Демиург Мазукта вошел в комнату и небрежно сбросил мокрый плащ на пол.
- Ну, и что ты тут сидишь, весь в расстроенных чувствах?
- Да так… - пожал плечами демиург Шамбамбукли. Мазукта проследил за его взглядом и ухмыльнулся.
- А, смотришь… Ну, я ведь говорил тебе, что незачем волноваться. Нашли же в конце концов.
- Угу.
- В этой реинкарнации она очень даже симпатичный эмбрион.
- Угу.
- Что «угу, угу»?! Ты так и будешь сидеть и ждать целых шестнадцать лет?
- И четыре месяца.
- Что?
- Шестнадцать лет и четыре месяца, - повторил Шамбамбукли. - Сейчас ей почти двадцать одна неделя.
Демиург Мазукта подтащил кресло и сел напротив Шамбамбукли.
- А ты знаешь, что пока ты тут предаешься депрессии, в твоем мире дожди, туман и унылая погода? Ты о людях подумал?
- А я и не знал, что тебя волнуют люди, - вяло удивился Шамбамбукли.
- Нет. Люди волнуют тебя, - объяснил Мазукта. - А меня волнует твое состояние! Так что давай, взбодрись, займись чем-нибудь.
- Чем?
- Тебе что, нечего делать? Тогда пойдем, мне поможешь.
Шамбамбукли неохотно поднялся на ноги и покорно уставился на Мазукту.
- Брр! Ненавижу этот твой обреченный взгляд! - передернулся Мазукта. - Но в покое я тебя не оставлю, и не надейся. Одевайся и пошли.
Он сорвал с крючка сухой плащ, решительно запаковал в него Шамбамбукли и подхватил с пола свой собственный, с которого уже натекла лужа.
- Пойдем, тебе понравится.
Мир, в который демиург Мазукта привел демиурга Шамбамбукли, оказался сер и неприветлив. Под ногами хлюпала жидкая грязь, с неба лились потоки воды, ветер то и дело швырял капли под капюшоны демиургов.
- А здесь кто в депрессии? - удивился Шамбамбукли и плотнее затянул ворот.
- Никто. Это называется «тропический ливень». Пошли.
Демиурги поднялись по скользкому склону, обошли гряду камней и уткнулись носом в высокую деревянную стену.
- Ага, пришли! - Мазукта довольно улыбнулся. - Где-то здесь была дверца…
- А что это такое? - спорсил Шамбамбукли.
- Корабль, не видишь?
- Здесь, в горах?
- А ты предпочел бы лезть за ним в болото?
- Нет, но…
Шамбамбукли оглядел сооружение. На корабль оно было мало похоже. Если честно, то больше всего оно напоминало деревянный гроб с орудийной башней, и от этой ассоциации Шамбамбукли опять помрачнел.
Мазукта тем временем нашел в стене корабля плотно закрытую ставню, распахнул ее и крикнул внутрь:
- Ау! Вы там как, готовы?
Из окошка резко пахнуло зверинцем, и раздался многоголосый рёв - курлыканье, рычанье, мычание, ржание и даже чавканье.
- Отлично! - Мазукта снова задраил окошко и окликнул Шамбамбукли. - Эй! Хватайся, понесли.
- Куда? - опешил Шамбамбукли.
- В другой мир, - пояснил Мазукта и, крякнув от натуги, приподнял свою сторону корабля. - Ну, чего стоишь, хватайся!
Шамбамбукли послушно ухватил корабль с другой стороны, и демиурги, кряхтя и отдуваясь, поволокли его на новое место.
- А зачем мы это делаем? - поинтересовался Шамбамбукли на первом же привале, едва переведя дух.
- Так надо, - ответил Мазукта, утираясь платочком. - В том мире, понимаешь, извратилась всякая плоть. Ну вот я и собрал генетически чистые экземпляры, по паре от каждого сохранившегося вида.
- А там устроишь Потоп?
- Ты что, рехнулся? Знаешь, какой мне потом счет за воду придет? Нет, никого я уничтожать не собирался. Зачем? Пускай извращаются, даже интересно, что получится.
- А зачем тогда этих изолируешь в отдельный мир?
- Ну как - зачем? Контрольная группа. Для чистоты эксперимента.
Сон был беспокойным, очень хотелось проснуться, но никак не получалось. Два голоса спорили, то и дело переходя на повышенные тона - один голос знакомый, родной и вполне ожидаемый, а другой… никогда такого не слышала! Да мало ли что может присниться.
