УПП

Цитата момента



Тьму победить нельзя, тьма — непобедима. Но всегда можно включить свет.
Несите в жизнь больше света!

Синтон - тренинг центрАссоциация профессионалов развития личности
Университет практической психологии

Книга момента



Человек боится вечности, потому что не знает, чем занять себя. Конструкция, которую мы из себя представляем рассчитана на работу. Все время жизни занято поиском пищи, размножением, игровым обучением… Если животному нечем заняться, психика, словно двигатель без нагрузки, идет вразнос. Онегина охватывает сплин. Орангутан в клетке начинает раскачиваться взад-вперед, медведь тупо ходит из угла в угол, попугай рвет перья на груди…

Александр Никонов. «Апгрейд обезьяны»

Читать далее >>


Фото момента



http://old.nkozlov.ru/library/fotogalereya/s374/d4328/
Мещера-2009. Коллаж

Наталья Самоукина, канд. психол. наук.
О психологии и психологах

- Какие клиенты - самые трудные?
- Самые трудные клиенты - это психологи.

Из разговора практикующих психологов-консультантов

В 70-х годах профессия психолога в нашем обществе была почти неизвестна. Многие путали ее с профессией психиатра и при упоминании о психологии вообще и психологах в частности, нервно смеялись и выразительно крутили пальцем у виска. Присутствовало и негативное отношение к этой непонятной профессиональной области. Так, мой отец, в прошлом военный, был возмущен выбором единственной дочери, метался по квартире и кричал: “Откуда ты взяла это слово!? У нас дома оно никогда не произносилось!” 

Но сейчас, в конце 90-х годов, психология стала модной и даже какой-то мифической профессией. Теперь в глазах большинства людей, далеких от психологии, психолог - это почти идеальный человек, умный, тонкий и интеллигентный. Многие считают, что психолог не имеет личных проблем, что он благополучен и устроен. Часто спрашивают: “У Вас, психологов, конечно, все хорошо?”, “Психологи все, наверное, счастливые люди?”.

Рапространению такой сверх-позитивной легенды о себе в обществе способствуют сами психологи. Действительно, как ты сможешь помочь клиенту и стать для него авторитетом, если скажешь ему, что у тебя самого - масса личных проблем и ты не знаешь, как их разрешить?

Формирование общественного мифа о психологии и психологах связано еще и с тем, что в своей практической работе психолог имеет огромное количество запретов: “Нельзя вступать с клиентом в дружеские отношения, следует держать с ним нейтральную дистанцию”, “Нельзя проецировать на клиента свои проблемы”, “Нельзя интроецировать, иначе проблемы клиента “прилипнут” к тебе самому”, “Нельзя объединяться с клиентом по типу: “И у меня такие же проблемы!”, “Нельзя терять объективность и относиться к клиенту субъективно-личностно”, и много разных других “Нельзя…”. Поэтому приходя на консультацию, психолог “застегнут” на все “пуговицы” своей профессиональной позиции, старательно играя профессиональную роль благополучного и успешного человека.

Но так ли это на самом деле? Действительно ли психолог - благополучен в своей жизни? В психологическом сообществе можно увидеть явные несоответствия между декларируемыми требованиями “Как должно быть” и реальным положением вещей “Как есть”. Например:

Ø Психолог-консультант и психотренер обычно призывают клиентов к открытости и дружелюбию в общении. Однако не секрет, что сами психологи негативно относятся друг к другу. Практически не услышишь, чтобы психолог искренне хвалил работу своего коллеги, проявил восторг по поводу статьи или книги другого психолога. Для нашего психологического сообщества характерна повышенная конкурентность, хотя объективной необходимости в ней нет: обширный рынок реальных и потенциальных психологических услуг в России еще не заполнен.

Ø Психолог призывает своих клиентов обратить, прежде всего, внимание на самого себя и заняться конструктивным самоизменением и самосовершенствованием. Но довольно часто приходится наблюдать, что сам консультант по отношению к себе не столь активен: он расслаблен и не живет в режиме интенсивного саморазвития.

