Разум и этика: типы взаимоотношений
Многие полагают, что по своей сущности разум, как и логика, один на всех, т.е. одинаков. В целом с этим можно согласиться, если иметь в виду общие качества и способности разума, как и правила или формы мышления, составляющие суть логики. Таким же образом, практически все признают наличие некоторых общих этических правил, которым люди стараются следовать. К таковым можно отнести те нормы, которые заключены в мировых религиях или в светских (нерелигиозных) этических воззрениях: не лги, не кради, не убий, не делай другим того, чего не желаешь себе и т.д.
Однако наряду с общепринятыми нравственными нормами мы можем встретить и много специфических этических принципов, отражающих особенности этнических и национальных традиций, исторических эпох, религий, образов жизни и т.д. Примерно то же мы можем сказать о разуме как мышлении конкретного человека, т.е. о стиле этого мышления, самих его установках и т.д.
На особенности мышления влияют многие факторы, в том числе и генетические, поэтому одни из нас склонны к анализу, другие – к образному мышлению; одни любят доказывать примерами, другие – математическим способом и т.д. В жизни мы встречаем людей с разными типами, стилями мышления. Если к тому же мы представим себе разнообразие взаимодействий между мышлением и нравственностью в человеческом сознании, то разнообразие убеждений возрастает до невероятно большой степени. Это по большей части и предопределяет уникальный интеллектуальный и моральный портрет каждого из нас.
Как же разобраться в этом калейдоскопе связей ума и морали во внутреннем мире личности? Возможно ли что-то понять здесь, установить какие-то закономерности? Возможно и нужно ли что-то менять здесь, вмешивать разум в сложные процессы духовной жизни с целью укрепления нашего внутреннего мира, повышения качества и эффективности нашей жизни?
В России широко принято мнение, что истины ума и истины сердца несовместимы, что не следует путать любовь и рассудок, что не нужно разуму вмешиваться туда, где господствуют чувства.
Так ли это? Давайте разберемся.
Фактически мы уже признали, что у нас, с одной стороны, есть разум, умеющий познавать и устанавливать истину, с другой – этические принципы, имеющие для нас не значение математических истин, а относящиеся к ценностям добра, любви, чести и т.д. Вместе с тем мы также признали, что разум и наши нравственные чувства каким-то образом связаны. Поэтому нам остается только попытаться установить, в чем суть этой связи, точнее, каковы их общие взаимоотношения. Для простоты рассмотрим два явно отличающихся типа убеждений, этических сознаний: условно говоря, демократическое и авторитарное.
Для авторитарного сознания характерно то, что оно считает незыблемыми и абсолютно непререкаемыми моральные принципы, которыми руководствуется личность. Человек авторитарной морали ментально, т.е. сознательно, признает истиной то, что моральный принцип не зависит от логики и анализа, что он вне и выше их, ибо источник этой нормы (боги, общество, царь и т.д.) заведомо могущественнее и авторитетнее силы и значения его собственного разума, да и в целом его как отдельного индивида.
Для такого человека мораль, точнее ее нормы, становятся абсолютным, непререкаемым авторитетом. Едва ли не единственное, что остается разуму в этой ситуации, – это заучить и запомнить моральные заповеди, уметь определить, какая из них имеет отношение к конкретной ситуации, чтобы подвести ее под однозначный приговор той или иной моральной нормы, которой человек безоговорочно придерживается. Все эти задачи достаточно просты, они не представляют никаких особых трудностей для ума. Но насколько эффективно авторитарное сознание?
С первого взгляда, оно имеет одно неоспоримое преимущество. Совесть человека с таким этическим сознанием всегда в порядке и не беспокоит его, ведь она поступает в согласии с веками существующими этическими правилами, т.е. поступает морально. На стороне этого человека абсолютные или освященные авторитетами нормы поведения. Но ясно и то, что на долю разума здесь выпадает чисто механическая задача соотносить ситуации с соответствующими моральными нормами, которые и выносят заведомо готовые суждения: «не укради», «не лги», «не прелюбодействуй» и т.д.