- Уйди, по-хорошему прошу. Не лезь ей в душу.
- Извините, но куда же мне еще лезть?
- А вот никуда и не лезь!
- Это почему же?
- Она моя.
- И вовсе нет! Вы ее что, купили?
- Нет. Я ее люблю.
- Я, представьте, тоже.
Девушка беспокойно перевернулась на другой бок, и голоса испуганно затихли.
- Ты ее чуть не разбудил! - прошептал один.
- Неправда.
- Уйди.
- Не уйду! Я первый был.
- Ха! Я с ней знаком почти с рождения!
- А я - еще до того, как она родилась!
- Я ей дарил цветы, защищал от хулиганов, провожал из школы домой!
- А я расстилал цветочный ковер ей под ноги, отводил в сторону молнии и берег ее дом от пожаров!
- Я переносил ее на руках через лужи, держал зонтик над ее головой…
- А я раздвигал над ней тучи и унимал холодный ветер!
- Я ходил с ней любоваться на закат…
- Который я устроил специально для нее!
- Я рассказывал ей про созвездия…
- Которые я зажигал по ночам!
- Я готов для нее луну с неба достать!
- А я могу сложить к ее ногам тысячи лун!
- Я с ней целовался в подъезде!!!
Наступило долгое молчание.
- А… она?
- А она со мной.
- Значит… вот так..?
- Ага.
Повисло еще более долгое молчание.
- Я ее отобью… - неуверенно произнес незнакомый голос.
- Не отобьешь! - девушка решила наконец вмешаться в свой сон.
- О- о… прошу прощения.
- Ничего страшного. Ты же просто сон, не извиняйся.
- Да… конечно. Я просто сон. Ну… тогда счастья вам?
- Спасибо, - сказала девушка.
- И тебе счастья, - добавил родной любимый голос. - Может, найдешь себе другую какую-нибудь.
- Ничего, я подожду, - уклончиво отозвался незнакомый.
- А теперь иди. Не мешай нам сниться друг другу.
- Правила простые, - сказал демиург Мазукта. - Берешь вот эту штуку, - он поднял в ладонях большую сверкающую каплю, - и бросаешь что есть силы!
Капля ухнула вниз, грянула о дно ящика и разлетелась миллионом крошечных капелек.
- А что теперь? - спросил демиург Шамбамбукли.
- А теперь надо заставить их снова собраться вместе. Всего-то делов.
- А, ну это запросто… - демиург Шамбамбукли протянул руку к каплям, но Мазукта его остановил.
- Они сами должны собраться. Понимаешь? По своей воле.
- А у них и воля есть?
- Есть… что-то вроде того. Это же игра. Каждая капля - модель человеческой души. И действует примерно по тому же алгоритму. Ну, начинай.
- Заставить их объединиться?
- Ага. Побудить к этому.
- Ну, а чего тут сложного? Я дам им язык, общий для всех. Они начнут общаться - и сольются в один народ.
- Дерзай.
Шамбамбукли тут же наделил капли языком. Как только они обрели способность высказывать свое мнение друг о друге, а главное, понимать сказанное - тут же переругались и разошлись в разные стороны. Мазукта хихикнул.
- Теперь моя очередь. Раз один общий язык не годится - я попробую наоборот, дам им великое множество самых разных языков.
Получив несколько десятков разных языков, капли тут же разбились на группы и воинственно уставились на соседей.
- Не помогло, - сказал Шамбамбукли.
- Вижу. Пробуй дальше.
- Я объединю их единой верой! - решил Шамбамбукли.
Единая вера не прижилась. Каждая группа капель тут же начала трактовать постулаты по- своему, и все только хуже перегрызлись.
- Нет-нет! - замахал руками Мазукта. - Не так. Я дам им множество верований, на любой вкус, и каждый найдет веру по себе!
Теперь, разделенные разными религиями, капли разошлись еще дальше друг от друга, некоторые налились рубиново- кровавым цветом и повели крестовые походы на иноверцев, захватывая их и испаряя на кострах.
- Нет, и так не пойдет, - вздохнул Шамбамбукли, когда убитые капли опять вернулись с дождем. - Дать им общую культуру?
- Ну дай.
С культурой произошло то же, что и с религией. Каждый взял лишь то, что понравилось ему, отринув остальное.
