Глава восемнадцатая. КОСТЯ
В комнату заглянула Марина.
- Дина, ты тут? Отведи, пожалуйста, Марьяшку домой и найди Катю. Куда она исчезла… у меня же гости, - расстроенно добавила мать. Лицо у нее было усталое, на лбу лежала глубокая складка.
- Сейчас, мама! - вскочила Динка.
Марьяшка расхаживала по террасе и, словно из детского упрямства, лезла к незнакомой нарядной женщине, облокачивалась на ее колени, тянулась к золотой брошке, трогая пальчиком запонки на манжетах.
- Подожди, подожди, крошка!.. Я так отвыкла от детей… - брезгливо отстраняя ее, оправдывалась Крачковская.
Динка взяла Марьяшку за руку и пошла с ней к калитке. Девочка вырвалась и побежала вперед. Динка шла за ней по дорожке, прислушиваясь к оживленным голосам, доносившимся с крокетной площадки.
- Неужели ты не читала? Обязательно прочти! Это же интересная книга… - говорил Гога.
Динка не слышала, что отвечала Мышка. Она была очень обижена и на сестру и на Гогу.
За калиткой стояли Катя и Костя, Они о чем-то тихо разговаривали.
Костя познакомился с семьей Арсеньевых еще на элеваторе. Сначала он приходил только на занятия в воскресную школу Марины, потом, сблизившись с Арсеньевыми, стал выполнять небольшие поручения товарищей, а когда в подпольной типографии понадобился знающий и верный человек, Костя привел к Арсеньевым своего друга, типографского рабочего, Николая… Бывали дни, когда Костя и Николай выходили из типографии с воспаленными от усталости глазами, но работа никогда не останавливалась. Потом Николая арестовали, Косте пришлось уйти со службы… Долгое время он жил в семье Арсеньевых и особенно сдружился с Катей. Дружба эта была неровна и часто кончалась ссорой, которую разбирала Марина… Шестнадцатилетняя Катя ходила еще в гимназическом платье, она была очень строга и не любила шуток, а Костя часто поддразнивал ее, выпрашивал на память ленточки, а потом терял их… Катя обижалась, плакала… В тысяча девятьсот седьмом году Костя был арестован. Когда он вышел из тюрьмы, семьи Арсеньева уже не было на элеваторе. Марина с Катей и с детьми уехала к Олегу, сам Арсеньев был в Финляндии. В эти тяжелые годы Катя выросла, повзрослела, Костя вступил в партию… Ему поручались серьезные, ответственные дела, в которых нередко участвовали и сестры.
В семье Арсеньевых Костя по-прежнему был своим, близким человеком, и, когда он долго не приезжал, Марина тревожилась, а Катя не находила себе места…
Теперь, стоя у калитки, Костя почему-то не шел в дом, а о чем-то тихо советовался с Катей. Потом громко сказал:
- Так ты иди, а я вслед за тобой. Только предупреди Марину Леонидовну, что мне необходимо это знакомство.
Катя открыла калитку и увидела Марьяшку.
- Возьми ее за ручку! - сказала она Динке.
Но Динка подбежала к Косте поздороваться.
- Здравствуй, здравствуй! - рассеянно сказал он, погладив ее по голове.
- Иди к нам. Костя! Что ты тут делаешь? - спросила Динка и, вспомнив мамино поручение, обернулась к Кате: - Катя, тебя мама ищет!
- Иди, иди! Мы сейчас… - ответила Катя.
Динка взяла Марьяшку за руку и пошла. Посредине дороги девочка вдруг попросила:
- Понеси меня!
Но Динке не хотелось нести тяжелую Марьяшку, настроение у нее было испорчено, ссорой с Мышкой и Гогой, она злилась на Крачковскую за то, что эта гостья замучила маму, обижалась на Костю, который встретил ее как-то равнодушно, и жалела весь этот пропавший зря мамин день.
- Иди ножками, - сказала она Марьяшке.
Мать девочки была уже дома. Она подхватила дочку на руки и, целуя ее, сказала:
- Ишь выспалась, наелась, румяная какая! - И, обернувшись к Динке, добавила: - Спасибочко вам…
Марьяшка что-то защебетала, полезла с ногами на лоскутное одеяло и, показывая Динке бумажные цветы, спускающиеся двумя гирляндами с иконы, причмокнула языком:
- Эна!