Все ли в порядке в данном случае? Так ли уж хороша и правильна такая позиция? Скорее всего, нет. И вот почему. Она не учитывает сложностей жизни, которая сквозь очки авторитарного морального сознания видится черно-белой. Если бы она и вправду была такой простой, то, возможно, жить было бы просто и легко. Но именно потому, что она не такова, авторитарная мораль способна ввергать многих людей в трудные, порой катастрофические состояния, ведущие к серьезным ошибкам и жизненным катастрофам. Случаев, когда возникающие этические коллизии и дилеммы[18] могут вызвать у человека авторитарной морали глубокие психологические травмы, можно привести огромное множество. Например, сын глубоко верующих родителей полюбил девушку иного вероисповедания. Родители оказываются перед лицом сложного морального выбора: следуя заповедям своей религии, они не соглашаются на брак, но лишают своего сына счастья в семейной жизни; соглашаясь на брак, они нарушают принципы своей веры, что приносит им невыносимые нравственные страдания. Любой выбор оказывается драматическим, тяжелым и мучительным и выйти из этой ситуации без потерь и боли практически невозможно.
Или вот такой, пожалуй, даже анекдотичный пример трудностей, с которыми сталкивается человек авторитарной, догматической морали: ребенок нагрубил родителям и даже обозвал их не вполне приличными словами. Что делать? Мать говорит: «Придется оставить его без ужина и пусть он постоит в углу». Отец говорит: «Боюсь, что это невозможно». Берет Библию и читает: «Кто злословит отца своего, или свою мать, того должно предать смерти» (Исх. 21: 17 и др.).[19]
К счастью, религиозных фанатиков не так уж и много, тем более что и вера на Руси редко бывает строгой. Есть даже расхожее высказывание: не согрешишь – не покаешься, не покаешься – не спасешься. Его вывод для многих очевиден. Но факт остается фактом: авторитарное сознание терпит постоянное поражение перед лицом реальных жизненных ситуаций, что выражается в смятении чувств, нарушениях душевного равновесия, в ощущении своей греховности, вины. Вместе с тем неизбежные поражения авторитарного сознания, уступки и компромиссы не могут не порождать лицемерия, попыток убеждать себя в том, что это «так себе», «ничего особенного», «пусть», «ладно уж» и т.д.
Любое догматическое и авторитарное сознание в большей или меньшей степени лицемерно, неискренне. В нем легко рождается «двойная мораль», точнее беспринципность, сочетающаяся с внутренним дискомфортом, чувством вины, моральной неудовлетворенности собой и т.д. Внешне это может выражаться как раздражительность, перенос внутреннего напряжения во вне, т.е. в отношения с близкими в семье или с коллегами на работе. Здесь практически неизбежен перенос своих проблем на других людей, попытки объяснить состояния фрустрации плохим поведением или характером окружающих.
Особенно неэффективно авторитарное моральное сознание в условиях динамичного, мультикультурного, многонационального и поликонфессионального общества, каковым является современная Россия, или в периоды быстрых общественных перемен, перехода общества от одних социально-культурных состояний и ценностям – к другим, во многом новым и необычным, что также весьма характерно для нашего времени. В эпохи перемен все люди с негибким сознанием и психикой испытывают очень большие трудности в адаптации к новым условиям существования, психологически и морально они могут глубоко страдать и плохо понимать, что происходит вокруг и что происходит с ними самими.
Другое, условно говоря, демократическое нравственное сознание устроено иначе. Оно способно к изменениям и к рациональному сочетанию норм, ситуации, процедур принятия решений. Разум здесь играет гораздо более существенную роль. Во-первых, он понимает, что ценность нормы и ценность человека неравны: не человек для субботы, а суббота для человека, как сказано в Библии. То есть человек, его жизнь дороже всякой этической нормы. Во-вторых, норма родилась из опыта людей, опыт жизни продолжается, и он всегда может принести что-то такое, что не укладывается в уже сложившиеся моральные правила.[20] В-третьих, разум помогает понять, что при принятии того или иного практического решения должны учитываться по возможности все входящие в ситуацию факторы: и сам человек, и обстоятельства, и смысл норм, с помощью которых мы оцениваем происходящее и ищем выход, и вытекающие из принятого решения последствия. Следовательно, в данном случае может и должно происходить то, что ученые называют этическим исследованием, которое опирается на этическое знание и познание.
