необходимое в условиях современной цивилизации человеческое качество, необходимо говорить прежде всего о воспитании качеств гуманистической направленности личности или комплекса уверенной привязанности, наиболее здоровой жизненной позиции развития личности по автономному пути и т.д. По нашим данным; формирование личностных качеств, присущих этому типу, связано с опытом раннего детства, прошедшего в обстановке доверия, внимания, доброжелательности взрослых в отношениях между собой и ребенком, с определенностью требований и их личной регламентацией, с общей стабильностью семейной ситуации при высокой эмоциональной насыщенности коммуникации. Формированию гуманистической направленности также способствуют: наличие в семье других детей, развитие у них самостоятельности и взаимной заботы, положительный пример взрослых, способных к заботе о «посторонних», а не только о близких людях, активность детей, встречающая поддержку у взрослых. В дошкольном возрасте к этим условиям присоединяются: позитивное смысловое содержание сюжетно-ролевых игр, проходящих при помощи и поддержке взрослых; стремление родителей к стимулированию заботливого, ответственного, самостоятельного поведения; уважение к личности ребенка, заключающееся в принятии его мнения всерьез, даже если оно не согласуется с мнением старших; дальнейшее развитие познавательного интереса путем чтения и расширения круга впечатлений; отношение взрослых к людям за пределами семьи; опыт взаимопомощи, не исключающий некоторого самоограничения собственных интересов.
Со временем отношения, формирующие личность, переносятся на более широкий социальный круг: значимых взрослых за пределами семьи, референтную группу сверстников и на другие источники влияния, способствующие формированию смысловых социальных установок и других диспозиционных структур. Однако решающая роль семейного окружения еще надолго, если не навсегда, остается определяющей. Со временем, в ходе взросления, увеличиваются возможности влияния на личность все более широкого культурного контекста, включая достижения мировой культуры в сфере искусства, науки, этики и других областей, на выработку человеком социальных установок и собственной позиции в разных жизненных ситуациях. Разумеется, из этого ряда нельзя исключить профессиональное психологическое воздействие (групповой тренинг, консультации и пр.), но преувеличивать его значение, вероятно, не стоит.
Какие бы понятия ни бытовали в концепциях отечественных и зарубежных психологов, вычленить желательные, с точки зрения воспитания, варианты личностной направленности представляется вполне реальным. Вряд ли кто возьмется всерьез отстаивать преимущества трех психологически неполноценных жизненных позиций личности перед психологически полноценной гуманистической позицией, с ее альтруистической и индивидуалистической акцентуациями. Экспериментальные психолого-педагогические исследования 70-90-х годов подтверждают возможности педагогического воздействия на формирование направленности личности, особенно интенсивного в подростковом и юношеском возрастах. Эти исследования Л.И. Божович, Т.Е. Конниковой, М.С. Неймарк, М.Г. Казакиной, В.А. Караковского, Л.И. Уманского, В.Э. Чудновского и других психологов и педагогов, по нашему мнению, не в последнюю очередь были вызваны к жизни научно-практической деятельностью И.П. Иванова и его последователей. Работы И.П. Иванова 50 (
Необходимым условием формирования такой группы и таких отношений является, с одной стороны, психологическая готовность личности к подобным отношениям, с другой – наличие деятельности, где эти отношения могут быть реализованы. Есть основания полагать, что гуманистическая направленность личности, выступающая в качестве ее психологического качества, в этом случае играет роль предпосылки социально-психологического феномена коллективистических отношений, реальное формирование которых предполагает и соответствующую организацию совместной деятельности.
Опыт такой деятельности был создан А.С. Макаренко, не только собравшим в своей системе достижения своих предшественников – российских педагогов конца XIX – начала XX веков, но и совершившим прорыв на новые психолого-педагогические рубежи.
Впрочем, система А.С. Макаренко не могла в должной мере быть востребована советским обществом из-за сформировавшейся к этому времени тоталитарной системы управления. В тот период было извращено само понятие коллектива, которое стало в общественном мнении синонимом группового конформизма, жестко подчиненного авторитарным требованиям партийно-государственного аппарата. В своей деятельности А.С. Макаренко на многие десятилетия обогнал время.
Непосредственно к его опыту обратился И.П. Иванов, будучи еще школьником; он стал пытаться строить жизнь школьной комсомольской организации по системе сводных отрядов, близкой к идеям «Педагогической поэмы». Война 1941-1945 гг. надолго прервала эти попытки, но в середине 50-х годов, будучи уже комсомольским работником, Иванов возвращается к своим идеям и организовывает в
Конечно же, в большинстве случаев обнаруживалось, что педагоги школ, комсомольские работники, администраторы не только не поддерживали, но и старались препятствовать таким начинаниям. Столкновения, как правило, носили социально-психологический характер. Дело в том, что необходимой предпосылкой «коммунарской» методики являются отношения открытости, доверия, взаимного уважения и заботы об улучшении окружающей жизни. Авторитарная эгоцентрическая позиция, свойственная большинству «власть имущих», органически несовместима с подобными личностными качествами. Именно поэтому попытки реализации методики коллективного воспитания «по Иванову», как правило, наталкивались на непонимание, явную или скрытую вражду и сопротивление руководящих органов под любыми предлогами, по любому поводу и на всех уровнях административного управления. Тем не менее, идея коллективного воспитания молодого поколения оказалась настолько живучей, что после своих первых успехов в годы хрущевской оттепели сумела стать основой общественно-педагогического движения, существующего и по сей день.
