О 3-й сессии: «Эриксоновский Гипноз, или просто Гагин».

Воспоминания в вольной интерпретации автора

«Когда я вспоминаю о 3-й сессии, мне тотчас приходят на ум две вещи: гипноз и вечера…»

Приезд

Поездка на 3-ю сессию началась не просто весело – ужасно весело. Администратор Синтона Лейла так и сказала: «У нас большой праздник –отправка задерживается на 4 часа»…

• Нам-то еще хорошо. А какого тем, кого автобус должен был забрать из Мещеры?!

Но, поскольку помочь 2-й сессии мы никак не могли, мы принялись с подачи Алены устраивать собственное времяпрепровождение. После игры в крокодила, пары игр в мафию и очень несинтонного обеда (ну, пельменями) подошел автобус, на коем мы и были доставлены в Мещеру, аккурат к берегу замечательной реки Пра. Пока народ радушно обнимался со второй сессией («Базовым тренингом»), я, по-быстрому отобнимавшись, пошел проверить состояние лодки.

• Уже имея некоторый опып приезда/отъезда, автор неплохо представлял, что нам предстояло для этого сделать.

Тем временем, у оставшихся завязалась дискуссия о методах переправы народа в лагерь и о статусе лодке. Поэтому когда я ввалился в дискуссию с вопросом «где весла?», ответственным за лодку тут же назначили однозначно меня. Предложение совершить пешее неэротическое путешествие (ибо я предлагал вежливо) в обход реки народ отклонил, и я с помощниками занялся перевозкой народа с их многочисленным скарбом. Через три ходки, где я с удовольствием погреб

• изредка, как Том Сойер, предоставляя это право другим

лодка окончательно пристала к берегу, и оглушительно громкий взрыв петарды известил лагерь о нашем в нем появлении.

Распорядок

После прибытия весь народ разбился на 4 команды – для ночных дежурств. В мою команду – а я традиционно вызвался быть капитаном – вошло изначально 9 человек.

• Что было очень приятно, ибо прошлый раз такое желание изъявило гораздо меньшее кол-во участников. Вот что значит вовремя засветиться!

В итоге число человек в команде уровняли до 8, чтобы у всех команд было поровну. Вслед за разбиением последовал ужин, за котором должно было идти благодарение группы поддержки за столь вкусную и своевременную еду. Должно было… Я взобрался на пенек в середине круга и предложил сказать дежурным спасибо: «Спасибо дежурным сказать пора, Синтон…» «УРА! УРА! УРА!» – разнеслось по лагерю: дружно, но нескладно и тихо. “Отлично, это была репетиция!” – произнес я, – “А теперь давайте…” Тут подошла Света Бородина: наша замечательная ведущая, строгий руководитель и очаровательная женщина,  и попросила: “Давай без пионерских речевок, тут вам не Монастырь!” Больше коллективных благодарностей для дежурных по кухне в лагере я не устраивал…

В этот же день Геральт, как комендант кре…, ну то есть начальник лагеря, объявил нам распорядок дня: 9:00 – мягкий (и необязательный) подъем, 23:30 – жесткий отбой. Последнее всех немало удивило, т.к. даже в Монастыре отбой был в 24 часа, а поднимали с «кровати» при этом на час раньше. Но тем не менее, такой порядок стабильно сохранялся все время пребывания 3-й смены в лагере. Со жратвой же все было совсем просто – мясо, кофе, сахар и прочие «вольности» Света разрешила свободно и по-полной; разве что их не было в меню дежурной команды. Таким образом, порядок в лагере был совсем не монастырский: мне, как закоренелому монастырщику, это не понравилось, но остальной народ был просто в восторге.

Первый транс

Как ни странно, вводить человека в транс оказалось совсем не сложно, и уже к концу первого дня мы «валили» народ в транс «на ура». А к концу второго мы дошли до того, что даже Света пожаловалась: «Вы слишком хорошо вводите, мне уже пришлось несколько раз помогать выводить», и мы начали экстренно дорабатывать техники выведения. У меня очень хорошо получалось накладывать текст на дыхание, и мои «клиенты» входили в транс легко и охотно. У самого погружаться в транс получалось много хуже – как у бегемота, который решил искупаться в старой советской ванне.

• Что я приписывал своей «дигитальности».

Но занятия продолжались, за первым трансом последовал второй, затем третий, и так все быстрее, дальше, глубже…

Ночные дежурства

Единственной задачей команд были ночные дежурства – охрана лагеря от посторонних и прочих нежелательных личностей.

• Позже выяснилось, что охранять действительно было от кого!