Ø Наконец, психолог стремится, чтобы его клиенты позитивно приняли свою индивидуальность, стали увереннее в себе и перешли от закрытого общения к общению открытому и искреннему. Но большинство самих психологов - люди внутренне зажатые, скованные, неуверенные, закрытые в социальных контактах и вынужденные прибегать к манипулятивному стилю общения. 

В последние годы до меня доходит и более острая информация о действиях психологов. Так, приезжая в разные города в командировки, от участников групп приходится слышать истории не только о положительных результатах работы психологов, но и об их серьезных ошибках. Так, в одном крупном уральском городе мне рассказали, что школьный психолог объявила родителям о результатах социометрического исследования в подростковом классе, после чего один из подростков, занимающий позицию отверженного, пытался покончить жизнь самоубийством. В другом небольшом южном городе мама привела ко мне на консультацию ребенка младшего школьного возраста, у которого невротические реакции проявились после посещения психологических занятий, на которых психолог предложила детям открыто выразить отношение друг к другу. К этому мальчику весь класс выразил отрицательное отношение. В третьем провинциальном городке, в котором о психологии и психологах пока еще мало слышали, известные столичные психологи провели психологический тренинг и позволили себе быть на нем резко критичными и авторитарными по отношению к группе. В результате участницы, бывшие учителя, пришедшие осваивать новую профессию школьного психолога, стали бояться что-либо делать в школе, поскольку им сказали, что они все делают плохо и неправильно. В четвертом городке люди побывали на психологическом тренинге ленинградского психолога, сумевшего внушить им, что развитие всегда связано со страданием. И теперь они отрицают радость и шутку, относясь к жизнелюбию и оптимизму как чему-то, возможно, не очень интеллектуальному и выражают только одну-единственную готовность “пройти через муки”. В пятом подмосковном городке я заметила, что одна из участниц группы мрачно молчит и недоверчиво наблюдает происходящее. На вопрос о том, чем вызвано ее такое поведение, она ответила, что будучи 7 лет назад на психологическом тренинге, наблюдала, как после “горячего места” один из участников был госпитализирован в психиатрическую клинику в остром состоянии. В шестом городе…

 Впрочем, рассказывать можно много и долго. Конечно, в любой профессии есть как положительные, так и отрицательные результаты, как например, в хирургии: врач может сделать операцию удачно и больной выживет, но у хирурга, увы, могут быть и ошибки. Хотя, пожалуй, все же есть принципиальное отличие действий медиков от действий психологов. А именно, среди врачей принято анализировать не только успешные случаи, но и случаи отрицательных результатов и ошибок. А вот психологи часто говорят только об успехах и не любят говорить о профессиональных неудачах.

Не в качестве критики, а с целью профессиональной рефлексии и желания обратить свое собственное внимание и внимание коллег на эти сложные вопросы, возникла мысль написать эту статью. Находясь в профессии уже более 20 лет, стала спрашивать себя: “А что сам психолог представляет из себя как человек?”, “В своей профессии он приносит людям больше добра или зла?”, “Действительно ли психолог помогает человеку, находящемуся в кризисной ситуации, или создает у клиента иллюзию помощи тогда, когда помощь, в принципе, невозможна?”.

Не затрагивая проблему эффективности тех или иных психологических или психотерапевтических методов и методик (это задача для большой и серьезной работы), предлагаю для обсуждения вопрос об имеющихся профессионально-типичных качествах и особенностях, которые наблюдаются у большинства психологов, работающих длительное время в данной профессии. Причем, я буду говорить не только о позитивном значении профессионально важных качеств, но и о негативном их влиянии на поведение психолога.

Действительно, каждая профессионально детерминированная особенность психолога одновременно имеет как бы два противоположных “полюса” - положительный и отрицательный. Позитивное значение качества проявляется в том, что оно помогает достигнуть высокой успешности в психологической профессии. Негативное значение того же качества часто проявляется в том, что в общении, реальной жизнедеятельности и частной жизни оно мешает психологу быть благополучным, открытым, легким, жизнелюбивым и доброжелательным человеком.