- Не тронь, не тронь, дочка! - снимая ее с постели, сказала мать. - Это боженькины цветочки!
Когда Динка пришла домой, Костя уже сидел на террасе, пил чай и оживленно рассказывал что-то мадам Крачковской, Катя и Марина были тут же.
- Я очень люблю рыбную ловлю, - вдруг сказал Костя. - Хотелось бы недельки на две снять где-нибудь тут комнатку и порыбачить… Но, кажется, все комнаты и дачи уже заняты.
Динка с удивлением взглянула на мать. Как было б хорошо, если бы Костя пожил у них! Но мама как-то неуверенно сказала:
- Можно было б у нас… может, на террасе?
- Позвольте! У меня в саду совершенно пустует флигель. Там никто не живет… Вы сможете свободно располагаться в нем, когда вам угодно! - любезно предложила Крачковская. - Кстати, Гога тоже мечтает о рыбной ловле. Это было б чудесно!
- Ну что ж… Спасибо за гостеприимство! Я с удовольствием воспользуюсь им на недельку, - поклонившись, сказал Костя. На лице его действительно было выражение полного удовольствия, и Динка сердито пожала плечами.
“Очень надо идти к Крачковским! Как будто один Гога хочет ловить рыбу… - обидчиво подумала она, искоса взглядывая на Костю. - Подумаешь, какой… Пойдет к Крачковской! И почему это ни мама, ни Катя ничего не говорят ему?”
Катя даже, наоборот, быстро сказала:
- Вот и хорошо! А то у нас и правда негде отдохнуть. На террасе шумно.
Костя еще раз поблагодарил за любезное приглашение.
- Я могу даже дать вам ключ. И познакомлю вас с нашим сторожем… Можете приходить когда угодно, вы никого не побеспокоите! - рассыпалась в любезностях Крачковская.
Костя был очень доволен. Высокий, черноволосый, с живыми карими глазами, Костя был бы даже красивым, если бы его не портил широкий нос и веснушки. Сейчас он казался моложе своих лет, смеялся, острил… И в конце концов пошел провожать мадам Крачковскую с Гогой до самой их дачи.
Когда гости ушли, из-за забора выглянула голова Алины.
- Динка! - громким шепотом позвала она. - Ушли Крачковские?
- Ушли, ушли! - закивала ей Динка.
- Ой, я так устала! - пожаловалась, входя на террасу, Алина. - Я ходила, ходила… Налей мне чаю, мамочка!
Костя вернулся скоро. Дети сидели за столом. Марина разливала чай.
- Ну, все хорошо! - потирая руки, сказал Костя. - Великолепная дача, в саду отдельный флигель, калитка. Я имею ключ и милостивое разрешение ночевать в этом флигеле, когда задерживаюсь у вас в гостях, - засмеялся он, падая в кресло и задумываясь о чем-то. - Черт побери! - сказал он вдруг. - До чего же несправедлива жизнь! Богачи держат на замке пустые дачи, а беднякам негде головы приклонить. Если бедняк женится и у него появляется семья, то дети его дышат смрадным воздухом подвала. Если б я сейчас женился, то со мной произошло бы то же самое… Негде жить, нечем детей кормить… - Костя закинул за голову руки и хрустнул пальцами. - Знаете, когда я женюсь? - блеснув глазами, сказал он неожиданно. - Я женюсь, когда мальчишки вытащат из струковского сада одну самодовольную статую и будут волочить ее на веревке по улицам, когда над дворцами взовьются красные флаги и тот, кто поведет нас в последний бой, скажет: “Ну, Костя, теперь давай строить новую жизнь и растить свободных людей…” Вот тогда я женюсь, и у меня родится сын! - мечтательно сказал Костя. - Я хочу, чтобы мой сын родился свободным! - добавил он с гордостью.
- А я… - сказала Катя, вставая и держась за притолоку двери. - Я хочу спасти тех детей, которые, уже родились… - Лицо ее вдруг побелело, губы дрогнули.
- Что ты сказала? - удивленно переспросил Костя.
- Я сказала, что, кроме твоего сына, который еще не родился… - Катя не договорила и поспешно вышла.
- Не понимаю, - серьезно сказал Костя и посмотрел на Марину.