Для этого мы дежурили двойками, по 2.5 часа на пару. Собрав после ужина свою команду, мы сообща придумали ей название «Звери». Затем я распределил дежурства, расставил часовых, выдал оружие…

• ну, на самом деле это был мощный фонарик

и в эту ночь никаких происшествий по лагерю не было. Не считая, конечно, того, что ночью мы получили новую вводную – в лагерь прибывал дополнительный народ, и его требовалось разместить. Удачно - всех 4 четверых мы успешно распихали по палаткам…

Фоновые тренинги

В лагере я постарался продолжить те фоновые тренинги, что не успел доработать на Монастыре и которые, как бананы на пальме, висели на моей совести. К сожалению, именно «постарался». Хорошо и качественно включиться, когда вокруг ходят халявные оболтусы, у меня не получилось. Красиво вышел только «Король инкогнито» – его заметили и оценили.

• Разумеется, безо всяких бейджиков. Действует!

Еще мне понравился мой тренинг «немой» - настолько, что я обязательно устрою его дома и на работе!

N-ый транс

Здорово – в этот раз отлично навел транс на «клиента»: и мне и ему показалось, что он спал, как удав; ан нифига – клиент на мои команды реагировал и из транса вышел по первому моему требованию!

Вообще, гипноза было много. Точнее – очень много, как снега на Чукотке или песка в Сахаре. Утром – транс, днем – транс, потом обед, после обеда – транс, вечером – сказка

• На ночь! J

и снова транс. Можно сказать, что «не просыхали» от транса. Кроме того, народ в него попадал уже автоматически. Пришли на полянке, расселись вокруг Гагина и, как суслики перед удавом, – в транс.

Игра в мяч на воде

В лагере, мы часто играли в мяч – для развлечения и растряски затекших мозгов. Кроме того, также часто мы купались.

• Наверное, для их охлаждения! ;)

Но никто еще не предложил совместить эти два занятия. Ну, кроме меня, разумеется. Правда, на мое предложение откликнулись ровно никто, но меня это не остановило, и с мячом под мышкой, как дрессированный дельфин, я полез в воду. Вот там-то мне и подвезло! Точнее, я сам себя подвез – сорганизовал на эту игру плавающих рядом детей. Народ присоединился охотно, и мы, как стайка тех самых дельфинов, в количестве примерно 10-12 особей, совместили приятное с очень приятным. Что из них что: мяч или вода, решать уже вам, но народу настолько понравилось, что они даже попросили меня оставить им мячик...

Разврат

Посмаковать картину этого разврата смогут лишь истинные ценители – то есть, коренные и закоренелые синтоновцы. Представьте себе: мясо, копченое и нарезанное маленькими вкусненькими кусочками; сосиски, лежащие аппетитным штабелем на своей упаковке; горка маленьких пакетиков с кофе – «3 в одном», а затем уже готовые кружки с этим кофе, дымящиеся и ароматные; рядом с ними – целый жбан сахару, такого белого и сладкого; и маа-аленькая баночка с соленой-соленой солью… Вы скажете: «Этого не может быть!» Или вы удивитесь: «И это Монастырь?!» «Да!» – отвечу я вам.

• «­– Нет, но это факт?» «Это даже больше, чем факт – так оно и было на самом деле» (из к/ф «Тот самый Мюнхгаузен»)

Увы, все именно так и было на самом деле. Более того, ваш покорный слуга тоже принял, пусть и небольшое, но участие в этом разврате. А иначе как бы он смог описать его во всей красе?!

Гипноз и Геральт – история любви

А однажды мы гипнотизировали Геральта. Он попросил заряд бодрости (запомните это!): желание клиента – закон, и Павел с Юрием приступили к сеансу. После сеанса Геральт заявил, что «все ваш гипноз – фигня, я просто так лежал и ничего не почувствовал». А вечером… вечером начался беспредел! Геральт организовал дискотеку, сам колбасился на ней как сумасшедший; и это был единственный день, когда был перенесен отбой! Сам же виновник торжества объяснял сей факт просто: «Я послушал своих любимых песен, и у меня поднялось настроение»…