И если профессионально важное качество в его позитивном значении следует укреплять и развивать, то негативное его значение можно рассматривать в качестве следствия своеобразной профессиональной “деформации”, которой подвергается психолог в рамках своей профессии. Поэтому негативный “полюс” необходимо либо полностью нейтрализовывать, либо хотя бы “держать под самоконтролем”.

Гордость за свою профессию и психологический эгоцентризм

В положительном плане данное качество можно понимать как высокое профессиональное достоинство, профессиональную гордость психолога за свою профессию, позволяющую ему помогать людям. Данное качество способствует его углубленному постижению профессионального мастерства и овладению тонким психологическим анализом. Переживание гордости за свою профессию через мотивационные механизмы “запускает” процесс “отпечатывания” системы профессионально важных качеств на индивидуальности психолога и создает внутренние условия формирования особого типа психологического мышления.

В отрицательном плане это же качество проявляется в излишней психологизации фактов и событий, т.е. в том, что психолог видит и понимает события в жизни клиента и своей собственной жизни только через призму психологической интерпретации. Он становится похожим на мудреца из известной притчи, держащего в руках хвост слона и только по этому хвосту пытающегося представить всего слона целиком. Вытаскивая только психологическую сторону происходящих событий и фактов, он наивно предполагает, что наблюдает и понимает жизнь в ее глубинном и целостном выражении, хотя на самом деле может видеть только тонкую оболочку внешних проявлений, не связанных с психологией или маскирующихся под психологические явления. Ведь причинами того или иного поведения людей могут быть совсем не психологические факторы, лежащие в различных других сферах - юридической, политической, религиозной и др.

Пример 1. На одном из психотренингов в группе присутствовали не только психологи, но и экономисты. Мы разбирали семейную ситуацию участницы, от которой ушел муж. Факт его ухода совпал по времени со смертью состоятельного родственника, оставившего ему дом в наследство. В процессе группового анализа обсуждались различные причины ухода мужа из семьи, но никто из психологов не увидел возможность того, что уход мужа мог быть связан не с внутрисемейными отношениями, а с проблемами наследования. Только присутствующая на занятии женщина-бухгалтер высказала предположение, что муж пытается получить наследство, на которое кроме него претендовали другие родственники. Реально это так и оказалось: муж боролся за наследство и его временный уход из дома был продиктован стремлением решить именно имущественные проблемы. Тот факт, что он не поставил в известность жену, был связан с тем, что он не был уверен в ее позиции относительно наследования. После получения наследства он благополучно вернулся в семью.

Пример 2. Довольно часто в российских условиях живут две-три семьи в малогабаритных двухкомнатных квартирах. Нередко также, что в таких семьях присутствует хроническая конфликтная ситуация. Если кто-либо из членов семей обратился к психологу-консультанту, последний может сколь угодно долго заниматься семейной психотерапией, не получая при этом хорошего результата. На самом деле в таких ситуациях проблема заключается не в психологической несовместимости людей или их неумении общаться, но только в вынужденном проживании в слишком малом и тесном пространстве, в котором они не могут уединиться и отдохнуть друг от друга.

Чувство избранности и причастности к элитарной профессии и профессиональный снобизм

Гордость за свою профессию и чувство причастности к высокоинтеллектуальному, избранному обществу присущи многим психологам. Эти качества помогают практикующему психологу быть профессионально уверенным, “выстаивать” в конфликтной группе, брать для работы “трудные случаи” и вообще нести свое “профессиональное знамя” с высоко поднятой головой.

 Но со временем нередко психолог становится неприступными в общении и требующим выдерживать в контакте с ним определенные и строгие “каноны” взаимодействия.

