Вознаграждения, исходящие от жертвы
В случаях, обсуждавшихся выше, агрессоры получали вознаграждение от людей, которые не были непосредственными участниками конфликта или ссоры, обычно от своих родителей и/или сверстников. Иногда же они могут получать удовлетворение от реакций своих жертв.
Негативное подкрепление. Как я уже неоднократно отмечал, проявляемая нами агрессия чаще всего является реакцией на неприятное положение дел. Особенно сильно мы выходим из себя, если кто-то разозлит нас, и очень часто в таких случаях мы набрасываемся на этого человека, чтобы прекратить его раздражающее воздействие. Вы можете вспомнить из главы 1 мнение некоторых психологов, например Дж. Паттерсона и его коллег, которые считают, что во многих случаях агрессия возникает именно таким образом — как грубая попытка заставить других вести себя менее раздражающе (см., например: Patterson, 1979,1986).
В течение многих лет исследователи из Центра социального научения в Орегоне стремились определить, как матери, отцы и дети влияют друг на друга в повседневной жизни. Посещая семьи и проводя детальное протоколирование интеракций, они прослеживали характер взаимодействия между членами семейств, последовательности их поступков и реакций в отношении друг друга. Эти психологи даже смогли рассчитать вероятность того, что определенный вид поведения вызовет агрессию другого члена семьи, а также шансы того, что теперь уже это (ответное) поведение приведет в свою очередь к тем или иным реакциям со стороны других членов семьи.
Ниже я буду более подробно обсуждать данные, полученные этими исследователями, а здесь только упомяну один из основных выводов Паттерсона: семейная агрессия возникает чаще всего из попыток членов семьи контролировать друг друга. Более того, действия агрессора часто направлены на прекращение раздражающего его поведения жертвы. Хороший (хотя и стереотипный) пример: маленький мальчик, которого дразнит сестра, злится, выходит из себя и набрасывается на нее с кулаками. Если в результате сестра перестает дразнить братишку, изменение ее поведения становится вознаграждением. Используя язык психологии, мы можем сказать, что агрессивное поведение мальчика получило негативное подкрепление, ибо его действие привело к избавлению от неприятного (т. е. негативного) положения дел.
Полученная исследователями из Орегона оценка вероятности негативного подкрепления представляет существенный интерес. В наблюдавшихся ими семейных интеракциях, когда подростки вели себя таким же образом, как брат по отношению к сестре в нашем гипотетическом примере, их агрессивное поведение было успешным (т. е. приводило к прекращению раздражающего их поведения других членов семьи) в четырех из каждых десяти случаев. Из этого следует, что значительная часть агрессии, проявляемой детьми в семье, получает негативное подкрепление. Все дети получают подобного рода подкрепления, но высокоагрессивные мальчики особенно часто находят, что их поведение окупается, принося им желаемые вознаграждения (см., например: Patterson, Dishion & Bank, 1984, а также Perry, Perry & Rasmussen, 1986). Быть может, потому, что другие члены семьи не научились их контролировать, эти мальчики достаточно успешно могли использовать агрессию для достижения своих целей.
Одно из ранних исследований Паттерсона со всей очевидностью продемонстрировало, как негативные подкрепления могут способствовать формированию агрессивного поведения. Мальчикам, которые постоянно становились жертвами агрессивности других мальчишек, были даны некоторые возможности наказать своих обидчиков. Неудивительно, что многие из них воспользовались возможностью отомстить мучителям. Примерно в двух из каждых трех случаев контрагрессия этих мальчиков привела к успеху, избавив их от нападений тех, кто раньше к ним приставал. Дети, которые прежде покорно подчинялись, теперь отвечали агрессией на агрессию, и их поведение окупалось в том смысле, что в результате на них меньше нападали. Однако еще более важно следующее: негативное подкрепление повышает вероятность того, что мальчики в дальнейшем сами будут атаковать других детей, даже и не будучи спровоцированы. Другими словами, чем чаще их контратаки приводили к успеху, тем чаще они сами проявляли агрессию в дальнейшем. Вместо того чтобы оставаться миролюбивыми, зная, как неприятно быть жертвой агрессии, в результате своих вознаграждаемых агрессивных действий они становились более агрессивными (Patterson, Littman & Bricker, 1967). Описанный эффект служит еще одним подтверждением того, как трудно удерживать агрессию в узких рамках.
Страдания и/или неудачи (поражения) жертвы как подкрепление агрессии. Еще один вид поведения жертвы также приносит вознаграждение агрессору: проявление ею страдания (боли) и/или те или иные неудачи и поражения. Вспомним обсуждение целей агрессии в главе 1. Люди, переживающие негативные эмоции, часто проявляют стремление причинять вред кому-то другому и испытывают определенное удовлетворение от того, что жертва их намеренной агрессии испытывает страдание1. В контексте настоящего обсуждения особенно важным представляется то, что информация о причиненном жертве страдании может подкреплять тип поведения, который приводит к получению этой информации (см. также: Feshbach, Stiles & Bitter, 1967).
