Во время наших «репетиций» мы преследовали одну цель: достижение независимости от родительского влияния. При этом, по возможности, не надо было «сбегать» от общения с ними и не отчуждаться от них. После основательной подготовки Поль смог решительно отреагировать на манипуляции своего отца. Приводимый ниже диалог представляет собой укороченную версию дискуссии, развернувшейся в один из дней между Полем и его отцом.
ДИАЛОГ 29
Поль, не дожидаясь того, что родители свяжутся с ним, едет к ним домой, чтобы сказать отцу о своем решении расстаться с Конни. Поль заходит в гостиную, его отец встает со стула и холодно с ним здоровается.
Отец: Мне было интересно, объявишься ли ты. Приходила Конни и сказала нам, что ты хочешь развестись. Иногда я думаю, что у тебя действительно не все в порядке с головой.
Поль: Я тоже так думаю, папа (Негативное заявление).
Отец: Ты это серьезно, по поводу развода?
Поль: По поводу развода не знаю, а о том, чтобы жить отдельно от Конни — да (Самораскрытие).
Отец: Это глупость. Я ожидал от тебя лучшего.
Поль: Ты прав, папа, это глупость, и ты, конечно, другого от меня ожидал, но я решился на это (Игра в туман, Заигранная пластинка).
Отец: Ты уже дважды говорил о подобной чепухе, и, к счастью, я смог убедить тебя этого не делать.
Поль: И в этом ты прав, я уже дважды пытался развестись, а ты отговаривал меня. Но теперь у тебя ничего не получится. Я решил развестись с Конни (Игра в туман, Заигранная пластинка, Самораскрытие).
Отец: Ты не хочешь развода.
Поль: Это правда, отец, я его не хочу, но я расстаюсь с Конни. Что бы это ни было — разъезд, развод, или что-то еще (Игра в туман, Самораскрытие, Заигранная пластинка).
Отец: Послушай, она действительно довела тебя до безумия, иначе ты бы не запустил в нее маминым тортом. Если бы ты не был смертельно пьян, ты бы этого не сделал. Но это пройдет. Ты должен быть терпимым, как и раньше.
Поль: Папа, она действительно вывела меня из себя. Ты прав, я бы не натворил всего этого с тортом, если бы не был так пьян. Это было глупо, я испортил вечер. Но что я могу сказать? Мне не жаль, что я это сделал. Только не хотелось вас расстраивать (Игра в туман, Негативное заявление).
Отец: Не волнуйся за нас. Твоя мама, правда, много плакала. У Конни была истерика, и она набросилась на маленького Джеми только за то, что он засмеялся, увидев ее лицо в остатках торта Мне пришлось остановить ее, иначе ему пришлось бы плохо.
П о л ь: Я этого не знал (Самораскрытие).
О т е ц: Я так и думал. Вот почему я рассказал тебе об этом. Конни в порядке, но она в истерическом состоянии. Это одна из причин, почему ты не можешь развестись с ней. Кто знает, как это отразится на детях?
П о л ь: Я не знаю. Я думаю, нам нужно поговорить обо всем этом с Конни и моим адвокатом (Самораскрытие, Разумный компромисс).
Отец: Послушай, сынок, и поверь мне. Развод — это плохо! Ты не хочешь развода! Ты совершишь большую ошибку!
Поль: Возможно, я совершу ошибку, но что плохого в разводе? (Игра в туман, Негативные расспросы).
Отец: Дети не должны от этого страдать.
Поль: Я согласен, но мне кажется, гораздо больше вреда причинит им наша совместная жизнь с Конни — с постоянной руганью и спорами и с пониманием того, что мы не можем жить вместе (Игра в туман, Негативное заявление).
Отец: Ты не хочешь, чтобы твои дети проходили через это?
П о л ь: Не хочу, но с Конни у меня все (Игра в туман, Заигранная пластинка).
Отец: Как ты собираешься сказать об этом детям?
Поль: Я пока не знаю. Но я что-нибудь придумаю (Самораскрытие).
Отец: Ты знаешь, что будет с твоей мамой, если ты уйдешь из семьи?
Поль: Нет, но полагаю, ей это не понравится (Самораскрытие).
Отец: Поль… Твоя мама и я отказались от многого ради тебя и Конни. Особенно ради внуков. Не делай этого.