Сок

Лето. Жара. Жажда. Глаза, как два локатора, уже бессознательно замечают все, что можно выпить и чем можно охладиться. Я иду куда-то по делам, а они не прекращают свою работу ни на секунду. Шаг, еще шаг, еще… Бам! Все тело останавливается, а глаза устремляются в одну точку. Мое сознание еще не понимает, что это, но бессознательное уже сделало всю нужную работу и остановило меня именно там, где следует. Через мгновение глаза фокусируются, и в мозг вплывает изображение – изображение пакета с соком. Красивый, литровый пакет грейпфрутового сока с гордым названием «Я» не менее гордо возвышается над бумагами, наваленными на столе. Я (теперь уже именно я – В.С.) делаю шаг, и мои руки сами тянутся к этому живительному источнику влаги. Тянутся, тянутся и вот уже сейчас… Бамс! Руки натыкаются на жесткое, черное и злое биополе, которое смотрит волком и не дает им взять сок. И пока бессознательное все еще зачарованно глядит на сок, мое сознание автоматически спрашивает «можно соку?» и слышит ответ Кати-Белки «нельзя, он чужой – Светы Бородиной». «У нее и спрашивай», – добавляют Чешир с Леной, и мое бессознательное получает новую задачу – добиться аудиенции у прекрасной владелицы этого чудесного напитка. Ба, да вот и она! И я делаю шаг к этой принцессе со светлым именем Светлана, любуясь ее золотистыми волосами и чудесно-глубокими карими глазами. Склонившись перед ней в уважительном почтении, ваш покорный слуга испросил, может ли он отведать ее чудесного напитка. Принцесса повернула свою изящную голову, улыбнулась своими коралловыми губами, слегка наклонилась ко мне и своим необычным нежным голоском отрезала: «тебе – нет!»

Обратно к Монастырю 2003

В своем отчете по этому событию я совершенно забыл в нем двух замечательных человек: Антона Фня и Диму из Самары. Пришло время исправить это упущение!

Дима был самым младшим из монастырщиков – 16 лет. Но это совершенно не помешало ему наравне со всеми участвовать во всех тренингах. Более того, он стал одним из тех немногих, кто прошел «Автобус»! С Димой мы очень подружились, и тем приятнее было видеть, как сильно он изменился. Я даже завидую ему, по-хорошему завидую, что в 16 лет у меня не было такого хорошего старта, как целый месяц в летнем лагере «Стружаны». Успешной тебе дороги, Дима!

Ну а Фень есть Фень – к этому добавить что-либо сможет лишь тот, кто имеет хорошо подвешенный язык; ну например, как у… как у Фня. Я лишь скажу, что это именно тот человек, на поведение которого и на манеру общаться с девушками я пытался ориентироваться в Монастыре и, обязательно, буду ориентироваться сейчас. Побольше бы таких примеров – ярких как 500-ватная лампа и острых, как нож в руках японского шеф-повара!

Сказки

А еще, нам рассказывали сказки. Да не простые – гипнотические. Помню, как первый раз Света сказала: «Ну что, рассказать вам сказку?» Вы только представьте, что тут началось! Народ моментально засуетился, стал доставать пенки, укладываться, располагаться. Минута – и все уже лежали «готовенькие» для сказки, даже в небольшом трансе. Стоит ли говорить, что сказка прошла просто на ура?! А скоро мы научились сами рассказывать такие же замечательные сказки…

Клан «Че»

А еще, точно как в сказке, у нас был свой небольшой клан. Да-да, самый настоящий клан, со своим предводителем, своей закрытой территорией, своими обычаями и своими богами. Предводителем клана был великий Че (Чешир великий и могучий), который мудро тусовался вместе с премьер-министром Борькой, принцессой Леной и Катей – Белкой. Клан обитал в своем замке – настоящем замке, построенном из огромных бревен,

• впрочем, в Монастыре этот замок чаще  именовался админской палаткой

и тщательно охранял свою территорию от чужаков, не давая им покушаться на территорию, скарб или провизию клана. Боги были милостивы к клану Че, и потому постоянно являли себя в замок клана и оделяли своим благословением членов его. Дело в том, что мудрый Че, правитель клана и одновременно его верховный жрец, затеял грандиозное жертвоприношение богу Тэ, в виде нескольких храмов, где народ поклонялся бы богу Тэ и осваивал его великое искусство гипноза. Поэтому жрец и бог неустанно обсуждали правила и ритуалы, каковым в сиих храмах надлежит быть, а также места их, храмов, расстановки. «Так каков же он, этот Тэ?» –спросите вы. С удовольствием отвечу!

Тимур

Тимур оказался невысоким солидным мужчиной, жутко и ужасно обаятельным.

• Как, собственно, я и ожидал.

Ну а его манера строить предложения – длинные как река Нил и сложные, как процессор Пентиум 4 – меня просто восхитила. И вот эта вот речь, мягкая и плавная, увлекающая куда-то далеко-далеко, в глубины… транса; и вот этот голос, гладкий и бархатный, расслабляющий так нежно и так верно; и красивые-красивые слова, как маленький городок у самых синих гор… Короче, вот так мы в транс и ложились – как оловянные солдатики под рукой их опытного 5-летнего генерала. И всем это – нравилось!