В течение сорока лет работает в Архангельске городской штаб школьников (АГШШ), вырастивший десятки эффективных руководителей города и области и сотни, а может быть, и тысячи хороших людей.
Правда, такое «долгожительство» не свойственно большинству объединений, но наш педагогический отряд «Дозор» в 2000 году отпраздновал двадцатисемилетие своей биографии и более чем за четверть века достиг некоторых успехов в деле воспитания гуманистов, а еще – вернул из небытия и забвения около двух тысяч бойцов и командиров Советской Армии, без вести пропавших в 1941–1942 гг. на полях сражений Великой Отечественной. Сотни солдат обрели имя, десятки погибших были найдены родственниками. Американский социолог Н. Тумаркин, собиравшая в начале 90-х годов материал для своей книги «Жизнь и смерть» – об отношении в России к минувшей Второй Мировой, побывав вместе с нами в поисковой экспедиции, сказала, что она спокойна за будущее России.
По сей день, уже тридцать лет, работает Котласский городской штаб школьников имени Героя Советского Союза адмирала И.П. Кузнецова.
Третий год существует молодежный парламент Новодвинска, готовящий из своих депутатов не только политиков и общественных лидеров, но и просто порядочных людей.
Двадцать лет существует в г. Воткинске детский театр, где студийцы следуют «орлятским» законам и традициям. Руководители этого театра ни разу не проводили конкурсного отбора, считая, что каждый ребенок и подросток талантлив по-своему. Творческий процесс под лозунгом «Поверь в себя», общение в своей среде, бережное отношение к коммунарским традициям позволяют подросткам занять активную позицию в жизни, стать лидерами в своем окружении, развивать и углублять знания, быть увлеченными и увлекать за собой других.
В Удмуртии (поселок Игра) в Центре детского творчества создано подростковое объединение «Лидер», ставшее школой подготовки социально-инициативных людей на условиях коммунарского коллектива, а именно:
1. отношения между участниками объединения строятся на основе сотрудничества, взаимного уважения и доверия;
2. ребята включены в разнообразные виды деятельности;
3. каждому участнику объединения предоставлена возможность участия в значимых для себя и для общества делах;
4. созданы условия для проявления творчества, инициативы.
В Ижевске 28 февраля
В 2000 году исполнилось десять лет вожатской школы-педотряда «Орлята Удмуртии». После занятий в этой школе старшеклассники выходят на практику – проводят коммунарские сборы в школах Ижевска. Каждый год ребята из педотряда уезжают в «Орленок», приехав же, становятся инструкторами, готовящими новую смену. Многие из этих ребят стали студентами факультета психологии и педагогики Удмуртского университета.
Судя по этим и другим, аналогичным примерам, можно уверенно сказать: семена воспитательской методики будущего, посеянные А.С. Макаренко в 20-е годы, сбереженные И.П. Ивановым и его друзьями и последователями в 50-70-е годы, дали всходы и выдерживают испытание даже нынешним весьма суровым временем. Каковы же сегодня задачи этой методики?
Работа психологов последних лет ставит перед обществом задачу преодоления традиционных для советской педагогики установок на обучение единственно верному, бескомпромиссному знанию и перехода к формированию новой педагогической системы, основанной на идее множественности вариантов мировоззрения. Это позволяет человеку, стремящемуся понять непохожую для него культуру, найти с ней точки соприкосновения вопреки ее «непохожести». Речь идет о противопоставлении точки зрения на нравственность, достигаемую через знание, и точки зрения, согласно которой нравственное отношение к людям есть источник знания. Для культуры будущего наиболее конструктивной является модель человека понимающего, готового к диалогу, в ходе которого участники, сохраняя свое личностное ядро, обогащают его опытом собеседника. Здесь исключительно ценным является опыт русской культуры XIX века, опыт Л.Н. Толстого, Ф.М. Достоевского, А.А. Ухтомского, в XX столетии – М.М. Бахтина, в отечественной педагогике – А.С. Макаренко и его преемников в лице И.П. Иванова и его последователей – сторонников «коммунарских» идей воспитания, основанных на творческом союзе поколений, взаимной заботе, уважении к людям и бережном к ним отношении.
«Наша цель – счастье людей. Относись к другому так, как ты хочешь, чтобы относились к тебе. Уходя – оглянись! За твоей спиной все должно оставаться чистым – и на земле и в человеческих отношениях» – вот традиционные «Законы коммунаров».
Коммунарское движение стало базой для целого ряда психологических исследований 70-х годов. Именно тогда российские психологи получили возможность своими глазами увидеть реальные коллективные отношения и их воздействие на личность подростка. К этому периоду относится гипотеза Л.И. Божович о развитии мотивационной сферы как основы формирования личности. Это предположение послужило началом многочисленных работ в области изучения формирования направленности личности в ходе совместной деятельности. В частности, исследования автора позволяют заключить, что формированию определенной направленности личности предшествует формирование аналогичной направленности мотивации деятельности, настолько актуальной для субъекта, что она может быть названа ведущей. Однажды сложившись, мотивационная структура личности подростка в дальнейшем может несколько изменить акцентуацию в пределах все той же направленности.
Таким образом, мы вправе полагать, что понятие направленности личности для работы педагога-воспитателя может быть определяющим.