- Она просто устала. Мы все устали сегодня! - сказала Марина.
Костя хмуро улыбнулся.
- Дети, пейте скорее чай и идите к себе!.. Алина, возьми Мышку и Динку в свою комнату, почитайте книжку… Нам нужно поговорить, - строго сказала мать.
Алина поморщилась, но ослушаться не посмела. Допив чай, дети ушли. Марина зажгла в своей комнате лампу и увела туда Костю. Через несколько минут туда же вошла Катя.
- Марина, не забудь рассказать Косте про Лининого поклонника, - напомнила она.
Глава девятнадцатая. И СТЕНЫ ИМЕЮТ УШИ
Костя внимательно выслушал рассказ Марины о ночном посещении городского дворника Герасима.
- Д-да… - задумчиво протянул он. - Но это ни в коем случае не может быть поклонник Лины.
- Как? Почему? - всполошились сестры.
- Да хотя бы просто потому, что не пойдет какой-либо мастеровой спрашивать у хозяина. Он постарается узнать у кого-нибудь во дворе: у соседей и у того же Герасима. Скорее, это действительно какой-нибудь ваш знакомый, проездом зашел узнать. Но почему же тогда не сказал своей фамилии, не зашел на службу, не написал открытки…
- Ах, боже мой! - заволновалась Марина. - Хорошо, что мы предупредили вас. Костя. Ведь вам приходится бывать на нашей квартире.
- Да, я один раз ночевал там. Прошел благополучно по двору, огня не зажигал… - задумчиво припоминал Костя. - Но кстати!.. - вдруг оживленно заговорил он. - Квартира, которая находится на примете у полиции, никогда, как правило, не посещается днем сыщиком, жандармами и прочими лицами. Кроме того, я уверен, что в полиции уже точно известно, куда и когда вы выехали на дачу.
- Но мы никому не говорили, - вмешалась Катя. - Может, в полиции еще не знают…
- Ну! - легонько присвистнул Костя. - Великолепно знают.
Мягкий свет лампы освещал встревоженные лица сестер и задумчивое, серьезное лицо Кости.
- Послушайте, - сказала Марина. - А не мог это быть какой-нибудь случайный человек от Саши?
Костя пожал плечами:
- Вряд ли Александр Дмитриевич прислал бы случайного человека с поручением… Вы же обычно получаете письма через товарищей.
- Да, конечно. Но я просто не знаю, что и думать! - вздохнула Марина.
- А думать надо, что это касается меня, а не вас, - улыбнулся Костя. - У меня есть небольшое подозрение на одного человека.
- Неужели опять тот? - с ужасом воскликнула Катя.
Костя кивнул головой.
Весной Косте и его товарищам поручили организовать побег из тюрьмы. Среди заключенных был Николай, которому грозила бессрочная каторга. К побегу все было готово, но на условленном месте оказалась полиция. Многих товарищей арестовали. Костя успел скрыться. В полиции остались его приметы и под ними фальшивая подпись: “Григорий Мордуленко”. Организуя побег, Костя достал себе паспорт на имя мещанина Григория Мордуленко. Под этим именем он значился в среде товарищей и был прописан на новой квартире. После ареста товарищей Костя снова переехал на новую квартиру и числился там уже под своим собственным именем.
Провалившийся побег ясно показал, что в организацию пробрался предатель. Взбешенный Костя поклялся разыскать его и уничтожить. Подозрение пало на бывшего студента, неказистого, сутулого человека с бесцветными глазами. Наведя справки. Костя узнал, что уже второе дело, в котором участвовал Меркурий Глумов, кончалось провалом. Это усилило подозрения Кости и его товарищей. Меркурий был вызван на тайное совещание, но, чувствуя недоброе, не явился. С тех пор Меркурий исчез…
Костя и его товарищи снова готовили побег из тюрьмы. Для этой цели один из верных людей поступил туда надзирателем и устраивал тайные передачи заключенным.
- Я рассчитываю на вашу дачу… А возможно, что понадобится и флигель Крачковской. Эти люди вне всяких подозрений. Если только удастся освободить Николая, .то прямо из тюрьмы я привезу его сюда и в ту же ночь переправлю на ту сторону Волги, - закончил Костя. - Но сейчас… нужно будет последить, не появился ли снова Меркурий… И не вызнал ли он, что Мордуленко и я - одно и то же лицо!