__________________
1 Как отмечалось в главе 1, Бэрон (1977) и Сварт и Берковиц (1976) представили доказательства того, что информация о причиненных жертве страданиях может являться вознаграждением для рассерженного человека.
Ричард Себастьян провел эксперимент, в котором изучались реакции фрустрированных людей на страдания их мучителей. Некоторые из мужчин — участников этого исследования сначала были намеренно фрустрированы помощником экспериментатора, а затем им давалась возможность поквитаться с ним, после чего наконец испытуемые получали информацию о том, сколь сильный вред они причинили обидчику. Чем сильнее было якобы причиненное испытуемыми своему мучителю страдание, тем большую радость они испытывали. Вероятно, им нравилось причинять вред человеку, который их фрустрировал. Еще более важные результаты были получены на следующий день, когда испытуемых просили наказывать другого студента за его неправильные ответы. Чем больше испытуемые радовались накануне возможности отомстить своему обидчику — помощнику экспериментатора, тем сильнее они наказывали невиновного человека. Таким образом, дело обстоит так, что рассерженные люди, чья агрессия вознаграждалась страданиями их мучителя в первой фазе эксперимента, проявляют затем готовность к агрессивному поведению по отношению к другому — невиновному человеку (Sebastian, 1978). Их агрессивная наклонность была усилена. Использование возможности поквитаться, следуя древнему предписанию «око за око, зуб за зуб», может приносить вознаграждение за агрессию и тем самым способствовать увеличению вероятности дальнейшей агрессии, даже и при отсутствии желания отомстить.
Эти выводы имеют прямое отношение к проводимому мной различению между инструментальной и эмоциональной агрессией. Некоторым людям свойственно постоянно проявлять агрессию, поскольку они научились тому, что агрессивное поведение окупается, предоставляя возможность добиться желаемого результата. Для этих людей агрессия — в основном инструментальное поведение, средство достижения той или иной цели. Поскольку страдание жертвы не является их конечной целью, они не обязательно будут получать от него удовлетворение. Однако, как я подчеркивал в главе 5, есть и такие люди, чьи агрессивные наклонности имеют более эмоциональную основу. Будучи эмоционально возбуждены, они испытывают радость от причинения вреда другим людям и получают удовлетворение, вызывая чьи-либо страдания. Переживаемое ими удовлетворение от причинения страданий кому-то другому может даже усиливать их общую агрессивную диспозицию в различных ситуациях. По меньшей мере маловероятно, чтобы их беспокоила мысль о том, что своим поведением они могут причинить вред кому-то другому (см.: Perry & Busseu, 1977).
НЕБЛАГОПРИЯТНЫЕ УСЛОВИЯ, СОЗДАВАЕМЫЕ РОДИТЕЛЯМИ
Если неприятные чувства действительно порождают побуждение к агрессии, то вполне может быть, что у детей, часто подвергавшихся негативным воздействиям, к подростковому периоду и далее в ходе взросления постепенно развиваются сильно выраженные наклонности к агрессивному поведению. Такие люди могут становиться эмоционально реактивными агрессорами. Для них характерны частые вспышки гнева, они в ярости набрасываются на тех, кто вызывает их раздражение. Считать ли этих людей эмоционально-реактивными или же инструментальными агрессорами, но без сомнения остается верным утверждение о том, что многие дети вследствие крайне неблагоприятных семейных условий действительно становятся склонными к насилию.
Дурное (жестокое) обращение родителей с детьми часто бывает генерализованным. Плохое обращение родителей с детьми может быть весьма разнообразным; например, они могут быть холодны и безразличны к своим детям, подвергать их жестоким наказаниям за непослушание, требования к ребенку могут отличаться неясностью и непоследовательностью. Важно иметь в виду, что лишь немногие из таких воспитателей ограничиваются каким-то одним из вариантов плохого обращения, например безразличием, обычно им присуща тенденция к негативному обращению с детьми во многих аспектах. Сурово наказывающие детей матери и отцы, как правило, бывают холодны в отношении к ним и непоследовательны в применении дисциплинирующих методов (Farrington, 1978, Olweus, 1980, Parke & Slaby, 1983). Отец Глена, по-видимому, был очень суров со своим сыном и готов побить его, когда бывал недоволен. Если это так, то существует большая вероятность, что этот человек был не очень-то нежен с ребенком и часто непоследователен в своем обращении с ним.