Под открытым небом

Что меня дернуло ночевать без палатки – рядом с веселым и греющим костром – сейчас предположить сложно. Наверное, желание получить «новый опыт» – Тимур все уши прожужжал нам этим словосочетанием. Задумано – сделано, и вот я уже тащу спальник и пенки к месту моей будущей лёжки. Ложусь: уютно потрескивает костер, мягко слышится разговор милых девушек-дежурных, и – резко воют надо мной противные комары! Тьфу! И ладно бы только выли… Комары активно, как самолеты после ковровой бомбардировки, садились на «открытые участки тела», то бишь на мои лицо или руки. В итоге, я спал так, как будто я во сне постоянно умывался – или был образцовым чистюлей-котом. Зато утром я не почувствовал ни одного комариного укуса – привык!

Пионерлагерь

В этот раз мы стояли на речке не одни – рядом располагался «пионерский» лагерь, численностью в 110 ртов. Или глоток, ибо «дети», как называла своих воспитанников начальница лагеря, были весьма великовозрастные. И именно те, кому было за 17-18, оказались наибольшими детьми. Они мыли грязные руки и сальную посуду там где мы купались и брали воду, шастали по нашей территории, и – уж простите за точность, на ней же и какали.

• Ибо сделать туалет и умывальники они не догадались. Запомните этот факт – он пригодится, когда вы прочитаете про направленность школы.

Одного шпингалета лет 17-ти, из «шкиперского класса» (фактически, вожатые), поймали, когда он присел всего в 3-х метрах от нашей крайней палатки. При этом настоящие дети, лет до 15, вообще ни разу ни в чем плохом замечены не были. Они не сорили, не орали поздно ночью, и не откладывали кучки вблизи наших палаток. Что же испортило старших учеников?! Может быть, школа? Думаю, что нет – ибо у нее совсем другая направленность. Какая? Надеюсь, что мой читатель вместе со мной от души похохочет над следующим предложением. Направленностью школы являлись… права детей и экология!

События россыпью…

Конечно же, на семинаре произошла еще куча событий, огромная, как куча…. Ну, скажем, как куча песка в Сахаре. Я даже перечислю их с помощью списка:

• Я вусмерть объелся черникой – 3 кг за 4 дня это слишком уж много. К счастью, часть черники схомячили добрые синтоновцы, а именно кураторы Алена и Андрей. Я, по детской наивности, сказал «берите, сколько совесть позволит» – раньше это всегда срабатывало и все брали очень осторожно. Непростительно для меня было забыть что синтоновцы и совесть это вещи, ммм…, слабо совместимые. Тем более если это кураторы! И хорошо, что они спасли меня от обжорства.
• Я захватил с собой кучу петард, планируя провести время весело и громко. Но увы, «Гипноз» не «Монастырь»: обстановка, как вы уже поняли из отчета, была другая, и петарды ко двору не пришлись. Что ж, использую их в следующий раз. Если, конечно, они переживут Новый Год!
• Из многочисленных техник, что дал нам Тимур, мне особенно запомнилась одна: «цыганский транс». Коротко ее суть состоит в том, чтобы окружить жертву и, облепив ее как комары туриста, начать бойко переговариваться с жертвой и между собой — как правило, жертва от этого почти сразу обалдевает (по-научному, входит в транс). Радостно-возбужденные, группы «цыган» потом еще долго шарили по лагерю, но кто балдел от этого больше — еще вопрос.

  Отъезд

Он на этот раз был особым. Утром предпоследнего дня я бросил свой острый взгляд на Алену, потом на ее машину, и тотчас понял, как я проведу этот вечер. Да-да, именно так – едя (или – ехая?) с Аленой в Москву. С одной стороны, мне было жалко терять еще один замечательный вечер в лагере, но с другой – я приобретал один день в Москве. Единственный полезный опыт, который могло дать пребывание в лагере – это опыт отъезда. Но он-то, как помнит внимательный читатель, у меня уже имелся! Поэтому вечером того дня я, сдав свою палатку строгим интендантам, собрав в нехилого размера рюкзак свои пожитки и еще утрамбовав их сверху, направил свои стопы прямиком к изящно-серой «девятке» Алены. Короткое прощание, трогательное, как слеза Жульетты, и теплое, как ма… как импортная грелка. И вот, я уже качу в алениной девятке навстречу Москве, дому и – и новым успехам, друзья мои! А когда мы, уже совсем поздно вечером, наконец прибыли в Москву, Алена подарила мне лучшую ночь в моей жизни! Но это – уже следующая история…

• И совсем не про то, про что вы подумали!