Поль: Ты и мама многое для меня сделали, папа, я вам очень благодарен (Игра в туман).
Отец: Родители для того и предназначены, сынок, чтобы помогать, когда мы видим, что что-то не так. Я и сейчас пытаюсь это сделать.
Поль: Я понимаю, отец. Но я сделаю то, что считаю лучшим на данный момент, даже если это неприятно тебе и маме (Игра в туман, Негативное заявление).
Отец: Ладно, я попытался тебя отговорить. Я знаю, как мама это воспримет. Очень плохо, я думаю.
П о л ь: Я не знаю, но, вероятно, ты прав. Я еще кое о чем хочу поговорить с тобой (Самораскрытие, Игра в туман).
О т е ц: О чем?
Поль: О магазине. Я хочу продать его и вернуть тебе деньги, которые ты вложил в него (Самораскрытие).
Отец: Ты хочешь это сделать после всех трудов по его созданию? Ты получаешь от него хорошие доходы. Тебе не нужно отдавать мне эти деньги.
Поль: Ты прав, я знаю, я не должен возвращать тебе деньги, но я хочу это сделать, это важно для меня (Игра в туман, Заигранная пластинка).
Отец: Это самое глупое из того, что я когда-либо от тебя слышал! Все, что у нас есть, рано или поздно перейдет к тебе и твоим детям.
П о л ь: Я на все 100 процентов согласен с тобой. Это глупо и лишено смысла, но я всегда чувствую себя неуютно от того, что работаю не на себя, а на вас (Негативное заявление, Самораскрытие).
Отец: Это бред. Я никогда не указывал тебе, как вести дела. Без сомнений, тебе нужно обратиться к психиатру.
Поль: Это бред, но я так это чувствую. Ты никогда не давил на меня по поводу ведения дел, но у меня всегда было такое ощущение, что ты беспокоишься, что я снова сделаю какую-нибудь глупость и потеряю деньги (Негативное заявление, Игра в туман, Заигранная пластинка).
Отец: Если у тебя не очень получалось, это не страшно. Мы с мамой были рады помочь тебе деньгами.
Поль: Ты уверен, что у тебя не было сомнений в отношении моих способностей вести дела! (Негативное заявление).
Отец (обороняясь): Может быть, небольшие сомнения были, а что ты хотел после твоего банкротства и всего остального?
Поль: Я действительно провалил несколько дел до этого и не упрекаю тебя за то, что ты так это воспринимаешь. Но мне все время кажется, что я должен постоянно обращаться к тебе по каждому поводу, чтобы убедиться, что все в порядке (Негативное заявление, Самораскрытие).
Отец (возражая): Но…
Поль (прерывает его): Я знаю, что ты хочешь сказать, и согласен с тобой. Глупо так относиться к этому, но я не могу иначе! Назови это неврастенией. Я собираюсь поговорить об этом с психотерапевтом, но пока я хочу изменить положение дел так, чтобы перестать чувствовать себя маленьким мальчиком, который должен советоваться во всем со своим папой (Негативное заявление, Самораскрытие).
Отец: Тебе не придется продавать магазин и отдавать мне деньги (некоторое время молчит и задумчиво смотрит на Поля). Я никогда не думал, что мое стремление помочь тебе — это плохо.
Поль (молча смотрит на отца): Я не думаю, что это плохо, и признателен тебе за стремление помочь мне, но из-за этого я чувствую себя некомпетентным человеком, возможно, я такой и есть, но я не хочу быть таким (Игра в туман, Самораскрытие, Негативное заявление).
Отец: Если для тебя это так важно, почему бы тебе не вернуть мне деньги чуть позже, но не продавать магазин.
Поль: Почему продажа магазина так тебя беспокоит? (Негативные расспросы).
Отец: Пока у тебя есть магазин, я знаю, что у тебя хороший стабильный доход. Если со мной что-то случится, и я не смогу больше работать, я знаю, что смогу рассчитывать на твою помощь маме и мне. Пенсия не за горами, и, когда я уйду на пенсию, возможно, я мог бы помогать тебе там, чтобы продолжать что-то делать.
Поль: Отец, если с тобой когда-нибудь что-нибудь случится, я постараюсь помочь вам, чем только смогу. Это странно звучит из моих уст: «Я помогу тебе». (Недолго молчит.) Мы напишем закладную на все, что я тебе должен, на твое имя в банке, и я буду регулярно переводить проценты на твой счет. Тогда я буду чувствовать себя немного лучше (Разумный компромисс).