- Может, повести их по разным путям развития? - предложил Мазукта. - Противоположности притягиваются, они начнут приглядываться друг к другу, заинтересуются, найдут полезное для себя, смешают культуры…
Две основные культуры столкнулись и тысячу лет провели в затяжной бесполезной войне.
- Дать им общего врага?
Но и общий враг не объединил капли - хотя многие сплотились, всегда находились маленькие пронырливые группки, нападавшие на своих с тыла - норовя урвать самой легкой добычи. Когда же общих врагов стало много - целые группы капель стали метаться туда-сюда, заключая и нарушая договора то с той, то с другой стороной, объединяясь и распадаясь, ловя сиюминутную выгоду.
- Да как их, Деструктор побери, собрать вместе?! - не выдержал наконец Шамбамбукли.
- Понятия не имею, - пожал плечами Мазукта и захлопнул ящик. - В эту игру, кажется, еще никто никогда не выигрывал.
- Шамбамбукли, когда ты последний раз проверял свой почтовый ящик? - спросил демиург Мазукта, удобно развалясь в кресле и обмахиваясь рекламным буклетом.
- Ну, обычно я его проверяю каждые двести-триста лет. А что?
- Из него уже на пол сыплется.
Демиург Шамбамбукли присмотрелся к конверту на коленях у Мазукты и нахмурился.
- Мазукта, а тебе не говорили, что чужие письма читать нехорошо?
- Нелепое суеверие, бытующее среди людей, - отмахнулся Мазукта. - Мы с тобой выше этого.
Он бросил буклет на столик, закинул ногу на ногу и мечтательно уставился в потолок.
- Кстати, раз уж зашел об этом разговор. Шамбамбукли, а ты никогда не хотел опуститься на уровень? Побыть немного человеком?
- То есть? Я же уже был, и не раз.
- Ты притворялся, - пояснил Мазукта. - Это не совсем то.
- И ничего подобного! - возмутился Шамбамбукли. - Я…
- Ты сам себя ограничивал, чтобы казаться человеком, но при этом всегда знал, что эта бодяга - понарошку. Ты же сам сотворил этот мир, сила твоя в нем немеряна. Разве не так?
- Так, - подумав, согласился Шамбамбукли. - Ну и что?
- Таков закон мироздания, - вздохнув, сказал Мазукта. - Любого мироздания, причем. Демиург не может жить полноценной жизнью в собственноручно сотворенном мире. Для нас это всегда лишь игра, сон, наваждение… Шамбамбукли..?
- А?
- Ты не хочешь немного пожить по-настоящему?
В голове у Шамбамбукли замигал тревожный сигнал, установленный специально для таких случаев.
- Мазукта, - осторожно произнес он, - мне не нравится, как у тебя горят глаза. Ты наверняка задумал какую-то сомнительную авантюру!
- Да ну, ерунда! Не будь таким подозрительным. Вот, смотри.
Мазукта развернул рекламный буклет.
- Наша проблема в том, что мы ничем не ограничены в собственных мирах, кроме своей же собственной воли. Порочный круг. Значит, нам надо найти чужой мир, где наша сила ничего не будет значить!
- Чужой мир..?
- Ну да. Вот, группа демиургов, опытных дизайнеров, предлагает новый проект. Огромный мир, с густонаселенными городами, с обильной дикой природой и красивыми ландшафтами.
- Ну и что? Мы и сами…
- Вот, слушай. «Если Вы устали от бесконечного акта Творения, отдохните в нашем мире. Проживите полную переживаний и событий жизнь простого человека. Вы можете стать кем угодно - воином, торговцем, ученым, даже преступником…»
- Я не понимаю…
- А тут и понимать нечего. Идешь со мной?
- Мазукта, а тебе не кажется..?
- А, оставь!
Мазукта вскочил на ноги и стал расхаживать взад- вперед.
- Что есть наше существование? Мы закисли в однообразии…
- Я - нет, - тихо возразил Шамбамбукли, но Мазукта его не слушал.
- Наша жизнь размеренна и скучна. Где дух авантюризма, где напряжение, где борьба? А нам предлагают - настоящую, ты понимаешь - настоящую жизнь! Жизнь, где имеют значение лишь наши личные качества, а не какая-то зыбкая сверхъестественная сила. Всё реальное, всё взаправду! Короче - ты со мной или нет?