Данные, опубликованные Д. Ольвеусом из Бергенского университета, Норвегия (о работе которого говорилось в главе 5), иллюстрируют то, как различные формы дурного обращения родителей с детьми действуют в одном направлении и согласованно влияют на развитие агрессивности (Olweus, 1980). В рамках своего исследования школьников Ольвеус интервьюировал родителей 76 подростков в возрасте около 13 лет, живущих поблизости от Стокгольма. Исходя из того, что матери в основном выполняли функцию воспитания и ухода, а отцы были более активны в дисциплинировании детей, оценивался ряд характеристик родителей, включая: 1) негативизм, проявившийся матерями, когда мальчикам было меньше пяти лет (т. е. насколько негативными, холодными, безразличными они были по отношению к детям), 2) пермиссивность в отношении агрессии, т. е. насколько они позволяли детям быть агрессивными, и 3) степень, в какой оба родителя применяли жесткие, суровые дисциплинирующие наказания для осуществления контроля над своими сыновьями. Помимо этого по результатам интервьюирования родителей оценивался также темперамент мальчиков, когда они были еще очень маленькими (главным образом то, насколько вспыльчивыми они были). Агрессивность подростков оценивалась на основе того, как одноклассники описывали их физические и вербальные агрессивные действия по отношению к сверстникам и учителям. Данные о проявлениях агрессивности в школе собирались дважды: когда мальчики учились в шестом классе и три года спустя, в девятом.
 |
|
Рис. 6-2. Выделенные влияния на агрессивность шведских мальчиков (учащихся шестого класса и, три года спустя, — девятого класса). Обозначены коэффициенты (бета-веса), указывающие прямое каузальное влияние той или иной переменной при условии постоянства других характеристик (Olweus, 1980). |
Результаты статистического анализа связей между показателями различных измерений (регрессионный анализ) представлены на рис. 6-2. Необходимо отметить, что различные характеристики условий воспитания оказались в определенной мере взаимосвязаны. Матери, которые холодно и .безразлично относились к своим сыновьям, когда те были очень маленькими, обычно (как и их мужья) были склонны применять к ним жесткие и суровые наказания, когда мальчики становились старше. Далее, быть может вследствие своего часто проявляемого безразличия, матери, которым был свойствен сильно выраженный негативизм, отмечали, что они были достаточно терпимы к проявлениям агрессивного поведения мальчиков в семье (т. е. эти женщины практически не стремились пресекать подобное поведение).
Даже при том, что измеряемые показатели были взаимосвязаны, аналитическая процедура позволяла определить, в какой степени любая из измеряемых характеристик воспитания дает возможность предсказывать агрессивность мальчиков посредством статистического контроля влияний всех других переменных. Результаты этого анализа также представлены на рис. 6-2. Как можно видеть на этом рисунке, сыновья женщин, которые были холодны и безразличны к ним, когда мальчикам было меньше пяти лет, отличались относительной агрессивностью в школе (шестой класс) с некоторым ее снижением к более старшему возрасту (девятый класс). Аналогично, чем более жестко и сурово родители наказывали своих сыновей, с тем большей вероятностью эти подростки становились агрессивными (что наблюдалось как в шестом, так и девятом классах).
Плохое обращение родителей со своими отпрысками реализуется самыми различными способами, а значит, во многих исследованиях детской агрессивности остается неясным, результатом каких методов воспитания оказывается поведение подростков. Тем не менее в связи с широким интересом к таким вопросам, как безразличие родителей к детям или применяемые ими наказания, и в силу того, что некоторые виды родительского поведения могут быть факторами риска в развитии антисоциальных тенденций, я кратко опишу вероятные последствия некоторых специфических форм воспитания детей.
Отвергание родителями детей. Родительское отвергание, очевидно, болезненно для маленьких детей, и потому не вызывают удивления полученные в исследованиях данные, свидетельствующие о том, что очень агрессивные мальчики имеют холодных и безразличных в отношении к ним родителей1.
___________________
1 Как показано в ряде исследований, родительское поведение оценивалось приблизительно в то же самое время, что и агрессивность детей, а это означает, что мы не можем быть уверены в том, было ли обусловлено поведение ребенка воспитательными воздействиями или же само воспитание было главным образом реакцией родителей на поведение ребенка. Как отмечали Парк и Слэби (1983), специалисты в области психологии развития все в большей степени осознают, что воспитание ребенка — интерактивный процесс и не обязательно протекает в одном направлении; поведение детей может оказывать большое влияние на то, как с ними обращаются взрослые. Тем не менее ради простоты при дальнейшем изложении материала я буду считать, что действия родителей в основном определяют поведение их отпрысков. Эта посылка представляется верной для многих случаев, т. к. 1) в ряде исследований воспитание детей описывалось до того, как оценивалось их поведение, и 2) даже если характер воспитания и поведение детей оценивались параллельно, выявленная зависимость была такой же, как и в тех случаях, когда поведение родителей определенно предшествовало агрессивности детей.