Отец: А как насчет раздела имущества с Конни при разводе?
Поль: Адвокаты найдут выход. Она будет получать определенные проценты.
Отец: Тебе не придется продать магазин и отдать ей половину суммы?
Поль: Мы сделаем так, чтобы этого не произошло. Договоримся.
О т е ц: Я не против.
П о л ь: Я согласен со всем, кроме одного. Если случится, что ты придешь работать в магазин, я — босс! Тебя это устроит?
Отец (протягивает руку, чтобы пожать руку Поля): Согласен!
Когда мы с Полем позднее обсуждали этот разговор, я пришел к выводу, что, хотя он смог достичь значительного улучшения своего положения, у него все еще, как мне казалось, оставались проблемы в общении с отцом. Я близко к сердцу принял все, что происходило, и мне было жаль и Поля, и его отца. Я совершил «классический» грех психотерапевта: слишком отождествил себя с проблемами пациента. Хуже того, я рассказал Полю о своих чувствах.
Я: Я думаю, Поль, ты вел себя великолепно, но твой разговор с отцом опечалил меня. А что чувствуешь ты по этому поводу?
П о л ь: Я чувствовал себя подавленно. Не из-за развода. А из-за папы и себя.
Я: Ты можешь объяснить почему?
П о л ь: И да и нет. Вначале я чувствовал себя хорошо, оттого что пойду своей дорогой. Затем я сердился на отца. А потом вдруг почувствовал себя несчастным.
Я: Просто « отходняк » после конфликта?
Поль: Нет. Я полагаю, это потому, что он всегда был молодцом. Когда он сказал, что ждет от меня поддержки, если с ним что-нибудь случится, мне захотелось плакать.
Я: Ты знаешь почему?
Поль: Нет.
Я: Хочешь рискнуть? Возможно, тебе будет больно узнать почему.
Поль: Давайте попробуем.
Я: Как ты считаешь, почему твой отец не хотел признать тот факт, что ты в беде и хочешь развода?
Поль: Не знаю. Я уже сам думал об этом. Он никогда не признавал этого.
Я: Что бы ему стоило просто сказать: «Мне бы очень хотелось, чтобы вы были вместе с Конни, но, если ты считаешь, что не можешь, поступай, как считаешь нужным. Мне жаль. Если я смогу чем-то помочь, скажи мне».
Поль: Я не знаю, почему он не сказал так. Жаль, что он не сделал этого.
Я: Отчего ты чуть не заплакал?
Поль: Когда он сказал, что хочет, чтобы я помог ему.
Я: Он говорил об этом раньше?
Поль: Нет.
Я: Когда он это сказал?
Поль: Когда я спросил, почему его так встревожило то, что я продаю магазин и хочу быть независимым от него.
Я: И почему тебе захотелось плакать?
П о л ь: Я почувствовал, что готов заплакать — не знаю, почему.
Я: Ты не хочешь прекратить этот разговор?
Поль: Нет.
Я: Почему он забеспокоился, когда ты сказал, что продаешь магазин?
Поль смотрит на меня с тревогой.
Я: У тебя есть какие-нибудь предположения о внутренних причинах?
Поль: Да, но я не хочу думать об этом.
Я: Так почему твой отец заволновался?
Поль: Он рассчитывал на меня на случай, если с ним что-нибудь случится.
Я: Он когда-нибудь говорил об этом?
Поль: Нет, никогда.
Я: А ты не знаешь, почему он об этом никогда не говорил?
Поль: Нет.
Я: Почему он не хотел твоего развода?
Поль: Если бы я развелся с Конни, семья бы распалась и он не смог бы на меня рассчитывать.
Я: Как так?
П о л ь: Я мог бы уехать и жить в другом месте.
Я: Что бы тебе пришлось сделать, прежде чем уехать?
Поль: Продать магазин. А я как раз это и собирался сделать.
Я: Так что так обеспокоило его, когда ты высказал желание продать магазин?
Поль: Мое пребывание здесь и доход от магазина являются для него «страховкой» на случай, если он не сможет работать.
Я: Почему, как ты думаешь, он не позволял тебе поступать так, как ты хотел?