Мазукта лязгнул зубами и вполголоса выругался. При неверном свете костра никак не удавалось не то что вытащить - даже разглядеть досаждавшую занозу.
- Ты в порядке? - встревожено спросил Шамбамбукли.
- О да. Всё просто отлично! - процедил Мазукта.
Шамбамбукли успокоился и подбросил в костер еще веток.
Мазукта врал. Ему было паскудно. Сапоги он потерял в болоте, вдобавок промок до нитки и весь перемазался в грязи. В босую пятку коварно вонзился какой-то сучок, а за шиворот заползла пиявка. Теперь же, пока кожаный доспех сох на рогульке перед огнем, Мазукту заживо ели комары.
Шамбамбукли потыкал мечом в жарящийся на вертеле окорок гигантской крысы. Крыса подвернулась очень кстати - друзья уже успели проголодаться, а до ближайшего поселения было еще далеко. Вдобавок с ее трупа Шамбамбукли снял пару клепаных перчаток - он еще долго удивлялся, зачем они были нужны крысе.
- Я очень рад, что тебе здесь нравится, - с чувством произнес Шамбамбукли и протянул Мазукте кусок жареного мяса. - Действительно, свежий воздух, здоровый образ жизни… кхм, натуральное питание.
Мазукта взял протянутый кусок и принялся мрачно его пережевывать. Крысятина была пережаренной и жесткой как подошва. У Мазукты бурчало в животе, но он твердо решил не выказывать слабости и приберечь зелье Малого Лечения на самый крайний случай. Шамбамбукли грыз свою порцию как ни в чем не бывало и выглядел, на взгляд Мазукты, возмутительно умиротворенным.
- Ты еще не упомянул активные физические упражнения, - ядовито заметил Мазукта.
- Да, верно, - Шамбамбукли мечтательно улыбнулся в темноту над костром. - Упыри, гарпии, курылатые ужасы… Посмотри, как у меня бицепсы окрепли! - он согнул руку, и под кольчугой заиграли литые мышцы. - Даже мозоли уже зажили.
- Поздравляю, - буркнул Мазукта.
- Вот только… - Шамбамбукли задумчиво нахмурился, и его безмятежный лоб пересекла тревожная складка. - Ты уверен, что настоящие простые люди живут именно так?
Вот, собственно, и всё.
В трактире было дымно и душно, пахло дешевым пивом, тушеной капустой и луком. Хозяин наполнял кружки забредшим в таверну лесорубам да косился иногда в угол, где за столиком обедали два подозрительных типа с полуторными мечами. Старшина лесорубов проследил его взгляд, хмыкнул и бросил презрительное «приключенцы!»
- Ты уверен? - забеспокоился трактирщик. - А они не опасные? Еще начнут тут буянить…
Старшина присмотрелся к парочке и пожал плечами:
- Не начнут.
- Побояться? - с надеждой спросил трактирщик.
- Нет, - покачал головой лесоруб. - Просто твой трактир им на фиг не нужен.
Это не успокоило трактирщика и он осторожно перебрался к другому концу стойки, откуда можно было услышать разговор за столом.
- Это нечестно! - в голосе говорящего слышалась искренняя горькая обида. - Тебе подыгрывают!
- Кто? - со спокойной ленцой спросил второй.
- Все! - первый стукнул кулаком по столу. - Тебе подыгрывают решительно все! Весь этот чертов мир!
- Хм?
- Да! И не делай такое удивленное лицо, ты прекрасно понимаешь, о чем я.
- Нет, не понимаю, - второй неторопливо отломил кусок лепешки, обмакнул в соус и принялся пережевывать. - Объясни.
- Объяснить? Изволь. Я на примерах. Вот идем мы оба по лесу…
- Ну, идем. И что?
- На нас нападают одни и те же волки.
- Вряд ли одни и те же… ну, допустим.
- Одинаковые, - поправился первый. - Одинаковые волки. Ты ото всех отмахался, даже дыхание не сбилось. И меч не затупился. Плюс десять волчьих шкур, амулеты из зубов и пара кольчужных рукавиц неизвестно откуда. А я из такой драки выхожу весь искусанный, одного волка убил, другому отрубил только кончик хвоста, остальные разбежались. И сумку мою унесли с припасами. Да еще потом сорок уколов от бешенства надо делать.
- Сочувствую.