Например, по данным Маккордов и Ховарда, матери и отцы агрессивных подростков из их выборки в общем были менее теплыми и любящими по отношению к своим сыновьям по сравнению с родителями неагрессивных детей. Джоан Маккорд выявила, что половина из тех, кто в детстве были отвергаемы нелюбящими родителями, когда стали взрослыми, оказались осуждены за серьезные преступления, даже если их не подвергали физическим наказаниям. Другими учеными были получены сходные результаты (J. McCord, 1983; McCord, McCord & Howard, 1961).
Данные различных исследований достаточно хорошо согласуются. Необходимо, однако, помнить, что антисоциальные последствия родительского отвержения могут быть сглажены другими влияниями. Так, например, в проведенном в Массачусетсе исследовании было выявлено, что безразличные, нелюбящие матери не оказывали заметного влияния на формирование преступных наклонностей у их сыновей, если эти женщины были уверенными в себе и последовательными в применении дисциплинирующих воздействий (см.: J. McCord, 1986, р. 352). Холодные, но последовательные матери, очевидно, четко определяли свои требования к сыновьям, а сыновья хорошо усваивали эти требования и нормы поведения (возможно, в силу того, что они были очень неуверенными и чувствовали сильную зависимость от родителей). По-видимому, у отвергаемых подростков открытая агрессивность развивается главным образом в тех случаях, когда отсутствуют четкие внутренние стандарты, которые могли бы служить им ориентирами для усвоения социально одобряемых форм поведения. Таким образом, не родительская холодность и безразличие сами по себе обусловливают развитие антисоциальных тенденций, но родительское отвергание в сочетании с другими негативными влияниями.
Грубое (жесткое) обращение родителей с детьми. Взрослые, разумеется, могут причинять страдания своим отпрыскам как дурным обращением, так и игнорированием их. Неудивительно, что в семьях, где к детям применяются грубые и суровые наказания, с большой вероятностью вырастают агрессивные и антисоциальные подростки. Я упомяну лишь некоторые данные, подтверждающие эту связь.
Прежде всего, рассмотрим результаты, полученные в исследовании, проведенном Маккорд и ее коллегами в рамках Массачусетского проекта. Около 20% из числа тех лиц, с которыми в детстве обращались грубо или жестоко, были осуждены за серьезные преступления к тому времени, когда они становились взрослыми, в то время как число осужденных за аналогичные преступления из тех, кого родители любили, составило только 11%. Фаррингтон сообщал схожие данные, полученные в исследовании подростков, проведенном им в рамках Кембриджского лонгитюдного проекта. Хотя лишь для небольшого числа этих лондонских подростков из рабочих семей было выявлено насилие со стороны взрослых, для родителей тех из них, которые совершали преступления, связанные с насилием, как правило, были характерны «жестокие аттитюды» и применение суровых дисциплинирующих наказаний1.
_______________
1 Данные Массачусетского исследования сообщаются в: McCord (1983, 1986), а данные Кембриджского лонгитюдного исследования представлены в: Farrington (
Данные статистики относительно насилия в американских семьях также отражают процесс, в котором насилие порождает насилие. Согласно результатам интервьюирования членов неблагополучных семей, чем больше родители бьют своих детей, тем чаще они нападают не только на братьев и сестер, но и на родителей2.
________________
2 Более подробно я расскажу об этом в главе 8, «Насилие в семье». См. также: Straus, Gelles & Steinmetz (1980); Erlanger (1979 b).
Крайне агрессивные подростки, очевидно, особенно склонны реагировать агрессивно, когда их бьют матери или отцы. Дж. Рейд, психолог из Центра социального научения в Орегоне, подтвердил это результатами статистического анализа семейных интеракций. В обследованной им выборке приблизительно лишь в одном случае из семи нормальные дети реагировали на пунитивные действия своих родителей с некоторой степенью агрессивности. В случае же подростков, которым свойственно асоциальное поведение, вероятность агрессивного реагирования была значительно выше (около 35%), и составила более 50% в выборке антисоциальных детей, подвергавшихся жестоким наказаниям со стороны родителей (Patterson, Dishion and Bank, 1984).
На основе этих и других данных Паттерсон сделал вывод: «Антисоциальные мальчики с существенно большей вероятностью, чем нормальные дети, будут оставаться агрессивными в условиях применения родителями умеренных наказаний». Равно важно и то, что агрессивное реагирование проблемных подростков не только становится привычным для них, но и окупается, т. е. оказывается вознаграждаемым. Ибо, как правило, с достаточно высокой вероятностью они получают то, чего добиваются. Их агрессия вознаграждается, что ведет к повторению агрессивных действий и закреплению агрессивного поведения (Patterson, Dishion & Bank, 1984).