Этическое познание
Каковы наиболее очевидные пути этического познания? Прежде всего это познание моральных ценностей и правил в процессе семейного и школьного воспитания, вузовского обучения. Нам объясняют, и мы изучаем нравственность как феномен внутреннего мира человека и мировой культуры; мы знакомимся с историей этических учений, анализируем происхождение нравственных принципов, их эволюцию во времени и т.д. На этом пути человек знакомится с различными нравственными нормами и традициями, учится понимать их смысл и области приложения, одновременно набираясь морального опыта, опыта выбора, решений и поступков нравственного или безнравственного характера.
Немалое значение имеет и анализ особенностей моральных понятий и моральных суждений, специфика логики норм или так называемой нормативной логики. В процессе этического познания мы учимся понимать, чем моральные принципы как ценности отличаются от объектов или предметов самих по себе, для самих себя, т.е. не имеющих вне человека никакой ценности. Этическое познание создает этическое знание, тот объем знаний о морали, который и образует содержание нашего «багажа морали», нашего нравственного сознания, в который, разумеется, входит и наш личный моральный опыт.
К сожалению, в российском обществе практика этического познания и обучения весьма слаба и несовершенна. Им противостоят могущественные аморальные факторы: «улица», телевизионная «чернуха», коррупция, алкоголизм, наркотические зависимости, засилье порнографической продукции, оккультной и лженаучной литературы, «желтая» пресса и другие негативные, разрушающие нравственность социальные явления. Но все это не отменяет этического познания, а напротив, говорит о его исключительной важности и необходимости. Если оно будет совсем плохим или вообще исчезнет, то это будет означать крах и конец российской цивилизации, крушение российского общества, одичание и вырождение населения.
Но этического познания и сознания недостаточно. У этого сознания должно быть самосознание. Его образует то, что называется этической рефлексией. Она означает способность разума включаться в решение нравственных проблем. Таким образом, наличие этической рефлексии как соединение разума и этических норм ведет к тому, что область моральных ценностей и опыта предстает в свете разума, который выполняет роль мониторинга и контролера с целью познания, осмысления, интерпретации и адекватного применения этих норм. Как пишет известный исследователь морали Пол Куртц, « любой моральный кодекс нуждается в интерпретации и применении и только этическая рефлексия может помочь нам в таких ситуациях. Многие люди не в состоянии понять истинную сложность морального выбора».[21]
Но этическая рефлексия не ограничивается удержанием моральных, правовых, политических и иных ценностей в свете разума и размышлением о них. Она охватывает все аспекты моральных или ценностных ситуаций, т.е. разум покрывает всю «территорию» нравственной коллизии или морального выбора, всю комбинацию столкнувшихся друг с другом ценностей, антиценностей, возможных путей решения и спектров последствий. Как мы говорили, сюда входит и человек или субъект размышлений и выбора, и ситуация во всей ее безграничности (вещи, люди, действия или процессы, время и пространство ), и последствия. Кроме того, моральная рефлексия сотрудничает с моральными чувствами, свободой, ответственностью, волей или решимостью, заботой и мужеством, т.е. с очень многими существенными качествами и дарованиями личности. Рефлексия – это как бы «небесный купол», интеллектуальная атмосфера, в которой происходят сложнейшие процедуры осмысления, оценки и интерпретации всего этого сложного морального комплекса, разрешаемого в моральном акте, выборе, решении. Более конкретно рефлексия предстает как исследование, использующее практически все инструменты научного познания и его правила, о которых мы говорили выше.
Формирование этического суждения
Как же конкретно происходит то, что иногда называют формированием этического суждения? Фактически оно начинается не с разума, а с чувства, с того эмоционального состояния, которое возникает в практических обстоятельствах, требующих принятия какого-то морального выбора. Это объясняется особенностями человеческой природы. Давно установлено, что эмоции, ощущения идут впереди разума и понимания. Ситуация действительно открывается нам в первую очередь как образная, предметная и чувственная, как комплекс ощущений, впечатлений и эмоций. Именно на них мы в первую очередь и обращаем внимание. И на них же реагируем в первую очередь на том же уровне, т.е. на уровне ощущений, впечатлений и эмоций. Если два человека, вступая в спор, начинают вести его слишком эмоционально, то кроме эмоций им трудно что-либо воспринять. Можно истину высказывать в такой форме, что результатом будет глубокая неприязнь к тому, кто ее высказывает. И тем не менее все начинается с ощущений, эмоций, с восприятия формы дела, а не его сути. Главное здесь – идти дальше, к содержанию, к сущности. И нужно включать разум, который должен проделать ряд процедур.