- А когда ты руку суешь в дупло? Почти наверняка находишь там или кольцо с бриллиантом, или чей-нибудь кинжал, или мешок золота. А мне ничего, кроме осиных гнезд, не попадается. И во всём так.
- Ну и что?
- Как - ну и что? Этого же не должно быть!
- Почему?
- Ну, мы же вместе начинали? Вместе. Оба, с нуля, в один день. Но ты проходишь эту игру с легкостью и без усилий, а мне приходится продираться сквозь трудности, зубами себе дорогу прогрызать, ужом протискиваться… и что в результате?! Ни трофеев, ни славы, ни даже опыта мало-мальского! Файтер третьего класса, извольте видеть! В то время как тебя уже туземцы считают живым воплощением какого-то своего языческого божества.
- Они не так уж далеки от истины, - усмехнулся собеседник.
- Но это же несправедливо! - приключенец едва не взвыл. - У нас же должны быть равные возможности!
- С какой стати? - парировал второй. - Мир-то один, это да. Но уровень сложности - разный.
- А кто его выставлял, это уровень сложности? Я - нет.
- Я тоже. Ну, кто-то, очевидно, выставил. Исходя из своих идейных соображений.
- Я буду жаловаться! - насупился первый. - Это нечестно! Что еще за дурацкие идеи?
- А по-моему, вовсе не дурацкие. По-моему, они увенчались полным успехом. - Собеседник откинулся на спинку стула и сыто погладил живот. - Мне не хватало уверенности в себе. Я ее получил.
- А я?! Я же ничего не получил, только время потерял. Силы, здоровье, нервы… Это несправедливо, я этого так не оставлю!..
- А ты, - веско обронил второй, - впервые всерьез задумался о несправедливости.
Демиург Мазукта сидел в гостях у своего друга демиурга Шамбамбукли и пил кофе со сливками. Сам Шамбамбукли пил какао.
- Слушай, чего расскажу, - начал Мазукта.
- Ну?
- Замесил я недавно Хаос. А сам отлучился ненадолго. Ну, ты помнишь, мы с тобой вместе отлучались.
- Помню. И что?
- Я рассчитывал, что к моему возвращению Хаос как раз подойдет. А он прокис.
- Мои соболезнования, - Шамбамбукли состроил сочувственную гримасу и долил себе сливок в какао. - А что тут интересного? Такое со всеми случается.
- Хаос прокис, - продолжал Мазукта. - И расслоился. Твердь створожилась и осела вниз, а небо всплыло наверх. А поскольку меня не было, то они под шумок поженились.
- Кто?
- Земля и небо. И нарожали кучу детей самого уродского вида. Самый старший пожрал всех своих братьев, а с сестрами стал сожительствовать. И тоже нарожал кучу уродов…
- А об этом обязательно рассказывать во время еды? - поинтересовался Шамбамбукли.
- Да ты слушай! Его дети собрались, пришили папашу и расчленили его. Из волос сделали деревья и траву, из костей - горы, из крови - моря, из кишок - болота, из ногтей…
Шамбамбукли поперхнулся, отодвинул от себя чашку и утер рот.
- Мазукта! То, что ты рассказываешь, очень интересно, но…
- А потом они собрали божественное семя своего убитого отца, смешали с дерьмом и сделали первого человека…
- Мазукта! Эта космогония очень длинная или нет? Меня сейчас стошнит.
Мазукта посмотрел на друга с обидой.
- Ну, ладно. Тогда я вкратце. Были долгие темные века, когда на земле проходу не было от разнообразных больших и малых богов, титанов, природных духов и иже с ними. Они, само собой, дрались друг с другом, одних поубивали, другие сами подевались куда-то. Люди выступали то за одну, то за другую сторону, строили и разрушали храмы - ну, ты представляешь.
- Представляю.
- В конце концов боги почти перебили друг друга. Трупы поверженных врагов они проглотили, а затем отрыгнули в небо и получились созвездия…
- Мазукта!
- А чего? Я что, виноват, что так получилось? Меня там вообще не было! Короче, последние оставшиеся из богов отошли от дел и удалились на облака от греха подальше.
- Это всё?
- Нет. Люди в их отсутствие напридумывали себе уйму разных дурацких верований, и здорово передрались между собой. Но в конце концов восторжествовала одна догма, у которой нашлись самые сильные защитники. Сейчас там почти все верят, что у мира изначально, еще до Хаоса, был один- единственный творец.