П о л ь: Я был его «страховкой». Я обязан ему! Негодяй! Он все эти годы держал меня на поводке!
Я: Ты считаешь, что твой отец — плохой человек?
Поль: Нет.
Я: Почему же ты назвал его негодяем?
Поль: Потому что он использовал меня! Я дважды пытался развестись, и он останавливал меня ради самого себя!
Я: Тогда почему тебе захотелось плакать, когда он сказал, что ждет от тебя помощи?
Поль: Он сказал, что беспокоится о том, что может случиться, если он уйдет с работы.
Я: Он контролировал тебя, потому что он негодяй или потому, что он испытывал беспокойство?
П о л ь: Я никогда подобным образом не думал о будущем. Я провалил много дел, но никогда не волновался о том, что случится, когда я состарюсь.
Я: Теперь ты понимаешь, почему он манипулирует тобой?
Поль: Да. Мне это не нравится, но я знаю почему.
Я: Ты теперь понимаешь, почему мне жаль твоего отца?
Поль: Мне тоже очень жаль. Бедняга.
Я: Ты все еще чувствуешь себя маленьким мальчиком, которого должен контролировать его отец?
Поль: Нет.
Я: Ты знаешь, что сказать, если почувствуешь, что он регулирует твое поведение?
Поль: Я думаю, да.
Я: Например?
Поль: Папа, перестань волноваться об этом. Я справлюсь сам.
Я: Ты все еще чувствуешь себя несчастным в этой ситуации?
Поль: Да.
Я: Реальность не всегда прекрасна.
Поль: Особенно для меня.
Я (торжественно): Что бы ты предпочел: быть несчастным и находиться под контролем отца или несчастным, но самому решать свою судьбу и быть в состоянии изменить то, что хочешь?
П о л ь (с сарказмом): А вы как думаете?
Я (очень серьезно): Я надеюсь, что ты научишься всему, чему я пытался обучить тебя.
Поль: Вы говорите, как мой отец!
Я (улыбаясь): Ты быстро все схватываешь Можно совет?
Поль: Конечно.
Я: Не позволяй никому принимать решения за тебя, включая и меня.
В следующей серии диалогов представлены другие повседневные ситуации, затрагивающие сферу наиболее близких человеческих отношений — отношений между мужчиной и женщиной.
Главные героини — две молодые женщины Дана и Бет. Они успешно справляются со своими собственными смешанными чувствами по поводу постели и брака.
В первом диалоге женщина учится говорить «нет» мужчине.
Во втором диалоге психолог показывает, как спокойно, но твердо сказать «нет» (если хочешь сказать «нет») возможному сексуальному партнеру, уговаривающему вас переспать с ним.
Дане 27 лет. Она произвела на меня впечатление очень неглупой молодой женщины, которую нельзя назвать ни красивой, ни невзрачной; она была интересной и привлекательной. Себя она считала свободной женщиной, которой были нужны энергичные свободные мужчины, проявляющие к ней интерес — к ее личности, а не только к внешности. Как вы можете предположить, Дана часто проводила вечера одна или в барах для одиноких людей. Как-то на занятиях Дана рассказала о недавно произошедшем с ней случае, огорчившем ее. Она познакомилась с мужчиной, который «победил» ее сексуально и который вообще очень ей понравился. Джон был внимателен к ней, умен, приятен внешне. Она ощутила робость и явную симпатию к нему и потому в первое же свидание легла с ним в постель (они познакомились в баре), хотя, как сама она говорила позднее, ей, в общем-то, не хотелось спать с ним.
Дана не отнеслась к этому, как к смертному греху, но у нее остался неприятный осадок после той ночи. Она переспала с человеком, которого едва знала; лучше было бы этого не делать. Неудивительно, что радости ей это не доставило, хотя ее партнер, казалось, был доволен.
Дана, как и многие одинокие женщины, относится к сексу в подобных ситуациях, как к «пропуску» в дальнейшие отношения с мужчинами. Это плата за то, чтобы не быть одинокими. Даной руководило одно из древних манипулятивных представлений: «Все так поступают», или «Если женщина не согласится, она, должно быть, „неврастеничка"», или «Ей больше не назначат свидания». Со временем Дана осознала, что подобные представления ложны и позволяют другим манипулировать ею.