Если мы хотим эффективных решений, нам необходимо в первую очередь «справиться» с нашими чувствами, нашей субъективностью, пристрастностью или предвзятостью, с различными ошибками эмоционального уровня. В любом случае ощущения, эмоции, чувства необходимо взять под контроль и должным образом учесть, и, разумеется, не отвергнуть как что-то заведомо ложное. Но чтобы в сфере человеческого общения идти от явления – к сущности, от формы – к содержанию, от поверхности – к глубине, к сути дела, необходимо совершить рациональные операции. Хорошим дополнительным средством адекватного решения является здесь эмпатия, такое расположение к человеку и даже обстоятельствам, которое имеет целью стать на его место, понять человека и ситуацию в целом.
Понимание означает осмысление, анализ происходящего, вникание в существо дела, отсеивание случайностей или несущественного. Понять означает идентифицировать, т.е. установить и определить главные элементы ситуации и главные взаимодействия между этими элементами. Это значит связать ситуацию с более широким контекстом, в котором она происходит. Здесь важно понять и истоки, причины того, что уже произошло, хотя они могут уже отойти в прошлое. Понимание причин, истоков происходящего помогает увидеть направление, в котором развивается или может развиться ситуация, а также возможные исходы, перспективы и цели происходящего.
Одной из самых трудных проблем, с которой сталкиваются люди практически во всех ситуациях, требующих оценки и выбора, – это отделить объективное положение дел от субъективных реакций на него. Например, девушка едет на машине и неожиданно спускает колесо. Ответом на ситуацию, на то, что произошло, может быть всплеск эмоций: «Что произошло? Какой кошмар! Ведь я же опоздаю! Ужас, все рушится!!!».
Но возможна и совсем другая картина. Девушка едет на машине и неожиданно спускает колесо. На мысленный вопрос «Что произошло?», следует спокойный ответ: «Спустило колесо». И пока первая будет барахтаться в своих реакциях и жить ими, другая на вопрос «Что делать?» спокойно ответит «Менять колесо». Она достанет инструмент и действительно начнет его менять. Первая не имеет дело с тем, что происходит на самом деле, она имеет дело со своими реакциями на дело, вторая – видит то, что произошло и реагирует на происходящее. Это можно сравнить с двумя посетителями ресторана. Сев за стол и занявшись изучением меню, один вскоре начинает жевать его, а другой заказывает себе то, что он вычитал в меню и готовится встретиться с реальностью. Первый не дошел до сути вещей, второй оказался к ней ближе.
Осмыслению ситуации помогают не только рациональные установки на суть дела, но и другие правила: попытка вспомнить аналогичные случаи с собой или своими знакомыми. Полезно будет заглянуть в книгу, справочник, Интернет, позвонить человеку уже бывшему в таких обстоятельствах. Важно бывает посоветоваться, прежде всего с экспертами, желательно не с одним. Таким образом, понимание должно быть активным, включающим в себя исследование: консультации, вопросы, проверки, анализ и т.д.
После достаточно глубокого осмысления ситуации, понимания того, что есть, важно продумать, какие ценности, что по существу вовлечено в ситуацию, чем она хороша, плоха, чем она чревата, что вовлечено в нее прямо и косвенно, что от меня требуется в этих обстоятельствах. Здесь важно видеть и решить как минимум пять важнейших проблем. Это: (1) идентификация, усмотрение самой ситуации, определение, о каких ценностях здесь идет речь, (2) понять, каковы их приоритеты (т.е. следует выстроить их по шкале значимости, важности), как они здесь сталкиваются и сочетаются, (3) мысленное экспериментирование, продумывание вариантов оптимальных решений, (4) учет возможных фактических последствий тех или иных действий и (5) учет моей ответственности и обязательств, которые вытекают из принимаемого мной решения, так же как и ответственности и обязательств, которые возникают или могут возникать у других людей в результате моего того или иного решения.
Это продумывание должно быть широким и глубоким, т.е. учитываться должны как ближайшие, так и отдаленные последствия, как воздействие решений на непосредственно вовлеченных в ситуацию, так и их воздействие на тех, кто может быть вовлечен косвенно, но, в итоге, не менее существенно.