- Ну вот и хорошо, - кивнул демиург Шамбамбукли и расслабился. - Я очень рад, что твоя история наконец закончилась, и можно спокойно попить какао. Люди вернулись к истокам и уверовали в тебя. Поздравляю.
- Да было бы с чем… - невесело усмехнулся демиург Мазукта. - Как, по-твоему, они называют своего творца?
Ха! Ты посмотри, какое я письмо получил!
Демиург Мазукта протянул демиургу Шамбамбукли распечатанный конверт.
- Какой-то придурок спрашивает, в чем смысл жизни!
- А что тут смешного? - удивился Шамбамбукли.
- Ну как же! Ты вслушайся, вопрос-то какой: в чем смысл жизни? Нет, каково?
- А в чем он, смысл-то?
Мазукта поперхнулся.
- Повтори, что ты сказал?
- Я говорю, а в чем он, этот смысл?
Мазукта разочарованно вздохнул.
- Мда… Ты бы еще спросил, с какой скоростью течет время. Или сколько весит масса.
- Не понимаю…
- А тут и понимать нечего! Смысл есть производная от жизни. Только для неё существуют такие понятия, как «польза» или «вред». А соответственно, и «смысл». Потому что смысл равняется сумме пользы и вреда, деленной на жизнь. Ясно теперь?
- Хм… Угу. Конечно. Да. Ты прав. Очень смешная шутка.
Демиург Мазукта расстелил на столе игровое поле, расставил фигурки и взял в руки кубик.
- Ну, начинаем?
- Начинаем! - охотно согласился демиург Шамбамбукли. - Бросай.
Мазукта бросил кубик и довольно хмыкнул.
- Ага! Я играю белыми, а ты черными.
- Ну вот, - расстроился Шамбамбукли. - Я тоже хочу белыми.
- Да ты что? - рассмеялся Мазукта. - Добро должно быть с кулаками. Во! - он сжал пальцы. - А у тебя разве кулаки? Нет уж, жребий есть жребий, играй за Мировое Зло.
- Ну ладно, - согласился Шамбамбукли. - Значит, мои фигуры - эти? Воры, убийцы, насильники и прочие?
- Да. А мои священники, судьи, учителя, врачи и исполнительная власть. Начали!
Демиурги одновременно склонились над столом и принялись деловито передвигать фигурки.
- Стоп! - сказал через некоторое время Мазукта. - Ты как играешь?
- А что?
- Вон тот твой ублюдок - что он делает со старушкой?
- Переводит через дорогу.
- Ты с ума сошел? Он же насильник! Отрицательный тип.
- А отрицательным типам нельзя переводить старушек через дорогу?
- Нельзя!
- Почему?
Мазукта задумался.
- Нельзя - и всё. Это доброе дело. А ты играешь за Зло.
- Минутку, - Шамбамбукли поднял руку. - Если мои фигуры станут совершать только плохие дела - их же никто любить не будет?
- Разумеется! Их должны бояться, а не любить.
- Нет, - Шамбамбукли решительно помотал головой, - я так не согласен. Если с ними никто не захочет водиться, то все же переметнутся на сторону белых, и я тогда проиграл.
- Почему у меня Мировое Зло никогда не проигрывает? - парировал Мазукта.
- Не знаю. А что я делаю не так?
- Ты всё делаешь не так! Шпионы у тебя предотвращают войну, бандиты грабят богатых и раздают деньги бедным, насильники.. ну, эти вообще действуют только по любви и по взаимному согласию! Я, конечно, понимаю, что цель оправдывает средства - но не любые же средства!
- Ну давай поменяемся, - предложил Шамбамбукли, - раз ты так всё хорошо знаешь, возьми себе черных, а я продолжу за белых.
- Ладно уж, продолжай… Давай я тебе растолкую, что уже успел сделать. Смотри, вот это - Инквизиция, она предотвращает уклонение фигур в сторону Зла. Это - святое воинство, которому поручено обращать черных в белую веру. Это - образовательная система, которая уничтожает в зародыше любые крамольные идеи, чтобы даже мысли такой, переметнуться, не было. Это - лагеря, куда изолируются неисправимые элементы. Всех ведь не сожжешь, правда? Ну ладно, ты пока занимайся белыми, а я буду исправлять то, что ты уже натворил.
- Да… - сглотнул Шамбамбукли. - Тут, безусловно, нужно многое исправлять…