Довольно часто проявление психологического снобизма можно увидеть в ситуациях, когда психолог общается с учителями. Особенно ярко это проявляется, если психолог недавно закончил институт или университет. “Надо делать так…”, “Вы делаете неправильно…”, “Вы не понимаете…”, - эти и другие фразы можно услышать, когда молодой и неопытный психолог учит “непросвещенных учителей высокой психологии”. Он не замечает потухших глаз своих слушателей или их иронических улыбок. Он увлечен собой и своей психологией и не может представить, что кроме сугубо психологической стороны учебного процесса реально существует и чисто педагогическая его сторона, в которой учителя - великие мастера и в которой он сам уступает им в знаниях и опыте. Он не допускает также мысли о том, что психология, которая интересна ему самому и которой он хочет посвятить свою жизнь, для других людей может быть совсем не интересна и даже скучна.

Очевидно, что высокомерное общение с учителем или каким-либо другим специалистом - не-психологом с позиции “над” - это не психологическое общение. Это может быть управление, манипулирование, формирование и проч. Психологически ориентированное общение - всегда демократическое общение с позиции “наравне”, это всегда диалог, в котором есть место не только психологическому содержанию, но и любому другому содержанию - педагогическому, экономическому или просто человеческому. Это всегда взаимодействие с признанием не только своего достоинства, но и достоинства собеседника. Это, наконец, общение с принятием того факта, что психология может быть не интересна твоему собеседнику и что необходимо приложить специальные усилия к тому, чтобы заинтересовать его своей профессией.

Способность к психологическому анализу и стремление к проблематизации

- Расскажите, какие у Вас проблемы?
- Да вроде все нормально! Нет особых проблем!
- Да Вы расскажите, как живете, проблемы мы найдем!

Из разговора психологов

Стремление выявить существующие проблемы у человека в консультационной ситуации - это необходимое качество психолога-практика. В направленности психолога на проблематизацию каждого человека часто проявляется его желание во что бы то ни стало помочь человеку в его сложной жизненной ситуации.

Однако через какое-то время психолог становится похожим на следователя, распутывающего сложное преступление. Так же как следователь, постоянно имеющий дело с преступниками, со временем начинает подозревать всех окружающих его людей, так и психолог, взаимодействующий в своей профессии, в основном, с проблемными людьми, начинает выявлять проблемы повсюду - с друзьями, близкими людьми, случайными попутчиками, продавцами и проч.

Возможно, в некоторых ситуациях он действительно может “выкопать” имеющиеся проблемы у человека, который сознательно их скрывает или вообще не осознает. Но давайте задумаемся: имеет ли психолог право на поиск проблем у человека, который не является его клиентом, а просто общается с ним по-дружески или вообще оказался случайным собеседником?

Такая установка на проблематизацию жизни любого человека, входящего в сферу общения психолога, есть проявление его сверх-ответственности за другого, излишне самоуверенное представление, что многое (если не все) в жизни человека можно разрешить только психологическими или психотерапевтическими средствами. Возможно также, что психотехника профессионального общения по типу “психотерапевт - клиент” становится для психолога единственно возможной, заслоняющей и со временем вытесняющей различные формы обычного, простого, “нормального” и живого человеческого общения.

Генерализованность профессиональной позиции и ее перенесение из профессии в жизнь

Давайте представим, как встречает обычная, “нормальная” женщина своего мужа, который не ночевал дома? Всем известно: она может устроить скандал или просто промолчит, поджав губы. Как может встретить мужа в такой ситуации женщина-психолог? Часто она встречает его так: “Что случилось, дорогой? Почему ты решил мне изменить? Возможно, твой отец изменял твоей матери? Может быть, ты пережил психотравму в детстве?” И начинается не разговор двух супругов, а консультирование психологом своего клиента.

Психолог часто пытается применить имеющиеся у него профессиональные навыки и умения в своей частной жизни, в общении с домашними и друзьми. Но годами “отшлифовывая” свои коммуникативные способности в рамках профессии и становясь профессионально-спокойным и сбалансированным человеком, психолог может потерять черты непосредственности, живости и искренности. Через несколько лет, например, женщина-психолог уже не может вспомнить, как она естественно реагировала на конфликт, но хорошо помнит технику медиации и применяет ее на практике во взаимодействии с мужем или сыном. Она может также совсем забыть свой резковатый, данный от природы голос, и начать говорить только искусственным, “психотерапевтическим” голосом, с особой интонацией и глубоким взглядом в глаза собеседнику.