Трезвое, активное и вместе с тем ответственное отношение к ситуации не только помогает обнаруживать существо происходящего, но и открывать совершенно непредсказуемые стороны ситуации или варианты решения. К этому также нужно быть готовым, как и к тому, чтобы мы старались быть креативными, творческими, принимая решения или совершая выбор.
Я помню, как на семинаре, посвященном этим вопросам, я спросил одну студентку: что делать, если в соответствии с поговоркой «любовь зла, полюбишь и козла», она вдруг полюбит такого «козла»? Было предложено огромное количество возможных действий. Особенно активны были девушки. Их решения были быстрыми и радикальными. И все-таки самым неожиданным, простым и реалистичным был ответ этой студентки. Подумав, она сказала: «А может быть он и не козел вовсе». Оригинальность этого ответа состояла в том, что в отличие от всех других студентов, она не бросилась решать вопрос, как поступить с этим «козлом», а задумалась о главном: что это за человек, которого назвали «козлом»? Таков ли он на самом деле? Ведь так часто мы за видимостью, за внешним, за первым впечатлением и ярлыком теряем главное, глубинное. Слово «козел» здесь играло роль клише, штампа, способа поверхностного и стереотипного, бездумного определения. Даже если этот юноша, которого так бездумно обозвали, действительно не богатырь и не «крутой», то не исключено, что у него есть такие дарования, которые ценнее всякой «крутизны». В этой связи я вспомнил об одной мудрой поговорке: «Красота приглядится, а ум пригодится».
Но ситуации могут быть самыми неожиданными, требующими быстрых решений. Скажем, вы собираетесь сегодня отдать долг вашему товарищу, которому вы обещали вернуть деньги в срок. При этом вы знаете, что эти деньги ему будут нужны именно сегодня, что вы никогда не подводили его, также как и он вас. Неожиданно на лестничной клетке вас догоняет соседка и плача говорит, что ее сын умирает и что нужны деньги, так как иначе скорая не берет его в больницу. Случай, вроде бы, очевидный. Взвесив все за и против, вы решаете дать ей денег, хотя вам предстоит тяжелый и неприятный разговор с вашим другом. Но на самом ли деле все так просто? Не стоит ли потратить пять-десять минут, чтобы исследовать ситуацию и самому понять, что происходит? Возможно, нужно расспросить бабулю и уточнить детали. Возможно, нужно зайти в ее квартиру и взглянуть на ситуацию своими глазами. Возможно, там бригада скорой помощи, а возможно собутыльники соседа, погнавшие старушку за деньгами, пригрозив ей тумаками И тогда, возможно, придется давать деньги «на бутылку», чтобы спасти соседку от побоев. Или вызывать милицию. Всякое может быть Вариантов решений может быть сколько угодно, так же как и их последствий. Главное не терять самообладания, здорового скепсиса или критичности, разума и совести, настроя на исследование.
Формирование этического суждения – это сложный процесс в конкретной ситуации. В ней оказываются задействованными многие человеческие способности и затрагиваются разные моральные нормы, но разум при этом играет все-таки весьма существенную, если не главную роль. Во всяком случае он создает процесс этического исследования и является его дирижером.
Таким образом, теоретически говоря, мы имеем сочетание (1) этики норм, поскольку руководствуемся определенными моральными нормами; (2) ситуативную этику, поскольку исследуем ситуацию и учитываем ее при выборе тех или иных правил морали, на которые мы должны здесь ориентироваться как на руководящие; (3) этику рационального исследования и творчества, без которой трудно рассчитывать на успех. В жизни двух абсолютно одинаковых ситуаций не бывает и тем самым мы обречены всякий раз делать что-то новое и уникальное, творческое, если желаем с честью решить задачу. К этому нужно добавить то очевидное, о чем мы не говорили, но о чем нужно напомнить: всякое действие, называемое моральным, может быть только свободным актом нашего ума, нравственного чувства и воли. В противном случае ни о каком моральном поступке не может быть и речи. Как справедливо подчеркивает П. Куртц, «Ответственности за выбор многие предпочитают бегство от него. Моральная свобода часто оказывается невыносимой, и многие полагаются на обычай или авторитет или передают другим право решать за них. Бегство от свободы и разума является общим признаком пугливых душ, которые не желают или не в состоянии делать выбор. Но как обманчивы теплота, уют и надежность несомненных моральных абсолютов!»[22]