- Костя, - умоляюще прошептала Катя, - тебе ведь тоже надо бежать, если это так!
- Бежать? - удивился Костя. - Да я сам раздавлю эту гадину, как червяка! И потом, на мне лежит ответственность за жизнь Николая. Мы поклялись освободить его любой ценой! - горячо сказал Костя.
- Не могу и представить, что переживает мать, - вздохнула Марина. - Знает она, что вы готовите побег ее сыну?
- Знает… Надеется… - Он снова вспомнил предателя Меркурия. - У меня есть карточка этой гадины. Товарищи из университета переслали мне фотографию бывших студентов. Я переснял и размножил среди товарищей копию этой дряни. Пожалуй, я привезу ее и вам. Надо будет последить, не шатается ли этот субъект около вашей дачи…
Пока взрослые разговаривали, дети сидели в Алининой комнате. Мышка читала, Динка, борясь со сном, разглядывала картинки в книге.
- Я пойду спать, - попросилась она у Алины.
- Иди. Только умойся раньше, - ответила Алина.
Динка пошла на террасу, взяла со стола графин с водой и начала умываться.
- Не возись, - выходя за ней, сказала Алина и отвела сестренку в комнату, - ложись скорей, уже поздно!
- Сейчас… - нехотя пробурчала Динка.
Холодное умывание прогнало ее сонное настроение, и, очутившись на террасе, она вдруг вспомнила, что мадам Крачковская берет к себе Костю. Но с какой же стати Костя пойдет к этой лягушке? Костя никогда не любил богатых людей. Динке опять стало очень неприятно и обидно за Костю.
“Вот я ему скажу…” - с угрозой подумала она и, тихо ступая босыми ногами, подошла к двери маминой комнаты.
В комнате была Алина.
- Мамочка, о чем вы всё разговариваете? - с обидой спросила она.
- Мало ли о чем говорят взрослые, Алина! Дети не должны даже спрашивать об этом! - недовольно сказала мать.
- Но я же все понимаю. И я уже не ребенок, неужели вы боитесь говорить при мне? Я же не Динка…
“Во какая! - с возмущением подумала Динка. - Задается перед Костей… Сейчас Катя ей задаст…”
Но, к своему глубокому удивлению, Динка вдруг услышала голос Кости:
- Наоборот, Алина. Мы очень доверяем тебе. Я знаю, что ты умеешь хранить секреты, и потому в следующий мой приезд я дам тебе одно очень важное и тайное поручение.
- Мне? - прошептала Алина, и в голосе ее было столько волнения и столько радости, что даже Катя не посмела ничего сказать.
- Тебе, Но только тебе. Дети не должны знать об этом!
- Конечно. Я никому, никогда…
Костя кивнул головой Алине:
- А теперь иди… Я приеду очень скоро и тогда скажу тебе, в чем дело.
- Спокойной ночи! - дрожащим голосом сказала Алина и, не помня себя, выпорхнула за дверь.
Динка с размаху бултыхнулась в свою кровать.
“Костя дает тайное поручение Алине… Сам Костя… Что же это такое может быть? Костя ничего не скажет зря. Надо обязательно узнать. Но когда он приедет? И как он передаст это поручение Алине? Конечно, не при всех.. Может, выспросить потом Алину? Но разве она скажет? Алина каменная, она никогда не болтает зря…”
Динка юркнула головой под подушку и начала придумывать способ узнать тайное поручение Кости.
А в комнате мамы раздавались возбужденные голоса.
- Все равно это рискованно, Костя. Она ребенок! - говорила Катя.
- Вот именно потому, что она ребенок, ей гораздо легче появиться там, где взрослый будет сразу замечен. И потом, я совершенно уверен, что она будет следить чрезвычайно добросовестно, - усмехнулся Костя.
- Ну, уж это конечно! - подтвердила Марина.
- Но тогда надо сказать об этом Никичу и Лине… - начала Катя.
- Никичу обязательно, а вот Лине, по-моему, не нужно… А то она каждого встречного и поперечного будет принимать за сыщика и только запутает дело! - сказал Костя. Прощаясь, он тихо спросил Катю:
- Что это было с тобой?
- Было и есть! - с грустной улыбкой ответила Катя.