В клинике я видел женщин всех возрастов и положений — одиноких, разведенных, вдов; как правило, они считают, что новые отношения с новыми мужчинами надо начинать с секса. С этого легче всего начинать. Единственная проблема в том, что подобные отношения (в основе которых лежит только секс) не продолжаются долго, по крайней мере, так было с женщинами (и мужчинами), которых я лечил. Многие из них хотели, чтобы близкие отношения возникли тут же, и не желали тратить силы на медленное, а иногда и болезненное «строительство» более близких отношений, проходить через неуверенность и сомнения. Когда Дана осознала, в чем ее проблема, она решила вести себя более уверенно с мужчинами. На втором свидании с Джоном она уже очень хорошо держалась.
ДИАЛОГ 30
Дана разговаривает со своей старой подругой Джейн, которую она не видела несколько лет. Они сидят в баре, в который Дана часто заходила последнее время, и оживленно болтают о прежних временах и друзьях. Входит Джон, видит Дану, подходит к женщинам, наклоняется над их столом и говорит:
Джон: Привет, Дана. Как дела?
Дана: Привет. У меня все прекрасно. А у тебя?
Джон (смотрит на Джейн): Хорошо. Как зовут твою очаровательную подругу? Мне кажется, мы раньше не встречались.
Дана (Джейн): Джейн, это Джонни. (Джону): Это Джейн, моя подруга, мы очень давно не виделись и только что встретились, несколько минут назад.
Джейн: Очень приятно.
Джон (не обращаясь ни к одной из дам персонально): У меня появилась прекрасная идея. Почему бы нам не посидеть втроем, а после я позвоню одному моему другу и приглашу его присоединиться к нам.
Дана (не советуясь с Джейн): Это было бы очень мило, Джонни, но я бы хотела немного поговорить с Джейн наедине (Игра в туман, Заигранная пластинка).
Джон: Мой друг, о котором я говорю, классный парень, Джейн было бы приятно познакомиться с ним.
Дана: Я понимаю тебя, но я бы хотела поболтать с Джейн. Может быть, потом… (Самораскрытие, Заигранная пластинка, Разумный компромисс).
Джон: Было так здорово в прошлый раз, Дана. Я думаю, Джейн поняла бы нас, и вы смогли бы поговорить как-нибудь потом.
Дана (улыбаясь): Замечательно, что ты помнишь, и я все понимаю, но я хочу остаться здесь и разговаривать с Джейн (Самораскрытие, Заигранная пластинка).
Джон: Дана, неужели ты думаешь, что я смогу оставить в одиночестве двух очаровательных дам!
Дана: Я представляю, что ты сейчас чувствуешь, Джонни, но я хочу просто остаться здесь с Джейн на какое-то время (Самораскрытие, Заигранная пластинка).
Джон: Но здесь нет никого, достойного внимания, кроме вас. Неужели ты хочешь испортить мне вечер? Ты откажешь в глотке воды умирающему от жажды?
Дана: Может быть, ты и прав, но я все-таки хочу пообщаться с Джейн (Игра в туман, Заигранная пластинка).
Джон: В прошлый раз было так прекрасно. Я очень надеялся на новую встречу.
Дана (снова улыбается): Я понимаю, о чем ты, но я все-таки очень хочу поговорить с Джейн. А знаешь что — я свободна в пятницу вечером. Может быть, тогда и встретимся? (Самораскрытие, Заигранная пластинка, Разумный компромисс).
Джон (на секунду приходит в замешательство): Хорошо. Здесь?
Дана: Может, сначала поужинаем, а там посмотрим?
Джон: Хорошо. Что если я заеду за тобой в семь?
Дана: Может быть, ты позвонишь мне на работу до пятницы, и мы обсудим детали. (Пишет номер рабочего телефона на салфетке.)
Джон: Хорошо…
Джейн: Приятно было познакомиться, Джонни.
Джон: Мне тоже.
Дана сумела уверенно держать себя и не раздражалась на Джона (тем более, что ее, а не его терзали сомнения по поводу их отношений). Она смогла преодолеть напор Джона, не «посылая» его при этом, и тем самым предложила строить их будущие отношения на другой основе. Я поинтересовался у Даны, что произошло после и что она обо всем этом думает.
Я: Почему вы захотели, чтобы он позвонил?