У близких постепенно теряется ощущение, что они живут и общаются с живым человеком. Перед ними появляется кто-то другой, искусственный, сделанный, не “просто человек”, а профессионал, “отстроенный” и “развитый”, правильный и логичный, всегда выдающий интерпретацию и почти не реагирующий спонтанно и естественно в соответствии со своей индивидуальностью.

Например, даже в такой простой и безобидной ситуации, как поздравление, с психологом нужно общаться серьезно и даже осторожно.
- Я желаю Вам в Новом году благополучия и удачи!
- А почему Вы желаете мне удачи?
- Я думаю, что все, что от Вас зависит, Вы сделаете сами. Но вот удачу спланировать нельзя.
- Я знаю, что человек желает другому того, чего он хотел бы пожелать самому себе. Поэтому я тоже желаю Вам благополучия и удачи.
- А сами Вы ничего не хотите мне пожелать?
- ?….

Генерализованность профессиональной позиции проявляется и в своеобразной психологической интоксикации - стремлении психологов всем давать диагнозы (также и самим себе), да и весь мир видеть как мир в психологическом тренинге. Вслед за великим драматургом, воскликнувшим: “Весь мир - театр!”, психолог может сказать: “Весь мир - это психотерапевты и клиенты”.

Психологическая интоксикация проявляется часто и в том, что психолог излишне усложняет события, происходящие с ним самим и его близкими, что-то придумывает, “накручивает”, усиливает значимость простых вещей, нагнетает напряженность и проч. А решение проблемы (опять же, если она действительно имеет место) часто может лежать не в психологических тонкостях и интерпретациях, а в простом “здравом смысле”, известном даже ребенку или мудрой бабушке в деревне.

Стремление к принятию, безоценочности и “потеря” своей индивидуальности

Во многих психотерапевтических группах вводится правило, которое требует от участников быть принимающими и относиться к поведению других людей без всякой оценки. Безусловно, в психологической профессии такое качество, как безоценочность, необходимо. Оно защищает психолога от излишней назидательности и поучений “Что хорошо и правильно” и “Что не хорошо и неправильно”.

Но стремление к безоценочности в жизни может сыграть с психологом злую шутку. Постепенно и незаметно для самого себя психолог может потерять понимание того, какие поступки людей в жизни он может принять как человек, а какие - нет, где он должен проявить терпимость, а где, наоборот, необходимо показать искреннее непринятие, гнев и раздражение. Происходит как бы “размывание” индивидуальности психолога. Складывается такое впечатление, что он “забывает” о себе настоящем и продолжает всегда и повсюду играть роль себя искусственного.

И только через многие годы или даже в конце жизни психолог может сказать себе: “Может быть, моя ошибка заключалась как раз в том, что я все принимал и все терпел, хотя вся моя внутренняя природа возмущалась и стремилась бунтовать”.

 В своей жизни психолог должен не “разучиться” быть естественным, ведь часто искренний гнев полезнее и в коммуникативно-личностном плане более ценен, нежели техничное, игровое, искусственное “принятие”.

Например, в ситуации консультирования психолог-женщина с профессиональным спокойствием выслушивает рассказ клиентки о том, что ее муж жестоко обращается с ней и с профессиональной нейтральностью принимает ее сообщение о том, что у клиентки есть любовник. Будет ошибкой, если консультант увидит в ситуации клиентки свою собственную ситуацию и начнет волноваться и переживать. В результате не получится объективно-отстраненного, серьезного и профессионального разговора. Произойдет беседа по типу “кухонной” бытовой беседы двух соседок, сочувствующих тяжелой “женской доле” друг друга. Обе женщины могут вместе поплакать и выпить чаю, не более того.

Но в своей реальной жизни женщина-психолог, если опять же, они не “разучилась” быть “просто женщиной”, может искренне страдать, если ее собственный муж поведет себя подобно мужу ее клиентки.