Д а н а: Я хотела, чтобы мы назначали свидания, а не просто сталкивались в баре.
Я: Ну и как?
Дана: Он позвонил мне в четверг и спросил, хочу ли я завтра с ним поужинать?
Я: И?
Д а н а: Я сказала «да», и мы стали договариваться конкретно. Он спросил, предпочитаю ли я какой-нибудь ресторан, и я ответила, что не люблю рестораны Чезена и Фраматти, они слишком дорогие.
Я (улыбаясь): И раздался вздох облегчения!
Дана: Нет. Он был настроен пойти непременно в один из шикарных ресторанов. Так что я согласилась.
Я: И?
Д а н а: И мы пошли в ресторан и очень хорошо посидели.
Я: И?
Дана: Потом мы отправились в бар немного выпить, разговаривали.
Я: Ну и?
Д а н а: И ничего! У вас все мысли только в одну сторону направлены?
Я: Возможно, вы правы, Дана, но что было после? Повторилось ли то, что было в первый раз?
Дана: Нет. После ужина я сказала Джону, что он мне очень нравится, но я спала с ним только потому, что мне показалось, что без этого между нами ничего бы не было. И я не люблю себя за то, что это сделала.
Я: И как он это воспринял?
Дана: Спокойно. Сказал, что ему жаль, что мне это не доставило радости.
Я: И дальше?
Дана: Дальше я сказала ему, что мне было слишком не по себе, хотя нам и было хорошо вместе… возможно, потому, что он мне очень понравился.
Я: Вы назначили новое свидание?
Д а н а: Он обещал на днях позвонить.
Я: Что это значит? Вы ему нравитесь… или все кончено?
Дана: Не знаю. Зависит от него. Если он не позвонит на следующей неделе, я сама позвоню ему и предложу пообедать вместе. Посмотрим, что он скажет.
Я: А как вы себя в отношении всего этого чувствуете?
Дана: Очень хорошо.
Я: Несмотря на то, что «закрыли на замок» свое тело?
Дана: Такой парень, как Джон, может всегда найти себе кого-то на ночь. Я не хочу строить наши отношения на этом. Если ему интересна я, Дана, как личность, и он хочет, чтобы наши встречи продолжались, мне этого вполне достаточно.
Как впоследствии рассказывала Дана, она периодически встречалась с Джоном. У нее были и другие поклонники, но, что наиболее важно, она чувствовала большую уверенность в себе в общении с мужчинами. (У нее уже не возникало ощущения, что она только товар на прилавке, и остается только договориться о цене).
Дана поделилась с Джоном своими сомнениями. Он согласился, что ей нужно разобраться в своих чувствах по поводу их отношений. Однако, если бы Джон не был достаточно уверен в себе как мужчина, он, возможно, проигнорировал бы просьбу Даны строить отношения на какой-нибудь другой основе — на общих интересах, интеллекте и т. п. Неуверенный в себе стал бы словесно манипулировать Даной и, не обращая внимания на ее смешанные чувства, уговаривал бы ее спать с ним. Научившись решительно вести себя в отношении с мужчинами, Дана смогла увереннее проявлять себя и в других сферах.
Следующий диалог мы разыгрывали с моей коллегой Сью, чтобы продемонстрировать, как можно избавиться от привлекательного, но назойливого ухажера.
Сью и я сидим на диване в гостиной. Мы только что зашли к ней в квартиру. Мы ходили в кино и зашли к ней, чтобы выпить. Слегка захмелев, я наклоняюсь к ней, чтобы поцеловать ее, но Сью отстраняется.
Я: Что-то не так?
Сью (по-дружески улыбаясь): Я не хочу сегодня этим заниматься.
Я: Но, мне казалось, мы замечательно провели сегодня вечер.
Сью: Ты прав. Я действительно хорошо провела время сегодня (Игра в туман).
Я: Тогда в чем дело?
Сью: Я не понимаю, что такого в том, что я не хочу этого сегодня? (Негативные расспросы).
Я: Но почему нет? По-моему, я тебе нравлюсь.
Сью: Да, но это не значит, что я непременно должна спать с тобой сегодня (Игра в туман, Заигранная пластинка).
Я: На мой взгляд, это было бы здорово.
Сью: Да, возможно, но я не хочу сегодня спать с тобой (Игра в туман, Заигранная пластинка).