Много лет назад, общаясь с психологом, намного старше меня, я услышала от него, что если его жена изменит ему с другим мужчиной, он будет только счастлив, поскольку считает, что самое главное - это желать счастья своей любимой женщине. Я была удивлена. Но прошло много лет и жена этого психолога действительно ушла от него к другому мужчине, забрав с собой детей. И мой коллега по-настоящему искренне (а отнюдь не по-психологически!) страдал. “Оказывается”, - говорил он, - “профессия и жизнь - это разное”.

Чтобы не потерять свою индивидуальность, не “исчезнуть” и не “раствориться” в недрах профессии, психолог в своей личной жизни, по-видимому, вынужден постоянно и внимательно прислушиваться к самому себе, к своим собственным чувствам и желаниям: “Что мне самому нравится и что мне не нравится?”, “Что я сам хочу делать и что я не хочу делать?”. Принимая свою профессиональную роль, необходимо сохранить также и принятие самого себя как человека - со всеми своими сильными и слабыми чертами, “комплексами” и проблемами.

Профессиональные нормы - профессиональные стереотипы

В профессии психолога существуют особые профессиональные нормы работы. Если это - психолог-консультант, то в числе таких норм часто называются следующие: “В ходе консультации советов давать нельзя”; “Продолжительность консультации не должна превышать 1,5 - 2,0 часа”; “Психолог-консультант не должен занимать активную позицию”; “Клиент должен сам выразить желание прийти на консультацию, психолог не должен настаивать на встрече”; “Главное в работе психолога - не техника (методика), если вы интересуетесь техникой, вы - подмастерье, а не мастер”; “В консультировании обязательно нужно реализовывать метод эмпатического слушания” и многие другие.

На первых этапах работы в профессии для молодого психолога эти нормы выступают в качестве обязательных истин, нарушать которые никак нельзя. И даже тогда, когда тот или иной случай в практическом консультировании, как интуитивно чувствует психолог, требует иного подхода и реализации других норм, нежели те, которые приняты сейчас в профессиональном сообществе, психолог действует все же по норме. Он старательно выполняет усвоенные правила и часто чувствует, что “связан” ими, как “тугими путами”, не дающими ему ни шагу ступить свободно и самостоятельно. Он больше страдает от таких ограничений, нежели получает удовлетворение от своего труда. Можно предположить, что скованность консультанта передается и клиенту. Последний уходит из кабинета психолога в некотором недоумении и, может быть, даже переживая определенные негативные эмоции.

 Нередко также бывает, что реально консультант действует по чутью и интуиции, но коллегам рассказывает придуманную им историю о том, как он консультировал тот или иной случай “правильно” и “так, как надо”. Здесь психолог одновременно “убивает двух зайцев”: получает хороший результат в практической работе и имеет признание среди своих коллег.

Относительно норм в работе практического психолога необходимо задуматься. Очевидно, в этом случае работа психолога сродни искусству музыканта-исполнителя. В музыкальной школе никто и никогда не сомневается в том, что юный музыкант должен овладеть техникой постановки руки, беглости пальцев, умения взять аккорд и т.п. Более того, многие годы тратятся на то, чтобы “поставить технику”. Об этом открыто и много говорят, существует большое количество учебных пособий и сборников этюдов. Однако мастером становится тот, кто, овладев техникой, применяет ее свободно и не задумываясь, стремясь как можно более точно выразить свое чувство, пусть даже и при явном нарушении техники игры или внесении в нее своих индивидуальных корректив. 

В практической психологии, по-видимому, также следует не стыдливо уходить от проблемы технической оснащенности консультации, тренинга или игры, но подробно и со знанием дела обсуждать методические вопросы, разумеется, не забывая при этом, что работа с человеком - это прежде всего искусство, душа, энергия или что-то другое, неуловимое, но чрезвычайно значимое и прекрасное.

  • 1
  • 2


Страница сформирована за 1.28 сек
SQL запросов: 190